Пожалуй, единственной совпадающей деталью был накрывший меня купол. Он же был и первым впечатлением. И снова поймали в безлюдном месте. Сразу же в голове мелькнуло: «Как тогда!» И это оказалось неправильной мыслью.
Для начала, я сам был экипирован иначе. В момент накрытия при мне были не только часы, очки, кошелёк и ключи – в карманах также покоились сотовый телефон и перочинный ножик. Но оснований гордиться столь адекватным снаряжением попаданца у меня не было. Ибо попал я, похоже, совсем не туда, где был раньше.
Вторым впечатлением оказался почти полный отказ всех пяти чувств. По крайней мере, вместо отчётливого зрения (при очках) или не особо отчётливого вдаль и превосходного вблизи (без очков) не осталось почти ничего. Были лишь смутные предметы. Некоторые двигались, иные сохраняли неподвижность, но опознать их я не мог. Шум в ушах присутствовал, но выделить из него хоть что-то осмысленное не удавалось. Запахи… пожалуй, один был привычным. Пахло дымом. Все остальные не распознавались. Чувство вкуса, наверное, имелось, но проверить наличие такового было нельзя за отсутствием еды. Кстати, чувство голода наличествовало. Даже осязание пустить в ход не удалось, поскольку не получалось справиться с телом. Оно не слушалось. Или слушалось, но не меня. Впрочем, одно было почему-то ясно: я не на Земле.
В мозгу царила основательная паника. Хотя я перебирал все возможные и невозможные варианты, однако выхода не просматривалось. Сохранялось лишь ощущение, что я какой-то вариант упустил или недоглядел – вроде анализа сложного эндшпиля с полным преимуществом соперника, когда поглядываешь на часы и терзаешь мозг в поисках этюдной ничьей. Мучило ощущение неправильности в собственной голове – и никак не удавалось обнаружить, что же именно в мыслях пошло поперёк.
Пока я думал, одна из теней наклонилась ко мне, и в рот полилась струя еды. Стоп! Откуда я знаю, что это еда? Ни запах, ни вкус я сам припомнить не мог. И всё же знал, что это съедобно и вкусно. «Откуда?» – неправильно спрошено, а корректный вопрос: «От кого?»
С этого момента что-то стало проясняться. На этот раз – попадание в другую личность, которая не умерла, а сосуществует с моей. И я в чужом теле, притом сильно ущербном. Хорошо хотя бы то, что бывший единоличный владелец тела не мешал думать, а спокойно глотал полужидкую массу. А ещё лучше то, что мой Другой не вмешивался в мысли.
После трапезы захотелось спать. Видимо, это рефлекс. Пришлось подчиниться насилию.
Мне удалось не потерять счёт времени. Иногда в помещении, где меня держали, было сравнительно светло. Иногда оно бывало освещено тусклым красноватым светом. Ничего не оставалось делать, кроме как считать дни. Потому что все пути освобождения, что приходили на ум, становились тупиками. Чтобы уйти, нужно уметь ходить. И знать, куда уходить. И видеть, куда идёшь.
Но одна важная мысль от прежнего, что остался в моём (уже моём!) мозгу, сохранилась: здесь я в безопасности. Никто не собирается причинять мне вред. Видимо, прежний хозяин моего тела знал или чувствовал нечто мне недоступное.
Первый перелом наступил на пятый день. У меня появился слух… нет, не так: я научился слушать. Тот неясный шум, что слышался раньше, стал складываться в слова. И слова были частично знакомы.
Язык Древних – вот что это было. Его я знал неважно, но в характерных оборотах ошибиться нельзя. Значит, попадание в мир Маэра. Вот теперь появился стимул думать…
В то, что меня изловили некие индивидуумы, сохранившие в своих целях (ритуальных?) язык Древних, верилось слабо. Точнее, совсем не верилось. Староимперский мог прокатить хотя бы уж потому, что все маги обязаны его знать. А носители праязыков вымерли поголовно, если верить Моане. Вывод? Те, кто регулярно устраивает мне эти хохмочки с переносами, на сей раз перенесли мою особу во времена Древних. Но зачем было лишать меня возможности видеть? Уж не говорю о движении! При этом никаких просьб, тем более требований мне не предъявляли. Но одна крохотная зацепка всё же появилась. Слух! Значит, слушать, слушать и слушать! Поглощать информацию. А заодно усваивать тонкости языка. Благо опыт в этом есть. И всё время, что не уходило на еду и на сон, я слушал и анализировал.
– …видеть он начнёт… пять дней…
– …ходить…
– …сначала ползать…
– …он меня узнаёт…
Враки. Никого узнать я не мог. Запахи от всех были разными, это так, но пока что не было возможности соотнести запах и личность.
