Урядник Преображенского полка Петр Михайлов снимал похмелье при помощи местного алкоголя, именуемого виски, добавляя в него щепоть, другую крепкого индийского перца. Для русской души подобное пойло было зело как противно, но другого под рукой просто не было. Расторопный лакей, приставленный к царю, не преминул протянуть дорогому гостю заранее раскуренную трубку.
Одна, другая затяжка, и полегчало. Ум маленько прояснился. Правда во рту по-прежнему было дюже погано. Но это уже ничего. Это и перетерпеть можно.
Начал самодержавец российский покуривать тайком, ещё в Немецкой слободе на пару с тамошним начальником, швейцарцем Лефортом. Поначалу, это было и вовсе не курение, а так просто баловство малое.
Теперь же, когда царь изволил путешествовать в составе Великого Посольства, посетил страну Саксонию и увидел красивейший город на воде – Венецию, да пожив изрядное время в развесёлой Голландии, он уже конкретно подсел на это заокеанское изобретение. Ещё до того, как посольство добралось до туманного Альбиона к Петру Михайлову, то бишь к царю, (путешествующему «инкогнито») не раз подкатывали купцы английские, сулили деньги немалые за возможность поставлять в страну Россию табаки различные, да трубки курительные из деревьев ценных пород изготовленные. Милостиво просили разрешить им торговать монопольно оным товаром на всех землях царю Петру подвластных.
***
Европа того времени изумлялась жизнестойкости английской экономики и всё возрастающему богатству казны островного государства. Сей факт и заставил царя Петра направить своё Великое Посольство через пролив Ла-Манш в страну оную.
Первые свои дни в Лондоне Петр с небольшой свитой поселился на улице Норфолк. По его велению дом для проживания выбрали маленький и скромный, однако с обязательным выходом прямо на берег реки.
Разузнав о месте пребывания государя российского, местные негоцианты продолжили свои попытки с удвоенным старанием. Правдами и неправдами доставляли в царскую опочивальню девок лицом смазливых, но обладающих нравом беспринципным. Банкетирвали всю свиту посольскую изрядно, и раз за разом подсовывали разомлевшему от такого радушного приёма молодому Петру документ о монопольной торговле табаком и курительными принадлежностями.
***
Торговля этим заморским товаром занимала в те далёкие годы особое место в экономике Великобритании. Английские торговцы в огромных количествах вывозили табак из плантаций, расположенных в Виргинии и Мэриленде. Во второй половине семнадцатого века доход от этих торговых операций достиг 17,7 миллионов фунтов стерлингов.
Однако курильщики в самой Англии потребляли не более четверти от поставляемого количества. Всё остальное шло транзитом в другие страны. Но цены из-за всё возрастающей конкуренции постепенно падали. Именно поэтому изворотливые английские торговцы были крайне заинтересованы в новых рынках. Они полагали, что далёкая северная страна с её холодными зимами и бескрайними просторами, просто обречена стать новым, колоссальным рынком сбыта.
***
За всё время, проведённое в английской столице, Петр лишь раз посетил королевский Кенсингтонский дворец. Он продолжал скрываться под другим именем. Почти без сопровождения разгуливал по Лондону. Бродил по улицам даже в самые лютые зимние дни. Наведывался в мастерские и фабрики. Настоятельно просил, чтобы ему показывали работу всяких приспособлений. Пытался выкупить чертежи и технические описания. Заглянув в лавку местного часовщика, приобрёл там карманные часы и застрял на полдня. Стал учиться разбирать, чинить и снова собирать механизм. В соседней лавке Петру понравились добротные лондонские гробы. Он тут же велел купить один и срочно доставить его в Россию, как образец для подражания. Купил чучела крокодила и меч-рыбы – ибо эти твари у нас ещё были не ведомы. Познакомился с конструктором яхты «Роял трэнспорт». Очень удивился тому, что корабел оказался молодым человеком из знатного рода, кроме того, большим любителем хорошенько заложить за воротник. Однако при этом был прекрасным мореходом и талантливым конструктором.
Благодаря ему Петр пристрастился к новому, полюбившемуся напитку – перцовке.
Совсем скоро выяснилось, что траты Великого посольства были просто огромными. Конечно, кое-что оплачивала принимающая сторона, то есть Английский король и казначейство. Но далеко не всё. Великому посольству срочно нужны были деньги. Много денег.
Это обстоятельство и сослужило толчком к подписанию принципиального соглашения о поставках английского табака в Россию. Сию бумагу подготовил лично Гилберт Хикок, член Совета директоров Британского банка и Ост-Индийской компании. Тем не менее лично Пётр её не подписал. Потребовал обговорить все детали. Документ отправили с первым кораблём в Амстердам к русским послам для рассмотрения и одобрения.
***
Казалось бы, мечты английских купцов становились реальностью. В конце концов, дав дополнительно ещё изрядное количество взяток нужным людям, они получили исключительные условия торговли и наконец смогли ввезти в Россию табак, аж на 4 миллиона английских фунтов. Однако спрос на вонючую продукцию был чрезвычайно мал. На Руси того времени крепко знали, что православная церковь считает табак «бесовским зельем», а слуги государевы в недалёкие времена за курение казнили насмерть, публично били розгами, прилюдно рвали ноздри, без всякой пощады отправляли провинившихся в далёкую Сибирь. Ещё были живы людишки безноздревые, обитающие в необъятной сибирской тайге, пострадавшие за свою любовь к заморской дряни.
***
Английским негоциантам в далёкой России пришлось подумать о том, как выпутаться из создавшегося положения.
Опять пришлось одаривать царских чиновников подарками, но уже с тем, чтобы им, во изменение подписанного договора, было разрешено ввезти во второй год не пять тысяч бочек табака, а вполовину меньше.
Персидское слово «Теббах», что означает плохое, сомнительное, у английских купцов немного видоизменилось в произношении, но не по сути. Дело – табак, то есть убыточное, проигрышное.
Согласно заключённому договору, купцы не имели права вывозить из страны валютную выручку, то есть золото и серебро. Они были обязаны на вырученные от продажи табака деньги приобретать любые местные товары и уже их вывозить из России. Закупались меха, лес, икра и пенька для нужд английского флота. Однако у негоциантов постоянно возникали трудности с реализацией. Проблема заключалась в том, что купцы требовали беспошлинного вывоза купленных товаров, но этот пункт в подписанном договоре отсутствовал. На английских складах в России скопились большие излишки.
***
С момента подписания договора прошло шесть лет. Торговля табаком постепенно сошла на нет. Традиционно нашу страну обвинили в несоблюдении требований заключённого соглашения. Но проблема была, конечно, не в этом. Через Нарву и строящийся Санкт-Петербург в Россию стал проникать контрабандный табак. Вдобавок ко всему, в скором времени, появился в продаже табачный лист, выращенный совсем рядом, в Черкассах. Конечно, качество южнорусской махорки было куда как хуже виргинского табака, но ведь и цена была на порядок меньше.
Вовсю дымила махоркой и русская армия. Английские купцы однажды даже были арестованы, когда пытались продать свой табак солдатам и офицерам. Понятное дело, что вражеский товар был незамедлительно конфискован в пользу казны.
***
Пролетело ещё пару сотен лет. Но вот что я отыскал в нашей новейшей истории: «Международным валютным фондом в девяностые годы прошлого века России был дан кредит с секретным условием: во всех крупных и мелких городах России, в деревнях и сёлах, на всех автобусных, трамвайных и троллейбусных остановках, и у всех станций метрополитена должны быть установлены киоски, точки, магазинчики по продаже алкоголя и табака.