Через несколько дней мистер и миссис Бересфорд стали владельцами «Международного детективного агентства». Офисы располагались на втором этаже несколько обветшавшего здания в Блумсбери. В маленькой приемной Альберт снял с себя ливрею дворецкого с Лонг-Айленда и взялся за роль офисного посыльного, которую довел до совершенства. Пакет сладостей, испачканные чернилами руки и взлохмаченные волосы вполне укладывались в созданный им образ.
Из приемной две двери вели во внутренние помещения. На одной двери висела табличка «Клерки», на другой – «Кабинет». Последняя вела в маленькую уютную комнату. Главным ее украшением был огромных размеров канцелярский стол. Здесь же высились груды папок с ярлыками, все как одна пустые, и стояли несколько массивных стульев с обтянутыми кожей сиденьями. За столом сидел мнимый мистер Блант, пытавшийся выглядеть так, будто всю свою жизнь руководил детективным агентством. Разумеется, возле его локтя стоял телефонный аппарат. Они с Таппенс выучили несколько хороших трюков с телефоном. Альберт также получил соответствующие инструкции.
В смежной комнате сидела Таппенс, она же секретарь-машинистка. Мебель здесь была заметно скромнее, нежели в кабинете Большого Начальника, – простенькие столы, стулья и газовая конфорка для кипячения чая.
Нужды не было ни в чем, за исключением клиентов.
Таппенс, в восторге от вживания в роль, лелеяла ряд светлых надежд.
– Это шикарно! – заявила она. – Мы будем охотиться за убийцами, искать пропавшие фамильные драгоценности, находить пропавших людей и выявлять нечистых на руку.
В этот момент Томми счел своим долгом охладить ее пыл.
– Успокойся, моя дорогая, и забудь дешевые книжонки, к чтению которых ты пристрастилась в последнее время. Наша клиентура, если она у нас вообще появится, будет состоять исключительно из мужей, которые хотели бы, чтобы проследили за их женами, и жен, которые будут просить пошпионить за их мужьями. Доказательства неверности как повод для развода – вот он, единственный источник дохода частных сыщиков.
– Уфф! – отозвалась Таппенс и брезгливо сморщила носик. – Нам не следует браться за дела, связанные с разводами. Мы должны высоко держать планку нашей новой профессии.
– Да-а-а, – протянул Томми с явственной ноткой сомнения.
И вот теперь, спустя неделю, они довольно печально обменивались мнениями.
– Три идиотки, чьи мужья уезжают от них в выходные, – вздохнул Томми. – Никого не было, пока я выходил пообедать?
– Какой-то толстяк с неверной женой, – печально вздохнула Таппенс. – Я вот уже несколько лет читаю в газетах, что число разводов неуклонно растет, но до прошлой недели как-то не задумывалась об этом. Мне уже тошно говорить «Мы не беремся за дела, связанные с разводами».
– Мы поместили эту оговорку в рекламные объявления, – напомнил ей Томми. – Думаю, теперь они перестанут надоедать нам.
– О да, наши объявления звучат соблазнительно, – меланхолично заметила Таппенс. – И все-таки я не собираюсь сдаваться. Если понадобится, я сама совершу преступление, а ты его расследуешь.
– И что хорошего из этого выйдет? Подумай о моих чувствах, когда я буду нежно прощаться с тобою на Боу-стрит или на этой… Вайн-стрит?
– Это ты о своих холостяцких днях? – уточнила Таппенс.
– Нет, я имел в виду Олд-Бейли[2], – ответил Томми.
– И все-таки с этим нужно что-то делать, – решительно заявила его супруга. – Мы здесь попусту растрачиваем наш талант, а ведь как хотелось бы применить его в деле!..
– Мне всегда нравился твой оптимизм, Таппенс. Похоже, ты нисколько не сомневаешься в наличии у себя таланта, который ты могла бы проявить.
– Разумеется, – ответила та, широко распахнув глаза.
– Но ведь ты отнюдь не специалист по части сыска.
– Неправда. Я прочла все до единого детективные романы, вышедшие за последние десять лет.
