Шестнадцать ступенек: восемь – площадка, две – площадка, шесть. Ты в сутках от меня. Впереди. Там, где Солнце. Когда-то я тоже любила Солнце. Собака воет на Луну, которой нет. Я начинаю собирать мозаику.
Очень трудно складывать мозаику в безлунную ночь. Звезды – далеко. А может бросить? Махнуть рукой и уснуть? Не спится. В открытое окно вплывает горячим шоколадом июльский воздух.
***
Сначала нужно найти уголки: я, ты, он, она. Тебя – в левый верхний угол. Его – в нижний правый. Мы с ней – по диагонали. Висим в черной пустоте. И ничего не можем сделать друг с другом. Вот так бы и оставить. Приклеить. Зафиксировать. Обездвижить. Убить. Шучу!
Осколки отношений кучей на полу. В бездонной пустоте под ногами. В них – наша жизнь. И от того, соберу я их или нет, зависит все.
Хоть бы маленький-малюсенький кусочек Месяца!
Июль, август и март не подходят для заклинаний.
Конечно, я могла бы помешать твоему отъезду, с ней. И всего-то – высушить, стереть в порошок и насыпать на порог твоего дома сердце волка и лошади. В сознании две пленки – звук плюс изображение. Не соединяются. Как кусочки мозаики.
Я, ты, он, она. Считалочка нарушилась. Ты и она уехали. Он ушел. Осталась только я, чтобы собирать мозаику. Ночь. Какая разница – кто в каком углу? Всех соединит рамка. Черная.
***
Хочешь, я подарю тебе каплю дождя?
Я не знала, что у ночной бабочки в темноте светятся глаза. Можно нащупать гитару. Можно, держась рукой за стену, спуститься вниз по скрипучим деревянным ступенькам. Восемь – площадка. Две – площадка. Шесть. И попросить лампочку. Но разве лампочка поможет собрать мозаику? Особенно, если молчит телефон.
Телефон! Вот по ком воет собака. Мой телефон умер. Не сразу. Сначала он просил помощи. У твоего. Иногда длинные гудки мертвее, чем самая мертвая тишина.
Я иду по дороге к Солнцу. Но мне все равно не успеть за тобой. Каждую ночь я складываю бесконечную мозаику. А утро смешивает выстроенные кусочки в кучу.
Нужно завести часы. Пусть тикают. Когда-то я мечтала пожить одна.
Кто бы помог? Может быть ты? Нет, у тебя своя мозаика. Ты спешишь собрать ее. Потому что у тебя в запасе слишком мало безлунных ночей. И ты ближе к звездам, чем я.
***
На самом деле все просто: берут две восковые свечи, скручивают их винтом вместе со словами: «Как эти свечи свиты вместе, так и мы с тобой будем свиты». После зажигают перед образом и говорят: «Я не свечу зажигаю, а душу и сердце зажигаю раба (имя) ко мне рабе (имя) навсегда». И жгут девять раз.
Умение производить астральный выход – это еще не все. Два часа пятнадцать минут. Отправление. Первая летаргия, Вторая. Третья… Полная потеря личной памяти. Только твоя. С твоей мозаикой в ней.
Вот бы продать душу дьяволу! Нужно сосредоточиться и вспомнить заклинание для оживления мертвого телефона. Помнишь, ты называл меня ведьмой? Эх, намазаться мазью, взять в руки щетку, завопить, чтобы стены задрожали: «Взвейся вверх и никуда!» И вылететь в трубу. На Лысую гору. На Брокен. На Линдергорн. К черту! Только я не ведьма. Зря ты воткнул перед уходом нож в дверной косяк.
Если ночную бабочку посадить в чашку с горячим шоколадом, она умрет. Зато ей не нужно будет складывать мозаику. Значит, убить. Шучу!
Начну сначала. Ты – в правом нижнем углу. Он – в левом верхнем. Она и я – по диагонали. Бесконечное количество вариантов. Но верен лишь один.
Можно искать во всем глубокий философский смысл, а можно просто собирать мозаику. Скоро появится Луна. Нужно успеть.