Он несся сломя голову. Пожарный проезд, по которому Феликс пытался скрыться от взгляда нэнги закончился тупиком. Да чтоб тебя!
Люди! Человеки! Построить в пожарном поезде курятник! Это ж надо только додуматься!
Птицы проснулись и ворчливо закудахтали, но затем резко затихли. Ощутили, поняли… Догадались…
Откуда-то справа предупредительно тявкнула собака… Принюхалась, обдала Феликса с ног до головы запахом псины и тут же спряталась в конуру.
Вербер легко перемахнул забор и специально свернул вправо, чтобы обзор из дома нэнги закрыли высокие трехэтажные особняки глав каких-то районов города.
Отгрохали на деньги налогоплательщиков, к гадалке не ходи. Но это уже не проблемы вербера. У оборотней свои законы, свои правила и свои чиновники.
Свежий ночной воздух в человеческом поселке все равно отдавал чужеродными запахами. Железа, ржавчины, удушливыми ароматами клумбовых цветов…
А как воняли дворовые псы… Хоть отплевывайся!
Только сосновые нотки прочищали нос и помогали верберу нормально дышать.
Проклятье! А если его кто-то увидит?
Звук колес на проезжей дороге дал понять, что опасения Феликса не напрасны. Вербер прыгнул в ближайший закоулок и притаился в темноте ночи.
И… его с ног до головы обдало запахом. Тяжелым, сырым и гнилым.
Кто-то вез испорченные овощи.
Феликс тряхнул головой, прочистил горло и рванул дальше.
Еще немного и еще.
Пулей пронесся мимо пункта охраны.
Альфу все знали, и никто не посмел бы притормозить его хотя бы на секунду.
Еще рывок – и он уже в своем доме.
Свежий запах дерева и аромат пирогов с мясом… Вот он, кайф для нюха вербера!
Зверь внутри Феликса довольно зарычал.
Надежда. Тимур позаботился. Знал, что в погоне за парой Феликс забудет обо всем. Хороший из Тимура бета, отличный. Да и альфа был неплохой.
Может, немного слишком уж мягкий…
Феликс отправился на кухню. На большом квадратном столе из дуба уже дымились пироги. Горячие, пахнущие фаршем и луком. Ммм…
Надежда обернулась и пораженно сморгнула.
Феликс только сейчас сообразил, что совершенно голый. Абсолютно. Обернулся – и сразу за кухню.
Не то, чтобы он мог чем-то удивить Надежду. Она видела его во всех ракурсах. Но Феликс еще никогда не прибегал есть голым…
Верберша с широким, квадратным лицом и мужиковатой, как и положено женщинам ее вида фигурой, вскинула брови:
– Ты в порядке. Феликс? Выглядишь словно сам не свой.
Не свой… Это правда. Он весь ее! Ее! Нэнги.
Вербер тряхнул головой.
– Заблудился. Выбежал на дорогу к людям… А там пара большегрузов… Как там говорят люди: пара минут страха – и вы дома, – попытался отшутиться Феликс.
Надежда принюхалась и мотнула головой с ершиком коротко остриженных черных волос.
– Ой ли? Ну прямо машины испугался наш бравый альфа?
Феликс сглотнул. Да уж. Скоро все оборотни будут знать, что он встретил пару. Ничего не поделаешь. Инстинкты, природа…
Запах желания, возбуждения ни с чем не спутаешь.
Феликс и сам ощущал его возле оборотней, что встретили пару. Такой сильный, что порой морщился.
Надежда усмехнулась.
– Пахнешь возбуждением и женщиной. Нэнги? Они, что еще сохранились?
– Да! – прорычал Феликс и весь напрягся.
– Да успокойся ты, самец! – усмехнулась Надежда. – Если я учуяла, и другие поймут. Да и это же хорошо встретить пару! Нет разве? Я думала ты до скончания века одиноким останешься. А так… деток твоих понянчу…
Феликс утробно зарычал.
– Что?
Альфа крутанулся на пятках и рванул в душ. Пока холодная вода стекала по телу, массировала, гладила, Феликс немного успокоился. Вернее, не так. Стало слегка полегче. Но ни возбуждение, ни жажда крови соперника никуда не исчезли. Просто слегка притупились.
