Сорванец-май вовсю хулиганил на улицах Алма-Аты и в сердцах юных девиц с неустроенной личной жизнью, обманывал грозовыми тучами и бесстыдно смеялся пыльными бурями. Но банка, в котором я встретила уже не одну весну, эти романтические шалости не касались: суета и беспросветные полчища проблемных займов не позволяли вдохнуть и глотка свежего воздуха.
Поздним утром в мой просторный кабинет зашла измученная женщина с красивым, но очень усталым лицом. Одежда на ней была самая скромная, а на ногах вообще красовались сланцы.
–Вы начальница? – спросила она.
Пришлось признаться.
–Ваши проблемщики говорят, что я должна банку какую-то огромную сумму денег. Этого не может быть.
–Можно уточнить детали, – вяло отреагировала я, – а также ваши паспортные данные?
Получив требуемую информацию, убедилась, что женщина приобрела в магазине шикарный телевизор с плоским экраном, музыкальный центр с мощными колонками и последнюю модель сотового телефона. Все бесценное имущество, само собой, куплено в кредит по программе нашего банка.
Я удивленно оглядывала свою гостью с ног до головы. Зачем такой непритязательной особе люксовая техника? Между тем она продолжала:
–Я одна воспитываю двоих детей. Работаю уборщицей, денег не хватает.
–Сочувствую вашему положению, но зачем вы накупили в кредит сверхдорогой техники?
–Ничего я не покупала.
–Документы говорят об обратном.
Пока проблемщики по моей просьбе отыскивали ее досье, посетительница успела проесть плешь повестью о своих бедствиях. Я узнала все про предателя-мужа, злыдня-работодателя, несговорчивых учителей и даже корыстолюбивых продавцов в магазине, которые не отпускают продукты в долг.
Наконец, заветная папочка оказалась у меня на столе.
–Позвольте, Людмила Алексеевна, вот подписанный вами договор, ваше согласие на предоставление данных в кредитное бюро и удостоверение личности, – я недоуменно таращилась на свою потускневшую гостью, – а вот и паспорта на технику.
–Я просто послушала своего соседа. Он сказал, что ничего возвращать не надо будет, привел меня в магазин бытовой техники и попросил подписать какие-то бумаги.
–Ииии? – протянула я с вопросительной интонацией.
–Что? – испуганно уставились на меня глаза-блюдца.
–Ииии? Сколько он вам дал?
–Триста долларов, – со слезами выдохнула дамочка.
–А вы продолжаете верить в Деда Мороза и ждете от него подарков?
–Но он сказал.
–Кто он, Дед Мороз? – я никак не могла взять в толк, кого же надо винить.
–Мой сосед. Он в этом магазине грузчиком работал.
–Тогда почему вы ко мне пришли, а не этому бывшему грузчику? Я-то вам не советовала жульничать с банком, – мне ее слезы порядком надоели, да и работы было много.
Дамочка продолжала канючить, к сетованиям на бывшего мужа добавились упреки в адрес непутевого грузчика. Она не хотела покидать мое уютное гнездышко, так что я сначала пообещала лично купить у нее всю шикарную технику, а в итоге предложила написать заявление в милицию на соседа, а заодно и на наш банк. Несколько утешившись подобной перспективой, дама направилась в РОВД, а я уставилась на своего зама.
–Кто навыдавал этих кредитов?
–Как кто? Наши сотрудники. Вы разве не помните, как председатель правления требовал, чтобы выдавали хоть как, хоть под что: под технику, под мебель, под образование…
–Конечно, помню, – заулыбалась я, – в конце концов он предложил выдавать кредиты под презервативы.
–А почему вы теперь удивляетесь, что у нас в качестве обеспечения оказались только использованные презервативы?
–Так дело не пойдет, – тяжело вздохнула побитая молью кредитчица, – надо что-то как-то перестраивать.
***
Примерно при таких обстоятельствах, дослужившись в банковском кредитовании до начальника филиала, я с грустью констатировала, что топчусь на месте и скоро уже протопчу дырку. Значит, лучшим решением будет уволиться и подыскать себе какую-нибудь симпатичную работу. Вслед за этим печальным открытием пришло озарение – надо построить себе отдельный плотик под названием “Микрофинансовая организация” (МФО).
Будучи дочкой монументальной перестройки, открывшей миру СССР, к 35-ти годам я уже привыкла к отсутствию стабильности. Судите сами: в школьные годы мы вполне успешно ознакомились с главными трудами основоположников марксизма-ленинизма, выучили, кто враг народа, а кто его отец, научились осуждать мировой империализм во всех проявлениях и могли цитировать кодекс молодого строителя коммунизма как “Отче наш”. Однако, в последний из чудесных годов за ученической партой, что-то пошло не так. Выяснилось, что чёрное – это не совсем чёрное, а скорее даже красное, а бывшее красное – это чаще всего серое, но иногда почти белое. И всё немножко отдает голубизной. Неокрепшему юному мозгу трудно перестроиться вслед за великой державой и понять, что Союз нерушимый благополучно разрушился, что плановая экономика постоянно дает незапланированные сбои, и вообще, обещанного и долгожданного коммунизма мы не построим. Вот так! Уже рукава закатили, чтоб его строить, а тут сразу же приходится все перестраивать.
Этот факт биографии сыграл позитивную роль в моей устойчивой к стрессам психологии, поэтому я не восприняла смену курса в собственной карьере ни трагически, ни скептически. Просто начала готовиться к очередной перестройке, каковых было множество.
Для строительства плота требовались материалы, то есть, приличный капитал, которым ни я, ни моя боеспособная армия, к сожалению, не располагали. Нужно было назначить хозяина нового судна, который обеспечит его всем необходимым. И я пустилась на поиски жирного спонсора, стремясь с максимальной пользой потратить то время, пока большой банковский корабль еще кое-как держался на плаву.
Финансовая деятельность ресурсоемка и рискованна. Это не салон красоты, где мастер рискует только своим временем и ножницами, не кофейня, в которой достаточно купить приличные чашки и побольше сахара, не СТО, где основные активы – яма и разводные ключи. Любой бизнес из финансовой отрасли нуждается в мощных капиталовложениях, будь то обменный пункт, брокерская компания или ломбард. Можно было, конечно, попробовать себя в амплуа швеи-мотористки или поварихи, но я не владела искусством красивых стежков, как и тончайших блинов.
Если в микрофинансовой организации не будет достаточного капитала, она со временем “съест” себя и обманет ожидания инвесторов. Доход же выливается в разницу между ставкой привлечения и ставкой размещения, иногда это лишь несколько процентов. Посчитайте сами, сколько нужно разместить американских президентов, чтобы на 2-3% от суммы содержать работников, платить аренду и покупать компьютеры. Разбалованные банковскими зарплатами, кабинетами и оргтехникой отпетые кредитчики не желали понижать планку своих потребностей, поэтому инвестор требовался не просто упитанный, а жирнючий.
