До дома тети Гали все добирались на такси. Для того чтобы транспортировать всю компанию к месту отдыха, понадобились услуги сразу трех машин с водителями. Связываться с арендой машин никто не захотел. Во-первых, после перелета всем хотелось просто расслабиться и переложить заботу о перемещении собственных персон на чужие плечи. А во-вторых, тетя Галя уверяла, что в гараже ее покойного супруга стоит целая коллекция автомобилей.
– Все они на ходу и будут в полном вашем распоряжении, – утверждала хозяйка. – Только приезжайте, а то мне так одиноко в этом огромном и пустом доме!
Оказалось, что дом тети Гали находится в нескольких километрах от самой Евпатории, в поселке Поповка. По словам таксиста, до его центра можно было добраться от города на маршрутном такси всего за тридцать пять – сорок минут. А до дома тети Гали выходило и того меньше.
Такие расстояния, конечно, были сущей ерундой и ничуть не омрачили прекрасного настроения друзей, которое появилось у них сразу же после того, как они ступили на крымскую землю и вдохнули ни с чем не сравнимый воздух, напоенный ароматами полыни и степных цветов.
– За городом даже лучше.
– Отдохнем на девственной природе.
Впрочем, оказалось, что природа вокруг дома тети Гали давно уже «окультурена». На участке были проведены ландшафтные работы, так что его природную живописность умело дополнили талантливые дизайнеры. Первым делом тетя Галя заставила всех совершить круг почета вокруг дома, чтобы сразу же осмотреть окрестности. Гостям сразу же бросился в глаза разительный контраст между парадной и задней частью дома: если часть участка со стороны фасада была просто идеальна, то фруктовый сад, находящийся на задворках, был очень запущенным и старым. Как объяснила друзьям тетя Галя, сад был посажен ее мужем еще в молодости.
– И с тех пор я там пальцем о палец не ударила!
Это прозвучало с каким-то вызовом. Видимо, отношения между тетей Галей и ее покойным супругом были непростые.
Сама тетя Галя оказалась подвижной кривлякой с ярко накрашенным ртом. Она была одета в длинную пеструю юбку и кожаную жилетку, отороченную, несмотря на летнюю жару, мехом. К этому костюму прилагалось дополнительное украшение в виде странной шляпки с вуалью, падающей на искусственные кудри старушки.
При виде хозяйки Лисица, впервые за все время пути извлекший из ушей наушники, изрек:
– А старушка-то… Похоже, того!
Может быть, это и было грубо, но зато отражало реальность. Если на фотографиях тетя Галя и казалась эксцентричной особой, но все же в рамках дозволенного, то воочию она впечатляла значительно сильней. Во-первых, говорила она много, громко, даже заглушая Наташу, которая в присутствии тети Гали как-то стушевалась. И во-вторых, тетя Галя поминутно жеманно хихикала по поводу и без оного.
И так как голос у нее был высокий, а временами даже пронзительный, то друзья вновь затосковали.
– Эту нам точно не заткнуть.
– Еще бы! Она ведь у себя дома.
Тем не менее они уже приехали, и деваться им было некуда. Ведь тетя Галя, как хозяйка велела всем себя называть, и слышать не хотела о том, чтобы кто-нибудь откололся от общей компании. Она с нескрываемым восторгом приветствовала гостей, ввалившихся в ее дом, и буквально повисла на шее у Сашки, болтая ногами в воздухе, словно маленькая девочка.
Аллочка и Марина смотрели на странную бабушку, разинув рты. Но у тети Гали нашлись время и силы и на них. Девочек старушка облобызала следующими, так сильно ущипнув каждую из них за пухлые щечки, что Аллочка невольно вскрикнула, а Марина схватилась за щеку. Но, как ни странно, грубоватые девочки ничего не сказали тете Гале, хотя и могли бы.
Олю хозяйка тоже чмокнула в щеку, но уже без такого восторга. Потом дошел черед и до тети Вали с дядей Сережей, им старушка, казавшаяся совсем маленькой по сравнению с их грузными фигурами, изволила подать руку. Родня все-таки, хоть и не кровная. Ну, а остальным друзьям старушка лишь кивнула, задержавшись взглядом, как отметили про себя подруги, только на мужчинах и скользнув по молодым женщинам каким-то неприятным ревнивым взглядом.
Но длилось это всего лишь мгновение, и вот уже снова тетя Галя крутится и вертится, словно заводная.
– Ну, пошли, пошли скорее за мной! Мне не терпится показать вам мои владения. Не все, разумеется, но и того, что вы увидите, на первый раз вам хватит.
Неприкрытая и какая-то неприятная хвастливость прозвучала при этом в голосе тети Гали. Что касается старого сада и его запущенного вида, который удивил всех, она выразилась так:
– Мы с мужем не стали приводить его в порядок. Зачем? Во-первых, с дороги он не виден. А во-вторых, там такая приятная тень, в которой можно укрыться в жару одной или с кем-нибудь вдвоем.
И при этом она кинула игривый взгляд в сторону Эдика!
– Ты это видела? – прошептала оторопевшая Леся на ухо Кире.
Но Кира смотрела в другую сторону и лишь пожала плечами:
– Что именно?
– Старуха строит моему Эдику глазки!
– Да ну… – усомнилась Кира. – Наверное, тебе просто показалось.
– Хорошо, кабы так. А то я этой крашеной старушенции покажу!
– Даже если старушке и приглянулся твой Эдик, так что с того? Пусть себя бабуля развлекается. С Эдика всяко не убудет.