Альфа забежал в спальню, уже зная, что Тимур и здесь подсуетился.
В большом шкафу обнаружились вещи Феликса. Надежда, видимо, собрала все необходимое, ребята Тимура привезли, а домохозяйка развесила и разложила по полочкам.
Феликс натянул боксеры, все еще ощущая дискомфорт от неудовлетворенности, спортивные брюки и футболку. Спустился вниз, к Надежде.
Та уже заварила крепкий чай, положила на тарелку два пирога: курник и с фаршем.
– Ну и чего? – спросила, устраиваясь напротив и вгрызаясь в курник. – Расскажешь? Или будешь все в себе держать?
Феликс повел плечом:
– Чего хочешь?
Все равно ведь она не отвяжется. Да и кому раскрывать душу, как не ей? Надежда его с малолетства знает. Еще медвежонком нянчила.
– Она – нэнги. Но себя не помнит и даже при встрече со мной генная память не включилась. Вот так!
– Ты при ней обращался? – сделала вывод Надежда.
– Да.
– Зачем? Если она себя еще не помнит?
– Случайно. На нее напали… Ну и я на инстинктах. А потом она бежала, я поймал ее и…
– Ясно. Самцы, – усмехнулась Надежда. – Как встретят пару – все, мозги набекрень. Инстинкты совсем голову сносят. Ну и как она отреагировала?
– На что? На мою особенность? На моего зверя? На мое появление?
– На все.
– Плохо.
Он принялся жевать пирог и запивать чаем. С остервенением, со злостью. Надежда немного выждала и спросила:
– А поподробней? Ну не могла нэнги испугаться твоей особенности. Да и не особенность это вовсе. Это ты так считаешь.
– И половина женщин, что меня видели голым.
– Да бро-ось! Женщинам такое нравится! Много ты понимаешь!
Феликс отмахнулся.
– Женщинам может и нравится. А вот нэнги нет.
– А что случилось-то?
– Кричала как потерпевшая! А потом убежала в ужасе.
– Она видела тебя при свете? Голым?
– Нет.
– В темноте? Во весь рост?
– Нет.
– Хм… А как?
– Эм… я на нее свалился…
– И ты думаешь она все разглядела?
– Думаешь нет? – он даже жевать перестал. Да ладно!
Неужели сказались его, личные страхи! Ну да, кое-что в нэнги упиралось, когда Феликс навис над ней на руках… Но могла ли драконица разглядеть то, что находилось в районе ее живота?
– Ну знаешь! Она – нэнги. И вторая ипостась закрыта. Значит, зрения ночного практически нет. Обычное, еле-еле работающее. Как у человека. Она тебя видела, как темный силуэт, в лучшем случае.
– И поэтому убежала? – оскалился Феликс. – Конечно! Каждая женщина от голого мужика, которого едва видит, бежит как от чумного!
– Да ты голову включи, самец! – Надежда картинно постучала по своей голове кулаком. – Она увидела медведя! В городе! В своем поселке! Потом он оказался оборотнем и навис над ней… В возбужденном состоянии. Думаешь, она заметила какие-то особенности? Да она после первых открытий сошла с ума от страха! Она же – человек! Вернее, нэнги, которая считает себя человеком и мыслит, как человек! Неужели не понимаешь?
Феликс отложил пирог и задумался.
Она – нэнги и мыслит, как человек. Могла ли она в темноте так хорошо все разглядеть? Все-все-все? Нет. Вряд ли.
Люди при таком освещении, вернее при его полном отсутствии, на расстоянии вытянутой руки собственные пальцы – и те не сосчитают.
Он выдохнул.
– Полегчало? – усмехнулась Надежда. – Ну и что делать будешь? Пойдешь знакомиться? Представляться?
– А тебя не волнует, что она узнала про оборотней?
– Слушай, кто-кто, а драконицы точно не дуры! Никому она ничего не расскажет. Зачем ей проблемы с психиатрами?
– Это верно.
– Ну так когда знакомиться пойдешь? Нормально, без этих самцовых замашек?
