Не отвечая на вопросы друга,
Я тело бренное от слёз уберегал.
Не защищая словом имя, честь
Я силу духа друга утверждал.
И самолюбие начальника храня,
Отчасти только своё место сохранял.
Поскольку поступал как все вокруг,
Никто меня ни в чём не упрекал.
Когда о вкусах начинался спор,
Умалчивал о личных предпочтениях,
Лишь для того, чтоб не возник зазор
В коллегиальных и семейных отношениях.
Боясь свою наивность обнаружить,
Заранее все чувства я давил.
И первым на смех поднимал того,
Кого сидящим видел в этой луже.
И так, созрел сей плод трудов великих,
– Я человек приятный и удобный.
И знает кто, чего таким путём,
Ещё на свете белом не достигну?
И уже скоро позабуду, что хотел,
Чем восхищался, что за честь считал..
Ах, этот, малый сильно преуспел,
И вместе с этим и наворотил же дел.
Он не оставил личности своей
На пропитание и капустный лист,
Ничем свой дух злосчастный не питал.
Тем совершив убийство из убийств.