Далэ любил сюда приходить. Верти головой, не верти, а только вся картинка – иллюзия. Каждый знал об этом. Великая Стена только берегла жителей Хирико Меркатарица от огненного воздуха. И никто проверять не хотел. Были смельчаки, тыкавшие в стену железными прутами, но в итоге получавшие лишь раскалённый конец, случались и самоубийцы, бросавшиеся на стену. Этих доказательств вполне хватало для уважения и почти поклонения Стене.
Впрочем, это величие никак не давало успокоения душе Далэ. Он сидел на козырьке единственного здания Хирико Меркатарица, видел застывшее в цветах небо и чувствовал дуновения ветра, подставляя лицо. Но и ветер, и небо не более чем иллюзия. Мир, где он заперт вот уже двести семьдесят лет, ему опостылел… Давно это произошло, конечно, но сегодня уж особенно жалко. Если раньше он хоть как-то ждал того дня, когда Стена падёт и он сможет гулять по Обители, а не ограниченный в семи стенах и полукруглой части Стены. Но сегодня не то чтобы надежда пропала – надеяться не осталось возможности…
Как и всякий день, заканчивающийся самыми тягостными событиями, этот начинался тихо, мирно и без особых осложнений. Впрочем, как и любой день в Хирико Меркатарица последние двести семьдесят лет. Торговый центр на то и создан, дабы дарить людям радость от покупок и лёгких обедов. Вот со вторым-то и вышла загвоздка. Далэ работал на кухне «Яр ардд Эден» аккурат по центру фуд-корта на четвёртом этаже. Заведение славилось определённой славой у элиты колонии. В мире, где и есть не требуется, всё же пищу потребляли. Но лишь самые высокоуважаемые люди, но лишь самое лучшее. И обязательно по этикету: в нужном костюме, с нужными манерами, а хлеб надлежало брать вилкой.
И если бы Далэ сказали в те самые годы, когда никакой Стены, огненного воздуха не брезжило на горизонте, мол, деликатесом станет пережаренное мясо фэрка – он бы как минимум улыбнулся, а как максимум заржал да не поверил. Но сам Главный Директор посетил их забегаловку отмечать с коллегами свой триста семьдесят пятый день рождения. Ради такого дела из холодильника извлекли целый окорок и приказали пережарить до тёмно-коричневого цвета, так сказать, «с умброй». Ну, дело, может, показаться не хитрым, но при неудачном стечении обстоятельств и лёгкой передержке всё превращалось в «сажу газовую».
Не буду извлекать на свет все обстоятельства как целый окорок фэрка (животного, может быть, давно превратившегося в пар и кости); в общем: громадный кусок реликтового мяса превратился в уголь. Виновного искать не стали – Далэ привели прямо к Главному. Именинник осмотрел юнца с ног до головы, расстроился, поцыкал зубом. И тут парень и выпалил:
– Да ладно вам расстраиваться, вы же всё равно два пальца в рот и…
В ответ к ушам парня проследовало с невероятной скоростью столько ругательств и обещаний, самыми слабыми из которых оказались всего четыре слова «будешь вечно унитазы чистить, грубиян».
На том спокойная жизнь и закончилась. Поварёнка разжаловали в техничку да пообещали торжественно и прилюдно свернуть шею.