«А-а-а-ня!» – кричал что есть мочи перепуганный и ничего не понимающий Андрей. Он колотил рукой по зеркалу, в котором исчезла девочка. Девочка, у которой сегодня день рождения и которой как раз сегодня он собирался сказать, что она самая красивая на свете.
Сергей Петрович раскладывал на тарелке красные яблоки, когда вдруг раздался этот душераздирающий вопль. Поняв, что нечто страшное произошло в его кабинете, он кинулся туда. Распахнул резко дверь. Навстречу вылетела кошка Дуська, с вздыбленной шерстью на спине и грозно мяукая. Рядом с энергетической воронкой стоял знакомый паренек – сосед по их дачному поселку, друг дочери. Кажется, его звали Андрей. Да, да, Андрей – вспомнил Сергей Петрович. Он подбежал к мальчику и оттащил его от воронки. Отметив про себя, «закрытой воронки». Ох уж эти дети, зачем забираться туда, куда нельзя? Все в доме, включая Аню, знают, что в бункере можно находиться только его хозяину.
– Ну-ну, все в порядке, – мужчина попытался успокоить парня. – Да, обстановка у меня в кабинете не очень уютная, здесь пыльно, не так светло, но для работы в самый раз. Ты испугался энергетической воронки? Понимаю. Первый раз она и на меня произвела жуткое впечатление. Похоже на текучее зеркало, правда? Но в спящем состоянии опасности не представляет. – Тут Сергей Петрович обратил внимание, что Андрей сжимает в одной руке веник и мешок со стеклом. – Ты, наверное, разбил окно и хотел убрать следы «непреднамеренного взлома»? Бывает. Я тоже в детстве мячом соседям в окна попадал. Это не смертельно и с возрастом вылечивается. Сейчас найдем Аню и пойдем отмечать день рождения. Скоро и Маргарита придет, она отправилась на станцию за сахаром.
Андрей перестал кричать, но он не слышал, что говорит Сергей Петрович. Мальчик впился глазами в монитор, по которому все бежали и бежали непонятные цифры.
…1824,1823, 1822, 1821,1820…
– Аня, – наконец вымолвил Андрей. – Зеркало, – показал он свободной рукой на воронку. – Цифры, – кивнул головой в сторону монитора.
Сергей Петрович замер: он все понял. АНЯ ПРОВАЛИЛАСЬ В ЭНЕРГЕТИЧЕСКУЮ ВОРОНКУ! И сейчас несется на сверхзвуковой скорости в прошлое. Цифры на мониторе неудержимо отсчитывают время НАЗАД!
Он кинулся к столу, стал быстро набирать команды остановки. Все равно на это ушло несколько драгоценных секунд. Наконец, бешеная скачка цифр прекратилась. Монитор замер.
…1770.
# # #
КОМАНДА 6. Переход произведен.
Аня со всего маху шлепнулась на землю. Тело ныло. Девочка ощупала голову – маленькая шишка выскочила прямо на лбу. И тут по пальцам забарабанило что-то тяжелое. Откуда-то сверху на нее посыпались… стеклянные шарики. Те, что прошлым летом они с Андреем нашли на чердаке. Девочка хотела еще сделать из них бусы, да шарики потерялись. Аня, помнится, грешила на кошку Дуську. А они, оказывается, вот где были. Последним «прилетел» (по-другому и не скажешь) самый красивый из них: белый, прозрачный, с черным семечком внутри. Девочка схватила его и крепко зажала в кулаке. Теперь можно сделать то, что она упрямо откладывала до последнего момента – осмотреться.
# # #
В центре экрана загорелась маленькая красная точка. Она пульсировала, словно чье-то сердце. Профессор тяжело опустился на стоящее рядом кресло.
– Сергей Петрович, что произошло? – тихо спросил Андрей.
Но профессор обхватил голову руками и молчал.
– Сергей Петрович, – настойчиво повторил мальчик. – Что случилось с Аней?
– Я должен радоваться, – еще немного помолчав, вздохнул профессор, – дело всей моей жизни не оказалось пустой затеей. Десять лет расчетов, ошибок, опытов привели, в конце концов, к положительному результату. Мальчик, ты видишь перед собой машину времени. Я собирался продемонстрировать миру, что старик Эйнштейн был прав. Нет, попасть в будущее невозможно, а вот в прошлое – вполне реально. Я понял, что время – вовсе не абстрактное понятие, к которому в спорах любят обращаться философы. Оно материально – это мощнейший сгусток энергии, который накапливается с того самого первого мгновения, когда Вселенная запустила свои часы. Если представить сгусток в виде клубка, то считай, что мне удалось «размотать» его в одну прямую линию. Используя специальный проводник (я назвал его энергетической воронкой), теперь можно «выходить» на определенные точки в прошлом. Но как получилось, что первым испытателем системы оказалась моя дочь? Я только хотел ей сегодня рассказать про свое открытие, рассказать, что назову его в ее честь.