– …говорить…
– …нет… полгода…
И ещё появилось ощущение, что в этом я опережаю Другого. Он реагировал на звуки. Я – на слова. Выходит, тот ущербен разумом? Нет, не будем торопиться с выводами…
После очередного сна появился ещё один канал: зыбкое и неверное ощущение рук и ног. А вместе с ним и понимание, что с моим телом что-то неправильно. Что именно – пока неясно, но слух не пропал, и я слушал…
– …пытается работать…
– …нет, это тоже рано…
– …чуять может?
– Думаю, да. Он нас различает…
Это было почти правдой. Уже стало ясно, что одна тень в основном крутилась рядом. Её я мысленно назвал Альфой. Ещё одна, покрупнее, появлялась лишь для того, чтобы покормить. Она у меня числилась Бетой. Впрочем, иногда кормила та, что поменьше. И ещё были две тени, маленькие, те близко не подходили. Они проходили под именами Гамма и Дельта. Смущало то, что все они лишь констатировали моё состояние. Когда восстановится зрение, когда начну ходить… Врачебный персонал? Уж верно, они не были теми, кто меня сюда заслал. Впрочем, меня иногда поднимали и вроде как купали в тёплой воде. Интересно, как это им удавалось? Я ведь, наверное, тяжёлый.
Следующим шагом было понимание своего положения в пространстве. Я лежал на спине. Руки и ноги были свободны, но начисто пропала всякая координация движений. Я просто не понимал, как двигать конечностями. Значит, надо ждать восстановления зрения. Уж с ним-то я смогу работать руками-ногами как надо. Впрочем, при таком повреждении моторики мне, наверное, придётся заново учиться ходить и держать ложку.
После очередного сна в голове существенно прояснилось. Настолько, что я стал с уверенностью анализировать чужую речь.
Для начала я усвоил их имена. Альфу на самом деле звали Варра. Так её звала Бета. А Бета, в свою очередь, именовалась Гррод. Гамму и Дельту звали, когда они вместе, сирри, а по отдельности – Саррод и Ррума. Улучив момент, когда в помещении никого, кроме меня, не было, я принялся за опыты.
Первое, что было ясно, – никаких аналогов именам собственным я не знаю. Местный диалект? Возможно. Но материала для анализа маловато. И я решил попробовать воспроизвести речь. Получилось скверно: язык, гортань и вообще весь голосовой аппарат решительно не желали работать. Это не особо удивило – с очевидностью нарушена всякая мышечная деятельность. Ладно, начнём со звуков.
Тут дело пошло лучше. Звуки, аналогичные гласным, получались вполне сносно. За местное раскатистое, рычащее «р» я решил пока не браться: очень уж сложный звук. Зато упорный труд дал результат в части губных согласных: «м», «п», «в» и им подобные получались почти как у туземцев. Но когда мой нос почуял Бету, я счёл за лучшее помалкивать. Тем более она меня накормила. И я заснул с надеждой, что на следующий день смогу видеть.
И вот настал МОЙ день: зрение вернулось. Но радости это не принесло.
Я лежал в пещере. Хозяев не было. Пещера казалась огромной. Да ещё в ней явно был не один этаж. Под потолком красовалось что-то вроде входа на чердак, но без лестницы – интересно, как они туда забираются? Сбоку от меня горел костёр.
Пещера и костёр. Это очень плохо. То есть хорошо в смысле согревания, но плохо в смысле развитых технологий. Выходит, я попался каким-то очень диким ребятам? Вроде бы они не людоеды. Впрочем, это не очевидно. Возможно, они лишь ждут праздничного повода отобедать.
Пока никого нет, надо оглядеть себя. Вот это и не выходит: голова тяжеленная и поворачиваться не хочет. Удаётся лишь поворачивать глаза. Но ведь руки у меня свободны. Вот с них и начнём.
С некоторым усилием я поднёс руку к глазам. Вой ужаса удалось подавить с большим трудом. Руки не было. Вместо неё – звериная лапа. Или не лапа, а передняя нога?
Захотелось выругаться ужасающими выражениями, но и это не удалось сделать вслух – лишь мысленно. Облегчив душу, я огромным усилием взял себя в руки (или в лапы?) и пустил все возможности мозга на анализ.
Итак, звериная лапа? Нет, вместо кожи мелкая чешуя, очень светлая. Пресмыкающееся, выходит. В динозавра меня перекинули. Разумного. А что, несколькими фантастами предполагалась возможность существования таких. Динозавр, значит… Интересно, какого вида? Надеюсь, не диплодок: они, судя по величине головы, были необыкновенно тупыми. Впрочем, необязательно рептилия. Известны млекопитающие в чешуе – панголин, например, или броненосец. Что ещё? Есть когти. Пять пальцев, но большой не противопоставлен остальным, как у земных приматов. То есть о хватании и тонкой моторике придётся забыть. Теперь более понятны пещера и костёр. Ой, дерьмово-о-о-о…
Что ещё? Ну-ка, опустим глаза. Задняя лапа имеется, побольше передней, но не сильно. Тоже почти белая чешуя и когти. Это ожидалось. А ещё? Хвост. Какое счастье: «Смотрите, с нынешнего дня завёлся хвост и у меня».