– Я тоже, – признался Томми. – Но у меня такое чувство, что это не слишком нам поможет.
– Ты всегда был пессимистом, Томми. Вера в себя – великая вещь.
– У тебя с этим все в порядке, – заметил ее муж.
– Все в порядке бывает лишь в детективных рассказах, – задумчиво произнесла Таппенс. – В них все можно прокрутить назад. Я имею в виду, что если вам известно решение, то вы легко можете подобрать нужные улики. Хотелось бы знать…
Она замолчала, наморщив лоб.
– Что? – спросил Томми.
– Мне в голову пришла одна мысль, – сообщила Таппенс. – Ну, не совсем пришла, я ее еще не до конца осознала. – Она решительно встала. – Думаю, что мне нужно пойти и купить ту самую шляпку, о которой я тебе рассказывала.
– О боже! – отозвался Томми. – Еще одна шляпка!
– Она очень миленькая, – с достоинством заявила Таппенс.
Из комнаты она вышла с выражением решимости на лице.
В последующие дни Томми пару раз осведомлялся у нее относительно идеи. Супруга лишь качала головой и отвечала, что всему свое время.
Затем одним прекрасным утром появился первый клиент, и все было забыто.
В дверь их бюро постучали. Альберт, который только что сунул в рот кислый леденец, невнятно крикнул: «Войдите». И тотчас же от радости и удивления его проглотил. Похоже, к ним наконец пожаловал Настоящий Клиент.
В дверях стоял, не решаясь войти, высокий молодой мужчина, дорого и со вкусом одетый.
– Этакий щеголь, – сказал себе Альберт. Его суждения в таких вопросах всегда отличала точность.
На вид посетителю было года двадцать четыре. Тщательно прилизанные набриолиненные волосы, слегка покрасневшие веки и почти полное отсутствие подбородка.
Охваченный экстазом, Альберт нажал кнопку у себя под столом. В ответ из комнаты с табличкой «Клерки» немедленно раздалась пулеметная очередь пишущей машинки. Это Таппенс мгновенно заняла свое рабочее место. Целью этой серии производственных звуков было внушить молодому посетителю еще больший благоговейный ужас.
– Послушайте, – произнес он. – Это ведь то самое агентство… Как его там? «Блестящие сыщики Бланта»? Оно самое? Верно?
– Вы, сэр, пришли поговорить с самим мистером Блантом? – осведомился Альберт, как будто сомневался, что такое возможно.
– В общем-то, да, дружище, была у меня такая мыслишка. Это можно сделать?
– Вы ведь предварительно не договаривались о встрече, не так ли?
Посетитель, похоже, с каждой минутой смущался все больше.
– Боюсь, что нет.
– Я бы советовал вам, сэр, заранее звонить по телефону. Мистер Блант – человек занятой. В данный момент он разговаривает по телефону. Ему только что позвонили из Скотленд-Ярда. Хотят о чем-то проконсультироваться.
На молодого человека это явно произвело впечатление.
Альберт доверительно понизил голос:
– Кража документов из правительственного учреждения. Дело крайне серьезное. Они хотят, чтобы мистер Блант взялся за расследование.
– Да вы что! Похоже, он тут у вас нарасхват…
– Он босс, сэр, – поправил его Альберт, – ни убавить, ни прибавить.
Молодой человек сел на стул, даже не догадываясь о том, что в данный момент в хитроумные отверстия его внимательно разглядывают две пары глаз – Таппенс, в промежутках между пулеметными очередями пишущей машинки, и Томми, ждавший подходящего момента.
Затем на столе Альберта яростно прозвенел звонок.
– Босс освободился. Пойду выясню, сможет ли он вас принять, – сказал парень и исчез за дверью с надписью «Кабинет».
Через пару секунд Альберт вернулся в приемную.
– Прошу вас, сэр, – сказал он, распахивая перед посетителем дверь кабинета.
Навстречу с кресла встал молодой рыжеволосый мужчина с приятным лицом и энергичными манерами.
– Садитесь. Желаете получить консультацию? Я мистер Блант.
– Желаю. Неужели? Послушайте, вы ведь ужасно молоды!