– А с меня? С меня точно убудет!
Но Кира уже спешила следом за тетей Галей, угнаться за которой, надо сказать, было делом нелегким. Старушка нацепила туфли с высоченными шпильками, но двигалась в них легко, словно танцуя.
– Вот это здорово! Вот это хорошо! – повторяла она, суетясь и стремясь устроить всех одновременно. – Сколько мужчин! Молодых, сильных мужчин!
В этом ее постоянно повторяющемся речитативе слышалось что-то странное.
– Старушка-то по мужскому обществу совсем стосковалась, – хихикая, заметил Лисица, не замечая, как перекашивается при этом лицо Леси.
Да, тетя Галя очень радушно приветствовала гостей, но при этом подруги чувствовали, что тетка неспроста пригласила такую уйму, в общем-то, посторонних ей людей и что за этим приглашением может крыться некая подспудная мысль.
Что касается размещения всей компании, тут проблем не было. В доме на втором этаже было четыре спальни, в которых предложили попарно разместиться Эдику и Лесе, Кире и Лисице, Наташе и Диме, а также тете Вале и дяде Сереже. Оля с Сашкой и девочки, как ближайшие родственники хозяйки, должны были оставаться на первом этаже, где также было две спальни. Одна для них, вторая для тети Гали. Но Аллочка и Марина, покрутившись рядом с родителями, в конце концов заявили, что будут лучше спать с бабушкой и дедушкой наверху, потому что в той комнате есть балкон и с него видно море.
Со своей стороны подруги сразу же предупредили тетю Галю, что их пары побудут у нее лишь один день, а потом переберутся в обещанный пансионат. Однако тетя Галя совсем не обрадовалась этому.
– Вы все приехали ко мне, у меня и останетесь! – заявила она им.
А когда подруги попробовали отнекиваться, веселая старушка воскликнула, словно бы в шутку:
– Сами можете переезжать, но мужчин своих оставите мне!
Вообще тетя Галя выглядела очень возбужденной и радостной. Она металась по дому туда и сюда, но подруги не заметили какого-то толка в этих ее метаниях. Постели к их приезду оказались не застелены, хорошо, что постельным бельем были буквально забиты полки одного из шкафов, который тетя Галя показала своим гостям. Каждому досталось по комплекту, но их количество в шкафу после этого вроде бы и не уменьшилось вовсе.
Белье было совсем новым, еще в упаковках. Тонкое, льняное с вышивкой, очень красивое, тяжелое и явно дорогое. Вот только его цвет был каким-то неопределенно-желтоватым.
– Это запасы еще моей предшественницы, – заявила тетя Галя. – Первая жена моего покойного мужа забила эти шкафы еще в советские годы.
– И вы с тех пор его не трогали?
– Кое-что мы с мужем отсюда брали, конечно. Но нам немного было нужно. Да и не приучена я с детства хорошими вещами разбрасываться, аккуратно пользуюсь, чего и вам советую.
Кроме белья, в шкафах нашлось множество льняных, вафельных и махровых полотенец и простыней, тоже в упаковках. Но от времени оно приобрело характерный запах, и подруги долго сомневались, можно ли эти вещи использовать прямо так, даже не постирав их предварительно.
Однако тетю Галю явно эти вопросы не мучили.
– Как царицы спать будете! – заявила она подругам. – Вот застелите кровати, я вам еще кухню покажу. Столько посуды и фарфора вы в жизни своей не видели!
Но оказалось, что прежде, чем добраться до кухни, подругам пришлось проинспектировать бытовую технику тети Гали, а также ее инвентарь чистящих и моющих средств. Уборку в предназначавшихся для гостей комнатах явно никто не делал уже очень долго. В некоторых было еще относительно ничего, но в одной из комнат, которая выходила окнами в сад, было жутко грязно. Эту комнату не убирали, должно быть, несколько месяцев, а то и лет. Тут скопился такой толстый слой пыли, что подруги даже сначала подумали, что это ковер. Но оказалось, что под пылью скрывается очень красивый желтый паркет, покрытый толстым слоем глянцевого лака по моде конца восьмидесятых годов прошлого века.
– Дом муж построил еще сорок лет назад, но пять лет назад мы его заново обшили, поставили новые окна, сделали ремонт там, где это требовалось.
Однако гостевые комнаты, почти неиспользуемые, хозяева оставили в первозданном виде и даже окна тут менять не стали. Впрочем, не во всех, а только в тех, что выходили в сад. Те окна, что смотрели на улицу и были видны оттуда прохожим, хозяева все-таки заменили. Такая мелочность заставила подруг вновь поежиться от какого-то неуютного чувства.
– Что за крохоборство? Дом отремонтировали, даже спутниковую антенну поставили, а окна в сад оставили прежними. Странные люди.
– Такие обои были у моих родителей, – сказал Лисица, заглянув в комнату, которая предназначалась для них с Кирой.
– А точно такой столик, я помню, стоял дома у моей тети, – откликнулась из своей спальни Леся.
В общем, если на первом этаже дома все было обустроено на современный лад, так, чтобы пустить пыль в глаза, то второй этаж дома словно бы застрял в прошлом веке. Все тут было замшело и затхло.
– Мне тут не нравится! – решительно заявила Аллочка, поднявшаяся к ним наверх. – И пахнет противно.
– Это нафталин, – постаралась успокоить ее бабушка. – Запах скоро выветрится.
Но вместо того, чтобы успокоить, ее слова только раздразнили, правда, не Аллочку, а Наташу.
