Мы путешествовали через весь ад
И сполна прочувствовали, как это…
Moby, «Lift me up».
Марджана, опоздав почти на неделю, выдернула меня посреди рабочего времени.
Ничего не объясняя Джейсону и Соне, я по первому её звонку окончил тренировку и в спешке покинул зал.
Марджана стояла у входа в отель. Увидев меня, она бросилась обниматься, как-то не по-дружески тиская.
Я был к тому не готов. Потому не воспротивился. О чём впоследствии пожалел.
Да и на встречу, которая была очень важна для меня, я явился не в лучшем виде. Даже не стал умываться. Времени терять не хотел. Потный насквозь, в чёрной толстовке на голое тело и в шортах выбежал на улицу.
А чего мне было стыдиться? Марджана своя в доску, её не спугнет мой взмокший вид и потная физиономия. К Кате в таком виде я бы не явился. А мнение остальных меня не волнует никоим образом.
Марджана, ловко просунув руки под мою толстовку, чего никак не ожидал от неё, оценила по достоинству мою мокрую от пота спину.
Не стесняясь показаться навязчивой, она вдобавок ко всему, отвесила мне смачный комплимент за мой внешний вид. Чем выказала одобрение насчёт моей подработки, которой занимался, помимо основной деятельности.
Изначально, после распада "Иллюзии", я планировал уйти в бокс, о чём заранее договорился с Джейсоном ещё в селе на Кавказе. Но обстоятельства изменились, и "Иллюзия" без меня пропадает, и бокс не бросить, поскольку заключил договор на полгода вперёд.
Все ж отвлекает меня это занятие, и в форме буду. Времени много отнимает, правда, но пока что на Кавказе дела остановились. А потому есть вариант уйти с головой в подработку.
***
Предложил далеко не ходить.
Позвал Марджану к себе в номер на верхнем этаже здания, где проходили тренировки. Заранее предупредил, что в номере творится бардак. Ведь я прихожу туда ночевать, некогда складывать вещи по местам.
Заказал в номер пива и закуску к нему.
Всё, как и хотела Марджана.
Пока Марджана осваивалась, я заскочил в ванную комнату, чтобы привести себя в соответствующий вид. Быстро ополоснулся, бриться не стал, чтобы не заставлять гостью ждать. И только когда потянулся за полотенцем, сообразил, что забыл взять с собой чистую одежду.
Выбирать мне не пришлось.
Повязал на бедра полотенце и вышел из ванной. Не щеголять же при Марджане в чем мать родила? А так полотенце прикрывает. Вроде бы, относительно прилично выгляжу. По крайней мере, не полностью голый.
– Вау, Фархад… – выдала Марджана с восторгом, оглядев меня с ног до головы. – Вот это ты монстр…
– Метко стрельнула. Я монстр. Арабский Монстр. Так меня звать на ринге.
Я подошел к спортивной сумке, которую оставил возле кровати ещё в первый день приезда, и присев на корточки, выискивал оттуда что-нибудь классическое. В смысле, смокинг у меня там точно не завалялся, но и спортивная одежда была, как мне показалось, не к месту.
– Арабский Монстр? Кто тебя так обозвал?
Марджана продолжала таращиться на меня.
Я чувствовал её взгляд, обращённый в спину.
Полагал, мои тату приковали её внимание. Если так, то их долго рассматривать придётся.
– Менеджер мой. – отыскав джинсы, боксеры и футболку, я взял всё это дело и снова ушел в ванную.
– Нет, Фархад… Ты же не собираешься одеваться… – произнесла Марджана мне вслед.
– Ты ж одета. Чего мне раздетым ходить? – сказал в шутку и пошёл одеваться.
Марджана приоткрыла дверь в ванную и заглянула туда. К тому моменту я едва успел натянуть боксеры.
– Я не прочь раздеться, Механик. Если предложишь, не откажусь…
Марджана слишком настойчиво себя вела. И это меня насторожило.
Помнится, она никогда не приставала ко мне первая. Это я добивался доступа к её телу долго и нудно.
Что в ней изменилось спустя двадцать лет?
– Если хочешь освежиться, милости прошу. Сейчас освобожу комнату. – не до конца одевшись, я закрыл за собой дверь. И только после догадался спросить. – Дать во что-нибудь переодеться?
– Не нужно.
В чём есть походит. Отлично.
Находясь в комнате, я закончил одеваться, открыл пиво и, присев на кровать, осушил банку залпом.
Опустела слишком быстро. Вообще, пиво терпеть не могу. А тут… Наверное, пить сильно хотелось.
Я перестал обращать внимание на нужды организма. Как-то притупились они за последние полгода. Потому что себя на последнее место ставить начал.
Хорошее пиво. Марджане определенно понравится.
Позвонил на ресепшн и заказал ящик такого же. Чую, каждому по банке будет мало. Не забыл сказать и про халат для дамы. А то как-то неучтиво с моей стороны.
Вечер предстоит нелегкий.
Ведь Марджана приехала сюда не просто так, а чтобы сказать мне что-то важное.
***
Заказ принесли быстро.
Уловив, что вода в ванной перестала шуметь, я постучался и спросил.
– Халат тебе надыбал. Возьмешь?
– Зайди сам. Там сквозняк. Я боюсь заболеть.
Я и вошёл.
Марджана стояла перед зеркалом и вытиралась моим полотенцем. Не стесняясь при этом демонстрировать своё смуглое подтянутое тело и не особо заботясь прикрывать интимные места. Как будто видеть её голой для меня в порядке вещей.
Я конечно видел Марджану голой, но это было слишком давно, чтобы сейчас её поведение не соответствовало элементарным правилам приличия.
В ход пошла тяжёлая артиллерия. Ради достижения цели все средства хороши.
Но как бы Марджана не старалась, я не поведусь на всяческие соблазны.
Мне есть на кого глазеть и кого хотеть. Жаль, что так и не дозвонился до Кати. Наверное, телефон свой зарядить забыла. Или назло мне отключила, потому что обиделась.
Я опустил глаза и, отвернувшись, подал Марджане халат.
– Жду тебя в комнате, Мардж.
Развернулся и выскочил оттуда.
Марджана вышла следом, одеваясь на ходу.
– А ты изменился, Механик. – заключила она с неким возмущением. – Стал таким застенчивым…
– Хм… – я не смог сдержать ухмылки после её умозаключения второпях. – Да я бы не сказал, что я застенчивый. Особенно, после работы в «Иллюзии». Застенчивость свою там оставил хренову тучу лет назад. На ринге тоже скромничать не приходится. Либо наглый, либо труп.
Марджана приблизилась и взяла у меня из рук начатую банку пива.
Марджана явно была чем-то недовольна. Это было заметно по её лицу.
Но я ничего другого, кроме разговора о делах, не обещал.
Пусть простит меня, если рассчитывала провести день иначе.
– За тебя, Арабский Монстр. За твои безоговорочные победы. – она выпила немного, вернула банку и присела на небольшом расстоянии от меня. – Я же говорила тебе, что ринг – твоё будущее. А не «Иллюзия». Нужно было остаться в "Мактуб" и двигаться вверх по карьерной лестнице. Дядя Али, если б был жив тогда, не одобрил бы твой выбор уйти в наёмники к Амирхану.
– Чем больше я стремился обрести свободу и получить значимый статус, тем прочнее поводок на моей шее затягивался. Это был замкнутый круг, Мардж, который звался у них перспективами. Не будь Ильясова, я бы не подошёл к восьмиугольнику и близко. Предпочёл бы оставаться механиком до конца дней своих. Но мне нужно было попасть домой. Вот почему я выбрал этот путь. Чтобы попасть домой.
– Домой? Как же… Ты дома вообще появился тогда?Домой… На зону ты отправился! – она вспылила и схватила новую банку пива, мастерски быстро её откупорив. – Ради Ильясова ты явился с повинной. Чтобы подобраться к нему и прикончить.
Марджана, отпив немного, продолжила журить меня.
Ох, и злая она на меня.
– Жизнь ты себе перечеркнул, Фархад. В клетку себя загнал, лишился всего, в том числе и права на выбор. Думаешь, ты был не в рабстве у Амирхана? Думаешь, ты свободным был? И это всё ты сделал с собой ради мести?
– Я знал, на что иду.
– И ради кого ты жопу рвал все эти годы? Ради Амирхана и его прихотей? Да, ты получил то, к чему стремился, и Амирхан тебе в этом подсобил. Ты отомстил Ильясову. Но что было после? Что стало с тобой после того, как ты отомстил ему, Фархад?
Мне не пришлось размышлять об этом. Марджана продолжила осуждать мой выбор практически сразу.
– Ты продал себя в рабство, Фархад. Осознанно продал. Также когда-то и Ильясов поступил. Не по своей воле он сделал то, что сделал…
– И пусть. Аллах ему судья.
– Аллах? Разве он судьёй ему стал? Не ты ли, Фархад?
Марджана заглянула мне в глаза. И прочла в них то, что тема, которую она затронула, мне порядком осточертела.
Марджана права. Я действительно бежал из приюта, чтобы отомстить Ильясову. Я был излишне самоуверенным мальцом, в крови бурлила ярость и желание мстить за то, что потерял отца по вине Ильясова. За то, что отец пригласил Ильясова в свой дом с распростёртыми объятиями, а тот, являясь его братом, вонзил кинжал в его сердце.
Не для того я приглашал Марджану сюда, чтобы она отчитывала меня. И поднимала неприятные моменты давно минувших дней.
– Ты для этого пришла? Учить меня жизни? Опоздала ты. Я образумился, как видишь.
– Хорошо, что образумился, хоть и с пиз*ец каким запозданием. Я к чему это говорю… – она подсела ближе. – Теперь видишь разницу? Твоё до и после? Ты вернулся к тому, от чего бежал. Вот оно, будущее твоё. Ты вольный, а не прислужник. Ты боец, а не падальщик. Если б послушал меня сразу, не было бы опыта там, а были бы успехи здесь. Сейчас же тебе придется заново стараться, чтобы твоё имя было у всех на слуху. Вот и всё, что я хотела тебе сказать. Может, и затянула немножко. Извини, если была резка. Мне больно за тебя. За то, что ты большую часть жизни растратил не пойми на что.
Марджана верно говорит. Но она не учла одну деталь. Что воспользовалась моим планом. И вполне удачно. Неизвестно, что ждало бы её, оставшись она в "Мактуб".
– Ты тоже не хотела оставаться в приюте. После смены руководства, всех девочек поголовно забивали камнями. Не надо говорить, что там мне было бы лучше. Не было бы. Давай уже к делу.
– Нет, Фархад… Погоди. Хочу сразу всё прояснить. Я всегда была о тебе лучшего мнения. И оно вряд ли когда-либо изменится. Знай это. Ты тот, за кого я жизнь отдам. Если потребуется. – она отклонилась назад, прилегла на кровать и добавила. – Детонатор. Люди Казбека подложили в скалу динамит, пока вы прыгали на поле боя.
Я подозревал, что в истории с обвалом дело не чисто. Скала та была более чем надежна и не раз проверена. Но чтоб так…
– Казбек допустил, что его армия осталась под завалами? Он своих же уничтожил. Для чего? Неужели он не боится, что от такого свинского отношения его армия восстанет и пойдет против него?
Марджана слегка коснулась моей спины.
Я напрягся, чувствуя, как она поглаживала меня через футболку.
Всё же слишком откровенно Марджана себя ведет. Мы с ней давно не вместе. Не хотелось бы мне указывать ей на то, что её поведение несоответствующее. Но придется поставить её на место.
Марджана, будто прочитав мои мысли, убрала руку.
– Знаешь, почему я здесь, Фархад? Почему я с тобой сейчас, вместо того, чтобы участвовать в разработке очередной стратегии для Казбека? Знаешь, почему тебе помогаю? Не потому вовсе, что ты мне чертовски нравишься. А ведь это так. Но не потому…
– И почему же? – взглянул на неё вполоборота.
Марджана пробралась под футболку и снова взялась гладить меня. На сей раз я отсел подальше.
Марджана, поняв мой намек, встала и подошла к окну.
Оттуда она продолжала, но уже не так дружелюбно.
– Мы, выходцы из «Иллюзии», для Казбека падаль. Мы бездомные собаки, которым некуда податься. Нас, таких вот, блохастых и плешивых, никто к себе не возьмет…
Она развернулась и взялась ходить по комнате. Речь ее становилась импульсивной.
– Видел, в каком состоянии были наши бойцы? Да, он их обработал, штурм мозговой повлиял, да так, что они тебя единственным своим врагом признали, но… – она остановилась неподалеку от меня. – Ты нас пощадил. Твой героический поступок открыл глаза многим. Они задумались о том, что ценно и свято.
– Поздно задумались. – я не верил её словам. Хотя бы потому, что она и "Джамаловцы" перебежали к врагу.
– Мы пешком всё расстояние преодолели, от границы до границы. По горам, без еды, ползком, без права на отдых и сон. Мы шли, чтобы умереть не понятно ради чего. Просто нам приказали разбить врага, либо нас казнят публично. Казбек, заведомо зная, что мы не осилим эту задачу, отправил нас на убой. Для кого-то из наших, а мы все одна команда – признай это, Фархад, – сей поход закончился ампутацией рук и ног, а кто-то… Кто-то просто не вернулся. – она сделала шаг ко мне. – Мне повезло больше, школа жизни пожестче была, чем у них, привыкшим к комфортным тачкам под задницами и изобилию жратвы под носом…
– Сами виноваты. Надо было не прибиваться туда, где вас ожидал ад и унижения. Вы знали, на что шли. «Иллюзия» имела достаточно мощи в своём арсенале, чтобы противостоять хоть Казбеку, хоть Чингисхану с армией пришельцев и восставших динозавров одновременно. Но именно вы растеряли всё это, нажитое вашим любимым Джамалом. Вы чувство собственного достоинства похоронили, попросившись к врагу на передержку. Теперь вы рабы и предатели, каждый из вас. А я, пусть и был рабом при Амирхане, но зато теперь свободен. Пожинайте то, к чему стремились.