Мой алчущий капиталов взгляд упал сразу на нескольких корпоративных клиентов. Стартовала операция по перестройке их взглядов на будущее. Первой в списке оказалась очаровательная женщина, которую я много лет последовательно обслуживала в разных банках. Она в то же самое время подыскивала свободные бизнес-ниши для корпорации, где много лет занимала респектабельную позицию финансового директора. Корпорация кормилась нефтепродуктами, но по мере того, как чиновники монополизировали эту прибыльную отрасль, простым старателям не оставалось места.
Раиза Максутовна была очень высокой и очень строгой женщиной между пятьюдесятью и шестьюдесятью. Волосы всегда стянуты в низкий хвостик, нос длинный, а голос низкий и требовательный. Одевалась она неброско, но очень дорого: если костюм – то Шанель, если брюки – то Диор. В ее лексиконе напрочь отсутствовало слово “Спасибо”, что довольно редко встречается у интеллигентных людей. Звонит, например, к нам в банк с просьбой проконвертировать валюту:
–Мне нужен хороший курс на 500 000 долларов.
–Здравствуйте, Раиза Максутовна, рада вас слышать, как поживаете? – максимально любезно интересуюсь я.
– Все хорошо. Мне на 500 000.
–Вам купить или продать?
–Да. На 500 000.
–Мммм… Вас интересуют курсы конвертации на доллары или на тенге?
–Мне – купить.
–Отлично, – я чуть не прыгаю от счастья оттого, что поняла наконец-то, какая именно сделка планируется.
–Только дайте курс получше, – требовательно добавляет мой абонент.
–Конечно, мы постараемся… Все, что в наших силах… как любимым клиентам.
Перезваниваю через 5 минут, изрядно поторговавшись с казначеем, и сообщаю курс:
–Лучше не получается? – скептически спрашивает она.
–Никак нет, это просто шоколадный курс, – увещеваю строптивицу, хотя курс и в самом деле выше всяческих похвал.
–Ладно. Сейчас заявку отправлю.
–Буду ждать!
–Пожалуйста, – добавляет Раиза Максутовна.
А мне что нужно теперь сказать?
–Спасибо за то, что обратились в наш банк! – бодро выкрикиваю в трубку.
Чтобы заручиться симпатиями этой сильной женщины, я даже приняла на работу ее дочку и всячески опекала, хотя та была смышленной и образованной девицей, так что не особо и нуждалась в моих заботах. Найди я общий язык с косноязычной мамашей, девушка сразу после испытательного срока стала бы начальником управления.
Раиза Максутовна неоднократно исповедовалась, что ее руководство зорко высматривает, куда бы вложить капитал, полученный от сделок с черным золотом. Эти слова запали мне в душу и дали пышные ростки. Как можно аккуратнее я намекнула своей любимой клиентке, что микрофинансовая деятельность может стать той самой нишей, а я с удовольствием покину нынешнее место работы, чтобы всей душой отдаться их новому делу за достойное вознаграждение. Финансовый директор корпорации кивала мне в ответ и говорила: “Пожалуйста”.
Однажды она поведала, что их нефтебаза покупает яйцефабрику. Подождав с полгода, я поинтересовалась, насколько успешным является яйценосный бизнес. Уважаемая мадам удивилась вопросу и сообщила, что никаких яиц им не надо, потому что самое перспективное направления для деятельности – это хлебозаготовки. Через несколько месяцев накануне осенних дождей я имела неосторожность спросить, успела ли нефтебаза убрать урожай:
– Какой урожай? Мы же не хлеборобы, – искренне удивилась Раиза.
– В прошлый раз вы говорили, что именно этим собираетесь заниматься.
– Нет, не нужно никакого хлеба. Мы будем строить ТРЦ, – и добавила, – пожалуйста.
Порадовавшись и восхитившись таким разносторонним интересам потенциальных инвесторов, я еще несколько раз намекала, что моё предложение об образовании микрофинансовой организации в силе, горько сетовала, что банковское руководство не дает полноценно работать и постоянно стремится выжить преданного им всем сердцем менеджера. Но в ответ слышала только о грандиозных планах по созданию инновационного медицинского оборудования, посевах подсолнечника и строительстве завода биологического топлива. Каждый новый ответ Раизы ставил меня в тупик и стимулировал к исключению ее кандидатуры из списка реализаторов моей хрустальной мечты.
Чем хорош банк, так это клиентской базой. Параллельно с любительницей слова “пожалуйста” я прорабатывала настоящего призера олимпийских игр Евгения, а для друзей – Джона. Он был всего на несколько лет старше меня, с детства занимался конькобежным спортом, добился замечательных успехов и никогда не отдалялся от спорта. Вполне объяснимо, что, уделяя большое внимание ЗОЖ и ПП, в свои почти 38 лет бывший член сборной СССР выглядел на десяток лет моложе и мог похвастаться юношеским телосложением и молниеносной реакцией. Но у любого положительного фактора есть отрицательные последствия: таковым можно назвать гипертрофированное значение физкультуры в жизни нашего генерала. Например, мне нужно провести важную встречу в 10 утра, а у Жени в это время тренировка, которую он не отменит даже ради самой выгодной сделки. Или Правильный обед, который должен быть съеден в строго определённое время и состоящий из конкретного сбалансированного рациона. Находящиеся поблизости кафе и рестораны не могут удовлетворить требованиям олимпийского призера, поэтому ему нужно срочно ехать домой, чтобы правильно пропитать свой организм.
Сильнее любви к физкультуре была только любовь к своим друзьям по спортивной арене. Последние об этом знали и всячески стремились продемонстрировать взаимность дружеских чувств чересчур частыми встречами. Когда приезжал спортивный товарищ, мы теряли Женю на недели. Куда-то пропадала необходимость в тренировках и правильном питании, каждый день бушевали безбрежные банкеты в самых дорогих ресторанах Алма-Аты, алкоголь лился рекой, а дым стоял коромыслом. Но почему-то такие разгульные вечеринки не мешали спортивному образу жизни, а деловые встречи мешали. Видимо, пьянка со спортсменами вполне может заменить тренировку – надо это взять на вооружение.
Если не принимать во внимание большое количество времени, которое отнимали любовь к спорту и товарищам по спортивной арене, то все оставшиеся часы и минуты были посвящены исключительно бизнесу. Он мог назначить встречу на 11-00 вечера или на 7-00 утра. И ничего страшного, что у меня дети, а работу с 9-00 до 18-00 никто не отменял.
У Джона были красивые зелёные глаза и тёмные волнистые волосы, которые он аккуратнейшим образом укладывал наподобие звезды итальянской эстрады Тото Кутуньо. Прическа выглядела одновременно дерзко и романтично. Прямой короткий нос и в меру пухлые рельефные губы укомплектовывали имидж обаятельного бизнесмена, больше похожего на пирата.