– Нафталин? – с ужасом воскликнула она. – Но это же страшный яд для человеческого организма! Ученые точно доказали, что нафталин обладает канцерогенным эффектом.
– Баба, поехали отсюда! – заныла уже и Марина. – Тут скучно.
– И Интернета нет!
Подругам тоже было не по себе, но они слишком вымотались, прибираясь в комнатах, так что решили, что хотя бы одну ночь они проведут в этом доме, а потом посмотрят. Если и завтра тут будет так же неуютно, то они обязательно переберутся в пансионат, который им обещала тетя Галя.
Никакого обеда, даже самого скромного, у тети Гали для них приготовлено не было. Как не было и продуктов в холодильнике. Тетя Галя никак не прокомментировала это упущение, видимо, даже не подумав о том, что людям с дороги захочется перекусить чего-нибудь горяченького. Продуктов в доме, кроме консервов с сомнительным сроком годности, не было никаких. Перед друзьями встал вплотную вопрос пропитания.
– Не беда, тушенку можно есть даже спустя полвека, – произнес голодный Эдик. – Мне попадались консервы еще времен Великой Отечественной войны, так если снаружи они и проржавели, то внутри мясо было совершенно розовым и годным в пищу.
Конечно, хранящиеся дома у тети Гали консервы были малость посвежей, но все же подруги не рискнули использовать их в пищу. Да и тетя Галя как-то непонятно начала мяться и поджимать губы, когда они заикнулись о том, чтобы вскрыть несколько баночек из ее запасов. Они подумали об огороде, но огорода, где можно было бы взять свежие овощи и зелень, тоже не имелось. Впрочем, тетя Галя охотно объяснила, как добраться до ближайшего супермаркета. Оказалось, до него было всего километра два.
– Ближе только ларьки и мелкие магазинчики, ничего, кроме сигарет, шоколада и тому подобной ерунды, вы там не купите. Цены немереные, а продукты просроченные. Там ничего не берите, если вы умные люди.
– Что же делать? До супермаркета далеко, а есть очень хочется.
– Это моя вина, я должна была предупредить вас о том, чтобы вы захватили продуктов из города. Но мне и в голову не пришло, что вы приедете в гости с пустыми руками.
Это был первый упрек, который тетя Галя позволила себе в адрес своих гостей. Но если Сашка его даже не услышал, то Кира с Лесей переглянулись. Это был несомненный звоночек о том, что их решение как можно скорее перебраться в пансионат совершенно правильное.
– Там нас, по крайней мере, будут кормить.
– И уборкой заниматься самим не придется.
Но Лисица с Эдиком были готовы решать насущную проблему всей компании. Как мужчины и добытчики, они собирались забить мамонта для всех. И тут же встал вопрос о его транспортировке до пещеры.
– Нам нужна машина. Тетя Галя, вы говорили, у вас от мужа осталось несколько машин?
– Три.
– А где у вас гараж?
– Там, соколик, – ласково произнесла тетя Галя, мигом оказавшись рядом и взяв Эдика под ручку. – Пойдем, покажу.
– Может, вам трудно? Вы просто скажите, куда идти, мы и сами найдем.
– Во-первых, гараж закрыт на ключ, который я никому не доверяю. А во-вторых, мне совсем не трудно немного прогуляться, особенно рядом с таким симпатичным молодым человеком.
– Для своих лет вы находитесь в прекрасной форме, – решил польстить ей Эдик, но тут же понял, что угодил в ловушку.
Глаза у тети Гали живо сверкнули, и она спросила у него:
– Для своих лет? Сколько же, по-твоему, мне лет?
Эдик уже хотел ляпнуть, но вовремя вспомнил, как обиделась на него одна из подружек его мамы, которой он дал пятьдесят, хотя выглядела она на все шестьдесят с гаком. Оказалось, что сама дама считала, что выглядит на сорок, от силы – сорок пять, и Эдик своим предположением нанес ей основательную обиду, которую дама так и не смогла простить сыну подруги.
И поэтому Эдик ловко выкрутился:
– Я даже не знаю. Может быть, вы скажете мне сами?
– О возрасте женщину не принято спрашивать. Но тебе я скажу, соколик.
Помедлив для пущей театральности, тетя Галя наконец жизнерадостно прохихикала:
– Мне тридцать девять!
Все вокруг чуть не попадали с ног.
– Шучу-шучу! – захихикала тетя Галя еще громче. – Поверили? На самом деле мне сорок девять. Но выгляжу я гораздо моложе.
И она кокетливо поправила искусственную прядь, выбивающуюся из-под вуали.
– Хотите знать, как мне это удается?
– Э-э-э… Да, пожалуйста.
– В мои сорок девять выглядеть на десять лет моложе мне помогает устоявшийся режим дня, – важно сообщила тетя Галя присутствующим. – Завтрак, обед, полдник и ужин обязательно в одно и то же время. Мой муж вел исключительно правильный образ жизни и меня к тому же приучил. Режим, умеренность и здоровый сон на свежем воздухе.
При последней фразе тетя Галя как-то помрачнела, но через секунду снова ободрилась и продолжила:
– На завтрак я всегда ем овсянку и свежий фрукт, но сначала съедаю ложку меда, смешанного с соком дольки лимона и несколькими каплями коньяка. На обед сначала съедаю основное блюдо, а потом суп. На ужин ем что-то очень легкое. И считаю, что именно привычный распорядок дня помог мне в мои годы выглядеть совсем юной девчонкой.