– Никто из нас не мог предугадать, кем окажется Казбек. Казбек жесток, умен и глуп одновременно. Он не рассчитывает, куда, он просто замахивается и бьёт. Он ещё не дорос до того, чтобы отдавать приказы профессиональной армии. Ему бы в компьютерные войнушки играться ещё лет пять точно.
– Шило на мыло вы променяли, короче. Амирхан был такой же безответственный и инфантильный.
– Нет, Фархад. Казбек хуже Амирхана раз в тысячу. Не представляешь, что за войну он затеял. Погибнут миллионы, а может и даже миллиарды людей. Не представляешь масштабов разрушения, которые он себе вообразил и уже набросал в заметках. Он не только города сотрет с карты мира, но и неугодные ему страны, в особенности те, кто исповедует нашу веру. Теперь понимаешь, почему мы хотим к тебе? Три батальона готовы хоть сейчас ходить под твоим командованием.
Марджана глядела на меня чересчур заискивающе.
Мне стало не по себе от её напористости. Но я не смел сбивать её с мысли. Пусть договаривает.
– И я бы хотела под тобой ходить. Чтобы лично ты мною управлял, Фархад. А не тот борзый коротышка, который тебя замещает. Мечта у меня есть. Поклоняться тебе до тех пор, пока Аллах не заберет мою душу. И я добьюсь того, чего хочу. Если, конечно, не умру раньше, чем передам тебе свою волю в распоряжение.
Марджана говорила странные вещи.
Когда она успела растерять собственную гордость? Или это крик её души?
– Я готова умереть, Фархад. Ради твоей победы.
Марджана намерена играть в двойную игру. Рискует жизнью, не боясь быть пойманной.
И всё это ради того, чтобы мне помочь? Она жизнь свою отдаст за того, кого двадцать лет не видела и видеть не хотела?
– Что я должен отдать тебе взамен? – спросил, испытывая к ней недоверие.
– Платы с тебя я не возьму. Просто пообещай, Фархад, – Марджана резко наклонилась и, схватив меня за запястье правой руки, заглянула в глаза. – что спасешь нас. Заключи союз с радикалами первым. Иначе это сделает Казбек, и тогда "Мактуб" ополчится против тебя и всех, кто с тобой связан.
– Этому не бывать. Никогда. – твёрдо заявил я. – Никогда я не заключу союз с радикалами. Даже если вся планета ополчится против меня, я не изменю своего решения.
– В таком случае, мы все погибнем.
– Кто сказал?
Меня взбесила категоричность Марджаны на худший исход войны.
– Казбек? Пусть Казбек для начала сунуться туда попробует! Не сможет он заключить с ними союз! Этот союз так и останется в его несбыточных мечтах!
– Зато ты сможешь всё, Фархад. – Марджана крепче сжала мою руку, продолжая упрашивать поступиться своими принципами. – Я договорюсь о встрече на их землях. Они помнят тебя и примут как дорогого гостя. Сейчас же сделаю это…
Марджана выпрямилась и намеревалась отправиться за телефоном. Но я остановил её.
– Погоди-ка! Притормози, подруга.
Чего-чего, а старую «Иллюзию» возрождать я был не намерен. Я уже предал себя и веру свою однажды. И больше этого не повторится.
– Мой ответ нет. И он останется неизменным.
– Не спеши отказываться, Фархад. Это уже будет не та «Иллюзия», которую ты презираешь. Это будет лично твоя, новая и чистая империя. Пусть не «Иллюзия», а "Аль-Камар" или как-то ещё. Мы верим, что именно ты соберешь нас всех воедино, возглавишь империю и поведешь нас под своим флагом справедливости. Но тебе нужен этот союз. И ты заключишь его всё равно. Ты успеешь. Да будет так.
– Не будет так, Мардж.
Она же, абсолютно не желая принимать мой ответ, продолжала давить на меня, апеллируя тем, что и так не для кого не секрет.
– Нельзя сказать, что мы правильные. Увы, мы не офисные белые воротнички, но… Это наш мир, и мы хотим стабильности. Наши семьи хотят стабильности, а не того хаоса, какой был при Амирхане.
– У меня тоже есть семья, Мардж. И она против того, что ты мне предлагаешь сделать.
Священная война неизбежна, и я это понимал.
Придется жертвовать собственной стабильностью ради тысяч других несчастливцев, которые сейчас находятся в подвешенном состоянии и хотят прочно стоять на ногах.
Чтобы воссоздать новую империю из пепелища, надо работать не покладая рук. Если уж основательно браться за объединение кланов в одну коалицию, опережая Казбека, тогда о семье своей мне придется позабыть. На время.
Но Кате и детям не объяснишь, почему я не с ними.
– Мы все считаем тебя героем, Фархад. Ты легенда. Хочешь, я прямо сейчас на колени перед тобой встану, а? Попрошу за всех наших?
– Что? Что ты мелешь, Мардж? – я усмехнулся.
– Не веришь? Мы поклоняться тебе готовы пять раз на день. Только сжалься и прими нас назад.
Марджана, как и грозилась, упала передо мной на колени.
– Встань быстро! Иначе я тебя выпровожу!
Не выдержал и повысил голос.
Её поведение нестерпимо! Это ж надо так меня обрабатывать!
Давно не испытывал на себе моральной атаки с такой силы.
Не особо верил в то, что Марджана честна со мной. Всё же сомнения имелись. Возможно, это подстава, и временный союз с радикалами – всего лишь лёгкий способ устранить меня побыстрее.
Марджана, поднявшись, вернулась на своё место и занялась потреблением пива.
Я продолжал изучать её уже с большим вниманием. Но кажется, я ошибался насчёт её настоящих намерений. Её унизительный душевный порыв действительно был искренним.
Марджана идёт на всё, лишь бы я развязал эту войну и вернул им рабочие места.
Но я не пойду к радикалам.
Это моё окончательное решение. Время Амирхана, когда "Иллюзия" была одним из ведущих спонсоров их деятельности, прошло. Не повторится такого больше.
– Не страшно тебе скакать на два фронта? – спросил, когда Марджана, по виду отчаявшись, опустила голову.
– Страшно. – отвечала она не раздумывая. – Настолько страшно, что готова бросить всё хоть сегодня и убежать в пустыню. В "Мактуб", где меня всегда примут.
Я подметил боль в её мутном взгляде.
Марджане и самой не хотелось туда возвращаться.
Она не одна в своём нежелании. Страшные годы в "Мактуб" выжгли и меня изнутри.
– Отчаянная ты женщина, Мардж. Безумная, я бы сказал.
– Безумству храбрых поём мы песню. Так ведь? А сам ты какой, Фархад? – Марджана подняла на меня огорчённый взгляд. – Нормальным себя считаешь? Да ты псих, каких поискать. Взращенный в ярости, с тонной комплексов и моральных травм из детства. Но ты есть то, что тебя окружает и с чем регулярно борется твоя мораль. Не они твоя жизнь, – она кивком указала в сторону окна. – а мы. Мы – твой мир. Такие же псхи и безумцы, как и ты. Для нас всех «Иллюзия» и её нечеловеческие догмы – и есть норма.
Я вынужден был согласиться с её суждением, хоть и скрипя зубами. Иного варианта коротать свои годы я не видел, ведь почти сорок лет провел далеко не в таких жизненных условиях, как среднестатистический мужик.
Я смогу возродить «Иллюзию» и вернуть всё на круги своя. Я сросся с «Иллюзией» и считал эту богадельню своим миром. За мной тысячи людей стоит, и будет стоять еще десятки тысяч.
Катя не поймёт моих мотивов. Но и её оставить я не намерен. Она ведь тоже часть моего мира. Она часть моей «Иллюзии».
Марджана, наблюдая за тем, как меняется выражение моего лица в сторону отрешённости от всего насущного, воспользовалась этим. Выбрав удобный момент, когда я отвлекся от происходящего в этой комнате, она скинула со своих плеч халат, представив моему взору обнаженную грудь.
Пребывая в глубоких раздумьях, не сводящихся в счастливый конец для нас с Катей, я на мгновение усомнился в том, что сделал правильный выбор, женившись вообще.
Этого мгновенного помешательства хватило, чтобы я не устоял против женских чар и манящих прелестей моей первой девушки.
Я схватил Марджану за плечи и бросил на кровать. Навалился на неё сверху и практически коснулся её губ своими.
Но остановился вовремя.
– Почему нет, Фархад? Я больше не нравлюсь тебе?
– Дело не в этом. Я женат. Тебе лучше уйти. Сейчас.
Я сполз с неё и отошел к окну.
Марджана взялась быстро одеваться.
Она обиделась. Я иного и не ожидал.
– Позвони, как будешь в настроении. – грубо бросила она перед тем, как открыть дверь. – Войска ждут твоего разрешения на пересечение границ.
– Пусть идут. Я предупрежу своих.
Марджана, не попрощавшись со мной, покинула номер.
Но не сразу.
Она застопорилась у выхода, и я бы не догадался в чём причина заключалась, пока сам не поглядел туда же.
Возле настежь распахнутой двери, на пути Марджаны, неожиданно выросла Соня.
Они смотрели друг на друга без слов, но достаточно враждебно.
– Дорогой… Я не поняла… А кто это с тобой?
Соня первая нарушила тишину.
Марджана, с недовольством хмыкнув, оскорбила её на полтона и поспешила уйти.
Соня, проводив Марджану тем же колким взглядом и убедившись, что та села в лифт, переступила порог номера.
– Не знала, что твоя жена приехала. Давно она тут?
– Катя не знает, чем я занимаюсь. Её тут никогда не будет. – озадаченное выражение лица Сони и достаточно глупый вопрос вызвали во мне умиление и ослабили внутреннее напряжение. – Ты подумала, это Катя?
Соня кивнула.
Выглядела она слишком рассеянной.
Застала врасплох Марджана. Либо Соня услышала то, что не нужно было ей слышать.
Надеюсь, не услышала.
Хотя последнее Марджана озвучила, находясь у двери.
– Так и подумала. Что жена твоя здесь… Но удивилась, почему она в обычной одежде…
Соня перепутала Катю с Марджаной.
Возможно, чем-то они похожи. Если в целом смотреть. И не обращать внимания на досконально противоположный тип их фигуры, типаж, цвет кожи и то обстоятельство, что Марджана косоварка.
Можно сказать, они похожи. Потому что обе женщины.
Марджана выше Кати, ростом почти с меня. Марджана крепкая, ширококостная, взбитая, рельефная, и даже с перебором, я бы сказал. А Катя щуплая, хрупкая, миниатюрная, вся из себя утонченная и женственная.
И цвет глаз у них разный, как и форма лица.
Перепутать их сложно.
Но если брать на скидку, что Соня видела Катю всего раз, и то в парандже, можно простить ей такую существенную оплошность.
Да что там Соня…
Я и сам на миг перепутал их. Рассудок помутнел. Марджане удалось лишить меня разума в какой-то момент. Как будто загипнотизировала.
– Это Мардж. Друг детства.
– А-а-а… Ну тогда я спокойна. – Соня выдохнула и наигранно улыбнулась. – Испугалась, что ты бросишь всё и уедешь… что все планы накроются, и…
– Не переживай. Не уеду. Мы с тобой обсудили все нюансы. Неделя или две ждать потребуется? Значит, подожду. Если надо, и три подожду. Но если что случится дома, какая неприятность или беда, я сорвусь и полечу к семье, несмотря на загруженность по графику. Может и бой сорвётся, но родные мне дороже всего. Всё это мы оговаривали с тобой неделю назад. Я пообещал, значит, сделаю.
– Катя в курсе, что ты уехал на две недели? Я бы не смогла столько времени хотеть мужа и не спать с ним.
– Катя продержится с лёгкостью. Я не те неприятности имею в виду. Мало ли что у них произойти может. – я пораскинул возможные варианты и не смог привести ни единого реального примера, который послужил бы поводом моего возвращения раньше обговоренного срока. – Думаю, две недели пройдут без особых происшествий. Аврора знает, где я, и что меня нельзя отвлекать по пустякам. Если что случится, она обязательно скажет об этом. Зачем заходила?
– Да так… Узнать, почему с тренировки слинял. Но уже поняла почему. Ладно. Пойду. У меня ещё куча дел.
– Ты на машине? Побегать хочу. Подвезешь до парка?
– Отличная идея. Чистый воздух – залог здоровья. Поехали.
В ожидании хоть малюсенького звоночка от Фархада, хоть сброса этого звоночка или занюханной краткой смски, я запланировала остаться дома и посвятить себя детям.
В особенности, Авроре.
Аврора умудрилась поговорить с Фархадом пару дней назад, когда я отлучалась, чтобы сбегать в магазин. У кого-то из коллег телефон позаимствовал, как сказала Аврора, а потому не дала мне переписать номер.
Фархад хотел услышать меня, но поскольку я отсутствовала, передал, что задержится ещё на неделю. Мне дозвониться не смог, так как мой телефон остался у Жанны, но у неё из-за работы всё не находилось времени встретиться со мной.
В надежде, что Фархад позвонит ещё и сегодня, и я этот момент не пропущу, я намеревалась не отходить от Авроры вообще, своим присутствием мешая ей сосредоточиться на новом видео.
Но около десяти утра, Алиса связалась со мной через профиль Авроры в соцсетях и внесла в мои планы существенные коррективы.
"Кать, срочно приди в ресторан, где мы тогда сидели. Я жду тебя там. Постарайся успеть за полчаса."
Алиса не стала бы беспокоить меня в такую рань, если бы дело было не важным.