Феликс усмехнулся. Самцовых… замашек.
Вспомнил, как вломился к ней в спальню и мечтал только об одном… Поцеловать… взасос до одури… А потом… потом сделать своей. И еще несколько раз, чтобы освободиться от гнета желания. И чтобы она получила такое удовольствие, что любой другой мужчина вообще позабылся бы…
Да уж. Совсем башка съехала набекрень.
– Она замужем. И есть сын.
Надежда нахмурилась, прожевала пирог и быстро спросила:
– Муж нэнги?
– Нет. Человек.
– Ну тогда есть смысл потягаться, – серьезно произнесла Надежда. – Человек – не чета оборотню. Ты быстрее, сильнее и гораздо красивей. Женщины любят таких… Бруталов. Поджарых и больших. Вряд ли у ее мужчины такая фигура. Ну и тебе нужно надеяться…
– На что?! – не удержался от вопроса Феликс.
Надежда развела руками.
– На то! – передразнила его вопрос, с надрывом. – На то, что она пробудится, как оборотень. Вам надо общаться побольше, почаще. Близость двусущего должна подействовать на нэнги.
– И что?
– Вот заладил! Что да что! Когда в ней проснется драконица, захочет она нормального самца. Сильного, мощного оборотня. А на своего человечка больше даже и не посмотрит!
– Ты думаешь? – с надеждой спросил Феликс.
– Думаю. Но не уверена.
Альфа зарычал, глотнул чаю и принялся остервенело жевать пирог…
***
Алена
Как ни поразительно, но я прекрасно выспалась. Вчерашнюю нервозность будто рукой сняло. Если вчера вербер и был на моем участке, даже в моем доме, в чем я уже почти не сомневалась, значит убить меня он не планирует. Иначе я давно бы уже прохлаждалась на столике в МОРГе. Во всех смыслах слова прохлаждалась, между прочим, с диагнозом «загрызена диким зверем».
Но поскольку я жива и целехонька, следовательно, со мной собираются договариваться.
Что ж. Я не против. Лишь бы забыть все это как страшный сон…
Вот только сон про вербера был вовсе не страшным. Скорее будоражащим и даже немного возбуждающим. Нет, ну правда – шикарный же мужик! И чтобы он там вчера ни задумал, во всяком случае, отогнал тех алконавтов.
Вот они, я уверена, церемониться бы не стали и не выпустили бы меня из своих грязных лап. Гораздо более грязных, чем у вербера.
На этом я немного успокоилась.
Даже не стала думать, что означает сон про призрачные крылья и золотистый след в небе за моей спиной. Или это был призрачный хвост? Я внезапно вспомнила, что на нем даже чешуйки просматривались. Как у ящерицы.
Я выпила чаю и набрала Дарину Харламовну:
– Да, Аленушка?
– Как там мой разбойник?
– Приве-ет, мама! – послышалось в трубке и на душе разом потеплело. Все страхи и сомнения выветрились как небывало. Я улыбнулась.
– Ну как тебе у няни в гостях?
– Хорошо, мама.
– Я его вечером приведу, не волнуйся. Я знаю, что Влад в командировке, а ты, как всегда головы от компьютера не поднимаешь. Так что пусть пока тут бегает. В огороде у нас поиграет. Если разжарит, в бассейне искупается. Все нормально, в общем.
– Поцелуйте его от меня в носик, – не в силах перестать улыбаться попросила я и сбросила вызов.
…Весь день я провела за компьютером. Так и сяк крутила новую рекламную статью и вроде бы все неплохо получалось.
Ближе к вечеру я неожиданно вспомнила, что обещала Климу мороженное и забыла купить. Накинула кофту и отправилась в магазин.
В поселке общались и одевались запросто. Не для выхода в город я особо не наряжалась. Хлопковые домашние лосины выглядели вполне прилично, длинная желтая футболка тоже. Серая кофточка с капюшоном закрывала тело от ветра.