– Дни стариков прошли, – взмахнул рукой Томми. – Кто затеял войну? Старики. Кто в ответе за нынешний уровень безработицы? Старики. Кто в ответе за все беды, что на нас свалились? И я снова отвечу вам: старики.
– Пожалуй, вы правы, – согласился посетитель. – Я знаю одного человека, он поэт, по крайней мере утверждает, что он поэт… Он всегда говорит так.
– Позвольте сказать вам, сэр, среди моего высокопрофессионального персонала нет никого старше двадцати пяти лет даже на один день. Это правда.
Поскольку высокопрофессиональный персонал состоял лишь из Таппенс и Альберта, то это заявление абсолютно соответствовало истине.
– А теперь – факты, – произнес «мистер Блант».
– Я хочу найти некоего пропавшего человека, – пролепетал посетитель.
– Понятно. Не могли бы вы сообщить подробности?
– Видите ли, тут все не так просто. То есть я хочу сказать, что это ужасно деликатное дело… Она, должно быть, жутко сердита. Я хочу сказать… это чертовски трудно объяснить…
Посетитель беспомощно посмотрел на Томми, который неожиданно разозлился. Он как раз собирался отправиться на обед. Увы, было понятно, что выудить нужные сведения из посетителя будет долгим и утомительным делом.
– Она исчезла сама или вы подозреваете, что ее похитили? – требовательно спросил он.
– Не знаю, – признался молодой человек. – Я ничего пока не знаю.
Томми потянулся за блокнотом и карандашом.
– Прежде всего, – произнес он, – назовите мне свое имя. Наш ассистент приучен не спрашивать имен. Таким образом, все консультации носят абсолютно конфиденциальный характер.
– Ловко придумано! – воскликнул молодой человек. – Меня зовут… э-э-э… меня зовут Смит.
– О нет! – решительно заявил Томми. – Мне нужно знать ваше настоящее имя.
Посетитель испуганно посмотрел на него.
– Э-э-э… Винсент, – сказал он. – Лоуренс Сент-Винсент.
– Вы не поверите, – заметил Томми, – как мало людей на самом деле носят фамилию Смит. Тем не менее девять человек из десяти, которые желают скрыть свое настоящее имя, называют себя Смитом. Я как раз пишу монографию на эту тему.
В следующее мгновение прозвенел звонок на его столе. Что означало, что Таппенс хотела бы взять клиента на себя. Томми, поскольку торопился на обед и к тому же успел проникнуться острой антипатией к мистеру Сент-Винсенту, обрадовался возможности уступить ей штурвал.
– Простите, – сказал он и поднял телефонную трубку.
На его лице быстро сменили друг друга удивление, испуг, восторг.
– Не может быть! – театрально воскликнул он. – Сам премьер-министр? Конечно, в таком случае я срочно выезжаю.
Положив трубку на аппарат, он повернулся к посетителю.
– Уважаемый сэр, приношу мои глубочайшие извинения. Срочный вызов. Если вы изложите суть вашего дела моей секретарше, она займется вами.
С этими словами он шагнул к соседней двери.
– Мисс Робинсон!
В комнату вошла Таппенс – скромное платье с белым воротничком и манжетами, скромная гладкая прическа. Отдав ей соответствующие указания, Томми удалился.
– Насколько я понимаю, мистер Сент-Винсент, особа, к которой вы неравнодушны, исчезла, – произнесла Таппенс нежным голосом и, сев на стул, взяла в руки карандаш и блокнот мистера Бланта. – Молодая особа, верно?
– О да, – ответил мистер Сент-Винсент. – Молодая, ужасно симпатичная и все такое.
Таппенс сделала серьезное лицо.
– О боже, – пробормотала она, – надеюсь, что…
– Вы думаете, с нею могло что-то случиться? – испуганно спросил Сент-Винсент.
– Будем надеяться на лучшее, – заявила Таппенс с фальшивым воодушевлением, чем повергла мистера Сент-Винсента в уныние.