С 90-х энергичный парень успешно торговал всем, что попадется под руку, брал заказы на поставку материалов, продавал земельные участки под застройку и не отличался брезгливостью, которая только мешает в достижении заветной цели. Евгений постоянно охотился за новыми проектами в мутных водах, как и надлежит порядочному разбойнику. А в то сказочное время больше всего необнародованных скелетов пряталось на стройке, поэтому интересы пиратов были сконцентрированы именно в этой отрасли. К концу двухтысячных строительный бизнес начал сдуваться. Энтузиасты возвели огромные жилые комплексы, тысячи пустующих квадратных метров стояли нераспроданными, покупательская способность населения неуклонно падала вместе с ценами.
В разговорах Джона со своими компаньонами часто стала проскальзывать мысль о том, что надо найти новый вид бизнеса и вложить туда деньги. На счета их компаний падали приличные суммы за проданные объекты, их надо было конвертировать, оформлять паспорта сделок, проводить через валютный контроль, чем и занималась ваша покорная слуга, пока прозябала в банке в ожидании лучшей доли. Но нового применения эти средства не находили, поэтому просто складывались на самые выгодные депозиты благодаря – угадайте кому.
Чем меньше становилось бизнеса, тем больше – заботы о деньгах. Много объектов недвижимости продавалось компаньонами в кредит, разумеется, через наш банк. Пиратский капитан или его правая рука каждый день посещали мой кабинет и подолгу задерживались, пытаясь разобраться в хитросплетениях нашей профессии, поэтому мы сдружились не на шутку. И мой шальной язык в один из чудесных летних деньков, сам по себе произнёс:
–Почему бы вам не открыть микрофинансовую организацию?
– Я об этом никогда не думал. Но теперь обязательно подумаю, – энергично откликнулся Женя.
– Хочешь, я тебе посчитаю рентабельность? – предложила я свои услуги.
Он, разумеется, буквально жаждал подсчетов, и мы углубились в волшебный мир цифр и аналитики, смотрели друг на друга сияющими глазами и радовались круглым цифрам на калькуляторе так, как будто это уже были хрустящие купюры в несуществующей кассе.
Стояло самое жаркое лето, о каком только может мечтать заточенный в четырех стенах банковский клерк. Газоны покрылись пылью, а трава пожухла и посерела. Солнце вредничало, нещадно палило и слепило, каждый грустный листик или поникший цветок просил дождя. Грозовые тучи над вершинами гор только дразнили, проплывая мимо и ухмыляясь самыми невообразимыми фигурами в режущей глаз голубизне.
В отличие от Раизы Максутовны Женька загорелся моим проектом. Он относился к той категории предпринимателей-авантюристов, для которых основным аргументом является их желание. Вообще-то кредитная практика научила меня не одобрять заявок подобным клиентам, но, поскольку в данном случае желания Пирата совпадали с моими, я легко нашла контраргументы для успокоения своей дремлющей совести.
Джон крепко сколотил свою шайку, где правой рукой был персонаж по имени Санжар, а для друзей Сэм – спокойный и здравомыслящий парень, чей холодный рассудок обеспечил успех многих сделок. Они с Евгением отлично дополняли друг друга – лед и пламень. Мужчина невысокого роста, плотный, с рано наметившейся пролысиной и невыразительными сонными глазами имел встроенные в череп калькулятор, рентген и детектор лжи – очень ценное оборудование для бизнесмена. Санж редко улыбался и часто чихал, страдая ринитом. С весны до осени у него в руках неизменно присутствовала потертая барсетка рыжей кожи и рулон туалетной бумаги, который заменял салфетки. Страдалец утверждал, что именно эта бумага спецпосола мягче других инструментов по борьбе с аллергическим насморком. С осени же до весны он обходился и без рулона, и без барсетки, используя вместо последней объемные карманы куртки.
Двое ребят с горящими глазами по очереди навещали мой гостеприимный кабинет, выпытывали подробности кредитной деятельности, но интересовались главным образом, сколько можно заработать. Почему-то совсем мало любопытства вызывала у них собственно процедура кредитования. Видя такой здоровый интерес у своих дознавателей, я щедро делилась информацией, но старалась употреблять такие слова и формулировки, которые без переводчика расшифровать непросто.
– Если клиент не отдаст нам деньги, мы ведь продадим дом? – спрашивал меланхолично Санжар.
– Разумеется, законом предусмотрена процедура реализации залогового имущества кредитором третьей очереди после удовлетворения требований первой и второй.
– А как узнать сколько денег на самом деле нужно выдавать заемщику?
– Нужно применять утвержденный LTV, но таким образом, чтобы NPL не увеличивался.
– 1С будет достаточно?
– Разумеется, нет. Необходимо вести учет начисления пени по формуле, рассчитывать ГЭСВ и создавать провизии.
Витиеватость формулировок объяснялась тем, что ни Пират, ни его лучший друг не сделали мне конкретного предложения и вообще не указали моего места в будущем финансовом магнате.
Дружба наша крепчала, а предложения всё не поступало. Поэтому я стала продолжать свои поиски и выглядывать очередную жертву на роль будущего главнокомандующего компании своей мечты.
Огнедышащее лето сменилось жаркой осенью, которая мало отличалась от предыдущего сезона. Поскольку все мои фантазии разбивались вдребезги о жесткий и грязный асфальт реальности, я решила взять положенный трудовой отпуск и отправилась любоваться неаполитанскими шедеврами с обязательным визитом в Помпеи. Путешествие в древний город, выстроенный патрициями, уничтоженный извержением вулкана, раскопанный, чтобы стать уникальным музеем под открытым небом, открыло мне глаза на вопиющую несправедливость.
Драгоценные амфоры, мраморные скульптуры неземной красоты, изысканная мозаика – вот как услаждали свой взор ненасытные римляне первого века нашей эры прямо под носом у грозного вулкана, за что и поплатились. Беспечные торговцы тканями били баклуши на грандиозном Форуме, рыбный и мясной базары отвоевали место рядом с ним, и морепродукты плескались в мраморном бассейне, а не в железной бочке. На каждой улице ряды бутиков и точек общепита, все из камня, а не из пластика и картона. На тридцать тысяч жителей построены театр, амфитеатр для гладиаторских битв с фешенебельными казармами, стадион, баня с фитнес-залом и, конечно, роскошный публичный дом с уникальной коллекцией тематической скульптуры. Весомый процент богатств, разумеется, разворован, но и того, что осталось, хватит, чтобы заткнуть за пояс большую часть постсоветских территорий. Все дороги в древнем городе вымощены камнем, не то что кое-где (не будем показывать пальцем). Учитывая качество строений, простоявших две тысячи лет да ещё и выдержавших камнепад, землетрясения и сель, они не идут в сравнение с современными пеноблочными, а иногда и саманными коттеджами.
