Встань пред белым холстом
В окруженьи кистей.
Нарисуй мой портрет,
Как я вижусь тебе.
Древнеримским рабом —
Не сорвавшим цепей,
Падшим грязью на пол
И покорным судьбе?
Кисти в руки возьми,
Нарисуй на холсте
Самый честный портрет,
Как я вижусь тебе.
Страшным воином тьмы
(Со щитом? На щите?),
Что не ведал любви
Ни к другим, ни к себе.
Почему не спешишь,
и рука замерла?
Это шанс для тебя —
Воплотить все мечты.
Почему вновь не спишь,
Иль мечта умерла,
Или видишь себя,
Как взошёл на кресты?
Не оставь на потом.
Пока краски свежи,
Честен будь сам с собой,
Расскажи это всем.
Стань обычным шутом,
погрязшим во лжи,
И уйди в никуда,
как уходят совсем.
…И вот вострубил первый ангел!..
И слепые прозрели от пламени свеч,
Чтоб увидеть друг друга на миг.
И в руке Его огненный меч.
…И вот вострубил второй ангел!..
И глухие прочистили уши,
Чтоб услышать друг друга на миг,
Как трепещут от страха их души.
Ведь пришёл Он, и встали из пепла
Все, кто ждал и не ждал,
Все, кто верил и нет.
И узнали ответ. Вот он – истины свет:
Смерти нет!
Что в глазах Его – только любовь,
Что в руках Его – дважды любовь,
Что в словах Его – трижды любовь!
И душа моя – отлетела,
И душа моя радостно пела,
Когда я вкусил Его тела,
Когда я испил Его кровь.
…И вот вострубил третий ангел!..
И хромые сломали свои костыли,
Чтобы сделать свой шаг и понять,
Что им некуда больше идти.
А четвёртый и пятый, шестой, и седьмой —
Они тоже начистили трубы!..
И божественный свет был со мной,
Целовал воспалённые губы.
Ведь пришёл Он, и встали из пепла
Все, кто ждал и не ждал,
Все, кто верил и нет,
И узнали ответ: вот он, истины свет —
Смерти нет!
Что в глазах Его – только любовь,
Что в руках Его – дважды любовь,
Что в словах Его – трижды любовь!
И душа моя – отлетела,
И душа моя радостно пела,
Когда я вкусил Его тело,
Когда я испил Его кровь.
Апостол Фома в раздумьях сидел,
Терзалась в сомненьях его голова.
– Скажи мне, Учитель, в чём смысл бытия:
Так мало, как – Ты, так много, как – я?
Как молиться, чтоб Бог разглядел?
Учитель сказал: «Фома, не молись,
Молитвы твои – пустые слова.
Забудь про посты, наперёд не греши,
Не трать в подаяньях бессмертной души.
Ты спишь в этом мире, проснись…»
Учитель сказал: «Фома, что с тобой?
Зерно от плевел отделяй, и слова,
Как древо, взойдут. потекут, как вода,
Придёт благодать, и отринет зола.
Себя преврати в перегной…»
Учитель сказал: «Фома, бога – нет!
А все рассужденья – пустые слова.
Бог – это ты, бог – это я,
Бог – это всё, что носит Земля,
Вот такой тебе мой ответ…»
…Одиннадцать ртов вопрошали о Нём:
Какие Учитель поведал слова?
«Но если хоть слово скажу вам, друзья,
Камнями до смерти забьёте меня,
Что к вам возвратятся огнём…» —
И он замолчал. И в молчании жил,
Ведь все рассужденья – пустые слова.
Но вдруг снизошёл божественный Свет:
Не верить, но веровать! Вот в чём секрет!
Так вот Он – о чём говорил!
Заплакал Фома, когда мысли пришли,
И не с кем ему поделиться о них.
Взошёл на Голгофу Учитель с крестом,
Был он Иисусом, а стал он Христом,
Когда гвозди в Его тело вошли…
…Я не атеист, чтоб кричать: бога – нет!
Ведь все рассужденья – пустые слова.
Бог – это ты! Бог – это я!
Бог – это всё, что носит Земля!
Вот таков мой вам ответ…
За окошком льёт печальный дождь…
Знаю, ты сегодня не придёшь,
Не увижу света твоих глаз,
Буду я один на этот раз.
Грустно я смотрю в твои глаза,
Никто не увидел, не сказал,
Никто не увидел, не сказал,
Где, когда тебя я потерял?