Поразмыслив, ради чего она могла выдернуть меня в срочном порядке, я пришла к страшному выводу.
Что если Шайтан нашёл Фархада, и потому Фархад не звонит мне? Что если Фархада уже нет в живых…
Встревоженная тем, что такой расклад событий вполне мог иметь место в контексте недавних событий, я быстро собралась, накинула паранджу, на всякий случай, и намеревалась поехать на джипе Фархада.
Но Фархад, то ли по забывчивости своей, то ли намеренно, куда-то спрятал ключи. Скорее всего, они остались в его кармане, и он забыл их выложить.
Пришлось вызывать такси. Пока ждала, я уже опоздала.
***
Неподалеку от ресторанчика, где должна состояться встреча с Алисой, я уловила знакомый силуэт.
Шайтан стоял в нескольких метрах от входа и высматривал кого-то.
Он был в чёрных очках, в кепке, в футболке с надписью «Judas», выглядывающей из-под синего спортивного костюма фирмы «Nike», но я без труда его узнала и в таком образе.
Алису поджидал, паразит.
Вот она и причина налицо, почему Алиса срочно попросила меня приехать. Наверняка, она боится выходить из ресторана одна, а Жанна не может вырваться с работы, чтобы ей помочь.
Я без труда преодолела путь до дверей ресторана и проникла в зал, не страшась быть узнанной. Я же в парандже. Шайтан меня точно не узнает среди массы женщин, одетых точно так же.
Среди малочисленных посетителей ресторана я не сразу заметила Алису.
Она, вся поникшая и расстроенная, сидела за столиком у окна, в самом углу, и панически косилась на двери.
Жанна, которая тоже пришла на встречу вопреки своей занятости, успокаивала Алису и загораживала собой, чтобы её не было видно из окна или со стороны входа.
Я присела напротив них и, поправив паранджу, сообщила, что это я, так как они сперва не поняли, кто к ним подсел.
Если не считать заплаканных глаз, выглядела Алиса превосходно. Волосы завязаны в тугой хвост, четко обрамленные брови, чёрные аккуратные стрелки на веках и нюдовая помада.
Алиса, узнав меня, молча кивнула и всхлипнула.
От Жанны я получила "привет" со стандартным поцелуем в щёку и извинения вместе с забытой у неё сумочкой.
– Простите, девочки. Я испортила вам вечер.
Алиса, чуть успокоившись, поправила ворот своей бежевой водолазки и в очередной раз покосилась на дверь.
– Я ведь знала, что он там будет, но надеялась, что у всех на виду не станет…
– Как ты вообще с ним связалась? – задала я, как показалось по реакции Алисы, очень неприятный и непростой для неё вопрос.
– Да по глупости довелось, Кать. – с досадой цокнула она и опустила раздосадованные глаза. – Повелась на его мышцы и красивые обещания. А в итоге вот… За мимолётное увлечение семилетней давности до сих пор расплачиваться приходится.
– Все мы падкие на плохих мальчиков, Аля. Никто из нас не застрахован вляпаться в дерьмо по самые уши.
Жанна, высказавшись, взялась ещё усерднее поглаживать Алису по спине, чем сделала только хуже.
Алиса захныкала, уткнувшись в салфетку, чем привлекла внимание посетителей ресторана.
– Чем он тебя не устраивает? – наблюдая за тем, как Алиса мучается и боится, мне и самой стало не по себе, но я всё же задала волнующий меня вопрос.
Если Шайтан не даёт Алисе жизни без его участия, так может, ей стоит рассмотреть вариант сойтись с ним ради своего спокойствия? Как по мне, это лучший вариант для неё.
Алиса подняла на меня глаза, в которых застыло непонимание.
Я продолжала мысль.
– Богатый, известный. Его все боятся. – и даже сама Алиса, к несчастью… – Нормальный вариант, как по мне. Немного буйный. Но зато надёжный. С ним не пропадёшь и не умрёшь с голоду. Практичный мужик. Всегда от всех защитит тебя. Тем более, он любит тебя. Страсть к тебе испытывает. Что вам мешает быть вместе?
Алиса, дослушав меня до конца, покачала головой в знак того, что этот вариант для неё неприемлем.
– Исключено. Дилияр из бандитской семьи. За отца его лучше не знать вообще. Матери он не знал и не видел ни разу. Поговаривают, она была рабыней его отца-мафиози, и как только родила, он избавился от неё.
– А брат Дилияра? Что о нём известно? Я прошерстила на днях весь интернет, но ничего о нём не нарыла.
– И не нароешь, Кать. Скрывается брат его, и тоже в криминале погряз. У них вся семья такая. – Алиса покрутила у виска. – Дилияр звереет, если слышит его имя. Когда мы с ним общались нормально, он мечтал достать его. Мечтал на ринг его вызвать, чтобы брат стал его последним соперником. После этого боя Дилияр обещал уйти с ринга раз и навсегда. Но за брата его вступился мафиозный клан, доступ в который Дилияру был закрыт…
Алиса в своё время требовала от Шайтана завершить карьеру боксёра, и тогда они бы остались вместе. Но поскольку главная проблема, после которой Шайтан был готов уйти с ринга, так и осталась неразрешённой, Алиса приняла кардинальное решение.
Алиса порвала отношения с Шайтаном. Шайтан, в свою очередь, не пожелал расставаться с Алисой, но и обещания не выполнил.
Вот и вся дилемма.
Алиса так некстати подметила то, что я странно отреагировала на Шайтана при первой встрече с ним. И поспешила озвучить свои наблюдения той ночью.
– Мне кажется, ты знаешь его брата. Если не близко, то в лицо точно знаешь.
Я прокашлялась и взялась придумывать, почему приняла Шайтана за другого.
– Думала, что знаю. Но ошиблась. Мало ли таких, как он? Взять, например, того вышибалу с яхты, который не желал меня запускать… Он тоже похож. Эти мавры на одно лицо. Не отличить друг от друга.
Ради своей безопасности, я оставила при себе умозаключения о том, что чисто теоретически Фархад мог приходиться Шайтану братом. Я могла ошибаться. Если выскажу свои предположения Алисе, и те дойдут до Шайтана, не поздоровится нам всем.
– Как лихо мы сбежали от него, да? – зашла я с другой стороны вопроса.
– Это уж точно, что лихо. – Жанна, хоть и обиделась на нас, что ушли без неё, и потому не желала встретиться со мной, вставила свою лепту в наш с Алисой разговор. – Шайтан явно кусал локти и гадал, куда вы пропали с яхты посреди ночи. Как и я, впрочем. Больше не бросайте меня, если вздумаете сбежать откуда-нибудь ещё. Или хотя бы предупредите заранее.
– Мы-то сбежали. Вернее, ты, Кать. – Алиса печально выдала. – А он наведался после этого ко мне в номер.
– И? – я напряглась от услышанного, внимательно рассмотрев лицо Алисы на предмет увечий.
Но никаких гематом я не заметила.
Возможно, Алиса тщательно замазала их тональным. Либо же Шайтан бил не по лицу или не бил вовсе, а просто схватил её, к примеру, за шею, оставив на ней отметины, потому Алиса надела вододазку.
Глядя на Алису и её состояние, приближённое к истерике, не приходилоь думать о том, что их встреча тет-а-тет прошла как по маслу.
Мы с Жанной переглянулись.
Жанна, качнув головой, что знает в подробностях, что Шайтан сделал с Алисой, отвела взгляд на выход из ресторана.
– И было у нас… – шёпотом призналась Алиса. – Вынудил меня, сволочь. Насильно. Ненавижу его.
Мне показалось, что Алиса сообщила о ненависти к Шайтану не искренне.
Она лукавила, и это было заметно.
Либо я взялась выгораживать поступок "её мавра" потому, что "мой мавр" был таким же в своё время.
– Ты не оставила ему выбора выразить свою любовь иначе. Что мешает вам быть вместе сейчас? Историю с братом сюда не приплетай. Эти обстоятельства не зависят от Шайтана, и он не в состоянии их приблизить или изменить. Может, прекратишь бегать от него, и тогда станет лучше вам обоим?
– Ты что, Катя?
Алиса выпучила на меня глаза.
Жанна в её поддержку у виска покрутила.
– Да это нереально, Катя. – Алиса взялась приводить свои доводы в опровержение моей логики. – Дилияр бездушный проходимец. Как думаешь, каков он, если называется Шайтаном?
– Это всего лишь прозвище для хайпа.
– Не говори о том, чего не знаешь. Дилияру под стать его прозвище. Он варвар из тех недалёких краев, где женщин унижают, забивают камнями и не считают за людей. Неотесанный, грубый мужлан, который не имеет элементарной «вышки». Я не говорю о Гарварде или Кембридже, но хотя бы местное что-то он мог закончить? Нет, не мог, Катя. Ему наука не интересна. Базовые знания отсутствуют напрочь.
– Отучиться никогда не поздно. Он ради тебя поступит куда угодно.
– Он хочет меня запереть в клетке. Он очень ревнивый и дерганый. Резкий, непредсказуемый. С ним вообще нельзя сладить и не убедить никак. Есть только один выход для меня в его мечтах – подчиниться ему и позволить надеть на себя кандалы. Я приняла для себя, что пытаться исправить его сознание и отношение ко мне, как к женщине… – Алиса импульсно махнула рукой. – Это путь в никуда. Только время терять. Не понимает он, хоть что ему втемяшивай.
Неужели Шайтан так плох? Хуже ли Фархада?
Алиса, трепетно распинаясь о "своем мавре", по сути описала и моего тоже.
Недолго помолчав, я мысленно сравнила их обоих и пришла к выводу, что если такой человек, как Фархад встал на путь исправления, и результаты изменения налицо, то Шайтан уж точно на всё готов ради Алисы.
Семь лет любить одну и жить для того, чтобы искать пути начать отношения с нуля… Это многое значило. Фархад, влюбленный в меня, искал меня три года, так как не мог забыть. А Шайтан целых семь лет помешан на Алисе, и не унимается. Это точно любовь.
Уверена, ради Алисы Шайтан и пол сменит, только бы она согласилась быть с ним.
– Но ведь что-то ты в нём нашла, хоть и знала, что он другой религии? – я продолжала гнуть свою линию, вставая на защиту Шайтана.
– Какая религия? О чём ты, Катя? – Жанна же встала на сторону Алисы. – Он полная пустота и аморальщина. Для него всё святое чуждо. Что Аля в нём нашла… Да то же, что и ты в своём дикаре, который тоже мечтает надеть на тебя кандалы и посадить в клетку. Захотелось ей ярких впечатлений. Теперь не знает, как откреститься.
– Похоже, не у одной меня тяжелый случай…
Алиса, услышав реплику Жанны по поводу моего мужа, воодушевилась немного.
Жанна, распалившись, продолжала причитать.
– Может, они оба с одной пальмы слезли? Ты не думала об этом, Кать?
– Очень на то похоже. – пришлось и мне пошутить в ответ. В конце концов, Фархад этого не слышит сейчас. Что я соглашаюсь с тем, что он обезьяна. – Одного поля… бананы!
Мы все посмеялись с того печального.
– Если твой муж в чём-то такой же, как Дилияр, – несмотря на, казалось бы, разряженную обстановку между нами, Алиса решила меня предостеречь. – беги от него, пока есть возможность. Чтобы не получилось так, как в ситуации со мной. Я забыла, что такое спокойствие за семь лет слежки.
– Катька никуда не убежит. – Жанна, умничая вовсю, перестаралась и полезла не в своё дело, чем резко отвернула меня от своей персоны. – С тремя детьми он её не отпустит так просто.
– Забыла, у тебя ж трое. Когда ты успела, кстати? Ты ж вроде… – Алиса задумалась, прокручивая в мыслях, как я могла успеть родить троих за столь короткое время. – Вот, совсем недавно… замужем за русским была…
Я пожала плечами, не зная, что следует сказать на эту провокацию, но зато Жанна знала.
– Катя быстрая, как понос. – утвердила она с улыбкой, а затем обратилась ко мне. – Кстати, ты не рассказывала, как познакомилась со своим Фархадом.
– Твоего мужа звать Фархад? Вот почему ты сомневалась, знаешь или нет…
Алиса напряглась, услышав, как звать моего мужа, но вскоре посчитала это совпадением.
– Фархадов на планете много. Так что не переживай. Тот Фархад, который брат Дилияра, в России. В террористах числится. А твой муж откуда кстати? Ты кажется, говорила, что он здешний…
– Вообще, у него родня отсюда. А познакомились мы…
Не хотелось мне говорить правду о том, как судьба свела меня с Фархадом. Хотя бы потому, что открылась еще одна компрометирующая его личность тайна.
– В отеле мы познакомились. Я прилетала сюда три года назад, чтобы отдохнуть от мужа, и… Вот, через три дня после знакомства вышла за него замуж.
В принципе, я правду сказала. Если "Иллюзию" можно назвать отелем…
– Я ж говорю, она как понос… – Жанна, рассмеявшись, закивала ошеломленной моим рассказом Алисе. – Отдохнула на курорте, мужа сменила за три дня, и всё, живет себе припеваючи, бед не знает. Только вот не так всё радужно на практике оказалось. Да, Кать? Обещал одно, а после свадьбы принялся накидывать тебе запретов. И вот, вижу, ты поддалась.
Жанна в подтверждение своих рассуждений коснулась моей паранджи.
– Не совсем чтобы поддалась… – я растерялась, убрав руку под стол. – Надеюсь, Фархад смирится и перестанет меня пилить по поводу того, как одеваюсь.
– Не надейся. Ты уже покрылась. Он победил. —заключила Алиса и утвердительно качнула головой в знак своей правоты. – Я вот не надеюсь уже. Что что-то изменится к лучшему.
Я совсем не хотела, чтобы девочки обсуждали меня и мою личную жизнь. В конце концов, мы собрались тут, чтобы Алисе сопли утирать, а не меня полоскать.
