Утром голова уже не болела, и вчерашний день вспоминался приятными событиями. Ну… почти весь. Новые знакомые на работе, интересный семинар и отлично проведённое время в кафе оставили после себя послевкусие спокойствия и удовлетворения. Приятно было прогуляться по Москве и даже прокатиться в метро. А вот вечер Вика старалась не вспоминать и с ещё большим усилием гнала из головы назойливую песню. Но периодически эта зараза прорывалась и тихо напевалась припевом, пока Вика не ловила себя за этим и не отвлекала, чем-то более важным. Работой, например. Новыми красивыми графиками и коэффициентами в обновлённом рабочем приложении, ломаными линиями, прочертившими экран.
Сегодня хотелось начать что-то новое и хорошее, появилась идея заняться спортом и начать бегать по утрам вокруг района или по лесу. Раньше ей очень нравилось это дело. Но для этого нужно было отыскать по коробкам и сумкам спортивные вещи и изучить местность по картам, чтобы не заблудиться.
На поздний завтрак Вика сварила себе овсянку, но её получилось слишком много, поэтому и на обед планировалась тоже каша, но уже вприкуску с бананом. Гарнир и всё такое.
Поставив на плиту маленькую кастрюльку разогреваться на слабом огне, она уселась за ноутбук и открыла чат, который коллеги создали вчера после семинара для коллективного общения по работе. Правда сейчас там шли бурные обсуждения какого-то нового фильма, название которого Вика пропустила, но отматывать назад и искать было лень. Судя по разговорам, все решили сделать себе перерыв и болтали на отвлечённые от работы темы. Одна девушка предложила в следующие выходные съездить всем вместе в кино и устроить тимбилдинг. Вика расслабленно читала сообщения и уже собиралась было напечатать ответ, как в дверь позвонили.
Она встала, одёрнула мятую футболку, в которой спала и так и ходила после этого весь день в компании мягких домашних шорт, прошлёпала босиком к двери и машинально, не заглядывая в глазок, открыла дверь.
Дежавю. Перед ней опять стоял её сосед. На этот раз полностью одетый, в джинсах, толстовке и с рюкзаком на одном плече. На правой скуле отливал тенью, хорошо видный при дневном свете, заживающий синяк.
– Привет, – просто поздоровался он, будто они старые знакомые.
– Привет, – Вика ответила тем же, не придумав ничего другого.
– Хотел извиниться. Я думал, что я тут один, у тебя в окнах свет не горел.
– Ты про… – начала было Вика.
– Музыку, – уточнил он.
– А. Ну да. Ничего страшного, – Вика натянуто улыбнулась и махнула рукой. Конечно, ничего страшного. Не было же ничего такого особенного. Да и пели они в конце вместе, так что это значило, что они почти соучастники.
– И за флягу спасибо, – добавил он.
– Ой, я уже и забыла про неё, – ляпнула Вика и прикусила язык. Что? Опять? Забыла? Что она несёт? Судя по взгляду, сосед тоже не совсем понял её ответ. Две неловкие ситуации. Она не хотела вспоминать про вчерашний вечер, а он, судя по всему, про ситуацию на дороге.
– Андрей, – произнёс он, разряжая напряжённый момент, и протянул ей руку.
Вика замялась лишь на мгновение.
– Вика, – просто ответила она и взялась за его ладонь. Горячую и немного жёсткую. Он слегка пожал ей руку, коротко, по-дружески, просто и недвусмысленно. Вика немного расслабилась.
– Очень приятно.
– Да, взаимно, – ответила она привычную формальность, и ей тоже было приятно видеть его в таком спокойном, совершенно нормальном состоянии.
И почти не залипать на его необычных очень светлых радужках глаз.
– Ладно. Мне пора, – он уже собрался прощаться, а Вика кое-что вспомнила.
– Ой, подожди, пожалуйста, – остановила она его, когда он уже почти отвернулся, – а у тебя есть отвёртки?