Ветер бьёт в лицо моё печаль,
Я тебе не нравлюсь – очень жаль,
И насильно я не буду мил,
Но ты знай, что я тебя любил.
Сердце бьётся, песнею звеня,
Ну зачем ты мучаешь меня?!
Мысли о тебе гоню я прочь,
Но никто не может мне помочь.
Средь шумного зала девчонка стояла.
На танец никто не зовет.
Душа лишь кричала, и сердце стучало,
Вдруг кто-нибудь к ней подойдет?
Никто не подходит, с другими уходят,
И кружатся в танце не с ней.
Средь шумного рока стоит одиноко
В кругу безразличных людей…
В комфорте уюта нет места кому-то,
Не делимся им мы сполна.
Себе лишь в угоду ругаем погоду,
И пьем свое счастье до дна.
Как часто, как часто в кругу безучастья
И шума веселья, и грез,
Счастливо мечтаем и не замечаем
Чужих очень горестных слез.
Ночь. Над городом моим
Белый ангел тихо плыл.
Над домами он летел,
Песню ласковую пел.
Выбирал какой-то дом,
Накрывал его крылом:
Людям в доме снились сны
О пришествии весны.
Вот и ты усни скорей,
Мысли изгони все прочь.
Пусть навеет сны Морфей,
Пусть спокойной будет ночь.
День уснул, наполнен мир
Песнями ночных ветров,
Песнями прекрасных лир,
Чередой прекрасных снов,
Что несут в ночной эфир
Смысл моих нежных слов.
Белый ангел прилетел,
За твоим окошком сел,
Посмотрел в твои глаза,
И ушла из них гроза.
Тронул струны не спеша,
И очистилась душа.
Тихо слово произнёс, —
Всё укрылось миром грёз.
Вот и ты усни скорей,
Мысли изгони все прочь.
Пусть навеет сны Морфей,
Пусть спокойной будет ночь.
День уснул, наполнен мир
Песнями ночных ветров,
Песнями прекрасных лир,
Чередой прекрасных снов,
Что несут в ночной эфир
Смысл моих нежных слов.
Снег —
Белым пухом над нами кружится.
Свет —
На алмазных снежинках искрится.
Ночь —
Затаилась и смотрит, как мы
В лунном свете танцуем с тобой
Белый танец любви.
Ты
Обещаешь загадочным взглядом,
Что
Вечно будем с тобою мы рядом.
Эту клятву под небом зимы
Будем знать только я,
Только ты!..
Пусть
Наша жизнь нелегка и сурова,
Мы
Всё забудем и встретимся снова.
Вновь, вновь забьются сердца в унисон.
Я тебя приглашаю на бал
В этот сказочный сон.
Бессонной ночью в темноте
Лежу, сомненьями терзаем.
Кто я такой и смысл где
Существованья? Я не знаю.
Я, может, дождевой червяк
Иль пес бездомный и больной?
Саднящий вздувшийся синяк,
А может, пьяный рулевой?
Копейка, брошенная в снег,
Часы, что встали навсегда,
Иль лань, сорвавшаяся в бег,
Навек уснувшая звезда?
А может, я вещун, что внемлет,
А может, глупая свинья,
А может, лес, что тихо дремлет…
Что я такое, кто же я?
Ты!
Причина суетной душевной пустоты.
Ты!
Оковы тяжкие на взлёт моей мечты,
Печаль моя до самого предела.
Меня понять ты так и не сумела.
Мне больше не взлететь, как ни зови,
Я крылья опалил о жар любви!
Ты!
Как через реку разведённые мосты.
Ты!
Прыжок отчаянный с небесной высоты,
Печаль моя до самого предела.
Я жил всегда лишь так, как ты хотела.
Тебя прошу – на волю отпусти!
Скажи: «Прощай!», а я скажу: «Прости».
Боль!
Иглой калёной сердце гложет день за днём.
Боль!
Сжигает яростным безжалостным огнём.
Ты боль моя, что разрывает жилы,
И всё же от тебя уйти нет силы,
Не потушить любви твоей огня,
Ведь ты так любишь, мучая меня.
Куда идем, кто скажет мне?
Нет цели больше, нет идеи.
Все рухнуло и, как во сне,
Живу тревогой – фарисеем.
Живу в сомненьях, но молчу,
Подобно мелочной душонке.
Одна лишь мысль: «Где взять тушенки,
Взять колбасы… Я заплачу».
