Оставить сына – все равно, что вырвать сердце и положить рядом с ним. Мне очень больно, и слезы застилают глаза, когда смотрю на экран мобильного. Сейчас на нем выведено видео с микрокамеры, которую я оставила в холле рядом с дверью Назара. И глядя на то, как он бережно заносит в дом люльку с Платоном, я не сдерживаюсь, рыдаю в голос.
Сколько ночей я провела, представляя, как любимый мужчина возьмет на руки нашего сына? Сколько раз мечтала, как все могло бы сложиться, если я бы смогла предвидеть ту ловушку и не угодить в нее?
Не счесть.
Но теперь ничего не исправить. Все уже сделано. И… все сломано, как сказал тогда Назар.
Все сломано, Полин…
Вот бывший муж снова выходит из квартиры и оглядывается по сторонам, словно ищет кого-то. Понятно, кого. Мать ребенка.
Ответственный, порядочный. Я верю, что он не выбросит нашего сына на улицу. Но вот поверит ли, что он и правда его?
Я не знаю.
Когда-то у меня была семья. Настоящая. Крепкая. Мы мечтали о достижениях, карьере. И добились своего. Затем поняли, что оба хотим ребенка. И вот здесь пришлось туго. Потому что, в отличие от работы, в этом плане так ничего и не вышло. Так я думала, когда подписывала документы на развод.
А потом – две полоски и приговор – десятая неделя беременности. А ведь я тогда даже не поняла, что уже в положении. Не заметила задержку, списала все на стресс, который тогда вытягивал все силы. Удивительно, как Платоша удержался в моем организме.
Настоящий боец. Мой любимый мальчик. Мой сыночек.
Увижу ли я его снова?
Назар снова заходит домой, и все. Пути назад уже точно нет. Какое-то время так и сижу, глядя в никуда, прокручивая в голове план действий на ближайшую пару дней. Одноразовый мобильник, лежащий на соседнем сиденье, внезапно оживает.
Черт. Раз такое дело – времени в обрез.
– Да? – отрывисто говорю, ответив на звонок.
– Они нашли тебя.
И все. Короткие гудки. Закрываю глаза, откидываясь на подголовник. Я знала, что так будет. Главное, я успела спрятать сына. Адамиди не тронут. Не посмеют. Даже если смогут отследить эту ниточку. А Назар… Друг заверил, что камеры на этаже эта его новомодная штука заглушит достаточно качественно, чтобы нельзя было определить, кто оставил ребенка.
Если мне суждено еще когда-нибудь вдохнуть спокойно, я обязательно вернусь за Платошей. И, возможно, тогда бывший сможет выслушать меня и даже поверит в то, что я расскажу. Пока же я должна скрыться. И как можно скорее.
Заведя мотор, выезжаю с многоуровневой парковки и осторожно вливаюсь в поток машин.
Разгар рабочего дня – все куда-то спешат. А мне нужно этим воспользоваться по полной.
Как меня отследили – понятия не имею. Казалось бы, в этот раз я предусмотрела все до единой мелочи.
Но Грег не стал бы врать. Он и так давно предупреждал, что информация, которой я владею – билет в один конец. А я все не верила, надеялась, что все устаканится.
Не вышло.
Если знать расположение камер слежения в городе, можно легко затеряться. А я, к счастью, знаю. Поэтому имею приличную фору.
Огромный торговый центр – то, что надо, чтобы сменить внешний облик и перейти на следующий уровень. Все проходит без запинки, а я с тоской думаю о том, что еще пару лет назад моя жизнь не была похожа на какой-то дешевый блокбастер со слежкой и побегами.
Следующий пункт – сменить машину и покинуть город. Но вот здесь что-то идет не так. Происходит то, что невозможно предусмотреть – в меня врезается малыш лет пяти. Зареваный, растерянный.
Смотрю на него и понимаю, что пройти мимо и не помочь – просто не смогу…
– Зайка, что случилось? – спрашиваю, присаживаясь перед мальчиком. – Тебя кто-то обидел?