Я, как всегда, промаршировала по краю дороги, пропуская машины и мотоциклы. Дошла до угла улицы, вошла в магазин двадцать четыре часа и обомлела…
Сглотнула, да так и замерла возле двери, под веселый перезвон колокольчика, который всегда задорно позвякивал, когда кто-то входил в магазин.
Возле полки с мясом стоял и что-то разглядывал… мой вчерашний синеглазый вербер. В тонкой серой рубашке и брюках он выглядел очень странно. Словно варвара из степей нарядили в камзол французского графа.
Рубашка, казалось, вот-вот разойдется на плечах, а на талии она висела свободно, подчеркивая, что сложен мужчина более чем отлично. Я замерла, раздумывая над ситуацией. Наверное, нам пока не стоит встречаться. Во всяком случае, я точно к такому повороту дел еще не готова. Не сейчас, только не сейчас.
Я осторожно попятилась. Странно, прежде на нервах я действовала неуклюже. Муж вечно ворчал. Мол, никогда не заваривай чай, если на взводе – рассыплешь половину заварки. Никогда не накладывай еду, если психуешь – половина окажется на полу.
Однако сейчас я действовала удивительно ловко и бесшумно. Я помнила, что, если открывать дверь медленно и плавно, и при этом, не на полную ширину, колокольчик может и не зазвонить. Я бесшумно просунула руку в дверную ручку. Надавила: медленно, осторожно, неспешно. Миллиметр за миллиметром открывая зазор.
Колокольчик молчал. Я радовалась, что вербер не отреагировал, когда тот звякнул первый раз. Увлекся мясом. Хорошо, очень хорошо.
Я сейчас тихонечко уйду. А потом, может, завтра, а может и позже обсудим все наши разногласия. Да и какие у нас разногласия? Я никому ничего не скажу. Если потребуется подпишу любые документы. Хоть кровью!
Только не сейчас… Я еще не готова… Я еще не до конца успокоилась…
Не знаю почему, но у меня не было душевных сил общаться сейчас с синеглазым вербером. Он вызывал во мне такую бурю эмоций, что хотелось и бежать сломя голову, и кричать, и подойти, чтобы пощупать каменные мускулы этого верзилы.
Я осторожно просунула ногу в дверную щелку и двинулась дальше. Так плавно и осторожно я еще никогда не действовала. Сама от себя подобного не ожидала. Будто проснулись скрытые способности…
Еще дальше… Чуть-чуть. Колокольчик чуть подвинулся, но не зазвенел. Я надавала на ручку с большим усилием.
Сердце заколотилось у горла, влажная ладонь скользнула по ручке… Я чуть дернулась, но удержала дверь – и колокольчик меня пока не выдал.
Дверь поддалась, я проскользнула в нее почти наполовину. Придержала ее второй рукой. Так, еще один малюсенький рывок.
Главное не спешить. Что там делает вербер?
Он скрылся за высоким прилавком, явно продолжая копаться в мясе. Не нравилось ему, видите ли, наше мясо. Наверное, ждал тушу кабана или целого забитого буйвола.
Он меня не видел, надо осторожней. Не спеша. Без суеты и спешки. Еще немного – и я спасена.
Почему это слово пришло на ум, понятия не имею, не сообразила.
Я выскользнула в дверь и придержала ее снова. Теперь осталось только осторожно закрыть.
– Вы меня не пропустите?
Я только ойкнула, и все случилось в мгновение ока. Мужчина, который дернул на себя рывком дверь, вошел в магазин, а возле меня очутился вербер. Мгновенно. Словно прыгнул, как на охоте. В руке – тушка курицы, в глазах – удивление.
Колокольчик зашелся над нашими головами. Будто потешался над ситуацией. А вот мне было совсем не до смеха. Я замерла, в ужасе глядя на вербера.
От него пахло очень приятно. Легкой мужской туалетной водой и какой-то упоительной свежестью.
Даже не думала, что такой верзила, брутал может приятно пахнуть. А не вонять потом, как все мужики.
От оборотня словно исходило тепло – волнами просачивалось под кожу, согревало и волновало.
И он сам дышал часто-часто, прерывисто глотая воздух.
– Ввы… – я аж подавилась вдохом.