– Отвёртки?
– Ну, инструменты. Мне тут надо немного мебели собрать, – она жестом указала за спину, где вдоль стен громоздились детали её будущей обстановки.
Андрей мельком глянул туда и ответил.
– Конечно, подожди.
Он снял с плеча рюкзак и поставил возле двери, развернулся и ушёл в свою квартиру буквально на несколько мгновений. Видимо, отвёртки хранились где-то рядом, под рукой. Но принёс он целый ящик инструментов, большой, из серого пластика. Поставил его прямо в дверях на пол, присел перед ним и раскрыл.
– Вот, здесь есть набор отвёрток плоских, – начал он перебирать содержимое, показывая Вике небольшие коробки, лежавшие внутри ящика, – вот тут крестовые разных размеров, смотри, какие тебе нужны. Есть шестиугольные, набор ключей, винты, саморезы. – Андрей скользнул взглядом по её голым ногам на уровне своих глаз, Вика заметила это и смущённо одёрнула футболку, из-под которой едва виднелись серые домашние шорты. – Можешь пользоваться всем, что здесь есть. Если что-то специфическое понадобится, зайди, найдём.
Андрей собрал всё в ящик и закрыл его, аккуратно поставил к стене возле двери и выпрямился.
– Потом отдашь, когда закончишь, – спокойно договорил он, оглядывая несобранную мебель вдоль стен и оценивая мысленно фронт работ. Поднял и надел на плечо рюкзак.
– Спасибо, – с искренней благодарностью улыбнулась Вика, – это даже больше чем нужно.
– Не за что. Мне пора. До встречи, – он махнул рукой на прощание и ушёл к лифтам.
– Пока, – буднично ответила Вика, проводила его взглядом и закрыла дверь.
Потом зачем-то подошла к окну и дождалась, пока он выйдет из подъезда и… опять сядет в полицейскую машину, стоящую у подъезда. Будто они его ждали. Это было очень странно и вызывало новые вопросы, особенно потому что сел он на заднее сидение самостоятельно, и никто в форме его не сопровождал и не принуждал. Может, он работает в полиции?
Мысли внезапно прервались, когда Вика почувствовала отчётливый запах гари и тут же вспомнила, что на плите у неё разогревался обед. Несчастная овсянка почернела вместе с кастрюлей и уже начала дымиться.
Вика быстро выключила конфорку и схватила кастрюлю за ручки, но тут же бросила на стол от невыносимой боли. Стиснув зубы, снова подхватила её уже краями задранной футболки и спешно поставила в раковину, открыла холодную воду, чтобы залить горелое содержимое. Туда же засунула обожжённые пальцы обеих рук. Боль от ожогов смешалась с ломотой от ледяной воды, по внутренней стороне пальцев расползались красные пятна.
Вода с шумом текла по пальцам и в кастрюлю, унося из неё остатки уже непригодной почерневшей еды. Ожоги медленно охлаждались, и оставалось только надеяться, что они достаточно поверхностные, чтобы быстро зажить. Руки сейчас ей были очень нужны. И не только для того чтобы воспользоваться инструментами, но и для работы. От одной мысли о том, как такими пальцами она будет нажимать клавиши или, о ужас, держать мышку, мурашки бежали.
Хотя мурашки могли быть от холода, пальцы уже начинали откровенно коченеть. Но Вика упорно продолжала их морозить, помня правило из детства – чем дольше охлаждаешь ожог, тем быстрей потом заживёт.
Спустя минут пятнадцать или даже двадцать Вика разочарованно застонала и вытащила руки из-под струи, осторожно выключила воду и рассмотрела степень своей невезучести. В нескольких местах на пальцах надулись полупрозрачные волдыри и ужасно начали болеть, как только лишились спасительного онемения от холода. Согнуть или разогнуть их без боли не представлялось возможным.
