Глава вторая
1
Аркадий Горин приехал в Медвежий Угол ночью. Прошумевшая пурга замела дорогу. Сугробы громоздились, как горы и ему с попутчиком авиатехником то и дело приходилось соскакивать в снег и вытаскивать застревавшие сани.
В темной конторе, которую они с трудом отыскали, никого не было. Лишь в боковой комнатке сидел старик в грязном свитере, похожий на сторожа.
Он подкладывал в огонь чурки и пламя озаряло его худую согнутую фигуру.
Печка-буржуйка
– Здесь экспедиция? – спросил Аркадий.
– Здесь, однако, – сказал старик, поворачивая к ним темное морщинистое лицо. – А вы откуда будете?
– Из тех ворот, откуда весь народ, – ухмыльнулся спутник Аркадия. – Ты скажи, папаша, где нам определяться?
– А здесь и определяйтесь пока, – старик махнул рукой. – Вот начальство приедет, тогда…
– Порядок правильный… – присвистнул авиатехник и направился к лавке. По полу протянулся за ним мокрый неровный след.
– А могу я увидеть начальника экспедиции? – спросил Аркадий.
– Нет его, – повторил старик и пошевелил кочергой в печурке. – Да и что вам беспокоиться, однако. Найдете завтра завхоза, станете на довольствие…
– Мне нужен начальник экспедиции, – настойчиво сказал Аркадий.
– Нет его, – повторил старик. – У нас тут самолет разбился, они и выехали. А вы что, знакомый ему или кто?
– Знакомый, – сказал Аркадий.
Он рассеянно разглядывал комнату. Темные бревенчатые стены, топчан, покрытый медвежьей шкурой. Авиатехник возится на скамейке, пытаясь одновременно и накрыться шинелью и подстелить ее под себя. На столе, рядом с керосиновой коптилкой, хлебные крошки и большой охотничий нож.
– Нет его, – в третий раз повторил старик и, как будто спохватившись, добавил, – Да вы садитесь, однако. В ногах правды нету.
Аркадий придвинул к огню чемодан. Тело ныло. Ноги были мокрые. Он особенно чувствовал это, когда шевелил пальцами внутри ботинок.
– «Я погреюсь немного и пойду», – подумал он. Но вставать не хотелось. Он не знал, как встретит его Васильев. Они действительно были знакомы по научно-исследовательскому институту, где Аркадий разрабатывал проблемы наземной магнитометрии, а Васильев – воздушной. Их называли «принципиальными противниками». Но Васильев был старше и уже имел ученую степень кандидата и Аркадий ни за что не приехал бы в его экспедицию, если бы не Марина. С ней, при ее отъезде, тоже получилось не совсем хорошо, но, возможно, это даже к лучшему, что Васильева нет. Можно будет сразу поговорить с ней. Он скажет, что их размолвка была просто ошибкой, что она просто не так поняла его. Он вовсе не отказывался ехать. Он хотел только закончить аспирантуру. Ну, разумеется, он так и скажет и не останется никаких недоразумений.
Ему представилось. как обрадуется увидев его Марина и он улыбнулся. Он только чуть-чуть еще погреется и пойдет.
И он хотел уже спросить, где живет Федор Васильевич, когда стукнула дверь и на пороге появилась запорошенная снегом фигура.
– Калганыч, – сказала фигура. – Начальник баньку просит сготовить.
– Что же, он здесь? – удивился Аркадий.
– Приехал, стало быть, – невозмутимо сказал Калганыч, поднимаясь и натягивая полушубок. – Идемте, я вам покажу.
2
Васильев встретил его удивленным возгласом:
– Ба! Принципиальный противник! Какими ветрами?
– Добрыми, добрыми, – поспешил сказать Аркадий. – Осенью защищаю диссертацию. Приехал собрать кой-какие материалы и поработать.
– Ну, ну. Проходите, знакомьтесь.
За столом, накрытым голубой скатертью, возле поблескивающего коричневым лаком радиоприемника, сидели двое. Еще раздеваясь, в передней Аркадий увидел их меховые куртки. Две двери вели в боковые комнаты. Как он догадывался, это были комнаты Васильева и Марины. То, что ее не оказалось в большой комнате было Аркадию неприятно. Впрочем, ничего удивительного. Время позднее и она, наверное, уже спит.
Он подошел к столу.
Плотный коренастый человек с немного одутловатым лицом приподнялся и протянул руку.
– Шолох, – просто сказал он.
– Штурман Гостев, – отрекомендовался другой, худощавый.
– Очень приятно, – сказал Аркадий. – Горин, инженер-геофизик.
Федор Васильевич разжигал спиртовку.
– Сейчас согреемся. Мы, видите ли, сами только что приехали. Рассказывайте пока, что у вас там на Большой земле.