– Что Шайтан не соблюдал, если не секрет? Ты говорила, он что-то не сделал, на что зарекался. Речь о его карьере?
Алиса согласилась.
– Верно. Карьера для него важнее, чем я.
– Всё равно не понимаю… – я отклонилась на спинку стула и взялась рассуждать как будто бы сама с собой. – Что плохого в карьере боксёра? Он же известная личность, зарабатывает неплохие деньги.
– Так то оно так.
Алиса без особого интереса продолжала. Было ясно, что она не прочь поговорить о другом.
– Только ради денег Дилияр убивает. Соперников своих забивает насмерть, понимаешь? Он не умеет остановиться, когда надо. А мне не нужен такой человек рядом. И детям моим будущим тоже.
Чем больше Алиса поясняла интересующее меня, тем больше у меня зарождалось вопросов.
Удивительные вещи Алиса рассказывает.
Где же затесался такой ринг, на котором соперники бьются друг с другом до последнего вздоха?
Я понимала, что трагедии на рингах случаются порой, но чтобы каждый поединок завершался смертью одного из бойцов?
Шайтан бы давно сел в тюрьму, если б то, что говорила Алиса, являлось правдой. А потому, заручившись тем, что Алиса наговаривает на бывшего, я снова взялась обелять его.
– Совсем не факт, что дома Дилияр покажет себя таким же, как на ринге. Зачастую происходит обратная ситуация, когда мужчина на работе один, а дома другой. Он, может, и наихудший там, за пределами семьи, зато для семьи своей он лучший муж и папа…
Заметив, что девчонки странно поглядели на меня, но при этом не перебивали, я покраснела, но продолжала выражать то, что думала, подкрепляя фактами из своей жизни.
– Я к психологу здешнему хожу. У него есть клиентка с подобной проблемой. Её жених очень жесткий человек, профессия у него серьёзная. Клиентка боялась, что это как-то отразится на семейных отношениях.
– И чём это кончилось в итоге? – заинтересованно спросила Алиса.
– Муж стал ходить налево. – язык мой не удержал горькой правды о клиентке.
Ведь той клиенткой являлась я.
Девочки, показывая негодование, синхронно покачали головами.
– Прекрасно. Она его прощала, глаза закрывала, а он взял и изменил. – Алиса тяжко вздохнула и ещё раз взглянула на выход из ресторана. – Нет, такого сценария мне точно не надо. Я надеюсь выйти за американца, желательно темнокожего. Они очень темпераментные и пылкие. Прям звериная страсть в них бурлит. Такого же, как Дилияр сыщу. Но чтобы без преступной родословной был.
– Ты такого обязательно сыщешь. – я согласилась с тем, что Алиса с её внешними данными способна найти себе кого угодно. Но тут же спустила её с небес на землю. – И Шайтан его порешит в первый же день.
– И что делать? – взмолилась она. – Ставить на себе крест? На своём будущем? На семье? Я хочу семью. Я хочу женского счастья.
Я подумала над риторическим вопросом, и нашла один выход из данной ситуации.
– А может, надо? Я о том сценарии, как у клиентки моего психолога. То самое, что доктор прописал.
Алиса не разгадала, к чему я клонила.
Пришлось пояснить более детально.
– Нужно переключить внимание Шайтана на другую, и тогда он увлечется ею, а от тебя отвяжется. Тебе нужно усвоить одну простую истину. Пока сам Шайтан того не хочет, тебе он не даст покоя.
Алиса посчитала мой вариант отличной идеей, о чём сообщила сразу.
– С кем бы его познакомить… – Алиса, в задумчивости постукивая пальцем по губе, повернулась к Жанне и тут же воскликнула. – Тебе всё еще нужен богатый и страстный жеребец арабских кровей?
Жанна, агакнув грубо, перекрестилась.
– Ну нет уж, девочки! Нечего приплетать меня в ваш клуб невольниц для пальмовых мавров! Я пас! Мне бы спокойного и уравновешенного трахаря сыскать…
– Трахаря? – повторила я за ней и прыснула со смеху. – Зато искренне! Я восхищена твоей прямотой!
– Ну, а как без этого прожить? Будто вам трахаря не нужно… – щёки Жанны зарделись от сказанного, но она всё равно продолжала мечтать. – Чтоб не ломал мне руки в порыве страсти и на цепи не держал. Чтоб без всей этой бесовщины, что вам, девчата, досталась. Ваши мавры, кстати, похожи даже внешне. Может у них одна и та же генная аномалия? Заметила, Кать? Похож Шайтан на твоего мужа?
– Есть немного.
Была вынуждена согласиться с наблюдением Жанны. Поскольку не была уверена, что Жанна не показала Алисе мой телефон, забитый фотографиями Фархада.
Сдавать заднюю в моём случае было бессмысленно.
Жанна видела Фархада. Да и с Алисой она знакома давно, так что и Шайтана она успела узнать.
– Когда увидела Шайтана, там, на яхте, подумала, что это мой муж. Спьяну перепутала их, конечно. Чуть не наложила… Ну вы поняли, чего и куда....
Алиса попросила меня показать фотографию Фархада. Пришлось уважить её просьбу.
Я нашла в телефоне фотографию Фархада, где он стоял в полный рост, и подала Алисе.
Увидев моего мужа, Алиса побледнела и медленно подняла на меня глаза.
– Кать. – в её голосе ощущалась тревога. – А ты точно всё о своём муже знаешь?
Шутки про мавров с одной пальмы стали вовсе не смешными, как только Алиса, открыв в своём телефоне фотографию Шайтана, сравнила их фотографии, затем подняла на меня ошарашенные глаза и еле заметно кивнула, подвинув ко мне оба телефона.
– Они похожи, Катя. Они реально похожи.
Я констатировала то же самое, что и она.
Алиса подтвердила мои догадки о худшем.
Значит, это не недоразумение по чистой случайности. Фархад и Шайтан на самом деле братья.
Но всё-таки, оставался мизерный шанс, что эти двое не связаны друг с другом каким-либо родством.
Я готова была обманываться снова. Ещё немного, и я привыкну к тому, что моё счастье с мужем основано на лжи и способно существовать только в том случае, если на эту ложь закрывать глаза.
Только есть ли смысл метать бисер перед свиньями?
От того, что не хотела признавать очевидное не только мне, но и другим людям, проблема не поменяется и не исчезнет. До тех пор, пока один из братьев жив.
– Но я достаточно хорошо знаю своего мужа и его семью, вплоть до дальних родственников.
Лгала я перед девчонками не краснея, что шло вразрез с моими мыслями, которые, вероятно, отпечатывались на лице ярким контрастом.
Девчонки своим поведением, но молча, дали понять, что уже заподозрили меня в притворстве, и что врать я умела плохо.
– Нет, они точно не родня! – я же продолжала отстаивать свою правду. Иначе, как я признаюсь девчонкам, что мой Фархад и есть тот, кого они знают, как преступника из мафиозного клана? – Типаж у них очень распространенный. Вот и вся дилемма.
– Да? Серьёзно? Распространенный типаж?
Алиса окинула зал и предложила мне сделать то же самое.
– Ты часто встречаешь кого-то похожего? Оглянись. Видишь кого-нибудь, кто подходит под этот типаж хотя бы отдаленно?
Чтобы не показаться голословной, я повертелась по сторонам, всматриваясь в мужскую половину посетителей ресторана в надежде, что кто-то всё же сыщется с похожими внешними данными.
Двухметровых мулатов шириной с платяной шкаф и с комплекцией Халка, не так уж много попадается и на улице. Здесь же, в ресторане в данное время, кроме низеньких изящных арабов в кондурах, а также туристов, не было и издали похожих. Среди всех присутствующих, лишь один выделялся ростом, и тот был светлокожий, по моим предположениям, немец.
Спорить с Алисой, отстаивая свою точку зрения без подкрепленных доказательств, было бессмысленно. А потому я, опустив глаза в телефон, так и открытый на фотографии Фархада, промолчала, чтобы не выглядеть ещё глупее.
Алиса, понимая, что мне непросто смириться с новой мыслью и принять новую угрозу нашей семейной жизни как таковую, а потому отрицаю очевидное, попыталась убедить в мягкой форме.
– Поговори со своим мужем начистоту. – она снова сравнила две фотографии. – Они и впрямь похожи. Блин, почти одно лицо. Если б не знала Дилияра, я бы подумала, что они близнецы. Но твой муж постарше немного. У Дилияра, кстати, брат старший. Еще одна улика, указывающая на то, что твой муж тебе много недоговаривает. Сейчас прям позвони ему и спроси. Нет, не звони. Это нужно не по телефону обсуждать. Лучше вечером узнай, когда домой вернётся.
– Если б проще было, Алиса… Мне совсем не проще поговорить с мужем. Он в Нью-Йорке, и неизвестно когда вернётся.
– Катя права. – Жанна на сей раз поддержала меня. – Как она начнёт этот разговор? Как скажет ему, что видела твоего Дилияра? Тот сразу спросит, где. Даже если Катя выдумает что-нибудь, он всё равно наведёт справки из других источников, и тогда раскроется, что Катя была на яхте. Если её муж узнает об этом, боюсь, с Катей случится непоправимое. Тем более, если муж её связан с мафией и террористами…
Я согласилась с Жанной и закрыла лицо руками, чтобы девочки не видели моих истинных эмоций. Изображая при этом, что еле сдерживаюсь, чтобы не заплакать от чувства тревоги за свою жизнь.
– Не переживай, Катюнь. Ты сильная. Ты справишься с этим. Мы тебя в беде не оставим. – Алиса, вернув мне телефон, решила меня подбодрить.
Она пересела ко мне поближе и обняла за плечи. Показывая, что вошла в моё незавидное положение, позабыв на время о собственных проблемах, которые у нас с ней были, по сути, одни и те же.
Алиса поверила, что я в паническом ужасе находилась из-за внезапно открывшегося обстоятельства, что мой муж может оказаться бандитом. Я и играла эту роль успешно, чтобы не вызвать к себе лишних подозрений. Чтобы они не решили, будто я давно знаю, кто такой Фархад и даже как-то была его пособником.
– Мы выведем твоего Фархада на чистую воду. – шептала успокаивающим голосом Алиса, продолжая обнимать меня. – С кем он тебе изменяет?
Алиса, решив воспользоваться удобным моментом, когда я потеряла бдительность, взяла меня на понт. Вероятно, я не слишком убедительно поведала историю о клиентке своего психолога.
И я забылась. Не подумав, призналась ей в том, что клиентка психолога и есть я.
– С начальницей. Ну, не то чтобы она начальница… Не совсем начальница… Спонсор его, в общем.
И только потом поняла, что сдала себя с потрохами.
Алиса немного отстранилась, с недоверием поглядев мне в глаза, и переспросила.
– Спонсор?
Получив мой кивок, Алиса с уверенностью выдала то, что было очевидно для неё сразу же, с первых секунд, а я почему-то не придавала тому никакого значения.
– Позволь уточнить. Твой муж, насколько ты знаешь, офисный работник, так?
– Так.
Я с непониманием глядела на Алису, ожидая, когда она закончит свою мысль. И представить не могла, что сейчас ещё что-то вскроется неприятное.
– Спонсор чего? Канцтоваров, что ли?
В тот же миг я почувствовала себя такой тупицей, что захотелось провалиться сквозь землю. Сидела, как курица на насесте, с глупым видом хлопала глазами. И понимала… Вот же я безмозглая.
И в голову за всё время не пришло подумать об этом, свести один конец его брехни с другим, и заявить Фархаду, чтобы не вешал мне лапшу на уши, ведь я не первый день живу на этой планете.
Фархад и тут меня обманул.
Хоть где-то он честен со мной?
И был ли честен вообще когда-либо?
– Что обычно спонсируется, не знаете, девчата? – реально обеспокоившись тем, что уличила мужа в очередной лжи, и что это может быть связано напрямую с тем складом оружия, что обнаружила в подвале, поинтересовалась я как бы между прочим.
Чтобы раскидать в уме всевозможные варианты, кем Фархад мог подрабатывать.
Только бы не с террористами он связался…
Не хотелось мне верить в то, что о нём говорят даже мои подруги. Фархад не такой, уверяла я себя.
– Бои. – не задумываясь, выдала Алиса тот вариант, что был ближе всего в её случае.
И кажется, в моём случае тоже.
Испугавшись на автомате, едва дыша, я спрятала телефон в сумку.
Захотелось убежать отсюда. Или от себя самой и собственной жизни, что более вероятно. В голове помутнело от того, насколько близок к моему семейному счастью печальный финал.
Но ощущение трагической необратимости продлилось недолго. Вовремя включилась логика.
Если б Фархад участвовал в боях, Шайтан его не искал бы. Если это, конечно, его брат.
А вдруг Фархад первым нашёл Шайтана? Нашёл к нему пути, и теперь не за горами тот день, когда они схлестнутся на ринге, чтобы поквитаться за прошлые обиды?
Шайтан пойдет на всё, чтобы победить, и пойдёт до конца. Это главная цель его жизни. И опыта у Шайтана на ринге куда больше, чем у Фархада.
Думая об этом, слёзы покатились с моих глаз.
Ринг, кровь и мёртвый Фархад, и я над ним склонилась с истошным воплем, в то время как на Шайтана вешают лавры победителя…
Дрожь по телу пробежала, только представила всю эту картину.
Я не должна подпускать плохие мысли и близко. Всё будет хорошо.
Алиса продолжала перечислять варианты. Но другие её примеры обошли мои уши стороной.
Я была почти уверена, что разгадала тайну Фархада. И ту причину, почему он в Штаты мотается.
Жанна, заметив, что я расстроилась ни на шутку, потянулась ко мне через стол и взяла за руку, крепко сжав её в своей.