– Да что ж это такое то, – пробубнила она себе под нос, хотя жаловаться было совсем некому. Где была её голова, когда она вот так, не подумав, схватила кастрюлю, да и вообще, почему о ней забыла.
Причина, конечно же, была, но признаваться в этом не хотелось даже самой себе. Отвлеклась. Ну, да. С кем не бывает?
Вика прошла к столу и уселась на раскладной стул задом наперёд, обхватив его ногами, а руки положив на спинку ладонями вверх. Ситуация была неприятно вдвойне, потому что она обожгла обе руки, а её скромная аптечка была забыта где-то на самом дне коробки с вещами, стоящей в спальне. Да и что там у неё есть от ожогов? Ничего. Может быть, пластырь найдёт, чтобы заклеить волдыри.
Поэтому какое-то время она сидела на том же месте и мысленно жалела себя. Поразмышляла о том, что сегодня придётся устроить себе вынужденный выходной от всех запланированных дел. Некоторое время спустя всё же отправилась к коробке, постоянно морщась от боли, откопала пластиковую косметичку, служившую ей аптечкой, и выудила из неё кончиками пальцев несколько пластырей. Осторожно заклеила волдыри, насчитав их аж пять штук: три на правой руке и два на левой. Пальцы почти перестали гнуться из-за широких пластырей, но боль немного утихла. В последний момент Вика остановила взгляд на коробочке с обезболивающими таблетками. Соблазнительно, конечно, но стоит ли их расходовать на такие пустяки. Это всё ерунда, убедила она сама себя, и отложила аптечку в сторону.
Следующие несколько часов она провела в не самых приятных открытиях и ощущениях. Пытаясь приготовить поесть или налить попить, она поняла, как повезло человеку, что он так ловко научился пользоваться собственными руками. Первобытные люди, должно быть, были такими же неуклюжими и корявыми, как и она сейчас в своих мучениях с кружкой или ножом. Даже бутерброды сложить проблема, пришлось обойтись бананами и питьевым йогуртом, который, кстати, было приятно держать в руках, пока бутылочка была холодная.
Намаявшись с мелкими проблемами, Вика в итоге уселась за стол, положив перед собой планшет, и открыла почитать книгу, на которую давно пыталась найти свободное время. За чтением время бежало быстрей, и минуты исчезали почти незаметно, заодно отвлекая от неприятных ощущений.
За окном начинались сумерки, солнце уже нырнуло за кромку заметно опушившегося листьями леса. Вика сидела, не включая лампу, озаряемая последними лучами рассеянного света и свечением экрана планшета. С предательской внезапностью, от которой она буквально подпрыгнула, раздался проклятый дверной звонок.
Поднимаясь, она подумала, что оторвать его будет неплохой идеей. Это избавит её от нежеланных гостей, приходящих в самый неподходящий момент. Да и подходящий тоже. Ну их… гостей этих.
За дверью опять стоял сосед. В смысле Андрей. Но Вика уже устала и даже не стала беспокоиться по поводу своего внешнего вида, который наверняка стал ещё более помятый и замученный, чем несколько часов назад. Видимо, всё это отразилось на её лице, потому что Андрей немного нахмурился и вместо какого-нибудь приветствия спросил:
– Я не вовремя?
Вика рефлекторно убрала руку в пластырях с дверного проёма, чтобы не бросалась в глаза, а вторую завела за спину.
– Да нет, всё нормально, – а в мыслях пронеслось что-то о незваных гостях, которые хуже татарина.
Андрей тоже выглядел совсем не таким свеженьким и бодрым, как днём. Немного хмурился, и Вике хотелось верить, что не она этому причина. Пусть у него будут свои проблемы. С полицией, например.
– Я хотел попросить кое-что взамен, раз уж так получилось.
Эти слова заставили её напрячься, не любила она быть должна. Ох, как не любила. А ещё больше, когда за оплатой долгов приходили потом.