А вот попробовать хотя бы примитивную моторику. Могу указать на что-то пальцем передней ноги? Надо же, получается. Но только не пальцем, а всей лапой. Больше, чем ничего, меньше, чем хотелось бы. Но почему же голова не может двигаться?
Тут же пришло понимание того, что неправильного в теле: наличие хвоста. А им тоже можно подвигать. Получилось не сразу, но после нескольких проб зрительный контроль позволил осознанно указать сначала направо, потом налево. Прогресс, однако.
От столь долгих и продуктивных усилий я устал и прикрыл глаза. И только тогда понял, как выглядел вариант, недодуманный мной. Перед моим мысленным взором растеклись цветные… нет, не цветные, просто разные… реки… нет, не реки, а потоки… нити… Додумать мысль до конца не удалось. В пещеру вошли её законные владельцы.
Ошибиться было нельзя. Очень уж характерной была внешность: чешуя, гребень на спине, хвост, четыре лапы и сложенные крылья. Драконы. Я ещё отметил, что от классических китайских изображений драконов эти всё же отличались: никаких усов, не особо длинные шея и хвост, сравнительно короткие челюсти, а главное – явно крупный головной мозг. Сходство просматривалось скорее с панголинами, чем с динозаврами.
Судя по размерам, двое взрослых и двое драконят. Самый большой дракон, Бета, шёл первым. Цвет чешуи был тёмно-синим на спине и блёкло-синим на брюхе. За ним шла Альфа – изумрудный верх и салатный низ. Гамма была жёлтой сверху, а низ был почти белым. Дельта отличалась белой окраской[1].
Бета выглядел самым сильным. Даже под чешуёй проглядывались мускулы. Альфа отличалась чуть более округлой фигурой, а ещё уголки пасти у неё были чуть приподняты. На человеческий взгляд, это смахивало на улыбку. Гамма выглядела голенастым подростком, а Дельта – прямо-таки шарик с лапками в чешуе.
Впадать в панику было некогда. Собственно, мне не дали это сделать. Заговорили почти все разом, но часть слов пока осталась неизвестной:
– …он видит!
– …какой он…
– …можно его…
Разговоры прервала Альфа. Она встала рядом со мной.
– …я твоя… а это твой…
Коготь при этом указал на Бету.
– …это твой…
Гамма, как я и ожидал.
– …твоя… а ты – наш… Стурр…
Случается такое: в миттельшпиле соперник делает абсолютно неожиданный ход. Непредвиденный и явно опасный. И как раз это стимулирует перебор тактических и стратегических вариантов. К несчастью, это происходит не в каждой партии, но всё же бывает. В данном случае потрясение с очевидностью стимулировало мозги.
Похоже, у меня есть имя: Стурр. Запомним. Второе: хозяева пещеры названы. Но это не их имена: те-то я запомнил. Что же тогда? Родители, вероятнее всего, и брат с сестрой. А вот и вариантик. И куда лучше, чем в шахматах. Риска никакого, потому что неправильную догадку спишут на ребёночный слабый разум, а вот если угадаю правильно – это будет приличный бонус. К сожалению, артикуляция ещё не отработана, но понять должны.
Я вытянул правую лапку в сторону Альфы:
– Ма!
Теперь в сторону Беты:
– Па!
– Б’а!
– Сес’а!
И все эти мгновения я тщательно отслеживал и запоминал реакцию взрослых. Её только предстояло оценить.
Уже много позже, когда я стал понимать такого рода вещи, выяснилось, что «отец» пришёл в восторг от столь умного отпрыска, «брат» с «сестрой» возгордились, а вот «мама» слегка испугалась.
Эта краткая беседа была весьма содержательной. Теперь я знаю: у моего Другого есть старший брат и старшая сестра. Его эмоции я всё ещё чувствовал. Он очень любил всех. Он радовался всем. А моя личность такого позволить себе не могла. Сосредоточиться и слушать!
На этот раз кормление оставило двойственное чувство. Корм отрыгивался мне в пасть. Моё земное сознание чувствовало, мягко говоря, неудовольствие от такого способа, хотя я прекрасно понимал все его преимущества. Драконыш во мне был в восторге. Он искренне почитал эту еду за самую вкусную и желанную на свете. Значит, придётся сколько-то времени терпеть.
После ужина я прикрыл глаза. Все подумали, что я заснул. Как бы не так! Спать, конечно, хотелось безумно, но ещё больше требовался анализ увиденного.