– Спроси мужа прямо, кем он зарабатывает. – Алиса прильнула ко мне и, наклонив к себе мою голову, поглаживала по затылку. – Полагаю, ты удивишься, и вряд ли приятно. Что-то подсказывает мне, что он не блогер и не футболист.
Я же понимала, что теперь мне с Алисой общаться не стоит. Женщины врагов – тоже враги друг другу.
– Спроси обязательно. Не пускай всё на самотёк. Если всё это подтвердится, тебе и детям грозит опасность. – настаивала Жанна на том, что мне давно пора бежать куда глаза глядят. – У меня есть хороший адвокат. Он быстро и без подводных камней оформит развод. И недорого возьмет за свои услуги. Проверено на себе. Советую.
Жанна порылась в своей сумочке и достала оттуда карточку с именем и номером телефона.
– Вот его визитка. Позвони, как решишься. Советую не медлить. Измена – это цветочки по сравнению с тем, на что твой муж способен. Я бы на твоём месте сдала бы его полиции уже сейчас…
Алиса была иного мнения насчёт того, что мне следует делать.
– Рано делать выводы. Мы толком ничего не знаем. Имеем лишь предположения, без фактов. Схожая внешность не показатель виновности.
Я согласилась с мнением Алисы, и Жанне пришлось,
Жанна, с досадой покачав головой, бросила визитку обратно в сумку.
– Не торопись сжигать мосты, Катюнь. – продолжала убеждать Алиса. – Присмотрись к мужу внимательнее. Вдруг он сам себя выдаст чем-нибудь. И обязательно спроси, есть ли у него брат. Как бы между прочим. К примеру, начни разговор о детях, приплети что-нибудь типа "я так мечтала иметь старшего брата, чтоб защищал меня в школе"… Ну или тому подобное. Выведай всё. Без конкретики и имён. Просто узнай, один ли он в семье. Возможно, он расскажет о дяде своём, который был боксёром, и тогда нам будет уже от чего отталкиваться. Действуй. Способов добиться правды много.
Алиса, взглянув на часы, вдруг встала и засобиралась.
– Не спеши. Тебя там ждут. – предупредила я, чтобы проверить, не Шайтану ли она торопится слить информацию, так кстати выуженную.
Алиса в испуге покосилась на дверь. Затем подошла к окну и осторожно выглянула.
– Я же опаздываю на работу… – занервничала она, сев обратно на своё место. – Чёрт, что же делать?
– Дать тебе мою паранджу? – предложила я то единственное, что могло помочь ей сейчас.
Алиса, оглядев паранджу, скривилась. Но иного варианта выйти незамеченной для неё не было.
Мы вдвоем пошли в туалет.
Пользуясь моментом, я решила спросить Алису об одном человеке. Заодно и некоторые свои догадки подтвердила бы. Или опровергла бы.
– Случайно не знаешь Джейсона? Рыжий американец, в темных очках. Он вроде бы менеджер, работает в паре со спонсором моего мужа.
– Лично не общалась. Но знаю, кто это. Он занимается организацией боёв, продвигает тех, кто заключил с ним договор.
Мы ненадолго смолкли.
Затем Алиса снова заговорила.
– Всё же, твой муж, оказывается, боксёр. Раз и спонсора имеет, и с менеджером на связи.
Пришлось согласиться с ней. Алиса в этом деле не новичок, и знает, как и что. В отличие от меня.
– Только бы эти двое не оказались однажды на одном ринге…
Произнеся это, я украдкой поглядела на Алису. Судя по всему, ей тоже не хотелось, чтобы это когда-либо случилось. И она моему мужу смерти желать не станет, и я её Шайтану – тоже. Алиса ведь любит его, несмотря ни на что.
Я буду верить, что мы обе сможем их образумить. Если будем действовать вместе, у них не останется другого выбора, как примириться.
Если Алиса согласится работать со мной в паре, а не решит, что смерть моего мужа – короткий путь к её женскому счастью.
Пока я раздевалась, Алиса глядела в свой телефон. Но не успела я снять с себя всё "обмундирование", как она сообщила слегла заторможенно.
– Не надо, Катя. Не снимай. Он написал, что тебя ждёт. А не меня.
Я опешила.
Меня? Зачем ему я?
– Что ему надо? – новость эта здорово разволновала меня.
Алиса, стоя молча и продолжая глядеть на дисплей своего телефона, пожала плечами.
Мне же нужен был ответ здесь и сейчас.
– Просто потому, что я вмешалась в ваши дела? Или я его тонкую натуру оскорбила, что не признала в нём звезду бокса?
Боже, как меня прорывало позвонить Фархаду прямо сейчас… Кто меня спасёт, если не он? Я же не могу оставаться в ресторане до тех пор, пока не кончится его командировка!
– Не знаю. Сейчас спрошу, что ему нужно.
Алиса выглядела не менее обеспокоенной, чем я. Вряд ли она притворялась так искусно.
Собрав волю в кулак, Алиса с уверенностью набрала сообщение и отправила Шайтану.
Мы обе замерли в ожидании.
Ответ пришел в голосовом виде, но не на русском языке. Чтобы не терять времени на осмысление иноязычных выражений длительностью в одну минуту, я попросила Алису перевести всё, что он прислал.
– Говорит, ты милая. Но ты знаешь его брата, и… Как бы это сформулировать…
Переводить фразы Шайтана, Алисе было непросто. Хотя бы потому, что она, фильтруя ругательства через слово, старалась подбирать приличные выражения, в которых имелся какой-то смысл.
– Он не знает, кто ты, но хочет выйти на Фархада через тебя. Это… если опустить детали, как он намеревается этого добиться.
Алиса после этого отключила телефон и опустилась на пол, снова заплакав.
Я кинулась её успокаивать. Но на сей раз Алиса была безутешна.
– Он сказал, что придёт ко мне этой ночью и запытает вопросами о тебе. А потом, когда расколет меня, он… – Алиса выдержала недолгую паузу, не поднимая головы, а затем выдала в истерике. – Он придёт за тобой. Он не будет разбираться ни в чём.
Она схватила меня за руку и продолжала в слезах.
– Прости меня, Катя. Я не хотела, чтобы получилось так. Я сказала ему, что ты поклонница его брата, который с недавних пор тоже в боях участвует. Он вынудил меня угрозами. Прости, я не смогла молчать об этом…
Глаза мои судорожно забегали по сторонам.
Я должна была срочно придумать способ, как решить эту проблему, и без жертв.
– Нужно выбираться, и побыстрее, пока Шайтан не надумал нас выкурить отсюда. Идём по отдельности. Я выйду через главный вход, а ты…
– Нет. Я выйду через главный. – Алиса, утерев слёзы, настояла на своём. – Прикрою вас с Жанной. Мне он ничего сейчас не сделает. А вот тебе… может. Идите. Я его отвлеку.
Так и поступили, как условились.
Алиса, в спешке поправив макияж, храбро пошла на амбразуру, взяв Шайтана на себя, а мы с Жанной сдернули из ресторана через другой выход.
Добрались мы с ней до парковки, сели в машину.
Не прошло и пары минут, как мы увидели, что Алиса вылетела из торгового центра. И теперь с замиранием сердца наблюдали, как Шайтан, который выбежал следом, поймал Алису рядом с её авто и принялся кричать на неё, грубо тряся за плечи.
Шайтан устроил Алисе допрос, не дожидаясь ночи.
Лишь бы Шайтан вовремя остановился и не наделал непоправимого в порыве гнева из-за того, что мы, три бабы, провели его, продуманного боксёра с задатками стратега в опережении действий противника.
Мне ещё неспокойней на душе стало от того, с каким натиском Шайтан вытряхивал из рыдающей Алисы информацию о том, где я прячусь.
Шайтан не настолько хорош, как я обрисовала его в своей голове. Но какой у меня был выход сейчас? Себя отдать ему взамен?
– Ненавижу его. Какой самоуверенный и наглый, однако… Небось считает, что всё решает сила. Дурак. Девушку силой любить не заставишь. – высказалась Жанна, не догадываясь об истинных мотивах Шайтана, о которых и я узнала всего несколько минут назад.
Я промолчала, а сама про себя подумала, лишь бы Алиса не раскололась. Хотя бы до тех пор, пока Фархад не вернётся из командировки.
Разволновавшись, что Шайтан, перебросив Алису через плечо, намеревался куда-то её тащить, я за малым не бросилась ей на помощь.
Алиса, ловко выскользнув, отвесила Шайтану пощечину. Затем добежала до своей Ауди и заперлась в ней.
Шайтан почему-то не стал бежать за Алисой вдогонку, предоставив ей возможность уехать.
Я не знала наверняка, почему он вот уже во второй раз даёт ей шанс уйти, чем усложняет задачу себе. Но предположила, что тем самым Шайтан демонстрирует Алисе, что способен держать себя в руках, хоть и не всегда.
Он всё же хочет её вернуть.
Вот это любовь…
Если бы Шайтан отказался от прыти отомстить мне и брату, цены б ему не было.
Когда Ауди Алисы на полном ходу выскочила на дорогу, никого не сбив при этом и никуда не врезавшись, Жанна выдохнула и тоже завела мотор.
– Не надо меня подвозить. – опомнившись, я открыла дверь салона уже тогда, когда её машина покатилась вперёд.
– Ты чего, Кать? – Жанне пришлось затормозить. – Жить надоело? Под колёса захотела?
– Пройдусь пешком. Хочу подумать. Дома это сделать не дадут. Сама понимаешь, дети…
Попрощавшись с Жанной и не став слушать её уговоры остаться ради своей безопасности, я прикрыла лицо и покинула авто.
Стараясь не оглядываться, чтобы не привлекать к себе внимание, спокойным шагом преодолела парковку.
Шайтан, постояв немного, сел в навороченный джип-броневик, самый крутой и заметный из всех джипов на парковке.
Вскоре броневик проехал мимо и не остановился.
Шайтан не узнал меня в таком прикиде.
Вот и первый плюс паранджи выискался. Жизнь мне спасла, родненькая. "Благодаря" Шайтану и его мании выследить меня, чтобы прихлопнуть, с этого момента мне придётся носить её постоянно.
Я не хочу подпускать мысль,
Что тебя не будет в моей жизни…
Несмотря на слёзы, которые выплакала из-за тебя,
Несмотря на слова, что никогда не скажешь.
Ты навсегда в моих мыслях —
Хорошо нам или плохо —
Несмотря на… Несмотря на…
Raye, Rudimental «Regardless».
Я прогуливалась по пляжу, напрочь убитая горестными мыслями о том, что меня окружают одни лжецы и предатели.
Никому, как оказалось, нельзя доверять: ни Фархаду, ни Жанне, которая способна натравить на моего мужа полицию. И даже Алисе, несмотря на одинаковую у нас с ней проблему, не следовало доверять и ожидать пользы от наших совместных усилий.
Алиса, пусть не по своей воле, но в любой момент могла сдать меня Шайтану. Если это произойдет, и Шайтан похитит меня, чтобы шантажировать Фархада, Фархаду ничего не останется, кроме как выполнить все его требования.
Мне нужен был совет, как поступить. То ли сегодня же хватать детей в охапку и из страны мотать, то ли дожидаться Фархада и всё ему выложить, как есть.
Но сказать ему, чтоб срывался с работы и летел сюда срочно, я не могла. Ведь номер телефона, с которого Фархад, так и не дозвонившись, оставил мне голосовое сообщение, принадлежал одному из его коллег. Тем более, что у них сейчас поздний вечер, и коллега, скорее всего, уже дома и готовится ко сну.
Я сама должна была принять это решение.
Но посоветоваться с кем-нибудь не мешало бы.
Так кстати вспомнив о том, что когда-то наша прислуга упоминала о ясновидящем, который живёт в её районе и который ей очень хорошо помог в своё время, я позвонила прислуге.
Прислуга точный адрес ясновидящего не помнила, но объяснила на пальцах, как попасть в её район. Сказала, пятнадцать минут от центра пешком пройти, по береговой линии, потом свернуть направо, чуть пройти ещё, и я увижу рынок. Там спрошу у любого, и мне подскажут, как найти ясновидящего по имени Ахмед, ведь его каждая собака на районе знает.
С призрачной надеждой на успех, тающей так же стремительно, как время на часах, я шла и шла себе, предаваясь тяжёлым раздумьям.
Пятнадцать минут истекли уже давно, но рынка всё не виднелось. Это обстоятельство меня беспокоило и кое-что ещё: я не придала значения, когда именно свернула с пляжа, и теперь волновалась, не проморгала ли нужный поворот.
В итоге я оказалась в тупике.
Вернулась назад, повернула налево, думая, что это и есть обратный путь. Думала, вот приду домой, получше разузнаю у прислуги место, а завтра приеду сюда на такси. Лучше вместе с прислугой, чтобы наверняка найти дом ясновидящего. Но очутившись среди заброшенных построек, мне пришлось согласиться с тем удручающим фактом, что домой попасть будет не так уж и просто.
Побродив по закоулкам, я поняла, что окончательно заблудилась. Бездумно пиная пластиковые бутылки и прочий мусор под ногами, я шла и тихо плакала, прикрывая лицо от прохожих и наглых детей, которые вились вокруг меня и требовали денег.
Я заплутала. В какой я части города, и как попасть домой, не представляла вообще.
Спросить у прохожих дорогу до пляжа побоялась, так как шла без сопровождения мужчины. Да и арабского языка я не знала совсем.
Вдоль берега можно без труда добраться до знакомых пейзажей, но, к моему огорчению, залив отсюда не виднелся нисколечко. Только близко расположенные друг к другу жилые постройки старого образца и переулки с тупиками.
Какой-то наполовину брошенный или совсем бедный район Дубая. "Такого" Дубая я не надеялась увидеть вообще. Как и угодить в очередную неприятность – тоже.