Масштабно мыслили товарищи помпейцы, хотя, возможно, правильнее будет называть их помпеяне.
А теперь о несправедливости. Почему в иных местах вообще ничего нет, лишь тоскливые хрущобы и по две картины в местных музеях, увы, кисти не итальянских мастеров? Может быть, по причине излишнего пристрастия к перестройке?
***
По возвращении меня поджидал ряд новостей. Первые и самые актуальные были связаны с непременными нововведениями в законодательстве и очередной перетурбацией в банковской верхушке. А самую последнюю и интригующую преподнес весёлый Пират. Он порадовался моему возвращению, поздравил с успешно проведенным отпуском и сообщил, что они уже давно открыли и зарегистрировали микрофинансовую организацию. Я максимально широко улыбалась в телефонную трубку, надеясь, что собеседник сможет увидеть улыбку через сигнал сотовой связи. Джон продолжал с энтузиазмом болтать о грандиозных перспективах, замечательном помещении, которое им посчастливилось раздобыть в качестве офиса и… всё. Я задала несколько наводящих вопросов, получила на них исчерпывающие ответы и… опять всё. Тогда я решила, что тянуть больше незачем, и спросила напрямую:
– Кто работает в твоем бизнесе?
–Мы уже набрали себе команду.
– Ну и как, справляются ребята?
– Кажется, да.
– Что ж, поздравляю, – сухо сказала я и повесила трубку.
Такой прикольный поворот требовал очень критической оценки: значит, я что-то делаю неправильно, раз люди безбожно пользуются моими услугами, но видеть в команде отнюдь не желают.
На следующий день прибежал Санжар с кучей вопросов по банковским счетам. Я нервно ему улыбнулась самым краешком губ и отправила на консультацию к операционисту. Сэм подошел к моему заместителю Марату, но для последнего срочно нашлась масса заданий и, в итоге, никто кроме самой новенькой лупоглазой девочки не смог уделить время на беседу с клиентом.
Следующий день был повторением предыдущего с той лишь разницей, что с вопросами пришел не Санжар, а сам Женя. Снова все нырнули в мониторы и не разжимали губ. В конце своего неудачного визита, помыкавшись между столами заваленных работой сотрудников, Пират подошел ко мне со злобным огоньком в зеленых глазах:
– Почему-то никто не может уделить мне времени, – недовольно пробурчал он.
– Извини, работаем, – я даже не взглянула на него, а слова роняла, как ледяные сосульки с жестяной крыши.
– Что происходит? Ты чем-то обижена?
– Ни в коем случае. Просто мне нужно искать другую работу, поэтому сейчас нет времени на пустую болтовню, – я заслонилась от посетителя экраном своего ноутбука, а торчащая поверх него макушка должна была источать злобу и желчь.
–А что случилось с этой работой, почему ты хочешь уйти?
– Просто не хочу больше работать в банке, – я бесполезно щелкала мышкой, перебирая крупных клиентов, с кем могла бы играть в свои микрофинансовые игры.
– Может быть, ты попробуешь свои силы в нашей новой организации? – робко спросил мой зеленоглазый обидчик.
– Попробовать? – я удивилась, что после неплохой карьеры в банке мне предлагают только попробовать, а вот бывшие торгаши и строители уверенно берутся за дело безо всяких проб. – В качестве кого?
– Например, моего советника.
– А каковы должностные инструкции у этого советника?
– Подсказывать, помогать.
Можно было, как положено девушке, продолжать обижаться и расточать надменность, но я-то не собиралась выходить за него замуж, а планировала вместе работать, значит, надо демонстрировать толерантность и командный подход.
Я аккуратно захлопнула крышку ноутбука и вылезла из-за неё с улыбающимся приветливым выражением лица:
– С удовольствием попробую. Когда начнём?
–Давай на следующей неделе, – буркнул все еще недовольный Джон и покинул мой кабинет.
Следующая неделя принесла мокрый снег с дождём, сизую пелену над горами и плохое настроение. Я встретилась с Пиратом за обедом и попыталась выяснить, какова структура нового предприятия, бизнес-план, объем ресурсов, и что представляет собой его наспех сформированная команда. Ответов на эти вопросы не получила, потому что перспективный работодатель стремился обсуждать только свои имеющиеся проекты, в которых тогда было очень непросто. В ответ на его ремарки я очень удачно каждый раз вспоминала новые анекдоты, может быть, и не совсем уместные, но достаточно смешные. Беседа завершилась, так и не коснувшись даты моего увольнения из банка и зарплаты.
Через пару дней я решила наведаться сама на место ведения бизнеса и позвала в спутники Санжара. Мило поболтав с новоявленным коллегой, очередной раз убедилась, что у него о кредитовании очень туманные представления, и основная ставка делается на сверхнадёжную команду.
–Сэм, а сколько вы планируете разместить? – теребила я его вопросами, пока мы ехали.
–Как это, разместить?
– На какую сумму выдать кредитов?
– Сколько клиентам надо будет.
–Ответ неправильный. Если клиентам надо будет 100 000 000 $?
Весёлый искренний смех явил миру незамутненное сознание собственника новой МФО.
–А какова сумма ежемесячных расходов? – продолжала допытываться я.
–Не знаю, – легкомысленно отмахнулся Санж.
–А какая ставка вознаграждения для клиентов?
– Что ты ко мне пристала, не знаю я, Женька сам потом скажет.
– А сколько вы уже работаете?
– Два месяца, как зарегистрировали фирму.
– Иии? Что сделано за это время?
Спутник пожал плечами и сделал музыку погромче. Примерное состояние бизнеса я уже представляла. Теперь следовало разобраться с командой.
В офисе нас поджидали две серенькие девицы и один колоритный джигит. Первую девицу звали Катя, и она служила тихим правильным юристом. Зачем юрист компании, в которой нет бизнес-процессов, мне было непонятно, но человека уже приняли на работу и два месяца выплачивали заработную плату. У Кати были тусклые волосы до плеч, круглые карие глаза и остренький носик, который очень соответствовал избранной профессии. Худенькая ссутулившаяся девушка невысокого роста была старше меня, но настолько робкая и тихая, что хотелось её погладить по голове и дать конфетку.
– Катя, что вы сделали за время своей работы в МФО?
– Я пишу должностные инструкции, -ответила она тоном отличницы.
–Правильно делаете, – похвалила её.
–А что входит в лично ваши должностные инструкции?
– Когда мы начнём выдавать кредиты, я буду анализировать залоговые документы.
– Вот умница. Сколько уже должностных инструкций вы написали?
–Первую заканчиваю.
–Чью именно?
–Свою.