После темноты улицы и коптилки Калганыча десятилинейная лампа казалась солнцем. Аркадий сидел вытянув под столом ноги. Холод выходил из него мурашками и он, впитывая тепло, как наслаждение, говорил:
– О чем же вам в первую очередь… Международные события вам, наверное. самим известны по радио и из газет, а из таких, так сказать, будничных… В институте расширили лабораторию радиолокационных исследований. Вы знаете, это просто замечательная мысль – определять породу путем разности отправленной и отраженной от нее волны. Я сам разрабатывал некоторые положения и диссертацию пишу тоже на эту тему…
Начав медленно, он постепенно повышал голос и теперь говорил уже нарочито громко, надеясь, что Марина услышит его и проснется. Но за дверьми было тихо. Гостев крутил рычажки, ловя далекую станцию. Федор Васильевич доставал из шкафчика рюмки.
– Это все очень интересно, – сказал он, – но у нас в основном магнитная разведка. Вы ведь знаете это?
– Знаю, – сказал Аркадий. – Тем интересней будет сравнить результаты двух методов.
– Вы очень, очень кстати приехали, – сказал Васильев и Аркадий вдруг увидел, что он думает о чем-то своем. – Давайте. За Ваш приезд!
В комнату ворвались звуки далекой музыки.
– Поймал, все-таки, – сказал Гостев и потянулся за рюмкой. – Будем здоровы.
Они все устали и были голодны и на короткое время в комнате воцарилось молчание. Только музыка звучала совсем по домашнему и Аркадию казалось, нет позади длинной и трудной дороги. Просто он заглянул сюда, как обычно к Марине. Она сейчас выйдет и будет совсем хорошо.
Хмелея от сытости, тепла и вина, Аркадий смотрел на Васильева и все больше удивлялся их сходству. Такая же, как у нее, мягкая белая кожа, такие же серые с зеленцой глаза. Только волосы у него светлее, совсем золотистые. «Золотой золотоискатель» – засмеялся он на невольно пришедшее сравнение и спросил:
– А Марина что, спит?
Все трое переглянулись.
– Марина? – переспросил Федор Васильевич. – Да, Вы ведь еще не знаете. У нас, видите ли, произошла авария…
– Что?
Аркадий перегнулся вперед. Его пальцы, стиснув край стола, побелели.
– Что с ней?
– Пустяки, – сказал Гостев. – Поцарапала голову.
Аркадий смотрел на Васильева.
– Вылетели на магниторазведку, – сказал он, – попали в пургу. Впрочем, перед вами очевидцы, они могут рассказать лучше.
– Что же тут рассказывать, – сказал Шолох. – Все это произошло… Ну, как в авиации происходит…
Он безнадежно махнул рукой. У Васильева лежала радиограмма из управления с отзывом его и хотя Васильев сказал, что «он еще посмотрит», ему было не до объяснений.
– Вот видите! – вскричал Аркадий. – Вам ведь говорили, что опасно, нереально в этих условиях, рискованно.
– Мы на фронте и не так рисковали, – сказал Гостев.
– Так то же фронт, война. А здесь мы не имеем права подвергать людей риску. Я тысячу раз был прав, когда отстаивал наземную магнитометрию.
– Темный Вы человек, Аркадий, – с сожалением сказал Федор Васильевич. – Как в лесу, все равно.
– Мы и есть в лесу.
– Не мы, а вы в лесу. Вот, как Битюгов. Есть у нас такой геолог. Специалист, умница, а дальше своего леса тоже ничего видеть не хочет. Двенадцать лет в тайге просидел, шерстью зарос, о технической литературе позабыл, что существует такая, а вот также как вы твердит: – Только наземная разведка, только наземная разведка… А и вы, и он, и все прочие кто так говорит, забываете о грандиозном объеме и масштабе работ, ведущихся в стране. И к нам, изыскателям, тоже предъявляются новые требования. Мы должны давать больше, лучше, быстрее. А чтобы получить новые результаты, нужны новые средства. Нужна новая техника, новая методика, новый образ мышления. Ради всего этого имеет смысл идти на некий производственный риск. Авария – не доказательство нашей несостоятельности. Еще не созданы необходимые для этой работы типы самолетов, не разработана в достаточной степени техника безопасности полетов, сам магнитометр требует улучшений. Но ведь все это детали. Мы только начинаем. Надо работать и помехи будут устранены…
Васильев говорил, но Аркадий уже почти не слышал его. Он думал о Марине.
– Где же она теперь? – спросил он, когда Васильев кончил.
– Марина? Она у Битюгова. Это тот геолог, что пришел за ними.
– Почему же вы не привезли ее? – почти выкрикнул Аркадий.
– Да ей и там не плохо, – сказал Гостев.
– Видите ли, – поправил его Федор Васильевич, – ее еще нельзя было перевозить, но опасность в общем миновала. Мы оставили с ней женщину. А Вас, – неожиданно закончил он, – я думаю, Вы не будете возражать, я попрошу на время заменить ее. У нас есть запасной прибор…