За углом, на узенькой старинной улочке, развернулся крошечный стихийный рынок. А дальше, сразу за рынком, снова шли трущобы похлеще тех, которые мне уже довелось увидеть.
Хоть рынок нашла, уже что-то да получилось. Теперь оставалось найти ясновидящего по имени Ахмед.
Бродя по рынку, я искала глазами кого-то, кто, по моим предположениям, умел свободно изъясняться на английском. Но слушая болтовню продавцов с покупателями на каких угодно языках, только не на том, который был нужен мне, я отчаивалась всё интенсивнее.
– Эй, красавица! – как вдруг услышала я русский говор с акцентом. – Подходи к моей лавке чудес! Ты найдешь здесь всё, что тебе нужно!
Я обратила внимание на того, кто окликнул меня.
Какой-то пакистанец или индус, там невозможно было разобрать – уж больно грязный был этот мужчина лет пятидесяти, – едва ли не ухватил меня за сумку, когда я проходила мимо его "лавки чудес".
Я остановилась, с надеждой и страхом глядя на него.
– Подскажите, плиз, как мне отыскать…
Продавец сперва предложил купить у него что-нибудь, и только после спрашивать, что меня интересует.
Из представленного ассортимента "лавки чудес", мне практически ничего не приглянулось. Но я обратила внимание, что продавец курил, и спросила, есть ли в продаже сигареты.
– Желательно, не местные. Здесь они ужасного вкуса… Вот бы тонких ароматизированных из далёкой родины… Есть у вас такие?
Продавец кивнул и с щербатой улыбкой заверил, что есть у него интересующий меня товар, и попросил подержать его сигарету. Я не спрашивала, для чего, но предположила, что сигарета каким-то образом мешает продавцу достать товар из нижних коробок.
Хоть и испытала неловкость от столь необычной просьбы, я сделала, как велел продавец. Аккуратно захватила сигарету, чтобы при этом не коснуться пальцев продавца, так как это было неприлично.
Но продавец ни с того ни с сего схватил меня за руку.
– Что вы делаете???
Испугавшись, я предприняла попытку отскочить назад. Но продавец неожиданно отпустил мою руку, и я за малым не упала на асфальт.
Продавец, не прекращая демонстрировать в своей улыбке щель между верхними зубами, подобрал сигарету, которую я нечаянно обронила, взял её в зубы и принялся рыться в картонных коробках, служивших прилавком в его "лавке чудес".
Открыл одну коробку, а там пиво русское. Перепутал коробки так удачно, что я без раздумий попросила завернуть с собой пару банок. Затем продавец достал из коробки ниже пачку тонких сигарет и, замотав в засаленную местную газету, протянул мне её вместе с пивом.
Подумав, когда мне ещё представится возможность закупиться контрабандой из России, если приму решение не перезжать туда сейчас, я попросила не одну пачку, а десять.
Получив озвученное на руки, я попрятала пачки по карманам, газетный свёрток бросила в сумку, предварительно вытащив из него одну банку пива.
Очень хотелось пить. Домашнее молоко в затертых пластиковых бутылках "Coca-Сola", которым продавец в основном и торговал, да ещё и на жаре, не внушало особого доверия.
Расплатившись с продавцом, а взял он с меня прилично, от безысходности и обиды, что меня надурили, я присела на бордюр, и, открыв пиво, осилила сразу полбанки.
Теплое пиво, противное. Не совсем то, что надо. Но и такое сойдет. На безрыбье и рак рыба.
Жажда одолела. Было всё равно, что пить.
Продавец, наблюдавший за мной, заботливо всучил мне ещё банку пива и спички, чтобы было чем прикурить сигарету.
Я не отказалась от спичек и пива, ещё и бесплатно. Всё ж вкуснее, когда дают на халяву. Тем более, что у меня осталось не так много денег в кошельке. Даже на такси, скорее всего, не хватит.
Любезно поблагодарив продавца, я допила пиво и собиралась уходить отсюда, чтобы продолжить искать дорогу домой. Забыла напрочь, зачем вообще пришла. Просто вылетело из головы.
– Не переживай. Он к тебе вернётся. – тихо произнес продавец, когда я повернулась к нему спиной. – Он только тебя одну любит.
Я обомлела и будто приросла к асфальту.
Разумеется, продавец не мог знать наверняка причину моей истинной тоски, но сказанное им было как раз в тему.
И пусть этот, то ли индус, то ли пакистанец, то ли цыган вообще, всего лишь предположил очевидные вещи, которые могли случиться с каждой второй женщиной. Ведь, из-за чего, кроме как не из-за проблем с мужем, баба будет сидеть на бордюре с сигаретой и пивом?
– Вы правда так считаете? – понимала, что выглядела глупой, но мне было важно услышать хоть что-то, что могло вселить в меня надежду.
– Конечно, Солнце.
Продавец покивал головой и громко рассмеялся.
Наверняка, от того, что на моём лице отпечатался шок.
– Он без тебя слеп, Солнце. Ты его поводырь.
Губы мои дрогнули, услышав любимое «Солнце». Меня же так Фархад называет…
Откуда продавец узнал такие детали о нас?
– Почему вы сказали "Солнце"? Вы меня знаете?
Не узрела в его словах двоякого смысла.
– Знаю. Ты Катерина. – продавец заговорил тише, чтобы его не услышали соседствующие с ним "коллеги по цеху". – Духи нашептали, что придёшь ты сегодня.
Я с недоверием покосилась на продавца.
Духи ли? Либо прислуга наша позвонила ему?
Это и есть ясновидящий Ахмед?
Я представляла его совсем другим. Хотя бы… Чистым.
Продавец, дабы убрать стену недоверия между мной и им, охотно продемонстрировал свои способности.
– Избранник у тебя есть. Высокий, как скала. Сильный, как медведь. Глаза у него разные. Один зрачок чёрный, а другой… как назвать этот цвет…
– Темно-карий с багровым отливом! – оживленно выпалила я, неслабо удивившись тому, что продавец в точности угадал, как выглядит Фархад. – Вы всё правильно сказали!
Действительно, у Фархада разные зрачки. Я давно приметила эту его особенность. Настолько давно, что привыкла не замечать. Тем более, что эта особенность была заметна только при ярком свете.
– Отец его отсюда. Он погиб. Брат родной убил.
Продавец, получив моё доверие моментально после того, предложил зайти к нему в дом и поговорить обо всём в деталях. Пообещал, что дорого не возьмет.
Недолго думая, я согласилась.
Там он угостил меня чаем, очень вкусным, с молоком, кардамоном и какими-то травами. И усадил на пол в маленькой комнате, по виду, гостиной.
Я присела у большого цветастого ковра, который, по всей вероятности, служил столом, и стеснительно осмотрелась вокруг.
Скудный интерьер. Продавец со своей семьёй очень бедно жили.
Супруга продавца, пожилая женщина цыганской внешности, окружённая девятью то ли детьми её, то ли внуками, поздоровалась со мной на чистом русском и, выпроводив детвору во двор, взялась окуривать комнату дымящимися на тарелке травами с резким специфическим запахом.
– Моё имя Ахмед. – произнёс продавец со способностями ясновидящего сразу, как только присел напротив меня. – Как и твоего сына.
Я, нахмурившись, поспешила указать ему на ошибку.
– У меня нет сына по имени Ахмед.
Ясновидящий, хитро прищурившись, промолчал.
Немного подождав, он завёл разговор о главном.
– Что не так с мужем? Почему не слушаешься его? Не любишь?
– Люблю, но…
– Вижу, что любишь. Но?..
– Порой кажется, что нам не суждено быть вместе.
Ясновидящий Ахмед вытащил сигарету из нагрудного кармана футболки и закурил.
– Дай мне свою вещь.
– Любая подойдёт?
– Вон ту заколку давай.
Я сняла невидимку с волос и отдала ему.
Ясновидящий, получив заколку, взялся потирать её в ладонях и не моргая глядеть на меня.
– Заморский принц… Помнишь слова цыганки? – непринуждённо выдал он тайну из моего детства, о которой я никому не рассказывала. – Не поверила ты ей тогда… Думала, он не придёт. А он взял и пришёл. Принц твой. Что такое?..
Ясновидящий неожиданно оборвал свою речь.
Помычав в задумчивости какое-то время, он заявил.
– Так он же не принц.
Я напряглась. Подумав, что ясновидящий сейчас скажет, что ошибся. И что я ошиблась, выйдя замуж не за того, кто мне предназначен.
– Королём он стал. – некоторое время просидев с закрытыми глазами, ясновидящий вернул мне невидимку. – Королевство у него своё.
Меня неприятно впечатлило, что ясновидящий назвал "Иллюзию" королевством. Но в общих чертах, если не брать во внимание некоторые нюансы, он всё правильно увидел.
В комнате снова воцарилось молчание.
Ясновидящий пристально глядел на меня, покручивая меж пальцев фильтр своей сигареты, которую затушил и зачем-то разломил пополам.
– Поторопилась ты. На три года поторопилась. Он бы тебя нашел и без иллюзий. Он тебе по судьбе шёл.
Как он это видит? Откуда?
– Нашёл бы? Как бы Фархад нашёл меня?
– Вас познакомили бы. Подруга твоя.
Я опустила глаза, удерживая внутри себя настоящие эмоции. А именно, смешно мне стало.
Нас познакомила бы Таня, которая на дух Фархада не переносит?
Или о другой подруге речь?
Может быть, ясновидящий имел в виду Алису?
Кстати… Надо бы спросить насчёт Шайтана…
– Не бойся его. – ясновидящий будто прочёл мои мысли. – Он тебе ничего не сделает. Но ты не встанешь между ними. Они сами должны пройти через то, что им предначертано.
Ясновидящий говорил о Шайтане и Фархаде. И о том, что им всё-таки предстоит мериться силами.
Как он узнал, что я думаю как раз об этом?
Нужно перестать думать. На всякий случай.
Ясновидящий отложил сигарету в сторону и подтащил к себе небольших размеров ящик со всяким барахлом, на первый взгляд, не магическим. Достал оттуда зеркальце и внимательно взглянул в отражение.
– Близнецы, порождённые близнецами. Два осколка одного зеркала. Они одинаково правы и одинаково неправы. Одна боль. Ненависть одна. Проклятье на них. Сердца пополам разрезаны. Вижу их мёртвыми.
При слове "мертвыми", у меня прекратилось дыхание. Но ясновидящий успокоил меня тут же.
– Не бойся, Катерина. Вдовой ты в этом воплощении не останешься. В следующем – может быть… Но не в этом воплощении однозначно.
Заручившись мыслью, что Шайтан не причинит Фархаду вреда, по крайней мере, смертельного, я подумала, что можно бы вмешаться в их примирение.
– Я могу как-то ускорить их сближение?
Ясновидящий отрицательно покачал головой, продолжая всматриваться в зеркало.
– Слишком сильна мотивация сына подражать отцу. Сын должен отработать карму. Которая досталась ему от отца… – выдохнув, ясновидящий продолжал рассказывать, что видел, но давалось ему это с трудом. – Убийца… Убил отец его братьев своих… Имя проклял своё… Род проклял до седьмого колена…
Со слов ясновидящего, стало ясно, что Шайтану достались по наследству тяжкие грехи его отца Ильясова, который отказался от настоящего имени по каким-то своим причинам. И это бремя от отца сбивает Шайтана с толку, мешая жить своей судьбой.
– Почему Ильясов убил своих братьев?
– Сбой мозга. Он сошёл со своего пути.
– Что будет, если Дилияр не искупит грехи отца? Карма передастся его потомкам, но уже с большей силой? – предположила я.
Ясновидящий зажмурился и, задержав дыхание, протяжно выдохнул спустя несколько секунд.
– Её держись. Близко к ней будь. Не обрывай связь.
Он, вероятно, имел ввиду Алису. Но прямого ответа на свой вопрос я не получила. Наверное, потому, что ситуация в будущем, которую он видит сейчас, может кардинально измениться.
– А что насчёт Фархада? У него есть какая-то карма?
Ясновидящий, покрутив зеркало, закрыл ладонью его правую половину и, опустив взгляд, взялся считывать с него информацию.
– Кармы не вижу. У него что-то другое есть…
Ясновидящий зажмурился с силой и продолжал болезненным шёпотом.
– Стоит над бездной, руки связаны. Никуда не идёт, просто стоит и не двигается. Мальчик что-то кричит ему, но он не слышит. Головы у него нет.
Я вздрогнула. Как это, нет головы???
– Кругом него всё чёрное, огнём выжженное. Смерть танцует возле него в обличье юной девы. Вьётся над ним, хочет столкнуть его в бездну. Почему не уходишь оттуда? – спросил ясновидящий сам у себя и тут же отвечал. – Ищет голову. Показывает, что она внизу лежит.
Ясновидящий смолк, продолжая сидеть с закрытыми глазами. Я вытаращилась на него и так внимательно слушала, что даже выдохнуть боялась, чтобы не пропустить мимо ушей ни единой мелочи.
– Становится на самый край.... – вполголоса протараторил ясновидящий. – Нет, показывает. Не хочет уходить…
– Что же он хочет??? – на эмоциях бросила я.
– Спуститься. – ответил он мне и снова обратился к ауре Фархада. – Ты помнишь, где её потерял? Мактуб…
Ясновидящий резко открыл глаза и посмотрел на меня с неподдельным испугом.
– Мактуб. – повторил он, когда вышел из состояния транса. – Так предначертано…? Не понимаю…
Удивившись тому, что воспроизвел сам, ясновидящий поднялся на ноги и выбежал во двор.
Оставил меня в полном замешательстве.
Сеанс, к сожалению, был окончен по непонятным для меня причинам.
Что ясновидящий имел в виду? Как увиденную им угрозу для Фархада следует трактовать?