– Послушайте, мисс Робинсон, вы должны что-то сделать. Я готов хорошо заплатить. Я не допущу, чтобы с нею что-то случилось. Похоже, вы мне сочувствуете. Поэтому признаюсь честно: я просто боготворю ту землю, по которой ступает эта девушка. Она восхитительна, она удивительное создание…
– Пожалуйста, назовите мне ее имя и расскажите о ней, все что знаете.
– Ее имя Джанет и… фамилии я не знаю. Она работает в шляпном магазине мадам Виолетты на Брук-стрит, но девушка она порядочная. Она постоянно отчитывала меня… вчера я пришел туда… ждал, когда она закончит работу… все остальные девушки вышли, а она – нет… Тогда я выяснил, что она утром не пришла на работу… и ничего не сообщила о своем отсутствии… Мадам Виолетта была в бешенстве.
Я узнал ее адрес и поехал туда. Мне сказали, что накануне вечером она не пришла ночевать, и никто не знал, где она. Я просто потерял голову. Хотел обратиться в полицию, но знал, что Джанет жутко разозлится, если я это сделаю. Вдруг выяснится, что с ней все в порядке и она просто уехала куда-то по своим делам. Затем я вспомнил, что она показывала мне рекламное объявление вашего агентства. Она еще сказала, что одна из женщин, покупавших у них шляпки, была в восторге от ваших талантов, такта и тому подобного. И тогда я отправился прямо к вам.
– Понятно, – отозвалась Таппенс. – Какой у нее адрес?
Молодой человек назвал улицу и дом.
– Ну, хорошо, – задумчиво произнесла «мисс Робинсон». – То есть я хотела сказать… насколько я понимаю, вы помолвлены с этой молодой особой?
Сент-Винсент покраснел до самых ушей.
– Видите ли… не совсем так. Я ей ничего не говорил. Но поверьте мне, я намерен просить ее стать моей женой, как только снова увижу ее… если я когда-нибудь снова увижу ее.
Таппенс отложила блокнот.
– Вы желаете заказать нашу специальную услугу «двадцать четыре часа»? – спросила она деловым тоном.
– Простите? – не понял ее клиент.
– В этом случае гонорар удваивается, ведь мы привлекаем к расследованию весь наш персонал. Мистер Сент-Винсент, если ваша девушка жива, я скажу вам, где она, уже в это же время завтра.
– Что? Боже, это замечательно!
– На нас работают лишь самые опытные агенты, и мы гарантируем результаты, – решительно заявила Таппенс.
– Да-да, у вас, должно быть, первоклассный персонал.
– О да, еще какой! – ответила Таппенс. – Кстати, вы не дали мне описание внешности вашей молодой особы.
– У нее самые восхитительные на свете золотистые волосы. Я бы назвал их волосами цвета заката. Да-да, именно так, цвета заката. Знаете, я до недавнего времени не думал о таких вещах, как закат. Поэзия… в окружающем мире ее гораздо больше, чем мне раньше казалось.
– Рыжие волосы, – сухо произнесла Таппенс и сделала пометку в блокноте. – Какой, по-вашему, рост у молодой леди?
– О, она довольно высокая; кроме того, у нее потрясающие глаза, темно-голубые, я полагаю. И еще у нее решительные манеры, иногда это даже приводит в замешательство мужчин.
Таппенс написала в блокноте еще несколько слов, затем закрыла его и встала.
– Если вы позвоните мне завтра в два часа, я, пожалуй, смогу вам что-нибудь сообщить, – сказала она. – Всего доброго, мистер Сент-Винсент. До свидания.
Вернувшись, Томми застал Таппенс за изучением одной из страниц «Дебретта»[3].
– Я выяснила все подробности, – коротко сообщила она. – Лоуренс Сент-Винсент – племянник и наследник графа Шеритона. Если мы справимся с этим делом, нам гарантирована известность в самых высоких кругах.
Томми ознакомился с ее записями.
– Как ты думаешь, что на самом деле случилось с этой девушкой? – спросил он.
– Думаю, – ответила Таппенс, – что она убежала, движимая зовом сердца, чувствуя, что любит этого молодого человека слишком сильно и потому рискует потерять голову.
Томми недоверчиво посмотрел на нее.
– Знаю, как поступают в книгах, – сказал он, – но в обычной жизни первый раз об этом слышу.
