Двадцать световых лет от Солнечной системы. Созвездие Эридан. Добывающая станция «Чилис». Медицинский блок повышенной защищенности
– Док, он улыбается! – в голосе ассистента чувствовалось удивление. Это первый пациент с пара… с симбионтом, который улыбается.
Профессор подошел к медкапсуле, где лежал землянин. На лице парня расплылась довольная улыбка.
– Что показывает мозговая активность? – спросил он.
– Стабильный результат, без всплесков. Он может думать и видеть сны. Интересно, что ему приснилось?
– Судя по блаженной улыбке – женщина, – коротко, со смешком ответил Равнир.
Сирела шутку дока не поддержала. Она серьезно просмотрела параметры и ответила:
– Его гормональный баланс в норме. Может, ему приснился сладкий пирог?
– Может быть, – ответил док. – Как происходит развитие симбионта?
– Вполне прогнозированно. Все параметры роста в пределах обычных статистических показателей, за исключением того, что симбионт охватил больше поверхности мозга, чем обычно. Но с чем это связано, я предположить не могу. Он пока не стал распространяться к позвоночному столбу. Больше всего отростков симбионт пустил в продолговатом мозге.
– Ну что же, – совершенно спокойно отозвался док. – Вполне ожидаемо. Симбионт взял под контроль области, где формируются защитные и безусловные рефлексы носителя. Это было заложено в управляющем развитием симбионта коде. В него вложена база первой медицинской помощи. Когда рост отростков в мозге прекратится, инсталлируем базу языков.
Сюр блаженствовал, он не был один. Рядом он чувствовал присутствие брата. Иногда приходили мысли, что он сходит с ума и все это ему лишь кажется. Это бред перед смертью от холода, но дискомфорта он не чувствовал, а брат своими эмоциями успокаивал его. Иногда он слышал разные голоса, но не понимал, о чем идет речь. Он не узнавал этот язык. Язык говоривших мужчины и женщины был несколько резок, и в нем было мало шипящих звуков. «Может, меня вытащили из пропасти и положили в больницу? – ненадолго задумывался он. – Тут рядом Чили, а там индейцы со своим языком…»
Но дальше на смену спокойно текущим мыслям приходил сон. В один из моментов очередного пробуждения он разобрал слова говорившей женщины. Он понимал ее и не удивился.
«Русские появились, наши, – решил он, – видимо, из посольства. Хорошо, что Пиночета уже нет, а то бы…»
– Док, он опять улыбается, – услышал Сюр женский голос, и в нем сквозило удивление.
– А почему нет? – ответил вслух Сюр. – Руки-ноги целы…
– Док! – в голосе женщины послышалось еще большее удивление. – Он слышит, понимает и разговаривает.
– И что он говорит? – спросил не менее удивленный мужской голос.
– Говорит, руки-ноги целы.
– Очень хорошо. Усыпляйте объект.
– Зачем? Я жив… меня не надо… усып… я не собака…
– Док, гормональный баланс объекта нарушился, – тревожно проговорила Сирела. – В нем тревога. Симбионт включил механизм защиты.
– В каком смысле? – профессор озадаченно посмотрел на параметры объекта, отраженные на виртэкране аппаратуры медкапсулы.
– Он блокировал сосуды головного мозга носителя.
– Хм. Ты успела ввести снотворное?
– Да, док. Но если ничего не предпринять, объект умрет.
– Скорее всего, нет, – неуверенно ответил профессор. – Симбионт должен отслеживать реальные, а не мнимые угрозы жизни объекта.
Женщина вновь бегло просмотрела параметры человека, лежащего в медицинской капсуле, и с облегчением выдохнула:
– Вы правы, док, показатели приходят в норму, но вы будьте осторожны в словах. Он нас слышит и реагирует. Только непонятно, почему он испугался и кто такие собаки, которых у них усыпляют. Объект сильно испугался, в кровь была выброшена большая доза адреналина.
– Трудно сказать… – задумчиво поглаживая бритый подбородок, отозвался профессор. Он, как житель планеты, отказывался пользоваться очищающими гелями для лица и брился настоящими бритвами. Это считалось шиком. Но для рожденных на станциях такая приверженность старым традициям считалась глупостью и выпендрёжем. – Может, так у них казнили преступников. Большая доза снотворного – и вот, легкая смерть во сне. Но ты права: нужно быть осторожными на слова. Теперь все команды я буду подавать через нейросеть.