Это она-то – юная девчонка! Вранье старухи о своем возрасте было и смешным, и жалким. Ее возраст был четко виден в ее морщинах и особенно в глазах, которые давно потеряли всякий намек на юношескую восторженность и наивность. Сашка хоть и не был точно уверен в возрасте дорогой тетеньки, но говорил друзьям, что по всем раскладкам выходит, что тете Гале к восьмидесяти или даже слегка за восемьдесят. И именно этот возраст и хотел озвучить Эдик.
А тетя Галя была уверена в том, что выглядит на тридцать девять. И в ее голосе прозвучала откровенная игривость. А то, как она опиралась на руку Эдика, как делала вид, что оступилась, чтобы еще плотнее к нему прижаться, как стыдливо хихикала и жеманно закатывала глаза, а потом снова смеялась, заставило Лесю побледнеть от злости.
– Эта престарелая перечница кокетничает с моим Эдиком!
– Ей уже к восьмидесяти, хотя она и врет, что ей всего пятьдесят.
– Сорок девять! – злобно поправила подругу Леся. – А выглядит она на тридцать девять, ты это слышала?
– Эдик не слепой, он сам способен уразуметь истинный возраст бабули. О чем тут говорить?
– По крайней мере, теперь ты мне веришь?
– Нечего кипятиться. Пусть бабуля развлечется.
– Ага! Если бы она с твоим Лисицей обжималась, небось ты бы не так запела!
И Леся поспешила следом за удаляющейся парочкой. Эдик уже давно кидал в ее стороны пронзительные взгляды, взывая о спасении. Впрочем, когда они добрались до гаража, настроение у мужчин вновь резко поменялось.
В гараже и впрямь стояло три машины – «Волга» – «ГАЗ-31», не вызвавшая энтузиазма в мужчине. Потом довольно свежая «Шевроле», тоже оставившая мужчин совершенно равнодушными. И наконец, «Чайка». Вот при виде этой машины все мужчины издали дружный протяжный вопль восторга и кинулись к ней, как мать к своему единственному дитя.
– Настоящая «Чайка»!
– И в каком отличном состоянии!
– Посмотри на сиденья, какая тут кожа!
– А размеры? Это же целый танк!
– Всегда мечтал прокатиться на такой! Как думаете, это возможно?
Тетя Галя готова была предоставить все машины в распоряжение гостей. Но оказалось, чтобы завести машины, нужно их сначала заправить. Только канистры с бензином, сколько мужчины ее ни искали, так и не нашлось. Тетя Галя крутилась рядом и продолжала восхищаться тем, как хорошо, когда в доме многолюдно. Честно говоря, ее восторги по поводу их приезда уже начали порядком утомлять подруг, особенно если учесть, что тетя Галя пальцем о палец не ударила, чтобы хоть что-нибудь приготовить к их приезду, а есть хотелось все сильнее.
И если нельзя было требовать от старой женщины слишком многого, то хоть макароны она могла бы для них сварить.
Впрочем, вдохновленные перспективой поездки на настоящей «Чайке» в магазин за покупками, мужчины не обращали внимания на суетящуюся вокруг них старушку. Они быстро сбегали к соседям, представились, познакомились, и соседи оказались настолько любезны, что одолжили канистру бензина, машинное масло и даже предложили антифриз и тормозную жидкость, а когда друзья сказали, что это уж лишнее, лишь загадочно улыбнулись:
– Берите, берите! Пригодится!
Двое мужчин – отец и сын, как поняли наши друзья, – недоуменно вытаращились на них, услышав, что они приехали погостить к тете Гале. Но если отец просто смотрел на друзей, то его сын оказался более непосредственным и воскликнул:
– Так к старой Паучихе снова гости прикатили?
– Вадим! – одернул его отец. – Как ты выражаешься!
– А что? Тут у нас ее все так зовут. Он был Паук, а она Паучиха.
Сашу больше интересовала марка бензина, налитая в канистре, а вот Дима не удержался и спросил:
– Почему такие прозвища?
– Сами увидите, – сплюнул парень. – Впрочем, если что, мы вам в крайнем случае можем угол сдать.
– В каком это крайнем случае?
– А когда выгонит вас старуха, вот на какой.
– С чего же ей нас выгонять?
– Такой уж у нее характер поганый. Чуть что не по ней – мигом пинок под зад. Не вы первые, не вы, думаю, и последние. Мы уж тут насмотрелись. Много вас приехало?
И услышав, что прибыло сразу двенадцать человек, только присвистнул:
– Ни фига себе! Столько мы с батей не потянем. У нас в доме две койки всего свободные, да в пристройке трое могут лечь. Но чтобы двенадцать человек… Это вам придется на компании разбиться. Только так мы вас сможем устроить по соседям.
– Мы приехали к тете Гале, у нее и останемся все вместе.
Но парень, казалось, не слышал.
– Первый раз старуха такой сабантуй у себя затеяла, – покачал он головой. – Что это с ней стряслось? Раньше больше одного-двух никогда к ней не приезжали.
– А что, разве к ней кто-то уже приезжал? – насторожился Саша.
– Так, знакомые и родственники.
– Какие еще родственники? – насупился Саша. – Я ее единственный племянник. Моя мама и тетя Галя были родными сестрами. У тети Гали своих детей нет, а я у мамы тоже единственный.
– Ну, я ваших дел не знаю. А только приезжало к Паучихе уже много народу. Может, и не родственники, документы они мне не показывали, но людей было много. Только Паучиха со всеми ласковая первый день-два, а потом ей вожжа под хвост попадает, и она начинает гнать гостей. Хоть день на дворе, хоть ночь, ей без разницы.