– Что? – уже не совсем приветливо ответила она. Андрей на это не смутился, просто не обратил внимания, а лишь глянул куда-то за её плечо внутрь квартиры.
В голове Вики промелькнули разные неприятные сценарии, в которых одинокая полуодетая женщина стоит в открытых дверях своей квартиры, а перед ней практически незнакомый мужчина с непонятными намерениями, странным поведением и постоянными свиданиями с полицией. Взгляд сам собой метнулся к ящику с инструментами недалеко от её ног. Интересно, успеет ли она его открыть первой. Богатая фантазия плюс паранойя – это очень плохой коктейль, но личный опыт ещё хуже.
– Я хотел попросить у тебя книги почитать, – внезапно произнёс Андрей.
– Чего? – это было неожиданно.
– У тебя была целая коробка с книгами. В тот первый день, когда я собирал их, мне понравились некоторые. Можно я возьму одну или две почитать?
Вика не сразу нашлась что ответить, мысленно вспоминая «первый день». Ах, ну да. Это же он их собирал. Действительно.
– Хорошо. Можешь выбрать. – ответила она, сама себе попутно удивляясь. Отступила в сторону от двери, пропуская его внутрь и включая свет в большой комнате.
Андрей будто уже знал, где находятся книги. Они всё ещё лежали в коробке под столом у окна. Возможно, он видел их в прошлый раз, когда заходил.
– Можешь не разуваться, – Вика махнула рукой, на его вежливую попытку не пачкать чужой пол. Ещё не хватало этих странных неловких моментов с хождением гостей в носках по дому. Никогда этого не понимала. И не знала, что делать с несчастными, которые не могли придумать, куда деть свои ноги.
– Спасибо.
Андрей прошёл через комнату в сторону окна, а Вика сделала шаг в сторону ящика. Когда он присел у коробки и стал осматривать книги, она быстро открыла ящик и вытащила из него небольшой, но тяжёлый молоток. С ним в руке прошла к кухоньке в дальнем конце комнаты справа, положила его на стол и обернулась к Андрею. Тот задумчиво перебирал книги, сидя практически спиной к ней. Брал одну, читал название, рассматривал обложку со всех сторон и будто бы пытался решить, стоит ли она его внимания.
Вика смотрела на это несколько минут, потом решила вмешаться, но не отходя далеко от молотка. Всего на пару шагов сдвинулась в сторону. Так если что, есть чайник. Кипяток – отличное средство самообороны.
Но Андрея больше волновали книги. Когда он поднял очередную, Вика подсказала:
– «Дюна» – тяжеловатое чтиво.
– Это фантастика?
– Да. Научная. Философская, – она по памяти пересчитала все тома, которые у неё есть. – Лучше не с неё начинать. Вот Желязны полегче или Азимов.
Андрей поднял подсказанные книги, почитал название.
– А что ещё?
– Есть ужасы, – указала она на одну из книг, когда он взглянул на неё, – вон та толстая сбоку – это сборник Стивена Кинга. Отлично на ночь идёт.
Вика не видела лица Андрея в этот момент, но могла поклясться, что услышала лёгкий смешок. Сама бы расхохоталась, если бы не дёргалась от его движений. Кинг сейчас самое то, особенно ей.
– Не, спасибо. Возьму в этот раз Азимова. Люблю классику.
Ого! Классику. Мысленно присвистнула Вика, а вслух произнесла:
– Как и музыку, – конечно, это была насмешка, та музыка, что он слушал на полную громкость, не была классикой даже в своём жанре, хотя Азимова можно было бы так назвать.
– Иногда, – произнёс Андрей, вставая с выбранной книгой в руках. На лице его играла совсем лёгкая полуулыбка, когда он сделал пару шагов по направлению к Вике.