– Но какая разница кому вы первому рассказали про свое открытие? – Андрей, наконец, стал что-то понимать. Он был начитанным мальчиком, поэтому рассказ профессора о машине времени его совсем не удивил. – Главное, что вы это сделали и достойны Нобелевской премии. А теперь, давайте запустим механизм обратно и вернем Аню домой.
– Увы, мой мальчик, – Сергей Петрович безнадежно покачал головой.– Я рассчитал и «сварил» воронку, даже успел провести несколько экспериментов. Отправил в прошлое неживые объекты: стеклянные шарики. Они имели простые формы, поэтому системе легко было определить параметры тел. Но с живыми, самыми сложными объектами я еще не работал. Мало того, даже не знаю, как нужно их возвращать обратно. Теоретически представляю, практически – нет.
– И что это значит? Что Аня, – Андрей с ненавистью посмотрел на мерцающий монитор, – останется неизвестно где на 240 лет назад?
– Мне самому тяжело об этом думать, – профессор достал из кармана носовой платок.
– Но вы хотя бы можете сказать, – Андрей изо всех сил пытался сохранять самообладание, – она жива?
Сергей Петрович повернулся к компьютеру.
– Видишь красную точку рядом с цифрой? Воронка пометила маркером помещенный в нее объект. Точка пульсирует, значит, девочка жива. А вот что касается «где»… Хм, постараюсь сейчас выяснить.
Профессор пододвинул к себе компьютерную клавиатуру. После набора определенных команд на экране появилась трехмерная карта мира ХVIII века. Сначала перед глазами мелькали океаны, потом «нарисовался» итальянский «сапог», извилистая линия альпийских гор. Ловко двигая мышью, Сергей Петрович, наконец, подогнал сетку координат точно под красную точку.
– Центральная Европа… Часть земель тогда принадлежала австрийской империи, часть Франции. Границы в те времена считались приблизительными.
В комнате повисла гнетущая тишина. ХVIII век, Европа… Как представить себе подобное, если находишься на подмосковной даче летом века ХХI?
– Тогда предложение, – Андрей набрал побольше воздуха в легкие. – Срочно отправляйте меня туда же. Я буду рядом и помогу Ане, пока вы не придумаете, как нас вытащить.
– Ты настоящий друг, – поднял голову от мониторов Сергей Петрович. – Спасибо, что ради моей дочери готов на подвиг. Но он – не имеет смысла. Даже если мне удастся очень точно выставить дату в прошлом, нет гарантии, что ты окажешься там же, где находится Аня. Система не отлажена, не настроена. Ты можешь попасть, например, на другой континент. А в ХVIII веке, чтобы добраться с одного конца планеты до другого, требовались годы. Мало того, что ты с трудом сможешь приспособиться к обстановке, нет никакой уверенности, что отыщешь мою дочь. Передатчика для связи нет. Я ведь не собирался сегодня отправлять в путешествие кого-либо…
Андрей почувствовал на лице что-то холодное. Неужели он плачет? Не может быть, разве мужчины так встречают опасности? Парень подошел к окну и раздвинул шторы. Летнее солнце жарким потоком хлынуло в комнату… Неожиданно носок башмака уперся во что-то мягкое. Андрей нагнулся и поднял с пола желтый упругий мяч: оказывается, тот ударился о тонкую линию рамы и не попал в зеркало. Мяч по-прежнему украшала большая буква «А».
– Сергей Петрович! – Андрей для себя все решил. – Вы сказали, что потратили 10 лет на предварительные расчеты. Сколько понадобится на завершение работы?
– Вполне вероятно, еще столько же. Мальчик, это нереально. Время работает против нас.
– Ничего не против. Начинайте прямо сейчас. День рождения не отменяется, он переносится до тех пор, пока виновница торжества не вернется. Мы будем ждать вместе. Вы и я.
Профессор посмотрел на Андрея, понял, что ребенок не шутит.
– Ну что ж, молодой человек. Вместе так вместе, – хозяин бункера засучил рукава и стал по очереди включать тумблеры на столе. – Для начала синхронизируем часы внутри воронки с реальным временем, в котором находимся сами. – На соседнем мониторе загорелись цифры: 12.53. И тут же тройка сменилась на четверку, через минуту на пятерку. – Теперь время у Ани и у нас течет совершенно одинаково, – объяснил свои действия Сергей Петрович. – Да, а вам, юноша, советую серьезно подумать о будущей профессии. Выбирайте математику, мы станем коллегами, и дело пойдет гораздо быстрее… Я верю в свою дочь, она сильный человечек. Мы вытащим ее. Кстати, напомните отцу, какой иностранный язык учила в гимназии Анна?
– Основной немецкий. В прошлом году у них ввели французский.
– Что ж, неплохо. Правда, теперь ей придется французским языком заняться более серьезно.