Каролина
Сегодняшний день был просто ужасным.
А виной всему стала чета Роговых. Евгений Георгиевич, его супруга Маргарита Игоревна и ангельская малышка Лилечка.
Более настырной и параноидальной семейной пары мне видеть ещё не доводилось. Это была настоящая чудовищная семейка. Красивые снаружи, на первый взгляд адекватные и очень милые, они уже третий день подряд, оккупировали наш центр. Они регулярно звонили мне на мобильный среди ночи и ранним утром, задавая бесконечные вопросы и отчитываясь о том, как повела себя в тот или иной момент их горячо любимая трёхлетняя Лилечка. Чета Роговых действительно любили свою особенную девочку, но их любовь была чрезмерной и удушающей. А желание контролировать каждый шаг ребёнка доходило до абсурда.
Вот и сегодня, я уже отключила свой телефон, чтобы нормально выспаться, но и подумать не могла, что эти чудовища разузнают мой домашний номер!
Смертельно опасная пара, подумала я. И никакие разговоры о том, что не нужно мне звонить по ночам не имели результата!
И вот сейчас, Маргарита Игоревна дозвонилась до меня и с нескрываемой радостью рассказывает, как её Лилечка только что собрала пирамидку!
– Я очень рада, Маргарита Игоревна, – устало произнесла я. – Уже не один раз говорила вам, что ваша дочь большая умница и это правда. И вы сейчас положите трубку и просто похвалите свою малышку. Скажите, какая она у вас умненькая и как вы её любите. И большая к вам просьба, когда она совершит ещё что-то гениальное, не звоните мне домой. Вы сможете обо всё рассказать завтра на очередной нашей встрече, договорились?
– Конечно-конечно, Каролина Мирославовна, – был мне излишне радостный ответ. – Спокойной ночи.
– И вам.
Положила трубку.
Честное слово, ещё несколько таких дней и я возненавижу эту семью.
Правда был один плюс, мои мысли о муже и жалость к себе отошли на второй план.
Вздохнула и рывком выдвинула нижний ящик кухонного гарнитура и, перебирая всевозможные бутыльки, коробочки, мази и крема, добралась, наконец, до средства от головной боли. Я закинула капсулу в рот, спешно проглотила без воды и скривилась, когда проклятая капсула прилипла к горлу. Раздражённая и рассерженная, я подошла к холодильнику за водой. Несколько глотков и лекарство проскользнуло дальше. Теперь осталось дождаться, когда оно подействует и моя головная боль пройдёт.
Пошла в ванную, чтобы умыть лицо прохладной водой и, включив воду, взглянула на себя в зеркало.
Боже мой… Лучше бы я этого не делала. Жалкое зрелище.
Тёмные, потускневшие волосы взъерошены и явно уже очень давно нуждаются в парикмахере, на которого у меня вечно не хватает времени, а ели признаться честно, нет никакого желания посещать салон красоты.
Но волосы – это полбеды. А вот лицо… Особенно глаза. То, что прежде было раньше под карими глазами лёгкой синевой – из-за усталости, хандры и депрессии превратилось в нестираемые чёрные круги. Щёки ввалились, а скулы заострились. Кожа была белой, практически прозрачной.
Чёрт… Я сейчас посмотрела на себя будто со стороны. Я выглядела не координатором развивающего центра, а пациенткой психической клиники.
Мой покойный Глеб обязательно бы отругал меня за такой внешний вид.
– Чёрт… – прошептала я своему отражению. – Так нельзя.
Опустилась над раковиной и сполоснула лицо.
Потом открыла шкафчики и с ужасом осознала, что практически все бьюти продукты или с просроченным сроком годности, либо просто закончились.
– Дожилась ты Каролина, – произнесла я немного сердито.
Это же надо было так погрузиться в свою депрессию, что не я не обращала внимания на то, что у меня закончились крема для лица и лосьоны…
Да, мой муж бы точно меня отругал. Завтра же отправлюсь за новой косметикой и выделю время на салон красоты.
Я не желаю, чтобы дух моего мужа и моего ребёночка смотрели на меня сверху и расстраивались, что жена и мама опустилась и забросила себя.
Всё-таки мне нужна была встряска в виде семьи Роговых. Если бы не они, то я бы так и не обращала на себя внимания. А сейчас, ощутив прилив злости и раздражения, они немного выдернули меня из болота.
Давно уже пора понять, что ничего не происходит просто так.
– Каролина Мирославовна, – раздался голос моей помощницы. – Можно я уйду на полчаса раньше?
– А ты всю сегодняшнюю работу выполнила? – спросила я у девушки, не поднимая головы от бумаг, внося последние данные в дневник наблюдений о детках нашего центра.
– Каролина Мирославовна, – заканючила моя помощница, Оля. – Там осталось все ничего. Мне, правда, очень надо. Всё равно уже всех детей забрали.
Теперь я подняла голову и посмотрела на Ольгу.
– Свидание? – улыбнулась я легонько.