Какой-то бред, всё – пепел, прах,
Всё рухнуло вдруг – в одночасье.
Не знаю, что такое счастье,
Не знаю! Веры нет в умах.
Сегодня, сердцем не скуля
И наплевав на осторожность,
Вдруг понял я всю ту ничтожность
В существовании себя…
Я мало пожил, но устал,
Не в силах видеть – ну еще бы! —
Как ветеран живет в трущобах,
Как проститутка правит бал!
Кликуши, где вы? Отзовитесь!
Здесь ваше время, ешьте всласть.
Втопчите душу мою в грязь,
Порадуйтесь и порезвитесь!
Художник слаб, его штрихи —
Всего набор различных пятен,
И вся душа его из вмятин…
Я отпускаю вам грехи.
И кости бренные сложив,
Вся жизнь – докука, без огня.
Эй! Кто-нибудь! Спаси меня!
Я жив еще… Наверно… Жив…
Как хорошо в деревне летом
Пройтись по утреннему полю,
Где, весь объятый солнца светом,
Поджарый конь бежит на воле.
Туман над сизою рекою,
Нестройный ряд старинных хат
И пастуха ядреный мат,
Что гонит стадо к водопою.
И косарь косу тянет тонко,
В движеньях слажен и плечист,
А в небе песня жаворонка,
Однообразный голос чист.
И жатвы знойная пора,
На поле тракторов оркестр,
Тяжелый трудовой семестр
Студентов бледных гнет с утра.
Под вечер бабка ставит свечку,
Молитвы ей творить пора.
И кучка девок манит к речке
Парней дебелых со двора.
И мужики, столпясь к загону —
Подальше от своих супруг,
Зовут на рюмку самогона.
Мне отказаться недосуг.
И после третьего стакана
Жую соленый огурец,
Пою я песни с ними пьяно,
И похвала мне: «Молодец!..»
Нет, самогон не для поэта,
Меня погубит простота…
Как хорошо в деревне летом!..
Всё… Отключаюсь… Пустота…
Промозглыми больными вечерами,
Когда тоска и неохота жить,
Ты – где-то там – ведьмачьими глазами,
Шальною мыслью будешь ворожить.
Твой взгляд придет ко мне в пустой квартире,
Найдет и будет душу теребить.
Всю ночь в кошмарном и безумном мире,
В бреду постельном мучить и кружить.
Кидая в бездну, будет бить о стены,
Ломать суставы, хрипами душить,
Вонзать мне иглы, разрывая вены,
И яд по капле в мои раны лить.
А ночь длинна, и нет у ней предела,
Как струны, нервы душу рвут, звеня.
Любовь – как смерть! Но никому нет дела,
Что ты так любишь, мучая меня.
Вечная ночь,
Ветер гонит рассвет
Тучами цвета свинца.
Вечная ночь,
Как же выйти на свет?
Лабиринтам не видно конца…
На душе пустота,
Снова дверь, но не та,
Лишь сознание новых потерь.
Вновь приходит рассвет,
Только выхода нет,
И за дверью – лишь новая дверь!
Ночь длинна,
Вся тобою опять полна,
Обжигают обрывки сна,
Раны мне теребя.
Сожжены
Между нами давно мосты,
Но мне снишься лишь ты, ты, ты!
Снова вижу тебя…
Я надеюсь, что ночь
Заберёт тебя прочь,
Забытьё принесёт новый день.
Но и днём, как во сне,
Всюду кажется мне:
Промелькнула знакомая тень.
Вновь заботами дня
Нагружаю себя.
Как в душе эту тяжесть нести?
Всё тобою полно…
Я прошу лишь одно,
Я прошу об одном – отпусти!
Ночь длинна,
Вся тобою опять полна.
Обжигают обрывки сна,
Раны мне теребя.
Сожжены
Между нами давно мосты,
Но мне снишься лишь ты, ты, ты!
Снова вижу тебя…
Как ни мучай себя,
Не уйти от тебя,
И все мысли мои – о тебе.
Что же делать с тобой,
Нестерпимая боль,
Метка чёрная в нашей судьбе.
И опять пустота,
Снова дверь, но не та,
Лишь сознание новых потерь.
Вновь приходит рассвет,
Только выхода нет,
И за дверью – лишь новая дверь!
Ночь длинна,
Вся тобою опять полна,
Обжигают обрывки сна,