Он на миг завис, а Сирела получила пакет с информацией. Прочитав ее, она отослала вопрос:
– Вы уверены?
– Да. Ты же не хочешь иметь партнером тупицу, не ориентирующегося в мире?
– Не хочу.
– Ну вот и действуй. – А затем он хохотнул и добавил вслух: – Может, он не знает, как делают детей…
– Не знает? – удивленно и вслух спросила Сирела. – Вы и сексуальное воспитание включили в базу?
– Ну так, на всякий случай, – ответил довольный док. – Мы же не знаем, какие у них традиции… Ты хотела бы быть у него рабыней?
Сирела с секунду подумала и с сомнением ответила:
– Не очень.
Док заминку заметил и лишь многозначительно улыбнулся. Затем бодро продолжил:
– Ну вот я для тебя специально постарался.
– Спасибо, док, – машинально ответила Сирела, а сама в это время погрузилась в раздумья о половом вопросе молодого землянина. Мысль стать рабыней этого дикаря наполнила ее странным, доселе неведомым томлением, и она почувствовала, как ее белье стало мокрым между ног. Она в смятении оглянулась на дока, заметил ли он ее возбуждение, и с облегчением осознала, что он возится с медкапсулой.
– Я тут подумал, – не глядя на ассистента, проговорил профессор, – что надо отключить звук извне в капсулу. Ну вот, готово. Ты иди отдыхай, – махнул он в ее сторону рукой, – а я загружу программу.
Сирела с благодарностью посмотрела на дока и поспешила в душ.
– Ничего себе фантазии! – удивленно проговорил одними губами Сюр. – Я про такое только читал, а теперь вроде как знаю. Слышишь, братишка, тут такие глюки у меня, что диву даюсь! Освоенный космос представляет собой десять планет в нашей галактике, и, что интересно, среди этих планет нет Земли. Она как чумная. Закрытая для жизни. На поверхности люди уже не живут. Их убил вирус. Не живут они и в космосе. Там тоже они погибли. Это уже не коронавирус, а что-то похуже. И чего я такого начитался? Не подскажешь?
Брат, как всегда, молчал и лишь показывал образы, что тоже не понимает, что происходит.
– Слушай, может, и мы с тобой под землей. Тут всегда темно… Но нет. Мы на станции… Откуда я это знаю? Вот знаю, и все. «Чилис» называется. Добывающая станция в двадцати световых годах от звезды по имени Солнце. Ни хрена же меня занесло! И как? Ты не знаешь?
Брат пожал плечами и показал это образом.
– Да, ты у меня не очень разговорчивый. Мы с тобой не знаем, что тут делаем. Я даже не знаю, как попал в отряд космонавтов. Неужели удирал от колумбийской мафии? И мне опять помог дядя Изя… И что это за корабли?.. Стоп! Я знаю, что за корабли! С прыжковыми гиперпространственными двигателями. Я даже знаю принцип их работы. А вот послушай. Они свертывают обыкновенное пространство, перемещая объект на несколько десятков световых лет за один прыжок. И эта станция, на которой мы находимся, добывает на Земле… На Земле?.. Ни хрена себе!.. Лед на Южном полюсе и китов в море-океане. Твою мать! Чего я такого выпил? Спирт? Но с него так не колбасит… Наркоту я не принимаю… чтоб так торкнуло. Я что, стал фантастом?..
Сюр зевнул и неожиданно для себя уснул.
– Док, посмотрите запись разговора объекта, – позвала Шильда Сирела. – Он общается с каким-то братом, но отклонений в психике у объекта не наблюдается.
– А брат ему отвечает? – со своего места спросил док.
– Даже не знаю… – неуверенно произнесла ассистент. – Но вроде как да.
– Ну значит, они нашли друг друга.
– Кто кого нашел, док?