– Ох, что вы? Нет, не свидание, – рассмеялась Оля. – Просто небольшая вечеринка в коттедже одной нашей бывшей сотрудницы. Помните, Аню Белопольскую? Такая пухленькая и рыженькая, работала в отделе кадров совсем недолго? Даже двух месяцев не отработала.
– Не помню, – ответила я без интереса.
– Ну что вы… Весь центр гудел от новости, когда она собралась замуж за сына депутата. Она когда увольнялась, то устраивала пышный банкет. Вы должны помнить! Она же всех пригласила! Это было где-то с год назад… – Оля тут же спохватилась и зажала себе рот рукой, а потом произнесла: – Простите, Каролина Мирославовна. Язык у меня как помело…
– Ничего, всё нормально, – криво улыбнулась ей.
Конечно, я не помнила никакой банкет. В то время я потеряла мужа и почти месяц находилась в добровольном заточении в нашей с ним квартире.
– А вечеринка по какому поводу? – проявила я любопытство.
Оля пожала плечами.
– А я даже не знаю. Пригласила она некоторых девчонок с центра и всё, а по какому поводу, я честно, не интересовалась.
Я вздохнула и кивнула.
– Ладно, иди. Всё равно завтра суббота и у тебя выходной. Повеселись хорошенько.
– Спасибо вам огромное! А в понедельник я всё-всё доделаю и ещё больше переделаю работы, – вдохновенно воскликнула Оля.
Я ощутила едва зарождающийся намёк на подлинную улыбку, первую за долгое-долгое время, расколовшая моё лицо, как трещина на зимнем льду и сказала Ольге:
– Ловлю тебя на слове.
Девушка глупо хихикнула, кивнула и, подхватив свою сумочку и курточку, упорхнула из кабинета.
Когда дверь за ней закрылась, я оглядела кабинет и вздохнула.
Что-то мне самой уже стало тесно и душно находиться в этом помещении и в квартире тоже. Хочется раздвинуть руками эти стены и вздохнуть полной грудью. Хочется освободиться от груза прошлого, особенно от тяжкого груза воспоминаний и душевной боли. Как хорошо было бы, если люди могли бы отключать свои эмоции и чувства. Прошло время, боль бы утихла, и можно было бы включить себя и снова зажить полной и яркой жизнью…
Я встала с кресла и подошла к окну. Увидела как Оля, моя помощница и две другие девушки из нашего центра, смеясь и весело переговариваясь, сели в такси.
Чёрт возьми… А я всего лишь старше этих девчонок на три года! Но чувствую себя так, словно ко мне пришла глубокая старость.
Подошла к своей сумочке и вынула телефон. Повертела гаджет в руках, особо ни о чём, не размышляя, а просто прислушиваясь к своим чувствам и решилась.
Набрала номер подруги.
– Привет, – раздался весёлый голос Любаши.
– Привет, Люб. Слушай… – я почесала лоб. – Я сегодня в обеденный перерыв скупила все новинки косметической индустрии и присмотрела в витринах кое-какую одежду…
– О-о-о… – протянула Любаша. – Это что-то новенькое. Неужели начался прогресс, а не продолжился регресс?
Вздохнула в трубку, а потом горько рассмеялась.
– Неужели всё настолько плохо было со стороны? – спросила у подруги.
– Не то слово, Каролин, – серьёзно сказала Люба. – Но я рада, что ты начала выбираться из своей скорлупы. Так, ладно. Ты позвонила не для того, чтобы я напоминала тебе о прошлом. Лучше скажи, что ты задумала? Решила выбраться в народ? Или выйти на охоту в поисках самца.
Теперь я рассмеялась весело и сказала:
– Ну уж о самцах я пока думать не хочу и желания никакого нет смотреть на других мужчин. А вот развеяться, посмотреть на других людей… Просто… Знаешь, Люб, просто хочу почувствовать себя живой…
– Это ты правильно решила, подруга, – одобрила Люба. – Я готова хоть сегодня выгулять тебя.
– Сегодня не горю желанием, если честно. И завтра хочу в салон красоты сходить и пару платьев новых купить, а вечером можешь начинать мой выгул.
Теперь рассмеялась Люба – громко и заливисто, от души. Отсмеявшись, она сказала:
– Ну наконец-то! Слава богу, ты ожила! Узнаю свою подружку! А то ты как овощ ходила. И то, овощи поживее тебя выглядели.
Немного грустно снова улыбнулась и произнесла:
– Спасибо, что не дала мне скатиться на дно моей депрессии.
– Не за что, конечно. Но моей тут заслуги нет, Каролина. Это твои солнечные дети тебе помогли.
Я кивнула.
– Тогда до завтра?
– До завтра, подружка, – хихикнула Люба. – Ох, отведу тебя в такое место, закачаешься!
Невольно вздрогнула. Зная вкус своей подруги – это явно будет что-то экстравагантное и мега популярное. Но что делать? Сама ведь напросилась. Да и хватит мне хандрить. Пора начинать жить. А моего мужа Глеба и неродившегося ангелочка хранить в самой светлой части своей души.