Даже не знаю, чего я сейчас испытывала больше: страха или же интереса. Вербер смотрел на меня из-под густых темных бровей, впрочем, вполне себе аккуратных, вовсе не брежневских и загадочно молчал.
Пшш… Вакуумная упаковка курицы в руке оборотня треснула и впускала внутрь воздух… Вот это у него силища!
Я собиралась воспользоваться замешательством вербера и уйти, даже двинулась по лестнице. Но сильная рука остановила.
– Эй! Мужик, за курицу заплати! – завопила кассирша. Наконец-то, проснулась. Пока я пыталась бесшумно покинуть магазин, она читала какой-то журнал и вообще ни на что не обращала внимания.
– Я потом куплю! – вербер взмахнул рукой – и словно по мановению волшебной палочки курица приземлилась прямо на полку, откуда он ее и достал.
Хватка у него, надо сказать, была ну просто стальная. Боли я не чувствовала совершенно, но и высвободить руку никак не могла.
Так мы с вербером спустились на несколько ступенек и остановились возле магазина.
Я молчала, вопросительно глядя на него, а синеглазый прикусил губу и тоже не произносил ни слова.
Мда… Может эти оборотни как-то иначе общаются?
Телепатически? Звериным рычанием? И почти забыли нормальный язык?
Хотя, нет. Вчера он меня спрашивал по-русски. Там, на дороге! Так чего теперь молча таращится?
Вербер сглотнул и облизал губы. Надеюсь, он не хочет меня съесть. Живьем, практически не жуя… Может, наглядевшись местных магазинных кур, оборотень понял, что людоедство – единственный шанс найти приличное мясо?
Мне было и страшно, и волнительно, и как-то даже приятно, что вербер меня не забыл. Такого коктейля эмоций я еще не испытывала.
Казалось, мир вокруг нас остановился, буквально перестал существовать. Все замерло, даже торопливое время.
Тук-тук-тук. Сердце забилось быстрее. Я перестала дергать руку из лапы вербера, и тот сразу отреагировал – усмехнулся. Только как-то не особо весело.
– Эм… Может что-нибудь скажете? – проронила я без особой надежды.
– Рад вас видеть, – прочистив горло, немного хрипло произнес вербер. – Чего решили сбежать? Я напугал?
– Да, – выдохнула я.
Оборотень нахмурился, насупил нос и произнес:
– Я хотел бы все обсудить в другом месте.
Ну слава богу! Я-то уже думала, не доживу до того счастливого момента, когда его посетит эта замечательная идея.
– Прогуляемся по лесу?
Я вскинула глаза в сереющее небо.
– Вечером?
– Со мной можете не бояться…
Ну да, с ним можно бояться только его самого. Меня неожиданно разобрал смех. Истерический и какой-то неестественный. Вербер резко выпрямился и замер, глядя на меня, как на ненормальную или как на редкое, крайне странное явление природы. Вроде дождя из лягушек.
– Успокойтесь, – сказал он вдруг тихо и проникновенно. Отпустил мою руку и взял за кисть. Медленно погладил тыльную сторону ладони большим пальцем. И по моему телу аж ток пробежал. Вербер выдохнул и задышал чаще.
– Все хорошо, – добавил уже с заметным придыханием.
– Мне нужно домой. Сына скоро привезут, – опомнилась я, потому что еще немного – и я согласилась бы на предложение оборотня. Почему? Да черт его знает! Однако я была в шаге от «да».
– Понял, – снова нахмурился вербер. – Тогда я за вами зайду завтра. В обед. Вы же дома работаете?
Я кивнула. Как он узнал – спрошу завтра.
Сейчас суть не в этом и не до этого.
– Вы что-то хотели купить в магазине? – заботливо уточнил оборотень.
– Мороженое сыну, – как завороженная ответила я.
Вербер лихо взбежал по ступенькам и кивнул мне в сторону двери.
– Идем. Я все равно вас уже заметил.
Ну да. Хуже точно не будет.
Я поднялась за вербером, вошла в магазин, и послушно приблизилась к холодильнику с мороженым. Выбрала любимый сорт Клима: шоколадное, в шоколаде и орехах.