– Носитель и симбионт. Я запрограммировал симбионта на родственные отношения с носителем – так крепче возникает связь между носителем и симбионтом. И рад тому, что идея моего сына нашла свое воплощение. Симбионт вошел в позвоночный столб и своими отростками распространился в плечи. Рубеж, когда онокамруз начинал хаотично развиваться и захватывал разум носителя, прошел трое суток назад. И мы дадим имя новому онокамрузу – Брат. Ты не находишь, что это символично? Паразит становится носителю братом.
Женщина ненадолго задумалась.
– Вы, док, считаете, что мы сможем воздействовать на взрослый онокамруз?
– К сожалению, на взрослый нет, не сможем или пока не сможем, но вот на то, что зародыш сожрет своего дикого собрата, мы можем вполне реально рассчитывать.
– И на ком вы, док, собираетесь испытать свой новый метод? – осторожно спросила Сирела.
– А ты видишь тут других кандидатов? – спросил в ответ профессор и, подняв глаза, прямо посмотрел на женщину. Затем невесело усмехнулся. – Не бойся, – произнес он. В голосе профессора Сирела услышала усталость и печаль. – Не на твоем землянине… На моем сыне…
– Вы уверены, док?..
– Честно сказать, не очень, – устало отозвался Шильд. Он как-то сразу сник, и его плечи, придавленные грузом непомерной ответственности, обвисли. В его глазах женщина увидела боль и страдания, царившие в душе дока. – Но, – нашел он в себе силы произнести следом, – других пациентов у нас с тобой, к сожалению, нет.
Сирела подошла к доку и обняла его голову. Прижала к своей груди и, ласково гладя волнистые волосы, уверенно произнесла:
– Док, у вас все получится.
– Я тоже в это верю, девочка, – профессор благодарно обнял женщину за талию и, прижавшись, закрыл глаза. – А твоему землянину мы поставим базу оператора автономного обогатительного завода.
– Завода? – Женщина отстранилась и крайне удивленно посмотрела в лицо профессора. – Почему завода?..
– По двум причинам, Сирела. Во-первых, надо понимать, что человек с планеты, а такие на станциях не приживаются. Зато хорошо справляются в автономном изолированном пространстве. Поживет отдельно годков пять и привыкнет. Не надо забывать и о культурном шоке, который его ожидает при пробуждении. Вторая причина – Солом. Он сожрет парня. Запрет его на карантине и будет… Впрочем, ты сама понимаешь, что будет. Ну а ты за пять лет успеешь разобраться в себе и в своих чувствах и решишь, нужен он тебе или нет. Иди спать, а я еще поработаю.
– Брат! Ты представляешь! Я знаю, что такое космический обогатительный завод… Откуда?.. Хотя подожди, это ты знаешь. Ни фига себе! Эту информацию мне передал ты. Ну ты даешь! А что ты еще знаешь?.. Женщина? Какая женщина?
В мозгу Сюра сформировался образ высокой стройной брюнетки с красивым аристократическим бледным лицом и в белом медицинском комбинезоне, который только подчеркивал ее привлекательную фигуру с узкой талией, широкими бедрами и стройными длинными ногами.
– Вот это у них доктора… не женщины – богини. А она нас слышит? – спросил Сюр.
– Слышит, – прочитал Сюр. Теперь общение с братом стало проще. Он писал ему свои мысли и послания, а Сюр мог читать строчки, возникающие перед глазами. Он уже знал, что брат – это его биологическая нейросеть. Его защитник. И да, как ни странно, родственник. Близкий родственник. Молчаливый, преданный и надежный.
Сюр уже ничему не удивлялся. Он привык к тому, что неведомые спирали судьбы занесли его в космос, к черту на рога, и он был оживлен на космической станции. Он даже придумал себе «погоняло» Сюр Отмороженный. Ну в самом деле, не представляться же ему Валерием Михайловичем Волковым. Здесь, на станции, все были Чилисами, и женщина, что склонилась над его капсулой, тоже была Чилис. Сирела Чилис. Он не мог ее видеть, но брат… Этот молчун мог. И передавал ему зрительные и чувственные образы.
– Все для тебя, рассветы и закаты, – пропел, правда, мысленно, Сюр. – Моя королева.
А брат отправил на виртмонитор капсулы его слова…
Сирела автоматически прочитала всплывшее послание и тут же отшатнулась.