– С нами этот фокус не пройдет! – заверил его Саша. – Она моя родная тетка, и я научу ее почтительному отношению к племяннику!
Он явно не сомневался, что так оно и будет. И поэтому оставил без внимания насмешливые взгляды, которыми обменялись между собой отец с сыном.
Но мужчины, вернувшись в дом с бензином, не удержались и сообщили о состоявшемся разговоре своим женщинам.
– Выгонит нас из дома? Ночью? Но это просто невероятно!
– А я вот охотно верю! – всплеснула руками Леся. – Мне эта сладкоголосая тетя Галя сразу же не понравилась.
Леся никак не могла простить хозяйке того, как та по дороге в гараж щупала ее Эдика за все мягкие части. Благо, что таких частей у Эдика было много. Он был мужчиной упитанным, кругленьким и толстеньким. В отличие от того же Лисицы, который, сколько ни корми, всегда оставался длинным и тощим, у Эдика пощупать и подержаться было за что.
– Давайте прямо сейчас и съедем, – предложила Леся. – Не будем дожидаться, пока Паучиха нас прогонит.
Но остальные с ней не согласились.
– Не для того мы тут все убирали, мыли и чистили, чтобы так взять и съехать. Подождем, может быть, соседи специально тетю Галю оговаривают.
– Зачем им это?
– А чтобы мы у них поселились и за постой согласились им платить.
И все дружно решили, что сначала они прокатятся на «Чайке», посетят местный супермаркет, закупят продуктов, поедят, а потом уже подумают, как быть дальше.
Только одна Леся, возвращаясь в гараж, продолжала что-то бурчать себе под нос.
– Чего ты все время ворчишь? – спросила у подруги Кира. – Не можешь забыть, как старуха щипала твоего Эдика?
– Нет, я уже не об этом думаю.
– А о чем?
– Ты заметила, что вместе с Олиными девочками нас в компании двенадцать человек?
– Допустим, – кивнула головой Кира и с любопытством спросила: – И что с того?
– А то, что тетя Галя получается тринадцатая.
– Ну и что?
– Мне кажется, что это какой-то недобрый знак.
– Вот уж не думала, что ты веришь во все эти глупости! – рассмеялась Кира.
И хотя Леся продолжала бурчать, что тринадцать человек в доме – это не к добру, на ее ворчание никто не обращал внимания. Даже Кира. А уж мужчины и подавно. Они все столпились возле «Чайки», с воодушевлением предвкушая поездку.
«Чайка» оказалась машиной вместительной. В ней с легкостью разместились шесть человек. Вот только завелась машина не сразу. Дяде Сереже, который был умелец на все руки, пришлось повозиться, чтобы привести машину в порядок. Пригодилось и масло, и антифриз. И когда мотор наконец заурчал, все буквально запрыгали от радости.
– Ну, кто хочет, садитесь! – скомандовал дядя Сережа.
Однако управлять «Чайкой» оказалось не таким уж простым делом. Привыкший к легким и маневренным современным машинам, Лисица ругался и плевался, пытаясь справиться с этой громадиной. Лишенный даже намека на гидроусилитель, руль упорно не желал его слушаться. Тугие педали требовали изрядной физической тренировки. И на обратном пути Лисица с удовольствием уступил руль Саше, а сам уселся на пассажирском сиденье и принялся наслаждаться восторженными ахами и охами встречающихся автомобилистов и прохожих.
Места были не особо живописные. За окнами проносилась выжженная солнцем серебристо-серая степь с редкими цветными вкраплениями стойких южных маков. Небольшие рощи акаций и олив не давали особой тени. Зелеными были лишь тщательно возделываемые и орошаемые человеком сады, вся прочая природа Крыма была почти уничтожена беспощадным сухим климатом и жарким солнцем. Лишь море было, как всегда, великолепно.
Однако народ в Крыму выглядел бодро. И местные, и приезжие – все были настроены оптимистично, временные сложности перехода никого не пугали. После того как Крым вновь стал частью России, люди почувствовали себя хоть в какой-то степени защищенными от произвола и беспорядков. В их жизни снова появилась стабильность, а у них самих – уверенность в том, что завтра будет обязательно лучше, чем сегодня.
Друзья быстро купили все необходимое. Они не стали жадничать и накупили продуктов на несколько дней вперед, так что встретившая их тетя Галя была явно довольна. Она провела ревизию покупок, сунув любопытный нос в каждый пакет и лишь убедившись, что гости потратили на покупки кругленькую сумму, снова заулыбалась.
Но она не осталась с гостями, а почти сразу же, сославшись на головную боль, ушла к себе, предоставив им самим хлопотать по хозяйству.
– Мне кажется, я начинаю понимать задумку тетечки, – задумчиво сказала Леся. – Мы все приготовим, вымоем и уберем, а она появится лишь к тому времени, когда мы сядем за стол.
– Она пожилой человек, – заступилась Кира. – Может, она себя плохо почувствовать? Жара-то какая! И правильно, что она с самого начала дала нам понять, что готовить и убирать для нас она не собирается. По-моему, это справедливо. Нельзя же рассчитывать, что старуха станет одна обихаживать всю нашу компанию.
Все согласились с Кирой, одна лишь Леся упорно твердила:
– А мне все равно Паучиха не нравится. И думаю, не случайно ей дали такое прозвище! Попомните мое слово: бабке что-то нужно, иначе она бы нас к себе не позвала!