– Нет… – хлюпает тот носом и начинает размазывать слезы по лицу. – Я папу потерял… Мы были магазине, а потом…
И опять плачет. Беспомощно оглядываюсь по сторонам. И вот не понимаю, как люди могут равнодушно проходить мимо рыдающего ребенка. Ни один ведь не остановился. Словно и нет малыша тут.
– А как выглядит твой папа?
– Он большооой и сильный…
– Ага, ясно, – киваю, понимая, что большего от малыша не добьешься. – Тише, мы обязательно найдем его. Веришь мне?
Мальчик останавливает плач и смотрит зареванными глазами так, словно я ему секрет открыла.
– Правда? Ты сможешь? Я искал его, но не смог найти.
Вот она – детская непосредственность.
– Конечно, – принимаю решение, – давай пойдем к специальной тете, и она даст объявление для твоего папы. Хорошо?
Мальчик кивает, доверчиво вкладывает свою ладошку мне в руку и смотрит так, словно я его мечту пообещала исполнить.
– Как тебя зовут?
– Миша.
Я улыбаюсь ему и веду к стойке информации. А по дороге думаю, если вся эта история затянется, да к тому же начнутся поиски блудного родителя, то я точно засвечусь и опоздаю. И это очень-очень плохо. Но и бросить малыша одного не могу. Выбор нелегкий, но учитывая, что, кроме меня, к нему никто так и не подошел, не спросил, что случилось, я уже знаю, что останусь. Чем бы это ни обернулось.
Но мы не успеваем дойти до места, как на нас налетает, словно ураган, высокий мужчина и хватает ребенка.
– Мишка! Как ты меня напугал! – выдыхает тот, прижимая к себе мальчика.
– Папа!
Не могу сдержать улыбки, видя, как сын обнимает отца, как цепляется за его плечи и снова плачет. Но теперь уже не от страха. К счастью, ситуация разрешилась, и мне можно идти дальше, по своим делам.
Вот только…
– Девушка! – окликает меня мужчина. – Подождите!
– Пап! А она мне помогла! Вот! – тут же говорит малыш. – Она такая хорошая. Давай заберем к себе?
Отец смущается и тут же строго смотрит на озорника.
– Миша, я тебе, что говорил?
– Что?
Его хитрая мордашка выглядит так умилительно, что невозможно не улыбнуться. Мужчина тяжело вздыхает и качает головой.
– Простите, пожалуйста. Он не всегда … такой.
– Все хорошо. Не страшно. Рада, что вы вовремя нашлись, – вежливо отвечаю и снова пытаюсь уйти. Но отец мальчика опять удерживает меня. Теперь уже за локоть.
– Извините, как вас зовут?
Я открываю рот, чтобы представиться, а затем тут же осекаюсь. Нельзя. Нельзя отвечать правду.
– Алина.
– Владимир, – отвечает он. – Можно пригласить вас в кафе? – он обворожительно улыбается, а я понимаю, что времени остается в обрез. Я и так уже вышла за рамки допустимого. Нельзя светиться еще больше.
– Нет, извините, я спешу.
– Но мне бы хотелось как-то отблагодарить вас, – настойчиво говорит он.
– Спасибо, не надо. Я ничего такого не сделала, – резко бросаю и, развернувшись, тороплюсь к эскалатору.
К счастью, меня больше никто не задерживает, и я иду к выходу. По пути прикидываю, как и где сэкономить потраченное время, чтобы успеть попасть на пересменку охраны и улизнуть незамеченной. Задумавшись, я не сразу замечаю идущую навстречу женщину с огромной сумкой. Та неловко поворачивается и задевает меня.
Вскидываю руки, пытаясь ухватиться хоть за что-то, чтобы удержать равновесие, но в этот момент нога подворачивается, и я кубарем скатываюсь по лестнице. После очередного удара о ступеньку в голове меркнет, и я теряю сознание…