– Док! – несколько встревоженно позвала она профессора.
– Что? – отозвался тот из-за своего стола.
– Объект меня видит…
– Видит? Почему ты так решила?
– Ну… – женщина замялась, не зная, как обосновать свои мысли и догадки, и тихо продолжила: – Он отправил мне послание. Странное…
– Да? И что же? – док не отрывался от своего развернутого виртэкрана.
– Все для тебя, рассветы и закаты, моя королева, – прочитала Сирела и зарделась.
– А почему ты решила, что это он отправил послание тебе? – все так же вглядываясь в колонку цифр на экране, спросил Шильд.
– Но… других женщин тут нет… И что такое «королева»?
– Не знаю, – пожал плечами док. – Наверное, что-то такое, что отличает одну женщину от другой. Может, он увидел во сне красивую женщину со своей планеты и отправил ей послание, а искин капсулы принял за сообщение. Он может обрабатывать сигналы симбионта, тот стал его биологической нейросетью. Первой во Вселенной живой нейросетью. Это, Сирела, прорыв… Мы с тобой сказочно обогатимся.
Женщина не обратила на слова дока внимания и тихо проговорила:
– Объект не спит. Он написал: «Привет, Сирела, ты прекрасна, как цветок орхидеи. Чем занимаешься вечером? В кино сходим? Я Сюр».
Док оторвал взгляд от своего монитора. Приподнял брови и посмотрел на смущенную женщину.
– Куда сходим? – переспросил он.
– В кино. И его зовут Сюр. Док, он с нами общается… – Сирела прижала ладошку ко рту и прошептала: – Он меня видит.
Профессор встал и подошел к капсуле. Объект с сильно выросшей бородой улыбался, хотя глаза его были закрыты. «Привет, док. Долго мне еще лежать?» – прочитал он на мониторе.
– М-да… – Шильд ухватил рукой подбородок и уставился на парня. Некоторое время задумчиво его рассматривал. – Сам он, конечно, не видит нас, – прервав молчание, произнес он, – но его симбионт контактирует с искином капсулы… Какое тесное слияние… Вот что, Сирела, раз уж он увидел в тебе красоту неведомого нам цветка, то тебе нужно с ним пообщаться. Это поможет парню лучше адаптироваться в нашем мире. Расспроси его о Земле, о людях… вообще обо всем, что тебе интересно, и расскажи ему о себе, о порядках на станции. Неформальных, конечно… Те, что определены инструкциями, он знает.
– Брат, – Сюр уже по привычке обратился к невидимому родственнику, – лежать тут скучно, может, еще что выучим или посмотрим, что у них на станции творится? – попросил Сюр.
Симбионт некоторое время молчал, а затем показал список возможных баз для изучения.
– Так, что тут у нас?.. Онокамруз. Хрень какая-то, это не надо. Техник медицинского оборудования… Техник систем жизнеобеспечения… тоже не надо. Мульттехник систем малого корабля. Мультяшный техник… Хм… интересная специализация, загружай.
– Док, я сжимаю кулаки. У нас все получится, – Сирела сжала маленькие кулачки и напряженно смотрела, как док вводил споры нового симбионта в кровь своему сыну. Его только что вывели из криогенного сна. Все функции организма заработали, и показатели были в норме. Паразит проник в мозжечок, и профессор Шильд, можно сказать, обнаружил заражение на ранних стадиях. Начались головные боли, неизменные симптомы развития паразита. Томография мозга сразу показала наличие онокамруза.
Паразит еще спал, и к нему подселили его убийцу. Как надеялся док, симбионт должен был найти паразита и принять его за опасность. После чего изолировать и просто сожрать. Только никто не знал, как это будет происходить и будет ли симбионт питаться телом паразита. Если будет, то споры, взятые из тела симбионта, станут обладать врожденной способностью питаться паразитом, а это спасение сотен и тысяч жизней введенных в искусственную кому пациентов. Осталось подождать двое суток.
– Братишка, я теперь еще и оружейник. Представляешь, я знаю, как снаряжать и обслуживать противометеоритные деструкторы… даже на симуляторе потренировался. Ты давай там не спи, мне реакции не хватает отражать рой камней… классная «игруха», как вживую. Молчишь, Молчун? Ну и молчи… И где там наша королева? Я ее не видел уже два дня.