Но все сочли слова Леси проявлением того, что она до сих пор ревнует своего Эдика и недовольна теми знаками внимания, которыми резвая старушка одарила ее молодого человека. К ревнивице никто не прислушался, и напрасно. Потому что услышь друзья предостережения Леси, это могло бы избавить их от многих проблем в будущем.
Впрочем, уже за обедом, когда все собрались за длинным столом в столовой, Кире пришлось на собственном опыте убедиться, как это неприятно, когда у тебя на глазах заигрывают с твоим мужчиной. И пусть это делает уже глубоко пожилая женщина, лучше от этого не становится. Так уж получилось, что соседом тети Гали за столом стал Лисица. Весь обед старушка льнула к его руке, то прося подлить ей капельку вина, то жеманничая и уверяя, что от вина у нее кружится голова, и даже роняя упомянутую голову на плечо к Лисице.
Саша сидел один и вовсю налегал на жаркое по-домашнему, которое приготовила Леся. Рядом с ним сидели его дочери, которые тоже поглощали еду с таким аппетитом, что Леся даже начала тревожиться, не маловато ли она приготовила.
В столовой было жарко, у всех обедающих на лицах выступил пот. Подруги даже пожалели, что накрыли стол в доме. Но они были уверены, что включат кондиционер, который красовался на стене, и все будет в порядке. Однако, когда они попытались это сделать, то оказалось, что кондиционер неисправен. Тетя Галя объяснила, что он сломался несколько дней назад, а мастер все никак до нее не дойдет.
– Обычно я обедаю в саду. Если бы вы спросили, где лучше накрыть, я бы вам подсказала.
– Мы не хотели вас тревожить.
– А надо было. Тогда бы мы все не обливались сейчас потом.
Все замолчали, потому что возразить было нечего. Вряд ли стоило напоминать тете Гале, что она сама велела никому ее не беспокоить, потому что хотела подремать пару часиков до обеда.
– А где Оля? – внезапно спросила тетя Валя у зятя.
– Не знаю, – равнодушно произнес Саша между двумя глотками. – Тут где-то крутилась под ногами.
– Мама плакала, – неожиданно подняла голову Аллочка. – Я видела.
– Вы что, поссорились? – спросила тетя Валя у Сашки.
– Ни с кем я не ссорился. Дайте поесть спокойно! Тут где-то ваша Оля. А если не хочет обедать, так и не надо!
– Все равно. Надо ее позвать, – озаботилась мать. – Не дело, если она останется голодной.
Тетя Валя встала из-за стола и пошла искать дочь. Обратно она вернулась минут через пятнадцать, когда все уже покончили с мясом и налегали на десерт – мороженое со свежими фруктами, которые тетя Галя самолично принесла из сада. Подруги заметили, что все фрукты были паданцами с мягкими бочками. Некоторые из них уже начинали портиться. Им пришлось провести немало времени, выбирая плоды получше. И это при том, что старые деревья в саду были буквально увешаны спелыми абрикосами и черешней, которые так и просились в рот.
Вернувшаяся тетя Валя выглядела очень озабоченной.
– Оли нигде нет, – произнесла она. – Кто-нибудь видел, куда она ушла?
Все переглянулись. И тут снова подняла голову младшая Аллочка.
– Мама плакала, а потом пошла к морю, – произнесла девочка. – Она сказала, что ей очень жарко и она хочет окунуться перед едой.
– Почему же ты сразу не сказала? – возмутилась бабушка.
– А я обиделась на маму! Я просилась пойти с ней, а она меня не взяла.
– И при чем тут я? Ты же видела, что я бегаю по дому, ищу твою маму, и словечка не сказала, чтобы меня остановить!
Аллочка надулась на бабушку, посмевшую повысить на нее голос, и Саша тут же встал на защиту дочери.
– Не смейте орать на ребенка! – грозно прикрикнул он на тещу. – А с Олей я еще поговорю! Что это за манера одной бегать к морю! Мы тоже все хотим купаться, но ведь не идем.
– А кстати, – поднял голову от своей тарелки Лисица. – Почему бы и нам туда не сходить?
– Отличная идея!
– Уже целый день у моря, а еще не купались.
Тетя Галя закивала головой:
– Идите, ребятки, идите, а я уж тут все приберу.
Она попыталась встать, взяв тарелку в руки. Но ноги у нее неожиданно подогнулись, а тарелка угрожающе накренилась, так что чуть не упала. Лисица подхватил тетю Галю, Кира – тарелку, и, таким образом, катастрофы не произошло. Тетя Галя продолжала лепетать, что она все уберет, что им нечего волноваться. Но разумеется, после ее маленького представления никто и никуда не пошел, пока со стола не была убрана последняя вилка.
Кира загрузила посуду в посудомоечную машину и включила ее. Но шума воды, текущей в машину, отчего-то не услышала.
– Машина тоже сломалась, деточка, – проскрипел за ее спиной голос тети Гали.
– Как же вы моете?
– Ручками, деточка, ручками. Вот в эту раковину я наливаю мыльную воду, в соседнюю – чистую, так и мою.
Пришлось снова извлекать посуду и сгружать ее в мойку. Леся, участвующая в этой процедуре, злобно шипела:
– Уверена, что старуха специально отключила машину!
– Почему?
– Чтобы мы электричество не жгли, используя посудомойку.
– О чем ты говоришь? Может быть, она и бензин из машин слила?
– Очень может быть! Она не могла не знать, что баки пустые.
И склонившись над грязной посудой, Леся продолжала бурчать:
– Еще удивительно, что масло и тормозную жидкость оставила. Наверное, просто не знала, как подобраться к ним.
