Глава первая. Голос
Голос – это и есть твое «я».
Но не та повседневная личина, а скрытое глубоко внутри «я», которое вопит, требуя, чтобы его услышали. Голос отвечает за то, каким ты видишь мир – и каким показываешь. Когда ты упражняешь свой голос и прислушиваешься к нему – этот прекрасный звук торит тропу, ведущую к полной жизни. И напротив, если ты заглушаешь его, твой путь будут прокладывать другие. Не ты. Никогда не опускай руки. Не сдавайся.
Твой голос – твой самый мощный инструмент.
01. Родители были не правы
Все родители – дилетанты.
Не хочу никого обидеть своим высказыванием, ведь я сам и то и другое. Просто обычно с детьми говорят о будущем всего двумя способами:
• или утверждают, что можно стать кем угодно, даже президентом,
• или вписывают в семейную традицию как продолжателя династии докторов, ученых или землевладельцев.
Оба варианта не обязательно неверны, но вводят в заблуждение.
Мы появляемся на свет не ради того, чтобы стать миллионерами, основать трастовый фонд или как минимум найти хорошую работу. А для того, чтобы узнать, кто мы есть на самом деле. И если тебе это удается, то все вышеперечисленное – лишь вишенка на торте.
Долли Партон[1], она же Дельфийская Пифия, говорит нам: «Узнай, кто ты есть, и действуй соответственно».
А древние греки назвали это «познай себя». Общепризнанно, задача не из легких.
Многие из нас бредут по жизненному маршруту, расписанному кем-то другим. Если ты родился на ферме, это не значит, что ты должен стать фермером.
В моем родном городе были популярны два поприща (то есть так можно было заработать на жизнь): медсестры и тюремного охранника. Меня не манило ни то ни другое. Я грезил искусством, но отмахнулся от своих желаний, потому что мне сказали, что искусство для «одаренных» и «художник должен быть голодным».
Но жажда творить оказалась слишком сильной – и мучительно очевидной, – и я решил наплевать на критику, бороться и порой терпеть неудачи ради воплощения замыслов.
И до сих пор продолжаю в том же духе.
Вы не можете отмахнуться от своей ДНК. Худшее, что вы можете с собой проделать, – это отрицать свою сущность, пытаться быть кем-то еще и жить, изуродовав себя под чужие ожидания. Как сформулировал Оскар Уайльд: «Большинство людей – чьи-то копии. Их мысли заемные, жизнь – мимикрия, чувства – цитата!» Ой-ой.
Можешь стать музыкантом, бухгалтером, секс-символом или сильной, творческой бестией, но вначале надо стать собой. Ты должен следовать за своей звездой.
А остальные, у кого для этого кишка тонка, – пусть идут в президенты.
02. Имей свое чертово мнение
Есть одна госпел-песня[2] с мощным припевом: «О, слабый огонек, позволь ему сиять…»
У нас всех есть зажженный в детстве огонек: наша история, наши путешествия, все, что мы любим и чего боимся. Все, что вы считаете важным, – и оно требует быть на свету.
Прискорбно, но большинство не позволяет себе сиять по двум причинам:
Во-первых, это слишком легко.
Во-вторых, слишком сложно.
Слишком легко, потому что огонек наш «слабый». Он нам слишком хорошо знаком. Мы влегкую отказываемся от собственного мнения и не ценим своих талантов. В конце концов, «да кому вообще нужно мое чертово мнение?».
Это сложно, ведь как только мы признаем существование огня, мы будем должны довериться ему и делиться им с миром. Так приходит страх неодобрения – и это совершенно оправданно, потому что твой голос действительно не придется по вкусу всем!
Но только так можно найти аудиторию, которая полюбит тебя настоящего. Если ты не хочешь играть по высоким ставкам и заглушаешь себя, значит, плывешь по течению без руля и ветрил.
Твой голос – это отпечаток личности на всем, что ты делаешь. Когда твоя работа обретает голос, она становится незабываемой. Ты становишься свободен от модных течений и больше не гадаешь «как им угодить?». Вместо этого спрашиваешь себя «что я должен сказать?», тем самым обретая сильнейший инструмент творчества.
03. То, за что тебя в детстве называли чудиком, даст сил на чудо
Когда я был ребенком, то просто искрился от переполнявшей меня радостной энергии.
Я любил громко и фальшиво петь. У меня замечательно получалось развлекать друзей-пятиклассников рисунками голых леди. Больше всего они смахивали на бугристые картофелины, но зрители не придирались. Увы, мой энтузиазм дома и в школе ценили очень мало. Меня называли «творческим ребенком» – и это был не комплимент.
В детстве мы все чудные. Если мы чем-то увлекаемся, то на всю катушку. Вырастая, мы понимаем, что выделяться небезопасно, и прячем нашу чудаковатость глубоко на дне души, чтобы никто не раскусил, какие мы на самом деле.
Быть чудаком, не таким, как все, творческим ребенком – должно превратиться из источника стыда и смущения в гордо поднятый над головой факел. Ведь это значит, что у тебя есть отвага следовать своему предназначению.
Чудинка, непоседливость, ботанство – вот суперсилы. Вот дары!
То, за что тебя в детстве назвали чудиком, станет основой характера и творческих сил. Это фундамент твоей личности. Не идеальный. Даже не рядом с идеалом. Просто твой. Если ты будешь его игнорировать, то так никогда и не узнаешь, на что способен. В любой профессии чудинка дает преимущество. В некоторые без нее даже и соваться не стоит.
Каждый «звездный» актер, шеф-повар, музыкант, спортсмен или юморист на вопрос о том, что помогло им добиться успеха, начинает так: «Еще в детстве…»
Культовый астрофизик Нил Деграсс Тайсон в детстве смотрел на ночное небо, чувствуя, что «Вселенная меня зовет».
Когда наконец принимаешь странность как дар, начинает происходить нечто по-настоящему странное. Твой пример вдохновляет других. Они видят в твоей борьбе отражение собственных трудностей. Ты разделяешь опыт вместе со всем человечеством. Твоя чудинка отзывается в их сердцах. И ты понимаешь, что люди ценят тебя именно за странность и непохожесть на остальных.
В конечном счете ты услышишь этот дивный рефрен: «О, ты тоже чудик? А я думал, я одинок!» Так создаются и укрепляются личные и деловые связи. Так ты находишь свою аудиторию.
Прими это: ты – чудик.
04. Нет ничего лучше личного
Хоть я и преподаю изобразительное искусство, но от студентов добиваюсь понимания, что внешний вид работы куда менее важен, чем вложенный в нее смысл. Я хочу, чтобы они выражали в творчестве свое мнение, чтобы делились чем-то личным.
Обычно я слышу причитания: «Если я буду говорить о личном, кто меня вообще поймет?» И я отвечаю: «То, что интересно тебе, интересно и другим». Если вы находите нечто крайне важным, то в его сердцевине скрыт универсальный смысл, даже если детали варьируются до бесконечности.