Вторая девушка была помоложе, повыше ростом и поэнергичнее. Ее приняли на роль заместителя директора, то есть, Джона. Именно Сабине предстояло планировать и претворять в жизнь всю политику МФО. У девушки были смелые прозрачные глаза, но чересчур крупный нос и тонкие губы портили общее впечатление. Подбородок казался мелким и дегенеративным в соседстве с респектабельным органом обоняния. Она куталась в пеструю вязаную кофту поверх джинсов и майки, и мне, привыкшей к банковскому дресс-коду, этот ансамбль показался верхом распущенности равносильным появлению в офисе в бикини.
– У вас есть бизнес-план, Сабина? – морщась от вида ее кофты, спросила я.
– Да есть, – и она протянула мне исписанный листочек.
– А нормальный бизнес-план у вас есть? – повторно спросила я.
– Вы имеете в виду, как в банке? – уточнила Сабина.
– Разумеется, как в банке. Я не знаю, какой бизнес-план принято составлять в колхозе, – не удержалась я от комментария.
– Нет, такого пока нет.
Основательно разочаровавшись увиденным, я вернулась в банк с повышенным уровнем рабочего настроения и стала прилагать максимум усилий на благо этого финансового института, попутно восхищаясь им и восхваляя. Пришло полное понимание безнадежности моих чаяний касательно пиратской МФО. Значит, надо заново влюбиться в банк. Ребята, которых я окучивала около года, завели себе бизнес, платят зарплату каким-то серым мышкам (но не мне!), работы не сделано нисколько. Мне предлагают креативить с нуля, а потом еще советоваться с этими дуболомами от олимпийских медалей. Нет уж! Лучше посижу в своем блестящем кабинетике со своим кругленьким окладом.
Но банковский сектор лихорадило, приходили новые назначенцы, у которых были свои родственники или друзья, или просто их кто-то попросил трудоустроить знакомых. А у тех были свои приближенные. Каждый день кого-то смещали, вновь заступившие бессменные руководители стремились показать свою незаменимость и предлагали абсолютно фантастические планы спасения банка из пучины неплатежей. Хвалёная банковская зарплата начислялась аккуратно, но сопровождалась многочисленными тревогами. Несколько раз меня вызывал тот или иной начальник с предложением написать заявление по собственному желанию, на что я с неизменной улыбкой отвечала:
– Заявление по собственному желанию подразумевает прежде всего наличие этого желания. Когда оно у меня появится, я обязательно вас проинформирую. А пока вы можете уволить меня по статье.
Начальство не отличалось грамотностью, поэтому не могло подобрать подходящей статьи, и я продолжала занимать просторный кабинет. Через какое-то непродолжительное время предыдущий руководитель сменялся новым, по банку прокатывалась очередная волна сокращений, и мне вновь предстояло объяснять свою позицию по вопросам желаний. Можно было, конечно, уйти в другой банк, но ситуация везде была примерно одинаковой, поэтому все больше и больше надежд я возлагала на стартап с МФО, который то тормозил, то уходил вбок.
Через неделю после ознакомительной поездки в офис новой организации мои свежесостряпанные работодатели вскользь поинтересовались, когда же начнет поступать прибыль. Я развеселилась, словно услышала самый остроумный анекдот в этом году.
–О какой прибыли идёт речь? Вы даже не начали работать. Чтобы получить прибыль, нужно выдавать кредиты.
– А что нужно сделать, чтобы выдавать кредиты?
– Сущие мелочи: составить бизнес-план, разработать программное обеспечение, нанять адекватных сотрудников и разместить деньги.
–Но мы уже наняли сотрудников, – на меня уставились горящие возмущением глаза.
–Вы упустили главное: речь шла об адекватных.
–То есть, тебе не нравится команда? – в голосе Сэма звенела если не сталь, то точно алюминий.
–Я ведь не собираюсь на этих сотрудниках жениться, и вы тоже, – обнадежила я парней, – значит, они не должны мне нравиться. Пусть приносят прибыль, тогда это будет хорошая команда, в противном случае – наоборот.
Через пару дней состоялась ещё одна трогательная, но непродуктивная встреча.
– Нам кажется, что ты не очень хочешь заниматься нашей МФО, – издалека начал Женя.
–Отчего же. Напротив, очень хочу, но не имею на него ни времени, ни возможности, так как усердно тружусь в банке. Где, кстати, получаю зарплату.
–Я не предлагаю тебе пока увольняться из банка. Нет никакой гарантии, что бизнес будет процветать.
Он высказал резонное соображение. Я и сама не имела намерения увольняться из банка, пока не будет твёрдой уверенности в новом бизнесе, в его способности удовлетворить моим нескромным аппетитам. Между тем Евгений продолжал:
– Я предложил должность советника, чтобы не рисковать твоим сегодняшним положением ради непонятных перспектив.
Я искренне его поблагодарила, после чего вытащила листочек, врученный при встрече Сабиной:
– Давай посмотрим в глаза правде, то есть, бизнес-плану. Во-первых, он должен выглядеть совсем не так, – я взяла с полки фолианты банковских клиентов, причём постаралась выбрать самые фундаментальные и масштабные, открыла и потрясла перед носом у собеседников, – вот так должен выглядеть нормальный бизнес-план, а этот листик – непонятные каракули.
Джон помрачнел, и я прочитала явное нежелание продолжать беседу, однако, не обратила внимания.
–Например, – продолжала я менторским тоном, – здесь указан ресурс в размере 150 000 000 тенге или 1 000 000 $. Если разместить такую сумму, бизнес окупит сам себя. А что же остается вам? Или вы планируете этим заниматься безвозмездно? В таком случае, я бы рекомендовала просто-напросто положить 1 000 000 $ на депозит в банке, тогда он хотя бы принесёт вознаграждения около 80 000 $ в год, а это значительно лучше, чем ничего.
Ребята удивлённо смотрели друг на друга, хлопали глазами и ртами.
–Ответьте, пожалуйста, вы планировали открыть бизнес и при этом ничего не зарабатывать?
– Нет, конечно, – насупился Пират.
–То-то и оно. Во-вторых, неправильно рассчитана ставка вознаграждения. Ваша команда посчитала проценты на всю сумму при том, что определённая доля портфеля выйдет на просрочку, то есть, эта цифра несправедливая.
Я перевела дух, глотнула остывший чай и с удовольствием продолжила перечислять огрехи ненавистников.
–В-третьих, она не заложила зарплату кассира, администратора и директора, – я с торжеством посмотрела на Евгения – директора без оклада, но он, кажется, вовсе не огорчился отсутствию своей зарплаты.
– Ты можешь все это переделать?
– Я-то, конечно, могу. Но вряд ли бесплатно. С какой стати мне корпеть над бизнес-планом, если зарплату предстоит получать Сабине?
– Ты хочешь, чтоб тебе заплатили за составление бизнес-плана? – провокатор попытался сыграть на моей жадности.
