Первый месяц Эдгар и Олег прожили в комнате вдвоём. Но в душе Эдгара всё же роился чёртик беспокойства, что так долго продолжаться не может. И он оказался прав: вскоре к ним подселили ещё одного студента, демобилизовавшегося из рядов вооружённых сил, по фамилии Долгополов. Староста этажа не скрывал своего недовольства:
– Ни х… себе. Первокурсники, а живут как дипломники!
Так у них появился третий. Нельзя сказать, чтобы он понравился Эдгару. Володя, а именно так его звали, был простоват и манеры его, были в общем-то полуколхозными. Это выражалось во всём: в его говоре, в его повадках и даже в его внешности. Но условия «социалистического общежития» предполагали определённую терпимость и Эдгар смирился: у него уже не было сил снова кого-то выживать, да и он понимал, что вдвоём, как московские студенты, им с Олегом всё равно не жить. Олегу было тоже всё равно. Долгополов вполне его устраивал.
Так потекла их совместная жизнь. Олег и Володя были на потоке Эдгара: ведь все те, кто отслужил, потеряли один год; более того, Долгополов был старше их на год, следовательно он успел «отмотать» в армии полные два года. Но по этому поводу он не унывал и воспринимал это как должное. Смущало Эдгара совсем другое: Володя оказался весьма «похотливым кроликом» и почти каждую субботу приводил с дискотеки баб. Причём делал он это тайно: он приходил поздно ночью в надежде, что его сожители давно спят. Но его занятия любовью постоянно будили Эдгара, ведь их кровати стояли близко. На утро приходилось мириться с тем, что в комнате очередная девица. Поначалу Эдгар комплексовал: ведь он спал в трусах и ходить перед незнакомыми девицами в своём нижнем белье ему не было особо приятно. Но потихоньку он подавил в себе стыд и, наплевав на все условности, перестал стесняться.