Мы с Изабель прогуливались по крепости. Видно, что за ней ухаживали и не жалели денег на содержание. Но комендант был прав – она резко приходила в упадок. Буквально на наших глазах пошла трещина на потолке и из вроде бы целого камня в стене высыпалась горсть песка. Долго он не продержится. А вот ни одной служанки внутри мы не увидели, только на улице.
Нас сопровождал Виктор. Секретарь рассказывал, где что находится, водил нас переходами в разные части и показал ту злополучную лестницу. Да, она была крутая и после пары бутылок можно было б там шею свернуть. Только не Стражу. Они много не пьют, да и алкоголь на магов считай не действует.
– А где чаще всего видели призрака? – мы остановились возле двери в нашу комнату. Ждали одного мага, его комната свободна и относительно убрана. Нас же двое, а сейчас с прислугой беда, так что приводить наше двухместное жилье в порядок предстояло мне.
– Так возле местного храма, – мужчина задумался. – Там его пару раз видели точно.
– А храм кому? – ответы знала, но мало ли кто у них тут в почёте.
– Дамбалле, конечно. Творцу всего живого, – и он взглянул на меня так, будто я неожиданно стала призраком.
Я смутилась. Ну да, он признан у нас старейшим духом, отцом всех. Но ведь есть и другие, кому в тайне ото всех все же поклоняются люди. Но вопрос был глупым.
– Простите. Но мне необходимо было уточнить, чтобы избежать недоразумений.
Виктор кивнул и оставил нас одних, осваиваться.
Комната больше походила на келью. Узкое оконце, две кровати с соломенными матрасами, магическая лампа на небольшом столе, шкаф. По стенам тут тоже пробежали трещины, а в углах раскинули свои сети пауки.
Я скинула нашу сумку на стол и прошлась по комнате. Шесть шагов до окна, шесть обратно.
– А кормить нас тут будут? – Изабель, наплевав на пыль, уселась на кровать.
– Надеюсь. Есть хочется, но сначала придётся тут прибраться.
Я осмотрелась на предмет магии. И она здесь была – тонкая, едва уловимая и раскинувшаяся по всему помещению. Похоже, комендант был прав и не обошлось без вмешательства.
Десять минут я потратила, чтобы убрать пыль и пауков, освежить постельное и распахнуть окно. Ворвавшийся воздух смахнул налет затхлости и я вдохнула его с удовольствием.
Потом мы с трудом, но нашли столовую, заглянув пару раз не туда – в большой бальный зал и чей-то кабинет. Пустовавший, к нашей радости. Кормили тут из рук вон плохо. Сказывалось отсутствие женской руки, так что самым вкусным оказалось жареное на костре мясо. Возможно, его просто не тут готовили, а покупали в таверне.
Пока Изабель, сидя с идеально ровной спиной, допивала чай, я задумалась.
Изгонять призраков мне доводилось. Один был купцом, убитым изменщицей-женой. Второй – девушкой, которую отравила собственная мачеха. Оба они хотели мести и пакостили, как могли. Вот только остальные жители дома при этом не страдали. А тут? Призрак обозлился на крепость? Глупости. Он должен злиться на причину своей смерти, чаще всего именно это заставляло души остаться. Но призраки были редкостью, Барон Самеди хорошо выполнял свою работу по доставке умерших в другой мир.
И еще один вопрос. Если есть призрак, значит тут кто-то умер. Кто? Точно старею! Такой важный момент и не уточнила.
Я с досады измяла оставшийся кусочек хлеба в крошки. Стыдно, Алесандра! Совсем в тихой деревенской жизни расслабилась и отвыкла задавать правильные вопросы. Пришлось искать секретаря и уточнять, кто же у них тут скончался за последние несколько месяцев.
Оказалось, есть целый список. Офицер из стражи – перепил и сердце прихватило. Местный маг – его просто обнаружили утром мертвым, а лекари не смогли назвать причину смерти. И служанка – перепутала настойку от мигрени с настойкой красавки. Я ставлю на мага.
Ритуал по изгнанию призрака проводят ночью, так что к полуночи мы с принцессой выбрали просторный пустой кабинет, где были только старый шкаф под потолок и стол, заваленный бумагами, и начали готовиться. Ладно, готовилась я, а Изи выполняла функцию принеси-подай. Свечи, в количестве тринадцати штук, мел (а лучше парочку, они еле писали по отполированному камню), розмарин, лавр, мак и листья бузины. И пустую металлическую чашку.
Все ингредиенты я сложила в раскаленную посудину, чтобы они тлели. Запах пошел своеобразный – то ли суп, то ли травяной чай, но для защиты помещения от духов самое то. Так они теряются в пространстве, тратят часть сил на борьбу и меньше пакостят. В теории.
На практике же оказалось, что местный призрак силен. И ему глубоко плевать на заученный с академических времен ритуал. Как только я закончила чертить пентаграмму и руны, расставила по углам тлеющие свечи и отправила Изи подальше от всего этого – послышался шорох. Наверху зашуршали десятки крошечных лапок, раздался испуганный писк и все резко стихло.
А вот потом затрещал потолок. Сеть трещин моментально проскочила из одного угла в другой и на меня посыпалась штукатурка. Да так знатно, будто кто специально ее отдирал! Да только я уже знала, что ритуалу будут мешать и накинула на нас защиту. По прозрачному переливающемуся пологу тут же разлетелись белые хлопья побелки и, заискрившись, испарились. Стало тихо.
Надеюсь, это все, на что он способен?
От аромата дымящихся трав мне самой стало дурно. Надо заканчивать побыстрее. Я стала читать заклинание, призывая непокорного духа.
– Is laventa giee Frasdiss…
Стоящий в углу пустой книжный шкаф затрещал, ножки подкосились.
–… Klissta di a spirit, mas a giee…
Одна ножка не выдержала, и деревянная махина покосилась в мою сторону. Только прерывать заклинание нельзя! А то вся энергия, направленная в него, вырвется наружу не сформировавшись и бесконтрольно.
– A klossti di niar…
Я прикрыла глаза, черпая магию из источника в груди. Осталось влить ее в последние слова и призрак будет обязан проявиться передо мной.
Бабахнуло так, что я подскочила на месте, сделав шаг за пределы пентаграммы. Да чтоб тебя!..
Шкаф упал, прикрыв собой часть рун и расплющив две свечи. От них вырвался тонкой струйкой дымок и запахло воском.
– Изи, уходи!
– Что? – девушка оторвала взгляд от упавшей громады, которая на наших глазах рассыпалась в труху.
– Беги отсюда!
Крикнула ей, даже не глядя. Сейчас бы не дать магии вырваться! Все то, что я вкладывала в заклинание и что излилось из меня в пространство, не впитываясь рунами и не зацикливаясь внутри пентаграммы, сворачивалось в смерч. В комнате поднялся ветер, подхвативший бумаги со стола и закруживший их в сумасшедшем водовороте.