Я бы много о чём расспросила ясновидящего, но жена его попросила меня уйти. А он сам не пожелал заходить в дом, пока я здесь.
– Залив в той стороне. – сообщил ясновидящий, когда я вышла во двор. – Пойдешь прямо, никуда не сворачивай. Придёшь домой.
– Спасибо, Ахмед. Вы очень мне помогли. – тяжко вздохнув, я сомневалась, стоит ли подходить к ясновидящему, раз он попросил выставить меня за дверь, а потому говорила с ним на расстоянии.
– Вернётся он. Скоро вернётся. – ясновидящий кивнул в подтверждении своих слов и снова закурил. – Прояви мудрость и покорной будь. Не перечь и ни в коем случае не ври. Либо врагом его быть тебе навеки.
Ясновидящий тонко намекнул на то, что Фархад мне изменяет. Но увлечение его не серьёзное, так что мне беспокоиться не о об этом следует. А о том, как рассказать ему правду про яхту и тех, кого я там встретила.
Я намеревалась спросить ясновидящего за детей, но он меня опередил.
– Всё у тебя будет. Не переживай. Все твои болезни от нервов. И еще… выбрось то, что у тебя в кармане. Беду как магнитом притягивает.
Не понимая, что продавец имел в виду, я полезла в карман и, помимо пачек сигарет, нащупала помаду, которую подарила мне Соня, и за которую я совсем забыла.
Вытащив из кармана помаду, я вопрошающе показала её ясновидящему. Это и есть причина моих бед?
Ясновидящий кивнул и повторил, чтобы избавилась от неё подальше от его дома.
Я поблагодарила его снова, дала денег, сколько было с собой, и пошла туда, куда он сказал.
Дойдя до пляжа, я замахнулась и выбросила помаду в воду. Даже не открыв её и не поинтересовавшись, в чём именно заключался подвох этой вещицы.
В чём был тот сокровенный смысл неудач, о котором упомянул продавец с даром ясновидения?
В том, что Соня отдала мне вещь, принадлежащую ей, а взамен присвоила моего мужа? Который эту помаду с её губ съедал, и не раз? Может, в том и заключался смысл бед от помады?
А может, дело в конструкции помады. Возможно, в ней было упрятано записывающее устройство или датчик слежения.
Но я была так рада тому, что всё поправимо, потому не стала заморачиваться на какой-то помаде. Главное, что всё образуется. Только нервничать мне нужно меньше.
А вдруг ясновидящий так сказал потому, что я уже беременна, и что родится мальчик, которому я дам имя Ахмед?
После тяжёлой ночи с кошмарными снами, я написала длинное сообщение своей свекрови Фатиме, которая живёт в селе на Кавказе.
Попросила слёзно, чтобы та срочно вставила своему сыночку проп*здона, предупредив, что звонок в Америку ей дорого обойдется. Так как Фархад без телефона туда смылся, и связь со мной поддерживать не считает нужным, я поспешила "обрадовать" Фатиму, что ей предстоит говорить с его любовницей Соней. Но сделать это желательно так, будто Фатима не в курсе, что Соня не просто его коллега по работе.
Может хоть мать на Фархада повлияет, раз у самого совесть перевелась?
Фархад любит меня одну, понимаешь ли, но и в чужую лунку не прочь засаживать свой матёрый баклажан вот уже вторую неделю подряд. Эта их, якобы, лёгкая интрижка ни в какие рамки приличия не всовывается!
Я была на сто процентов уверена, что Соня не станет отшивать мать Фархада, как отшила меня, и что вскоре после звонка матери, Фархад найдет способ со мной пообщаться.
А также я была более чем уверена в том, что Фатима встанет на мою сторону, а не примется выгораживать своего сына.
Насчет Шайтана узнавать у Фатимы не стала.
И без того она обеспокоится тем, что Фархад вот уже который день не даёт о себе знать, да ещё и, будучи многодетным отцом и при жене хоть куда, гулять вздумал с какой-то белобрысой селёдкой две недели без перерыва.
Фатима, перезвонив сразу после моего сообщения, так как не умела быстро печатать, обескуражила меня своим безропотным отношением к легкомысленному поведению её сына.
– Терпи, Катя. Фархад хороший. Но так получилось, что он загулял. Погуляет и вернётся. С кем не бывает…
– Мам, вы серьёзно? – непредвзятость свекрови и то, что она взялась выгораживать блудного Фархада, а не поддержать меня, оставила неприятный осадок.
– А чего ты ожидала, Катя? Клевала его, клевала… То тебе не так, это не так… Жалуешься на него, ругаешься, спите отдельно…
Так это я, оказывается, виновата в том, что Фархад на баб других кидается и не считает важным о жене своей с тремя детьми подумать?
– Он тоже не железный. На работе весь день пашет, без сил домой приходит, внимания твоего хочет, – продолжала свекровь обвинять меня вполголоса. – а ты не готовишь ему, ничего по дому не делаешь…
– Стирает, убирает и готовит у нас прислуга. – поспешила я озвучить причину, почему бездельничаю, по мнению свекрови. – Фархад сам настоял на том, чтобы я не напрягалась. И сам нанял прислугу.
– А ты бы взяла и сама что-нибудь сделала. Хоть что-то, чтоб его порадовать. Ты даже не спрашиваешь, как прошёл его день. Он тебе всё своё отдает, а в ответ ничего не получает. Думаешь, ему нравится твоё безразличие? Тебе, Катя, очень повезло кстати, что он терпеливый. А вообще, не каждый мужчина вытерпит такое отношение к себе…
– Мам, вы действительно думаете, что Фархад мне честно расскажет, как у него день прошел? Пробовала спрашивать, у него всегда либо "нормально", либо "это тебя не должно волновать". Всё! На этом наши разговоры о работе закончены. Он не хочет обсуждать это со мной. Он же сам себе на уме, понимаете?
– Кать, я всё понимаю. Тебе обидно и скучно. Но и он не может сидеть над тобой сиднем. Ты дома, он работает. Вас вон сколько, а он один на всех вас. Ему и так непросто было переключиться с одного образа жизни на другой, а ты требуешь с него и требуешь без конца. Дай ему отдохнуть хоть немного. И так, бедный, перегружен. Пашет и пашет, всё для вас старается. Надолго его, в таком темпе, знаешь ли, не хватит. И так вон уже сколько сделал, и для тебя в особенности. Умей быть благодарной за то, что он тебе даёт.
Я бы поспорила с ней насчёт того, что одному Фархаду тяжело живётся, и он один тут старается, а мы сидим у него на шее и указы раздаем. Мне иногда тоже развеяться хочется, а не сидеть в четырех стенах и куковать в одиночестве, как сейчас. Но я же не бегаю по мужикам.
– Вы живёте вместе всего ничего, не притерлись друг к другу толком. – свекровь же категорически не хотела признавать то разумное, что её сын виноват. – Он у меня замечательный мальчик. Заботливый, ответственный, в беде никогда не оставит, из кожи вон вылезет, только бы всё у тебя было. Прояви ты к нему снисходительность уже. Сколько ж можно его долбить по загривку?
С Фатимой говорить было бесполезно. Она настроена меня полоскать, а не жалеть.
Обидно, что в такой ситуации она меня не поддержала.
– Так вы позвоните или нет? Мне, как жене, не хочется навязываться его любовнице и просить, чтобы она дала ему трубку, понимаете? Мало ли, вдруг я не вовремя позвоню…
Фатима заговорила ещё тише. По всей видимости, рядом с ней находились люди.
– Кать, я тебя понимаю, как никто. Вот уж поверь, и в моей жизни такое было. Позвоню, но позже. Сейчас я не одна.
– Мам, а вы не можете приехать к нам? – попросила её, потому что не хотелось находиться одной еще одну неделю.
Мне нужно было общество хоть кого-то.
Я запомнила слова ясновидящего про то, как должна себя вести, чтобы не стать Фархаду врагом. Но предстоящие дни и ночи коротать без него, зная, что он развлекается с Соней, пока я кочевряжусь от скуки и ревности, казались для меня невыносимыми.
Потому я понадеялась, что Фатима сможет отвлечь меня от постоянных думок.
Каково же было моё удивление, когда Фатима отказала мне в просьбе. Впервые за всё время отказала, сославшись на то, что у неё заболела сестра.
Я и не знала, что у Фатимы есть сестра. Но посчитала, что сейчас не время об этом распрашивать. Ведь Фатима находилась не дома. Ей было неудобно разговаривать.
– Проведать её еду. Тяжелая стала что-то. Ей нужнее я, понимаешь?
– А вы где, мам? На вокзале, что ли?
– Я в автобусе, Кать.
– Позвоните ей, как приедете. Не забудьте только. Я очень на вас надеюсь. Позвоните как сможете…
– Хорошо, позвоню. Если тебе срочно нужна моя помощь, смогу прилететь через неделю, не раньше…
– Не надо. Не прилетайте. Поберегите здоровье.
– Ты пропадаешь, Катя. Не слышно половину.
Связь оборвалась.
Перезванивать я не стала.
Свекровь в этом деле оказалась не помощник.
"Терпи, казак – атаманом будешь."
Кому бы позвонить, кто б меня понял? Жанну из списка друзей исключила. Алисе не до меня сейчас.
Остаётся Таня. Едкая, токсичная, но зато она не станет делать из Фархада жертву бл*дских обстоятельств.
Позвонила Тане.
Будучи уверенной в том, что она уж точно не откажется прилететь.
– Не могу, Кать. У мамы ноги отказали.
– Как же так? Что говорят врачи?
Маму её, тетю Олю, жалко, конечно.
Почему она вдруг слегла? Что с ней произошло?
И у Фатимы сестра заболела. Что за напасть постигла их обеих?
– Ой, не спрашивай. Убила бы их… Рассказывай, что у вас приключилось. Давно тебя не слышала.
У Тани тоже нашлись веские аргументы не прилетать в гости, а потому пришлось обсудить всё насущное по телефону.
Так и прорывало промыть кости свекрови и предать осуждению её раздражающую манеру защищать сына, каждый раз выставляя виноватой меня во всём, что бы не происходило.
Обидно мне стало очень, что на сей раз в нашей семье случилась реальная проблема, а свекровь даже сейчас меня виноватой выставила, в его же измене.
Хоть и осознавала, что дам Тане повод облить Фархада смачными помоями сверхурочно, и мне после того будет в разы тяжелее на душе, я завела этот разговор сознательно.
– У Фархада интрижка с бабой по работе. А мать его сказала "терпи". Я в шоке, Тань.
Рассказала ей и за переписку с сердечками, и за подслушанный разговор, и за то, что Соня эта вешалась на Фархада при мне, а он был не против.
Таня устало вздохнула, выслушав всё это молча.
– Не хотела омрачать тебя суровой правдой-маткой, но… Раз уж ты первая заговорила о том, скажу и я.
Таня сделала выжидающую паузу, накаляя интригу, а после выдала то, что я никак не ожидала услышать и даже подумать об этом не могла.
– Его не было в круизе. Ни в последнем, ни в двух предыдущих.
Сообщив Тане, что перезвоню, я пошла искать Марьяну и Тимура. С Авроры ничего не вытянуть, так как она отца своего прикрывает, а они ещё маленькие, и обманывать меня не будут.
На вопрос, был ли папа с ними на морской прогулке, Марьяна ответила, что был. А вот Тимур сказал, что не было с ними папы, от того он плакал, и ему хотелось домой к маме, но няня не пускала его.
Няня, опустив глаза, подтвердила слова Тимура.
Я же пришла в негодование.
Фархад предоставил своих детей обществу няни, а сам куда-то слинял?! Даже дети его не остановили! Бросил на кого-то и побежал Соню свою ублажать!
Ну он и гад… Жаль, свекровь этого не знает, а то бы сто раз подумала, прежде чем обелять его!
Как же это мне терпеть?
Надо ждать и быть покорной?!
Чёрт возьми, это нереально!
Как тут врагами не станешь?
Как это можно проглотить?
Ладно я, меня ни во что не ставит, но детей своих… Разве так можно? Разве это нормально?
Обкурив это дело дважды, я вернулась к разговору с Таней. Она предложила поговорить по видеосвязи.
Беседа обещала быть горячей.
Так как Таня, судя по голосу, была на взводе.
– Ожидала иного, Катя? Честности от него ждала? Я думала, ты поумнеешь раньше, чем он на другую бабу залезет. Но нет… Теперь ты поняла, с кем жизнь свою связала?
Таня стояла на своём неотапливаемом балконе и курила. Как всегда, забыла что-то набросить на себя и вышла на балкон в майке, и оттого дрожала.
– Это же Фархад! У него практика разведения гаремов длиною в годы! – продолжала Таня высказывать то, что у неё накипело за всё время. – Он не будет верным никогда вообще! Он бля*ун и сутенёр-беспредельщик. Это мне было ясно с первой же секунды, как увидела его вживую. На физиономии его чёрным по белому написано "бля*ун"!
Я попыталась возразить, но Таня так разошлась, что не давала мне и слова вставить.
Её как будто прорвало.
– Лживый, подлый и мелочный бля*ун твой Фархад. Псих он неуравновешенный и безответственный отец! Вот абсолютно безответственный из него отец! Что бы ты сейчас не сказала, как бы не выгораживала его и не материла меня, именно Фархад оставил детей в открытом море одних! Он подверг детей опасности, и твоих, и моих! Делай выводы, Катя, а нужны ли ему дети вообще? Может он хочет, чтоб ты не мешала ему жить своей жизнью, потому требует с тебя бесконечно рожать? Чтоб у тебя времени не было следить за ним и его похождениями?
Здравая мысль Тане в голову пришла.
Скорее всего, именно это Фархаду и надо. Загрузить меня домашними заботами, чтоб не мешала ему заниматься "Иллюзией". Чтобы ни сил, ни времени у меня не находилось подозревать его во лжи.