Покончив с посудой, все наконец-то собрались к морю. Тетя Галя тоже пошла с ними, сказав, что на берегу ей станет лучше. Было непонятно, что она имеет в виду, потому что после обеда старушка весьма резво шуровала по дому, раздавая указания, как нужно экономить воду, свет и прочие жизненные блага. Никто, естественно, не посмел намекнуть хозяйке, что без нее прогулка к морю была бы намного приятнее.
Переодевшись, все радостно поспешили на берег моря, которое плескалось совсем близко. С каждым шагом души подруг наполняла все большая и большая радость. Ладно, пусть дом тети Гали и не был приспособлен для такого отдыха, к какому привыкли подруги, но зато до моря тут было буквально рукой подать.
– Хитрая какая Оля! Я бы тоже вместо обеда с удовольствием повалялась на бережку.
– Это все наши мужики виноваты, – пропыхтела в ответ Леся. – Это им вечно есть хочется. Оля правильно сделала, что ушла, не дожидаясь еды.
Однако, когда вся компания пришлепала на берег, Оли они там не увидели. Народу было не очень много, пляж был дикий, посещаемый лишь местными жителями и немногочисленными туристами. Так что, если бы Оля была, друзья обязательно должны были бы ее увидеть.
– Странно, что Оли не видно.
– Куда же она делась?
– Наверное, чуть дальше прошла по берегу. Ничего, найдется!
Все разделись и с наслаждением забрались в воду. Пусть дома у тети Гали не было еды, а в машинах бензина, пусть посудомойка была сломана так же, как и кондиционер, но все это можно было исправить легко и просто. А вот взять и перенести море откуда-то из другого места было бы нереально. Прохладная водичка прекрасно освежала. Сидеть в ней долго было немыслимо, так что все вскоре снова собрались на берегу.
Тетя Галя паслась возле Сашки. Она увидела у него в руках планшет, которым тот снимал морской вид, и попросила, чтобы он ее тоже сфотографировал.
– Обожаю фотографироваться, – с почти юношеским воодушевлением восклицала она. – Это так замечательно – потом смотреть на свои фотографии и вспоминать чудесные минуты, которые уже никогда не вернутся, но которые остались запечатленными на пленке.
– Тетя Галя, – рассмеялась продвинутая Аллочка. – Пленку в фотоаппаратах давно не используют. Теперь у всех цифровые носители.
– Не учи меня, деточка, – злым голосом отозвалась тетя Галя, сверкнув на девочку глазами. – А то не получишь конфетки.
Аллочка надулась, тем более что ее любимый папочка в этот раз не поспешил вмешаться и встать на ее защиту, а скромненько промолчал, делая вид, что занят пейзажем.
– Так ты меня сфотографируешь? – допытывалась у племянника тетя Галя.
Сашка медленно повернулся к ней и вместо ответа неторопливо произнес:
– А я вот хотел спросить у вас, тетя…
– О чем?
– Скажите, тетя, а кто все те люди, что останавливались у вас? Неужели тоже родственники?
Тетя Галя явно не ожидала такого вопроса. Она смутилась, но постаралась не подать виду и защебетала:
– Кто? Какие люди? О ком ты говоришь?
– Соседи сказали, что до нас к вам приезжала целая толпа народу.
– Врут! – тут же, не моргнув глазом, отозвалась тетя Галя. – Бессовестно врут!
– И что? К вам никто не приезжал?
– Заходили какие-то случайные проезжие, спрашивали, как добраться в Евпаторию. Ну, я им объяснила. Наверное, этих людей соседи и имели в виду.
– А-а-а… – пробурчал Саша, то ли сделав вид, что поверил, то ли действительно поверив сказанному тетей Галей.
– Б-э-э! – передразнила старуха племянника и неприятно рассмеялась.
Что касается подруг, то они не поверили объяснению старухи. Как же, случайные прохожие!
– Врет и не краснеет!
Но мнение подруг тут никого не интересовало, так что они и оставили его при себе.
Между тем Сашка вновь отвернулся к морю, надеясь, что его оставят в покое. Но ему не удалось отсидеться. Раз уж тетя Галя захотела фотосессию, то она ее и получила. Старуха бесцеремонно вырвала у племянника из рук планшет и сунула его Эдику.
– Соколик, сфотографируй меня с моим любимым племянником.
И тетя Галя прильнула к Сашке, который с явным отвращением покосился на нее. Но вовремя вспомнив, что выражение его лица будет видно на фото, он быстро раздвинул губы в улыбке и покрепче прижал к себе тетушку.
– Ох, полегче, мой милый, – хихикнула очень довольная тетя Галя. – Так меня не обнимали уже лет тридцать!
– Но ведь ваш муж умер меньше года назад, – удивилась Кира.
– Ах, эти мужчины, – слегка смутилась тетя Галя. – От них никогда не знаешь, чего ждать.
Что она хотела сказать этими словами, никто не понял, но уточнять не стал. Тетя Галя была не тем человеком, кто стал бы объяснять свои слова.
Сфотографировав тетю с племянником, Эдик из чистой вежливости предложил девочкам сфотографироваться с тетей Галей. Те скорчили гримаски, но все же, повинуясь взгляду отца, встали возле тетушки и изобразили на мордашках подобие улыбок.
Но когда следующей хотела встать их бабушка, тетя Галя решительно воспротивилась:
– Две старые калоши в одном кадре – это уже слишком!
– Тогда могу я, – предложил галантный Эдик.