Немного погодя перед взором Сюра появилось изображение с камер слежения. Большое помещение, вдоль стен которого расположились гробоподобные саркофаги. Вернее, немного похожие на кабинки соляриев, только больше и с большим прозрачным колпаком. Сирела склонилась над одним таким «гробиком». Ее зад, туго обтянутый белым комбинезоном, был великолепен. Сюр некоторое время любовался им, а затем со вздохом подумал: «Хороша Маша, да не наша…» Он переключился на другие мысли.
– Да это не гробики, – поправил сам себя Сюр. – Это медкапсулы. Я в такой же лежу. А кто там рядом? Еще один отмороженный? – Брат промолчал. А Сюр продолжил любоваться открывшимся ему видом. Затем он услышал, как громко и взволнованно закричала Сирела.
– Док! Док! Скорее сюда!
Из спального помещения выскочил в пижаме взлохмаченный Шильд. Не обращая внимания на свой вид, он быстрым шагом подошел к ассистенту и впился взглядом в приборную панель капсулы.
– Он его сожрал… – тихо прошептала Сирела. – На моих глазах. Симбионт стал так быстро расти на теле паразита, что я не успела что-либо предпринять… И я не могу разобраться в показаниях… Кто у нас теперь там? В вашем сыне, док?
– Вижу, детка, – голос профессора прозвучал напряженно. – Все вижу… Ничего предпринимать не надо… Подождем.
– Но он не распознается как симбионт!.. Это может быть опасно!..
– Ждем! – прервал ее профессор. Он плотно сжал губы и сел у пульта. Ухватил голову руками, взъерошил и так стоящие торчком длинные волосы.
– Чего они всполошились? – спросил Сюр. – Кто там кого съел?
Ответ брата несказанно озадачил Сюра. Он увидел образ черного брата и образ светлого брата, и светлый пожирал темного.
– Ни фига себе! – только и смог произнести землянин. – Тут каннибалы живут.
Затем он получил отрицательный образ и пояснения: «Онокамруза съел брат». Затем образ раковой клетки, убиваемой светлым братом.
– А… понимаю, – ответил мысленно Сюр, – хорошие убили плохого. Это лечение раковой опухли… или вроде того… И как пациент? Жив?
Брат промолчал. Сюр того, кто с ним общался образами и текстом, называл Молчуном. Он первым на связь никогда не выходил, часто не отвечал. Но если что-то мог сделать из того, что просил Сюр, всегда делал. Но его возможности, как понял Сюр, были ограничены. Чем? Этого он до конца не понимал. Как и не понимал того, кто такой Молчун, от слова «вообще». Но с ним он чувствовал себя безопасно. Как в танке. Именно такое сравнение пришло к Сюру при мысли о Молчуне.
То, что с ним произошло, он еще до конца не осознал и не проникся всей глубиной изменений в его жизни. Просто потому, что никогда глубоко не задумывался над смыслом своего существования. Срубить по-легкому бабло, ухватить удачу за хвост, вывернуться ужом из неприятностей – это было смыслом его жизни. А все, что лежало за пределами его круга интересов, просто не существовало. Поэтому он спокойно отнесся к своему воскрешению, как к очередной удачной афере. А почему это произошло и что он будет делать дальше в незнакомом ему мире, Сюр не задумывался. А чего думать? Осмотрится и начнет рубить бабло. Как всегда. Его ум сразу ухватил важный момент – он уникум. Воскресший землянин. Его будут показывать ученым, а он будет ставить им условия. Надо только найти хорошего адвоката или…
– Брат, – спросил он Молчуна, – у тебя есть база юриста по вопросам моего статуса? Нам как-то надо защищать наши интересы, а то облапошат и денег не выплатят… Будут показывать, как обезьяну, в цирке…
Через минуту-другую Молчун скинул ему название базы первого уровня – «Правовые основы общества».
– Загружай! – скомандовал Сюр.