– Кстати о похождениях… У меня, Тань, большие проблемы. Меня видел его знакомый. На вечеринке, куда меня позвала Алиса Подольская…
– Ты общаешься с ней??? – возмутилась она громко. – Пошла с ней на вечеринку??? А мне не сказала???
– Я потом расскажу, как это получилось. Сейчас мне нужен твой совет. В общем, знакомый Фархада дал понять, что я должна ему. Если хочу, чтобы он молчал. Как мне поступить?
Таня долго не обдумывала. Выпалила как на духу.
– Пакуй вещи и выметайся, пока Фархад не вернулся. У тебя есть повод, чтобы первой подать на развод и содрать с Фархада, помимо алиментов, шестизначную сумму за моральный ущерб и молчание о его преступной деятельности в прошлом и настоящем. Измена с его стороны была, сообщения заскринь. Суд будет на твоей стороне.
– Тань, ты совсем? Никуда я не выметусь. У меня дом вообще-то есть. Кончай чушь молоть. Я серьёзно спрашиваю, что делать. У меня проблемы большие…
– Да какая чушь, Катя? Тебе надоели арабы и паранджа, надоела жара и пустыня, пальмы, солнце… Тебе хочется свободы, ветра и снега. Так может, пришла пора оторвать свой зад с дивана, и вперёд туда, где всё это есть?
Допустим, я соглашусь с Таней…
Нет, это же немыслимо.
Бегать от Фархада снова?
Найдёт же всё равно. И тогда слова ясновидящего про врагов сбудутся.
– Ну и как я поеду? Фархад не пустит меня.
– А ты не спрашивайся. Считай, что он уже твой бывший. Да, развод, скорее всего, продлится пару лет или больше, но это того стоит. Начни с малого – устраивать жизнь в рамках нормального контингента. Пора выбираться из своего комфортного островка, Катя. Это так кажется, что островок комфортный, где ты семейный очаг разжигаешь. Но совсем скоро ты осознаешь, что играешь со спичками на треснувшей пороховой бочке, а не на островке. А бочка эта и есть твоя семейная жизнь. Сейчас, сынок… Бабе надо попить принести? Сам набери и принеси. Ну блин, чего ты не можешь? Погоди, Кать, я сейчас…
Таня ненадолго отвлекалась.
Курив одну за одной, я ждала её на линии, готовая оторвать себе руки, что вообще позвонила ей. Ничего хорошего из этого снова не вышло. Я и без того злая и обиженная, а она меня распаляет нарочно.
– Сейчас, погоди… Отойду от ушей. – через некоторое время Таня снова включилась в разговор. – Что думаешь? Готова к переменам? Или тебе всё ещё нравится быть битой и обманутой?
Хотела бы я верить, что в Тане открылся сей буйный потенциал на фоне переживаний за меня. Но прежде Таня не вела себя настолько агрессивно.
– Фархад не даст мне развод. Это точно.
– Да пошел он нахрен, твой Фархад! – выпалила Таня в гневе. – Его в твоей жизни уже нет! Ты разводишься! Всё! Он другую трахает! А ты начинаешь новую жизнь! Завтра же ищи адвоката и подавай в суд, пока он в командировке. А если тянуть будешь, вот тогда ты завоешь реально! Когда он Тимура себе заберет, а тебе запретит с ним видеться! И суд будет на его стороне! Сама понимаешь, Марьяну он отдаст тебе без разговоров, так как она ему никто. Аврора тебе никто, потому останется с ним. А Тимур… Ну что ж, ты сама знала, от кого рожала, и какие в его мире порядки. Разводись сейчас, пока Тимуру не стукнуло семь. Иначе потом ты его не увидишь. Я тебе клянусь, так оно и будет.
– Не надо за нас ничего решать! – рявкнула на неё, чтобы осадить.
Слишком много Таня о себе возомнила. Уже и за Фархада она всё решила.
С чего бы ему Тимура забирать, а мне Марьяну отдавать? Он Марьяну своей считает, и давно причём.
Детей никто из нас делить не будет. Да и разводиться мы не будем вообще!
– Ах, вот так, даже? Дура ты, Катя. В клетке живёшь сама и детей туда же запираешь. Хочешь, чтоб Фархад Марьяну в двенадцать лет замуж отдал за старикашку-многоженца или за такого же зверя, как он сам?
Таня знала, что меня каждый раз задевает эта тема и что я боюсь когда-нибудь стать свидетелем того, что Марьяна, будучи в исламе против моей воли, смиренно выходит замуж за того, кого Фархад для неё выбрал.
– А что ты предлагаешь?! – я тоже перешла на крик. – Фархада в клетку посадить?! В полицию его сдать? Да… Тогда тебе было бы офигеть как круто жить, если б он сел в тюрьму! Ты б возрадовалась, Танюша! Ты спишь и видишь, чтоб я одна осталась! Как ты, одна! И ты после этого подругой себя зовёшь?
– Я не говорю – стучать на него. – Таня вынужденно сбавила обороты. Но я и предположить не могла, что это не попытка Тани примириться со мной, а самый верный способ выбить меня из колеи. – Я говорю – разводиться. Развод, в твоём случае, равно освобождению. Он тебя с голоду помирать не оставит, денег подкидывать будет. А ты наконец, заживешь так, как хочешь ты, а не как он заставляет.
– Это не освобождение. Это разрушение. Это смерть.
– Смерть? Разрушение? Не смеши мои тапочки! Почему развод для тебя смерть? – Таня, недолго помычав, выдала едко и шёпотом. – Вот оно что… Я всё думала, что это за любовь у тебя такая нездоровая к нелюдю? Он же при деньгах, а ты не знаешь, каково это – деньги зарабатывать. Ни дня не проработала за все свои тридцать, всё по ху*м скакала. С одного на другой прыгала. Фархад с тобой полностью одурел. Признайся, что ты приворожила его. Потому что иначе он бы даже не взглянул на тебя, мышь невзрачную.
Я опешила с её слов.
И теперь мне стали более чем очевидны мотивы Тани рассорить нас с мужем.
– А тебе, видать, завидно! Что он на меня взглянул, а не на тебя! Что у меня его деньги, а не у тебя, так ведь?
– Ну ты и мразь, Катя..
Таня первая окончила разговор.
Разозлившись, я занесла её номер в чёрный список.
Всё! Подруги у меня нет после этого. Единственной и близкой.
***
Полдня не находила себе места после конкретной ссоры с Таней. Металась из комнаты в комнату, все кругом меня раздражали. Даже Аврора и её болтовня на камеру, к которой прежде я относилась с пониманием.
Оставалась всего одна надежда на то, что сегодня случится что-нибудь, что порадует меня хотя бы чуточку. Например то, что Фатима образумит Фархада, и он вернётся домой завтра.
Это бы меня успокоило.
Но телефон после общения с Таней промолчал весь день вплоть до вечера.
Совсем расклеившись от того, что весь день провела на нервах, а результата от Фатимы так и не дождалась, вечером я вышла на прогулку, никому ничего не сказав.
Торопилась туда, где меня приняли вчера, угостили чаем и открыли глаза на многие вещи. Так как больше поговорить было не с кем.
Я была более чем уверена, что застану ясновидящего дома. Даже денег взяла побольше, чтобы раздать его семье.
Но, каково было моё удивление, что ни ясновидящего, ни его семьи дома не оказалось.
Постучавшись в окно, я позвала хозяина. Но никто ко мне не вышел.
Ни в одной из комнат не горел свет. Зато одно из окон было открыто нараспашку. И я подошла к нему.
– Ахмед, вы здесь? Это я, Катерина. Которая вчера к вам приходила… Вы можете поговорить со мной?
Снова мне никто не ответил.
Потоптавшись по стёклам, раскиданным под ногами, я сперва удивилась, почему хозяева не прибрались, ведь об них могут пораниться дети.
Но посветив телефоном, я поняла, что окно не открыто нараспашку. Оно разбито.
Включив фонарик, я в испуге заглянула в комнату.
Внутри царил полный бардак. Мебель малочисленная перевёрнута, вещи раскиданы.
Что случилось с ясновидящим Ахмедом и его семьёй?
Они поспешно уехали, либо с ними что-то ужасное стряслось?
Что-то блестящее привлекло моё внимание, но я не могла понять, что это такое. Недолго думая, я полезла в дом через окно.
Возле ковра, на котором вчера проводился сеанс, блестел кусок разбитого зеркала, с помощью которого ясновидящий сумел увидеть на Фархаде и его брате родовое проклятие.
Поглядев в своё отражение в осколке, я поздно вспомнила старую примету, о которой говорила ещё моя бабушка. "Не смотрись в разбитое зеркало, иначе не миновать тебе беды."
Тихой и душной ночью, приняв душ и переодевшись в пижаму, я разместилась на лоджии за чашкой кофе и любовным романом.
Устала за день, с самого утра не присела и не скурила ни одной сигареты. То уборка поглотила, то стирка, то покушать всем приготовила, то младших в аквапарк сводила, то Авроре с уроками помогла и даже приняла участие в её новом видео в качестве эксперта по пляжному отдыху в Дубае.
В общем, не день обычный я провела, а марафон на длинной дистанции одолела.
Узнав от прислуги, которой дала неделю выходных, что с ясновидящим всё в порядке, но ему с семьёй пришлось срочно съехать, по слухам соседей, из-за больших долгов, я перестала считать себя виноватой в его внезапном исчезновении и нырнула с головой в семейный быт.
После разговора со свекровью Фатимой прошло три дня. И судя по нулевому результату, свекровь не выполнила мою просьбу. Возможно, она не захотела портить отношения с сыном, намеренно вмешиваясь не в своё дело, либо она всего-навсего забыла о своём обещании в силу пожилого возраста и переживаний за больную сестру.
Первые два дня я напоминала ей о себе, но косвенно, присылая фотографии и видео с детьми, а на третий день, то есть сегодня, махнула на это дело рукой.
Не поможет свекровь, и не надо. Буду искать пути решения проблем без чьей-либо помощи.
Несмотря на когнитивный диссонанс в голове, я всё же прислушалась к советам Фатимы и вспомнила о своих обязанностях жены и матери. Лучше поздно, чем никогда. Это таки свершилось.
После суматошного, но весёлого дня, проведённого без прислуги и нянек, я ухекалась так, что ноги ходить отказывались. Но усталость эта была приятная и ничем незаменимая. Для семьи мне не жалко потраченных сил и времени, да и хлопоты эти здорово отвлекали от тоски и обиды на всех сразу.
Дети тоже устали за сегодня. Долго их убаюкивать не пришлось: уснули в момент, любимую сказку до конца не дослушав.
Я же, несмотря на бешеную усталость, не хотела идти в спальню одна. Решила потратить очередную одинокую ночь на то, чтобы перечитать эротический роман, который, от безвыходности положения дел в реальности, начала синтезировать с тем угнетающим, что крутилось в голове вторую неделю подряд.
Взять хотя бы Соню, к примеру. Она чётко продумала, как добиться расположения Фархада в рекордные сроки, пусть и нечестными приёмами.
Не раз я перечитывала их переписку, а потому имела представление, как именно Соне удалось захомутать Фархада. Соня целые оды ему слагала, восхищаясь его мощными бицепсами и непобедимым нравом. Она возносила его до небес, называя лучшим из лучших, трепетала перед его импозантным обликом и, в отличие от меня, не стеснялась напоминать об этом чуть ли не в каждой посланной фразе.
Соня несомненно, подлая и двуличная гадина, хоть и привлекательная внешне, и располагающая к себе.
Но с другой стороны, какому мужчине не польстит столь навязчивое внимание и комплименты от привлекательной особы?
Никто б не устоял против такого соблазна рано или поздно. Вот и Фархад выбрал её общество, а не моё. Там его облизывают, нахваливают, идеализируют во всём, а тут, со мной, его самооценка понижается.
Пора бы и мне приложить усилия, чтобы превратиться в идеальную жену и желанную женщину, которая будет соответствовать всем критериям мужа. Ведь Фархад, возможно, не захочет расставаться с Соней после двух недель безоблачных отношений, где его не пилят по пустякам и не пытаются вывести на чистую воду. А Соня вряд ли остановится на достигнутом. Вскоре ей не захочется существовать на правах любовницы, и она приложит все усилия к тому, чтобы полноправно присвоить моего мужа.
Так что моя цель кардинально измениться, чтобы вернуть мужа в семью и отбить у него желание даже смотреть на другую женщину, назрела довольно остро и не терпела более ни секунды промедления.
Скрестив щиколотки и прижав колени к груди, я расселась на полу лоджии и вдумчиво нашептывала характеристику книжного персонажа, в котором улавливала некую схожесть с Фархадом. Параллельно выискивала в потрёпанном временем эротическом альманахе путь к решению семейных проблем.
Созданные в мыслях параллели сходства между персонажем романа и собственным мужем, давали мне отличную почву для размышлений о том, кто есть такой мой муж, и какой к нему нужен подход. А также, какую модель поведения я должна позиционировать и какими качествами обладать, чтобы у Фархада не возникало желания искать недостающее в другой женщине.
«…Женщины, с которыми он спал, никогда не просили, чтобы он соблазнял их ласками и нежностью. Они желали безудержной атаки, силы и мощи, о которых рассказывали сложенные о нем легенды. Они желали, чтобы их сломил, покорил, грубо взял и подмял под себя – Волк. Число женщин, желавших испытать боль наслаждения с ним в постели, не поддавалось подсчету. Роль завоевателя плотно приклеилась к нему, и он много лет соглашался её играть, но всё чаще и чаще переживал приступы…»
(Джудит Макнот, «Королевство грез»).
Подозрительный шорох снизу привлек моё внимание и заставил отвлечься от книги.
Кто-то топтался под лоджией.
Мне не послышалось. Это действительно были шаги, а не шорох листвы от ветра.