Она дёрнулась рефлекторно в сторону молотка, но замерла, подумав, как, наверное, сейчас глупо выглядит. Андрей не сделал ей ничего плохого ни в прошлом, ни сейчас. Просто попросил книги почитать. А в душе что-то ложилось тяжёлым камнем. Прошлое наслаивалось на настоящее, наглухо бетонируя попытки быть беспечной.
Андрей совершенно точно увидел и её движение, и молоток, лежащий на столе, но почему-то обратил внимание совсем на другое.
– Что с руками? – внезапно для Вики спросил он, кивая на пальцы, заклеенные пластырями.
– Ничего страшного, – машинально ответила она.
Вот только Андрей быстро пробежался взглядом на её окружение, конечно же, увидел раковину почти за её спиной и кастрюлю, всё ещё стоящую внутри. Вика могла практически видеть, как он быстро втянул воздух носом и явно почувствовал запах гари.
– Обожглась?
Вот почему он такой любопытный и так раздражает, подумалось ей? Что его тянет тут всё вынюхивать, взял бы книгу и шёл восвояси. Ощущения непозволенного пересечения личной границы заполнило Вику изнутри неприятным жаром.
– Ерунда, – сдержанно ответила она в надежде, что он отстанет от неё с вопросами, на которые не хотело отвечать. Не хотелось обсуждать и подробности происшествия. Ей не нужна ничья помощь, а особенно его.
Андрей лишь мгновение смотрел ей в глаза, будто пытаясь прочесть мысли. И видимо, ему это удалось, потому что он изменился в лице. Кивнул на книгу:
– Спасибо, сразу как прочитаю, верну.
Затем развернулся и вышел из квартиры, открыв и закрыв за собой дверь без последующих разговоров.
Вика осталась стоять спиной к кухонному столу. В ней боролись два почти противоположных чувства. С одной стороны, хотелось, чтобы он быстрей убрался от неё подальше и больше не приходил, хотя причины этого она не понимала. Но с другой, это было банально не вежливо и не красиво, потому что он вёл себя с ней вполне адекватно и приветливо. С инструментами помог, вон их сколько.
Сейчас, правда, осталось только корить себя за некоторую грубость. Андрей уже ушёл и без толку было сожалеть о содеянном. В следующий раз разберётся, что с ним делать. Вика подошла к входной двери, чтобы запереть её за ушедшим внезапным гостем.
Но когда она была уже рядом, дверь снова открылась. В проёме стоял только что упомянутый гость.
– Ерунда – это твои пластыри, – сказал он и протянул ей что-то.
Вика, которая уже начала было внутренне возмущаться внезапному возвращению и потере всякой совести, увидела в ладони Андрея тюбик с каким-то кремом и рулончик белоснежного бинта.
– Могу помочь, – продолжил он быть неприятно назойливым и при этом чертовски тошнотворно заботливым.
– Не нужно, – попыталась отмахнуться от предложенного Вика.
Андрей явно понял это во всех смыслах и продолжил упорствовать, точно так же как и она.
– Возьми. Сними свои пластыри, намажь мазью и забинтуй на ночь. Утром будет намного лучше. Болит же чертовски, – на немой вопрос в её глазах он уточнил, – у меня такое часто бывает. Это хорошо поможет, бери.
Борясь между желанием захлопнуть дверь ему в лицо и вылечить свои руки, Вика нехотя потянулась за мазью и бинтом.
– Спасибо.
– Мажь, пока волдыри не сойдут. Бинты держи сухими и чистыми, меняй не реже раза в день. Через пару тройку дней руки будут как новые.
Проинструктировал он напоследок и, не дожидаясь новых вымученных благодарностей, удалился. Вика услышала, как закрылась его дверь, и заперла свою.
Блин. Почему каждая встреча с ним завершается как-то невразумительно и неловко. Вика осмотрела полученные дары, поморщилась от очередного приступа боли в пальцах и отправилась их перебинтовывать. Перспектива быть, как новой через пару дней, ей очень понравилась.