– Вы были правы, док! – Вздох облегчения вырвался из груди Сирелы. – Показатели приходят в норму. Кровь вашего сына очистилась от продуктов разложения паразита. Развитие симбионта происходит по заданным параметрам, но несколько ускоренно, что, видимо, связано с уничтожением паразита. Я, честно, док, безмерно рада и в неменьшей степени удивлена вашей научной прозорливости. Вы гений, док…
Шильд посмотрел красными от бессонницы глазами на ассистентку, слабо улыбнулся.
– Это была идея моего сына, Сирела… Жаль, что вы не подходите друг другу как партнеры. Это был бы отличный научный альянс.
Женщина покраснела, но промолчала. Шильд ее понял и перевел разговор на другую тему.
– Землянина уже можно поднимать, но, как только Солом узнает о том, что тот вышел из медкапсулы, тут же запрет его на карантин. А нам, как ты понимаешь, это не нужно. Я подготовил полный отчет об эксперименте и разработал основу методики лечения онокамруза. Сейчас я скину тебе файлы, и ты отправь их на форум «Высшего медицинского сообщества». Там я указал тебя и сына как соавторов. Будем ждать делегацию…
– Док, но почему меня? Я же ничего такого не делала! – изумилась Сирела.
– Потому, дорогой мой ассистент, что ты согласилась мне помогать и рисковала вместе со мной жизнью, вот почему… И не спорь. Я умею быть благодарным. – Шильд положил теплую ладонь на руку женщины и легко похлопал по ней. – Ну иди отправляй, – подтолкнул он ее.
Сирела тихо дремала за своим столом и не слышала, как с легким шелестом открылась крышка медкапсулы, в которой лежал землянин. Человек приподнялся и сел. Воровато огляделся и, не заметив опасности, стал выбираться. Он опустил ноги на холодный пол и зябко поежился.
Женщина за столом, прикрыв глаза, продолжала безучастно сидеть. Сюр сделал пару шагов и остановился.
«А что дальше?» – подумал он, не зная, чем себя занять. Ему просто надоело лежать в капсуле, и он решил прогуляться по блоку. Только куда пойти? Двадцать шагов вперед, двадцать шагов назад. Вот и вся прогулка. Еще этот «памперс-подгузник», как у младенца. Сюр огляделся, поднял ногу, чтобы переставить ее, и услышал испуганный вздох.
– Вы куда?..
Сюр замер, повернул голову в сторону женщины. Та широко раскрытыми глазами смотрела на него. Ее красивый ротик был приоткрыт, и, казалось, она сейчас закричит.
Сюр ничего лучше не придумал, как спросить:
– Кто?
– Вы! – отозвалась та.
– А-а-а… Пописать. А где у вас туалет? Очень надо, – нашелся Сюр. – Я быстро, туда и обратно…
– Вам нельзя вставать… Капсула удовлетворяет все ваши нужды…
– Не совсем, – ответил Сюр, внимательно рассматривая красавицу. – И не говорите так громко, – попросил он, – а то док проснется.
Женщина перешла на шепот.
– Что значит «не совсем»? Я вас не понимаю…
Сюр также ответил шепотом:
– Когда я в капсуле, я не могу видеть вас, Сирела, а это больно ранит мои чувства. Поверьте, для человека, который не видел красивых женщин больше ста лет, это много значит…
– Не выдумывайте. Вы были заморожены, и вам было не до женщин… Ложитесь обратно.
– А как же мои чувства… партнера? – вкрадчиво спросил Сюр, использовав свой последний аргумент.
Женщина на мгновение замерла. Бросила беспомощный взгляд на дверь комнаты дока.
– Откуда вы знаете? – спросила она, повернувшись к Сюру.
– Я слышал ваш разговор с этим ухоженным красавцем, которого вы зовете док. Я готов.
– К чему вы готовы?
– К партнерству. Только мне надо побриться и переодеться. К сожалению, у меня нет цветов, достойных вашей красоты, но я могу рассказать стишок.
– Стишок? – Сирела была сбита с толку, а Сюр подошел к ней и сел рядом на стул. Взял ее руку в свою. Ее рука была горячей, и она не вырвала ее. Она сделала последнюю попытку уложить его в капсулу: – Если Солом узнает, что вы вышли из капсулы, он заберет вас в общий медблок и поместит надолго в карантин…
– А мы ему не скажем, – отозвался Сюр и потянул Сирелу за руку к себе.
