Ночь. Купе. В стакане чай и ложка
Генерал, прищурив правый глаз
Отхлебнуть пытается немножко
И, негромко, материт Кавказ
Адъютант храпит на верхней полке.
Снится Люська и её соски
Он боится, чтобы втихомолку
Не упёрли его потные носки
Мать и дочь болтают о диете
И, как привлекателен Брэд Питт
Перед ними на столе конфеты
И гора из фантиков лежит
Как зелёный змей вползает в джунгли
Поезд загружается в тоннель
Свет погас. Как будто кто-то углем
Тамбур вымазал, окно, и даже дверь
Звук пощёчины раздался, словно выстрел
Звонкий, будто эхо на холме
Словно мегафон в пустой канистре
И пронёсся вихрем по купе
Генерал прижал к щетине руку
С заалевшей, слева, пятернёй
И подумал: «Нужно этой суке
Прояснить, что к ней полез другой»
Мать, припудрив нос, сказала томно
“Нет спасения от этих мужиков”
Дочь подумала: «А мама – бомба!»
Мать – что дочка ненавидит пошляков
Адъютант спросонья хмурил брови
И шептал, злорадно, у окна
“Это тебе гад за санаторий
И, что Люська без меня – одна”.