– Пойми, Женя, составить и исполнить – это совсем не одно и тоже. Если бы я хотела зарабатывать составлением бизнес-планов, пришлось бы отбиваться от клиентов, готовых платить.
После этих слов я подвела зеленоглазого лидера финансового рынка к стеклянной двери кабинета и широким жестом указала на open space. За стеклом сидели рядами послушные грамотные кредитчики с огромными стеллажами папок. В папках – досье клиентов. За столами – проверенная команда. Позволив полюбоваться отлаженным рабочим процессом, я добавила:
–И мне ничего не надо делать самой кроме умелого руководства, чем в последнее время и занимаюсь. Поэтому составление бизнес-плана для твоей новой конторы вовсе не является приоритетом.
–А что ты нам посоветуешь делать?
– Заставить работать тех, кому вы платите зарплату. Или взять других людей, которые умеют это делать.
Я многократно к месту и не к месту втыкала в разговор слово “зарплата”, но оно рикошетом отлетало от твердолобых предпринимателей. Предположительно, радость общения с их сиятельными персонами должна была заменить твердый оклад. Мы договорились, что продолжим дискуссию после Нового года, потому что у всех накопилась масса праздничных хлопот, и отвлекаться от приятной суеты ради новорождённого уродца не было никакого желания.
***
Искрящимся праздничным снегопадом пролетели рождественские и новогодние праздники. Учредители МФО меня не тревожили, за исключением визитов, связанных с поздравлениями и подарками. Проявлять инициативу и напрашиваться было неуместно. Банковские клиенты тоже находились в постновогодней спячке и не рвались совершать коммерческие подвиги.
Во мне вызрело и распустилось пышное дерево пессимизма. Руки опустились. Видимо, идея о маленьком симпатичном бизнесе была провальной, а мечта – несбыточной. Наверное, мне предстоит ковыряться в бессмысленных проектах и исполнять чужие прихоти, пока не получу крепкого пинка. От безнадежности снова взялась за археологические изыскания с целью нарыть инвесторов для будущей микрофинансовой организации. Но былой энтузиазм уже порядком поизносился в погоне за пиратами.
Любуясь сказочными узорами заснеженных веток в голубых сумерках, я анализировала допущенные ошибки. В одних случаях к ним относилась ненужная мягкость. Предприниматели-выскочки, каковых большинство, не привыкли обращать внимания на полутона и намеки. Им надо кричать в лицо, что интересы должны быть взаимными. В других эпизодах следовало уделять стартапу больше внимания и фантазии. Но скорее всего – просто не судьба.
Сильно помогала поддержка оптимистов и прожектеров из числа коллег. Они верили в мой талант и не видели препятствий. Не оправдать личных амбиций – это мелочь, а разочаровать товарищей – уже сродни катастрофе.
Где-то в середине февраля сонную тишину нарушил Санжар. Он заявил о необходимости серьезно поговорить и пригласил на обед. Поехали в мой любимый рыбный ресторанчик, где декоративные деревянные панели грязно-салатного цвета якобы создавали атмосферу старинной деревенской итальянской кухни, а скатерти в красную клетку, толстые керамические кружки и тарелки псевдоручной работы не соответствовали космическим ценам за охлаждённые морепродукты. Я заказала сочные креветки и расточительные устрицы. Пусть обидчики хотя бы раскошелятся на дорогой обед, если не желают платить за взаимовыгодное сотрудничество.
Сэм начал со свойственной ему прозорливостью:
–Микрофинансовая организация существует уже полгода, мы платим зарплату, вносим аренду, то есть, несём расходы. До сих пор ничего не сделано. Кажется, так и дальше будет продолжаться.
–Трудно с тобой не согласиться, – довольно промурлыкала я, наслаждаясь очередной гибнущий в моем пищеводе устрицей.
– Поэтому я хочу, чтобы ты занялась этим делом полностью.
–За? – с вопросительной интонацией протянула я.
– Называй сумму, – Санж был великолепен в своей предусмотрительности. Не принося в данный момент никакой прибыли, трудно назначать себе высокую цену. Но он просчитался, неправильно приняв мой клиентоориентированный подход, с которым имел удовольствие сталкиваться ранее, за ключевую характеристику коварной и алчной натуры.
–Сейчас у меня зарплата 600 000 тенге. Если бизнес будет приносить планируемый доход, я хочу получать зарплату 1 200 000, а если не будет, то и разговаривать не о чем.
–Согласен, – улыбнулся довольный собеседник, подливая мне компот.
–И бонус, разумеется, от сверхприбыли.
–Хорошо, – он заметно помрачнел.
–И 10% моей команде.
–Нет! Никакой команды. Мы не можем выгнать на улицу Сабину, Анвара и Катю. Им очень нужна эта работа.
–Если они крутые профи, то легко найдут себе новые позиции, – я попыталась побороться за свои права, – и потом, следует брать в команду тех, кто нужен бизнесу, а не наоборот.
– Нет, – жестко повторил Санжар, – только ты и больше никого. Мы в ответе за тех, кого приручили.
–Никогда не понимала Экзюпери, – пробормотала я, но сопротивляться перестала. Для первого раза миллиона и устриц было достаточно.
–Когда надо внести деньги в кассу? – без объявления войны мой сотрапезник перешел в атаку.
–Как всегда: чем скорее, тем лучше, – с улыбкой произнесла я, растягивая слова. Мне нужно было выиграть время, чтобы составить какой-нибудь план операции. Но, как ни крути, вопрос о деньгах стоял на первом месте
–От суммы размещения зависит доход. Поэтому я должна задать самый интимный вопрос, который известен человечеству: сколько у вас имеется денег на этот проект.
–Вообще-то, 1 000 000 $.
– Тогда спасибо большое за угощение, – строптивая банкирша допила кофе и сложила салфетку. Мне было прекрасно известно, что у них на депозитах около полутора миллионов и ожидаются ещё поступления.
–Какая же сумма нам понадобится? – с нотками раздражения в голосе спросил Санжар.
– Минимум 2 000 000, а лучше всё-таки 3 000 000.
Тут же на салфетке был составлен ОПиУ доступной степени сложности. Нужно признать, что он быстро уловил алгоритм расчетов.
–Теперь нужно решить, будете вы отступать или найдёте остальные деньги.
– Конечно, мы будем искать, – хмуро пробормотал Сэм, сдвинув негустые брови, – если бы ты ещё подсказала, где именно.
Этот вопрос был скорее риторическим, но попал прямо в цель.
– Ты обратился к правильному человеку. Давайте я выдам вам кредит, – хотелось максимально увеличить личный вклад в новый бизнес и непременно продемонстрировать свою улыбающуюся физиономию на будущем сайте компании.
– О! – мой собеседник прямо просиял. – Точно!