– Что вы делаете? – спросила она, приподнимаясь и уступая его настойчивости. Но Сюра, можно сказать, понесло. Он ухватил ее за талию и усадил себе на колени. Сирела сама не понимала, почему она не может сопротивляться. Она послушно села и почувствовала, что это ей понравилось. Она безропотно восприняла, когда его рука легла ей на грудь и слегка ее помяла.
– Не надо бриться, – с хрипом в голосе произнесла она и обняла парня за плечи. Сюр хищно улыбнулся, поднялся, держа Сирелу на руках, и сделал шаг в сторону комнаты Сирелы.
Но та вдруг напряглась и стала вырываться.
– Ты чего? – недоуменно спросил Сюр.
– Нам еще нельзя становиться партнерами…
– Почему?
– Ты не получил сертификат безопасности…
– А это важно?
– Очень.
– И что делать?
– Ложись в капсулу.
– Я что, маленький ребенок, чтобы меня укладывать в кроватку? – не сдавался Сюр. – И мы даже не знакомы. Разрешите представиться. Я – Сюр Отмороженный, – произнес он, не выпуская женщину из рук, но та уже не вырывалась, она лежала на его сильных руках и млела. Сюр тоже не торопился отпускать Сирелу. Он даже удивился тому, что мог легко и непринужденно держать ее на весу. – А ты – Сирела Чилис, ассистент дока. Это я уже знаю. Может, просто поговорим? – Он отпустил женщину, и та с легким чувством сожаления встала на пол.
– О чем вы хотите поговорить? – снова перейдя на «вы», пряча смущение и досаду, спросила она и поправила прическу.
– О чем угодно. Хочешь, я расскажу тебе о Земле, какой она была в мое время?
Женщина кивнула.
Рассказ был долгим. Сюр рассказал о своей жизни, о том, как он зарабатывал. Многие моменты его жизни были феерически смешны, и он был хорошим рассказчиком. Сирела, слушая о его похождениях, смеялась до слез.
После рассказа он предложил ей сыграть в игру его мира. «Камень, ножницы, бумага».
– Если выигрываю я, то ты меня целуешь, а если выигрываешь ты, то тебя целую я, – предложил он, и Сирела на несколько секунд зависла. Затем широко улыбнулась.
– А ты, Сюр, хитрец, – она погрозила пальцем. – Даже если ты проиграешь, вы получите поцелуй. – Женщина опять путалась с «ты» и «вы». – А целоваться нам нельзя. Мы не должны смешивать биологические жидкости. У вас нет сертификата безопасности. И вообще, ложитесь в капсулу, скоро док проснется, и нам влетит.
Сюр вздохнул и полез в капсулу. Выглянул оттуда и замогильным голосом произнес:
– Помни меня, красавица, мне так будет легче уйти в забвение.
– Забудешь тебя… – отозвалась дрогнувшим голосом Сирела, и крышка медкапсулы закрылась.
Женщина, не скрывая огорчения, посмотрела на парня, что закрыл глаза и погрузился в сон. Она погладила ладонью стекло крышки и вздохнула.
– Спи спокойно, мой партнер.
Она до сих пор не понимала, чем притянул ее к себе этот волосатый дикарь. Многие мужчины добивались ее благосклонности, но Сирела не отвечала взаимностью. Они были нежными и красиво ухаживали, но все это не привлекало ее. Никто даже не смел прикоснуться к ней, не то что к ее груди. А этот Сюр просто, как само собой разумеющееся, ухватил ее грудь по-хозяйски, и она не посмела ему мешать и, если уж честно признаться, не хотела. Он делал то, что Сирела ждала от мужчины, – он становился ее хозяином. А хозяин имел все права на нее и ее тело. Док бы сказал, что это биохимия и ее можно корректировать, но Сирела не желала никакой коррекции. Она была твердо убеждена, что процесс установления взаимоотношений между мужчиной и женщиной должен происходить естественным путем, тогда потомство будет жизнеспособным.
Мужчины на станции ее сторонились, женщины сплетничали за ее спиной, но Сирела гордо несла свою красивую головку через яд злословия и отвержения. Она знала, чего хотела от жизни, и дождалась.