– Разве? – удивилась Таппенс. – Впрочем, пожалуй, ты прав. Но смею думать, что Сент-Винсент проглотил бы подобный ответ. Сейчас он полон романтических иллюзий. Кстати, я гарантировала ему решение его проблемы ровно через сутки с оплатой по специальному тарифу.
– Таппенс, ты в своем уме? Зачем ты это сделала?!
– Просто эта идея неожиданно пришла мне в голову. Я сочла ее вполне здравой. Не беспокойся. Предоставь это мамочке. Мамочка лучше знает.
Она вышла, оставив Томми в расстроенных чувствах.
Вскоре он встал, вздохнул и вышел следом за ней, чтобы сделать то, что было в его силах, мысленно ругая жену за излишне пылкое воображение.
Когда через полчаса Томми вернулся, усталый и измученный, то обнаружил, что Таппенс извлекает из тайника, устроенного среди папок с бумагами, пакетик с печеньем.
– У тебя взмыленный вид, – заметила она. – Чем ты занимался?
– Обходил больницы с описанием этой девушки, – простонал Томми.
– Разве я не велела тебе оставить это дело мне? – возмутилась Таппенс.
– Тебе не отыскать эту девушку в одиночку до двух часов завтрашнего дня.
– Это почему же?.. Более того, я уже нашла ее!
– Ты? Нашла? Что ты хочешь этим сказать?
– Все очень просто, Ватсон. Элементарно.
– Где она сейчас?
Таппенс указала себе за спину.
– В моем кабинете.
– Что она там делает?
Таппенс рассмеялась.
– Старая дружба, – сказала она, – чайник, газовый рожок и полфунта чая – вот и все чудо. Видишь ли, – продолжила Таппенс, понизив голос, – мадам Виолетта владеет магазином, в котором я покупаю шляпки. Недавно я встретила среди тамошних продавщиц мою давнюю знакомую. Когда-то мы с ней вместе работали в госпитале. После войны она ушла оттуда, открыла шляпный магазин, разорилась и пошла работать к мадам Виолетте. Мы с нею обтяпали это дело. Она привлекла внимание молодого Сент-Винсента к нашему объявлению, а затем исчезла. «Блестящие сыщики Бланта». Для них нет ничего невозможного. Хорошая реклама для нас – и повод для молодого Сент-Винсента поскорее сделать ей предложение. Джанет уже отчаялась услышать от него столь желанные слова.
– Таппенс, – произнес Томми. – Ну, ты даешь! У меня нет слов. Это же верх безнравственности! Ты нарочно подтолкнула молодого человека к женитьбе на девушке иного социального класса…
– Чушь! – отрезала Таппенс. – Джанет – замечательная девушка. Просто удивительно, что она любит этого жалкого бездельника. С первого полувзгляда видно, что нужно его семейству. Им нужна здоровая свежая кровь. Джанет – именно то, что им требуется. Она будет заботиться о нем, как мать, избавит его от привычки пить коктейли и шляться по ночным клубам, заставит вести здоровую жизнь истинного сельского джентльмена. Иди познакомься с ней.
Таппенс открыла дверь соседней комнаты. Томми вошел следом за ней.
Высокая девушка с красивыми рыжими волосами и приятным лицом поставила на стол чайник, из носика которого все еще шел пар, и одарила их ослепительной белозубой улыбкой.
– Надеюсь, ты не будешь ругать меня, медсестра Коули… то есть миссис Бересфорд. Я подумала, ты непременно захочешь выпить чашку чая. В свое время в госпитале ты частенько готовила для меня чай в три часа утра.
– Томми, позволь мне представить тебе мою старую подругу, медсестру Смит.
– Смит, ты сказала? Как интересно! – всплеснул руками Томми. – Что? О, ничего… небольшая монография, которую я собирался написать.
– Держи себя в руках, Томми!
Она налила ему чашку чая.
– Ну а теперь давайте все вместе выпьем чаю. Выпьем за успех «Международного детективного агентства». За «Блестящих сыщиков Бланта»! Пусть им всегда сопутствует удача!