На этом и договорились. На следующий день Джон с Сэмом подали заявки на получение потребительских займов на 1 500 000 $. У ребят было достаточно элитной недвижимости, чтобы получить такую сумму. Как легко догадаться, кредит им одобрили.
Интересно получилось: проект МФО предложен мной, вроде бы логично начинать строительство с фундамента. Но нет! Снова приходится перестраивать.
Было решено, что я проработаю в банке до тех пор, пока бизнес-машина не начнёт функционировать. Учитывая проявленную лояльность, а также прошлые заслуги мне всё-таки удалось выторговать одного человека – моего заместителя и неизменного помощника во всех начинаниях – Марата.
Обычная средняя школа и рядовой институт Народного Хозяйства выпустили незаурядного специалиста с изворотливым умом и цепкой памятью. Наверное, в детстве любимым развлечением мальчика были конструкторы, потому что, повзрослев, он демонстрировал навык достраивать гипотезу, услышав лишь три первых предложения. Частенько достроенные любителем головоломок схемы были стройнее и экономичнее предлагаемых вначале. Со студенческой скамьи Марик примерял так и эдак шкуру предпринимателя, пускался в мясные проекты, просчитывал рентабельность инкубаторов, инвестировал в торговлю игрушками, но ни на день не отвлекался от банковской работы. Банк был стволом, а поиск дополнительного дохода – ветками, по которым мозг и ноги гуляли после основной работы. Он никогда не останавливался на достигнутом: знакомство с клиентом перерастало в дружбу, а консультация – в партнерство. В нем души не чаяли бабушки всех мастей; отвергая услуги заботливых операционистов и кассиров, посеребренные леди требовали личной аудиенции моего заместителя, как будто он исполняет обязанности председателя правления.
До встречи с вашей покорной слугой Марат по три года отсидел в двух банках, где реактивным двигателем взмывал вверх его профессионализм, и косолапой черепахой со скрипом двигалась телега карьеры вкупе с зарплатой. Проработав три года с отвоеванным в итоге переговоров ценным сотрудником, я убедилась в креативности и исполнительности этого парня. 28-летний чувак невысокого роста с подвижным широкоскулым лицом и аккуратной школьной стрижкой производил впечатление отличника-книголюба. Мало кто догадывался, что за ботанической внешностью скрывалась бомба. Просрочки клиентов он воспринимал как личное оскорбление, а их успехам радовался, как выигрышу в лотерею. Непременное присутствие рядом Марика меня порядком разленило: стоило сказать одну фразу, и он заканчивал весь абзац. Не успевала очередная трудоспособная мысль посетить мою светлую голову, а зам уже закатал рукава и претворил ее в жизнь. Если бы моя руководящая позиция вдруг освободилась, у него был верный шанс получить повышение. Но как бы больно ни били нас крутые повороты банковской карьеры, все искушения сыграть в команде противника раскалывались вдребезги о гранитную преданность.
Мой Санчо Панса отличался громким голосом. Все сверхлимитные проекты, где требовалось спорить и доказывать на кредитном комитете головного банка, передавались ему. Если не сможет убедить, то уж наверняка перекричит. И вправду, никогда не было сбоев. Проект Джона тоже, к слову, защищал Марат, и принес нам замечательное одобрение на 1 500 000 долларов, которые были крайне нужны для успешного стартапа.
Объяснение с замом прошло, как всегда, деловито и конструктивно, что свойственно привыкшим понимать друг друга с полуслова. Он безмерно радовался в душе, но по-мужски скрывал ненужные внешние проявления. Только выразил готовность переехать в офис, если потребуется, и работать по 24 часа в сутки. Говорить о том, что мы покидаем банк, было ещё слишком рано: предстояло наладить реальную “живую” работу, и не было никакой уверенности, что работодатели в последний момент не найдут очередных более покладистых исполнителей или просто тех, кому работа нужнее.
Мы с Маратом двигались по пути построения светлого коммерческого будущего. Движение проходило по следующему графику: до обеда он едет в МФО под предлогом выезда к клиенту, а я прикрываю его в банке, а после обеда мы меняемся местами. К сожалению, не всегда удавалось осуществить задуманное, поэтому иногда мне приходилось наведываться на будущий трудовой пост поздно вечером после завершения банковского рабочего дня.
Нетрудная работа быстро завершилась: шаблоны договоров и прочей документации просто взяли из имеющейся банковской и поменяли названия. С цифрами дело обстояло не так весело. В банке все кредитные продукты колебались по ставкам от 12% до 16 % годовых. Рассчитав рентабельность и проанализировав новый для нас рынок, пришлось сделать неутешительный вывод: в микрофинансовом секторе размещаться придется не меньше, чем под 27%. Отпетой кредитчице потребовалось не менее трёх бессонных ночей, чтобы принять этот факт. Я меняла формулу и переписывала показания справа налево и снизу вверх, но итог оставался тем же. Если кредитовать дешевле – никакой прибыли не получим. К тому же, на этой планке работали конкуренты. Серьезный удар обрушился на грандиозные планы под тем или иным предлогом переманить в МФО банковских клиентов. Я точно знала соискателей, которые согласятся платить на 3% – 5 % больше взамен на индивидуальные условия по срокам, залогам, гибким графикам. Но одно дело 3% или 5%, а совсем другое – сразу 10% или 12%. Однако, делать нечего, нужно было поэкспериментировать.
Когда позвонил первый чувак, у которого не было шансов получить одобрение в банке, я, заикаясь и спотыкаясь на каждом слове, объяснила, что в скором времени планирую уйти в микрофинансовую организацию, где ему выдадут великолепный кредит. Заемщик был хороший; его проблема заключалась в земельном участке размером в три сотки, а по залоговой политике банка нельзя кредитовать наделы меньше пяти соток. Человек на другом конце провода горевал по поводу отказа и несказанно обрадовался, услышав про МФО. Он изъявил желание как можно скорее посетить нового кредитора, но предварительно хотел узнать, какова будет ставка вознаграждения.
–Ммм …ну, разумеется, ставка будет выше, чем в банке, – попыталась я отвертеться от прямого вопроса.
– Я понимаю. Но хотелось бы знать, насколько именно.
–Вообще-то микрофинансовая организация ещё не выдает кредитов, поэтому вам придётся немножко подождать, – заюлила я.
– Я согласен ждать. У меня есть время, но я бы хотел услышать размер ставки вознаграждения.
Я догадывалась, что придется в конце концов ответить на вопрос, но что-то случилось с артикуляционным аппаратом: он никак не хотел произносить цифру 27.
–Знаете что, давайте вы сначала придёте в МФО, познакомитесь с новыми сотрудниками, и там вам предложат все имеющиеся продукты, а вы уже сами выберете наиболее комфортный, – таким образом я неуклюже выползла из ситуации, но с речевой функцией необходимо было что-то делать.