Лапы у взрослых очень похожи на мои: большой палец не противопоставлен другим. То есть хватать, как это делают приматы, не могут. Такое и предполагалось. Значит, мечты о технологиях пока что таковыми и остаются.
И всё же с техникой не совсем безнадёжно: огонь-то есть. Впрочем, драконы могут дышать огнём, если не врут легенды. Стало быть, разжечь костёр не проблема. Но никаких посторонних предметов я пока не заметил.
Крылья… хорошо бы посмотреть, как они расправляются. По ним можно сказать многое. Я всё же инженер.
А вот интересная деталь – зубы. Взрослые раскрывали пасти во время разговора, и я разглядел отчётливую специализацию: резцы, клыки и коренные. Для пресмыкающихся совершенно нехарактерно. У динозавров, в частности, таких не было. Вывод? Из того, что клыки выглядят внушительно, следует, что дичью они не брезгуют. Или рыбой. Возможно, драконы вообще всеядны, как, скажем, медведи или собаки. А вот чистую травоядность можно смело исключить.
Что ещё я упустил? А то, что спать хочется уже совершенно нестерпимо. С этой мыслью я и заснул.
Пробуждение было неприятным. Вместе с ним пришло отчётливое понимание: что-то более чем существенное прошло мимо сознания. Некий ключевой фактор. Вместе с тем кое-что стало понятным.
Тяжёлая голова – да она потому тяжёлая, что, как и у детей, отягощена вполне развитым мозгом. Ничего, тело растёт и скоро сравняется с бестолковкой по весу. Вот тогда начну… ползать? Да, сначала ползать. А потом и ходить.
А какие ещё выводы можно сделать из вчерашнего? Глаза ориентированы вперёд, как у приматов. Следовательно, зрение бинокулярное. И если принять гипотезу, что драконы летают, то оно, вероятно, просто превосходное. Летунам без него нельзя. Далее. Окрас чешуи. Яркие цвета. Значит, драконы их различают – это тоже хорошо.
Слух оценить трудно, отставим в сторону. Вкус тоже. Равно осязание: пока не научусь перемещаться в пространстве, об этом можно забыть. Перемещаться… может быть, перекатываться? Только надо это делать осознанно, иначе можно и в костёр катнуться. А всем колобкам это вредно. Где, кстати, костёр и зачем он вообще? Между прочим, ответ на второй вопрос очень нужен.
Холоднокровным костёр без надобности. Им холод до точки замерзания большей частью нипочём. А тритонам так и ниже нуля по барабану. Вот теплокровным костёр ой как потребен. Ну-ка, проверим.
Я положил лапу на собственный живот. Тёплое ощущение, что и ожидалось. А теперь на землю… стоп, земли-то и нет. Есть некая подстилка из мелких веток и сухой травы. По всему видать, я теплокровный.
Следующие полчаса (примерно) я убил на попытки перекатываться. Долгое время ничего не получалось, но с момента, когда я догадался помогать себе хвостом, дело пошло на лад. В результате выяснилось, что пол в пещере холодный, а я очень теплокровный. Зато каждый последующий перекат выходил лучше, чем предыдущий. На относительно тёплую подстилку я вернулся довольно быстро.
Следующая неделя прошла без сенсаций. Я догадался (по запаху), где в пещере находится отхожее место. Приятным открытием был слабенький ручеёк, вытекавший из угла и уходящий через вход.
Наряду с отрыгнутой пищей мне стали давать мелкие кусочки рыбы. Это был лосось (по-моему, сёмга). Я отметил, что отец использовал магию огня, чтобы запечь добычу. Запомним это умение. Рыба пошла без соли, понятно, но я про себя подумал, что если диета станет полностью растительной, то соль превратится из пряности в настоятельную потребность.
Ещё я отметил, что на груди и на животе у старших чешуя особенно крупная, следовательно, защита спины менее важна, чем груди и живота. Если дракон бегает, то спина и бока – первые цели для атаки, это почти аксиома. Если представить себе полёт… Выходит, что при этом атаки следует ожидать снизу? Интересно, КТО же атакует драконов? Никого, кроме врагов-людей (включая магов, конечно) в голову не пришло. Вот мысль, вызывающая беспокойство.
Прикидывая своё положение так и этак, я понял, что понятия не имею о мерах. Человек изначально привык оценивать длину, исходя из размеров своего тела. Фут, к примеру, или локоть. А мне из чего исходить? Выход я видел или в ознакомлении с мерами длины (попробовать раздобыть портновский аршин?), или, что скорее, надо посмотреть на людей вблизи.
И ещё одна вертлявая мысль крутилась и не давалась, не проходило ощущение, что что-то кардинальное, сверхважное я упустил.