– Так и знал! – сообщил довольный вербер.
– Что? – удивилась я его энтузиазму.
– Он у вас жуткий сладкоежка.
– Как и все дети, – развела я руками и набрала еще несколько мороженых.
Внезапно я поняла, что все вчерашние приключения не идут ни в какое сравнение с сегодняшним. Почему-то общаться с вербером вот так, запросто, в самом обычном магазине продуктов, казалось гораздо более удивительным, чем убегать от него ночью, в спящем поселке.
Синеглазый забрал у меня пакет с мороженым, словно невзначай накрыв мою ладонь своей. Огромной, немного шершавой и очень горячей.
Казалось, он нарочно ищет контакт. Но придраться мне было совершенно не к чему. Я послушно отдала верберу мороженое. Он добавил в красную корзинку еще печенья с шоколадной начинкой, фруктовый мармелад – мой любимый!!! – и двинулся к кассе.
Здесь я догнала оборотня и возмутилась:
– Я сама за себя заплачу!
– Я же должен возместить вам вчерашнюю нервотрепку, – невозмутимо сообщил вербер и приложил карточку к аппарату для платежа.
Я только рот открыла и закрыла. Ну, а что теперь? Деньги уже уплачены.
Мы вышли из магазина и вербер предложил:
– Давайте я вас все-таки подвезу? Чего идти по дороге, шарахаясь от машин? А я доставлю вас прямо до дома…
Я задумчиво посмотрела на оборотня, а тот улыбнулся и мягко добавил:
– Все равно я уже знаю где вы живете.
Мда… Крыть было совсем нечем.
Я послушно двинулась за вербером. Тот положил мой пакет на заднее сиденье машины и галантно открыл мне переднюю дверцу. Я забралась в кроссовер и, прежде чем тронуться с места, оборотень представился:
– Меня зовут Феликс.
– Алена, – ответила я тем же.
– Ну вот и познакомились.
Он газанул, и машина рванула по дороге. Да еще с такой скоростью, словно у нас тут трасса.
Мы пулей пронеслись по улице, лихо крутанулись на переулке и промчались вдоль знакомых домов.
Вербер притормозил возле нужного мне забора.
Я вышла из машины, едва не столкнувшись с оборотнем у дверцы. Феликс опять галантно пытался ее открыть.
– Не успел. Медвежьи манеры, – усмехнулся он. – Сильно вчера напугал? – и вперился так, что мне стало не по себе. Я отвела взгляд, торопливо забрала сумку с заднего сиденья и уже у калитки буркнула:
– Вначале да. А потом, почему-то, я сразу успокоилась. Будто всегда про вас знала…
Вербер вскинул брови, а затем кивнул так, словно осознал нечто недоступное моему пониманию.
– Это хорошо, – сказал, не сводя с меня горящего взгляда. – Значит все же сработало.
– Что? – удивилась я.
– А вот об этом мы поговорим завтра. Я заеду за тобой в час. Прогуляемся по нашему лесу.
– А-а-а… Там не будет медведей? Ну, кроме вас, разумеется? – спросила я с некоторой опаской.
– Я альфа племени. Тебя никто пальцем не тронет, – громыхнул он, разведя плечи. В таком виде Феликс казался еще более громоздким и одновременно более подтянутым.
– Хорошо, – на выдохе произнесла я и поторопилась прошмыгнуть в калитку.
Я успела выложить мороженное в морозилку, перекусить вареными яйцами со сметаной, немного поработать, а машина Феликса все еще стояла за забором. Я начала опасаться, что он пересечется с Дариной Харламовной, когда та приведет назад Клима.
Когда раздался телефонный звонок от няни моего сынишки, я приняла вызов и тут же направилась к панорамному окну. Выдохнула, потому что машины Феликса там уже не было.
– Идем с Климом к тебе! – сообщила няня.
И я вдруг совершенно отчетливо увидела сынишку и няню в дальнем конце пожарного проезда. Настолько четко, что даже разглядела, что Клим где-то умудрился поцарапать ухо.
«Это хорошо. Значит все же сработало».
Пронеслись в голове слова Феликса. Даже не знаю почему.