Когда ваша покорная слуга посетила офис новой конторы в качестве руководителя, а не загадочного советника, и без балласта в лице Санжара, в нем ничего не изменилось: всё та же очаровательная троица сидела за пустыми столами. Заправлял всем Анвар, хотя начальницей числилась Сабина.
Анвар представлял собой колоритного суетливого дядечку несколькими годами старше меня, то есть, в преддверии сорокалетнего юбилея. Чёрные с проседью волосы торчали весёлым ёжиком, а на щеке примостилась аппетитная родинка, которая больше подошла бы томной красавице, чем горластому одышливому толстяку. Фигурой Анвар явно не удался: короткие ноги, мощный торс с огромным животом, утонувшая в тройном подбородке шея. К достоинствам относился громкий голос (почти как у Марата) и правильная речь. Если Анвар выходил из машины и собирался зайти в офис, об этом знал весь квартал. Мне импонировала его кипучая энергия, к тому же, он был единственным человеком, имевшим опыт работы в микрофинансовой организации. Правда, опыт был не очень положительный, потому что компания, в которой он прежде усердно трудился, обанкротилась. Но и такой факт в нашем деле скорее являлся плюсом, чем минусом, потому что все клиенты почившей компании безоговорочно достались в наследство Анвару и далее по логике – нашему новому совместному детищу. Поэтому я решила с толстяком не воевать. По крайней мере, до тех пор, пока заберём себе всех его клиентов. Но он, видимо, избрал для себя диаметрально противоположную стратегию, иными словами, решил со мной немилосердно ругаться. В первое же своё посещение в роли будущего начальника я услышала от этого персонажа массу выговоров и нареканий за ненадлежащую работу.
– Мы здесь уже полгода сидим, а ничего не сделано, даже помещение кассы ещё не оборудовано, – наседал на меня Анвар.
– Не переживай, все исправим. Я только вчера приступила к обязанностям, – оправдывалась я, как могла.
– Неправда. Я вас видел еще в прошлом году с Санжаром.
–Да, признаюсь, у нас тайная связь. Но к обязанностям директора я приступила лишь вчера.
–В офисе нет бумаги, как это называется?
–А зачем фирме канцтовары, если она ничего не делает?
–Никому ничего не надо, я один обо всем пекусь, – кричал он, распаляясь все больше и больше.
–Если все деньги уходят на зарплату сотрудников, которые за полгода ничего не сделали, очевидно, что денег не хватит ни на канцтовары, ни на выдачу займов, – парировала я, – что ж, мне придётся украсть бумагу из банка.
–Такими темпами я растеряю всех клиентов! – кажется, Анвар меня не слышал.
–А вот этого уже не надо, – насторожилась я и попросила пузана успокоиться, по возможности ласково заглядывая в его злые глаза.
Катя и Сабина, напротив, выражали непритворное удовлетворение регулярной зарплатой, и не имели ни нареканий из-за отсутствия работы, ни просьб о канцтоварах.
***
Весна со всей мочи колотила по жестяным карнизам и мешала сосредоточиться. А когда прекратилась капель, начались дожди. В лужах отражались яркое смешливое солнце и блестящие мокрыми боками автомобили беспечных земляков. Первые листочки, появившиеся на деревьях, совпали с первыми кредитами, которые выдала наша микрофинансовая организация.
Вот наступил счастливый день, когда все сотрудники МФО, а также Джон с Сэмом собрались для проведения первого кредитного комитета. Теплый апрельский полдень как нельзя лучше подходил в качестве декорации к этому знаменательному событию. Анвар притащил двух клиентов, которых раньше успешно обслуживал на прошлом месте работы. Будучи суеверной, я настояла на том, чтобы первый клиент был мужского пола. Раз у торговцев бытует поверье, что дебют с мужчиной приносит удачу, то почему бы и финансистам им не воспользоваться?
Предлагаемый проект не имел официального дохода, а в качестве залога предоставлял избушку на курьих ножках где-то в конце географии. Клиент занимался частным извозом и мелкой розничной торговлей одновременно. Таких заемщиков я в банке не видела, и причёска моя сразу изменила свою форму, так как волосы на голове зашевелились. Как можно кредитовать такого человека? Передо мной стояла страшная дилемма. Если одобрить кредит, он сразу же выйдет на просрочку. А если отказать, мы никогда не начнём работать. Анвар на все лады расхваливал заемщика, но никакого документального подтверждения своего хвастовства не демонстрировал.
Ситуацию спас Санжар, который произнёс голосом кота Леопольда:
– Ребята, давайте жить дружно. У меня очень много бедных родственников. Если этот человек не погасит кредит, я выкуплю его дом.
И правда, сумма кредита была мизерной, всего 1 000 000 тенге. Я крепко зажмурила глаза и пропищала:
– Одобряю.
Когда же стала потихоньку размыкать слипшиеся в нервном спазме веки, на меня воззрились испуганные квадратные глаза Марика за увеличившимися стёклами очков. Он смотрел с ужасом, я отвечала ему тем же.
Второй заемщицей была штукатур-маляр, работавшая в стихийно созданной бригаде с двумя такими же ремонтницами. Никакого подтверждения дохода не намечалось, кроме выкриков Анвара о присущих ей положительных качествах. Дама предоставляла в залог двухкомнатную квартиру в бараке возле аэропорта. Материал стен каркасно-камышитовый. Я за 12 лет в банке никогда не кредитовала каркасно-камышитовых объектов. Но здесь, на удивление, пригодилась Катя:
–Если заемщица не погасит кредит, я выкуплю её дом, – произнесла серая мышка тоненьким голоском.
У женщины сумма была ещё меньше, чем у пионера, – всего 500 000 тенге. Поэтому, имея потенциального покупателя на залог, можно было одобрить заем. Так прошёл наш первый кредитный комитет. Жалкие 1 500 000 тенге стали тем самым барьером, к которому мы долго готовились и шли со всей мощью накопленного опыта, томами исписанных досье и тоннами составленной отчётности. Теперь, кажется, снова требовалась мощная перестройка – своего сознания.
***
Первые скучные выстрелы из орудия микрокредитования были уже сделаны, оставалось утяжелять снаряды и подсыпать пороху. Из тактических задач на повестке дня стояла перестройка команды, так как в офисе едва живым укором постоянно торчали два пенька – Сабина и Катя. Первую низвели с пьедестала замдиректора, на который тут же, чертыхаясь, залез Марат, и назначили администратором. А вторую никак не смогли замаскировать под полезные позиции, поэтому оставили ненужным юристом. Обе девицы задания выполняли бестолково, лезли с полукриминальными инициативами, не умели варить хороший кофе. Зачем армии такие небоеспособные солдаты? Попробовала пожаловаться Сэму, но он посоветовал поучить девчонок. На что я предложила ввести ставку педагога.