Но и его предложение старушка отвергла.
– Я – приличная женщина и фотографируюсь только с близкими мне людьми.
– А чем я плох?
– А вы, мой милый, хотя и очень симпатичный парниша, но мне не родня, не жених и не супруг. Так что извините, но с вами я фотографироваться не буду. Такая вот у меня одна маленькая странность!
Эдик не стал настаивать, но когда тетя Галя отвернулась, исподтишка покрутил у виска пальцем, намекая, что у их хозяйки сильно не все дома. Какая уж тут одна и к тому же маленькая странность, старушка больная на всю голову. Но подруги поняли это и сами, причем давно, так что никак не отреагировали на выходку Эдика.
Вместо этого они залюбовались поблескивающей на ярком солнце морской водой. Тетя Галя отвлеклась на Олиных девчонок и тетю Валю, которой принялась объяснять основные правила воспитания детей.
– Главное воспитать в ребенке чувство повиновения, – твердила она. – Ребенок должен в первую очередь уважать своего родителя, а потом уж его любить.
– Ну, конечно, Галина, тебе-то видней, – невозмутимо отзывалась тетя Валя, усмехаясь потихоньку в сторону.
Тетя Галя усмешки не замечала, а видела лишь честное лицо тети Вали, которая во всем с ней соглашалась, во всем ей поддакивала и восхищалась каждым словом хозяйки. Такая неприкрытая лесть приятно грела душу тети Гали, заставляя признавать в тете Вале, к которой она сначала отнеслась с прохладцей, ценную собеседницу. Ей можно было врать что угодно. Эта простодушная дура все принимает за чистую монету. Именно эту цель преследовала тетя Галя, очень любившая поболтать и, как казалось подругам, сочинить при случае.
Со своей стороны тетя Валя была далеко не такая дура, какой выглядела в глазах тети Гали. Но этот образ помогал ей нейтрализовать тетю Галю, сделавшись если не подругой, то, по крайней мере, фавориткой. Зачем? Что же, расчет тут был прост: тетя Валя прекрасно знала, что их хозяйка бездетна, значит, зять является единственным наследником своей тетки. И конечно, тете Вале хотелось, чтобы ее дочь и внучки поселились в этом замечательном, прекрасно обставленном доме.
Не беда, что сад запущен и некоторые окна старые, это все ерунда, можно переделать. Но сам дом… у моря… Да он ведь стоит целую уйму деньжищ! И еще при нем участок. Не какие-нибудь жалкие шесть или десять соток. Участок у тети Гали был соток тридцать, а то и все тридцать пять.
Тетя Валя была практична, как всякая нормальная женщина. И она быстро подсчитала, сколько стоит один только участок у моря. И он может достаться Сашке, а считай – Оле с детьми. И она сама тоже сможет тут бесплатно отдыхать, да и мужу тут явно нравится. Ведь море рядом, а это все решает. Какому дураку может не понравиться отдыхать каждый год в собственном доме у моря?
А если что, так они с дядей Сережей уже на пенсии. В сыром Питере их ничего не держит. Если они сдадут свою городскую квартирку да плюс их две пенсии, то они смогут зажить в этом доме как короли. И хоть под конец жизни насладиться ею в полной мере.
Все эти мысли были отчетливо написаны на простом лице тети Вали. Оставалось лишь удивляться, как тетя Галя этого не видит. Но та была ослеплена собственным высокомерием. Ей и в голову не приходило, что над ее историями или сентенциями можно потешаться. Ей самой они казались верхом мудрости или остроумия.
Да, простоватой тете Вале удалось обвести их хозяйку, явно мнившую себя великой интриганкой, вокруг пальца. Так часто бывает, что простота обезоруживает самую изощренную хитрость. И тетя Валя стала приятельницей хозяйки. А ради того, чтобы дом достался Сашке, его теща была готова обниматься с противной теткой хоть до упаду, а улыбаться хоть до полного посинения.
Постепенно голоса тети Гали и детей отдалились. Тетя Галя, взяв девочек за руки и велев тете Вале оставаться на месте, увела их чуть дальше и принялась что-то втолковывать. Стало так тихо, что все вздохнули с облегчением.
– Хоть немного покоя!
Пахло йодом и водорослями. Легкий ветерок доносил звуки гудков проходящих вдалеке кораблей.
Но счастье было недолгим. Вскоре к гудкам кораблей присоединился голос тети Гали, снова что-то вещавшей о своем.
– О нет! Снова она!
Пляж тут был песчаный, но возле воды попадались красивые камешки. И Кира с Лесей решили немного прогуляться.
– Заодно и Олю поищите, – напомнила им тетя Валя. – А то я уже начинаю волноваться. Куда она запропастилась?
Подруги пообещали, что обязательно поищут. А потом, не торопясь, побрели по бережку. Высокая Кира держалась поближе к воде, забредая в нее иной раз по колено, если видела особо симпатичный камешек или девушку, похожую на Олю. А вот маленькая Леся брела по песочку так, чтобы вода только касалась ее пяточек, да и то не все время. Она зорко поглядывала по сторонам, сканируя пляж и ища не камешки, а запропастившуюся невесть куда сестру.
Они прошли метров пятьсот вдоль линии прибоя, а потом, так и не найдя Оли, повернулись и пошли назад. Вернувшись к своим, они увидели Наташу с Димой, приближающихся к ним с другой стороны. Эта пара тоже уходила бродить вдоль побережья. И сейчас в руках у Наташи была какая-то тряпка.
– Посмотрите, что мы нашли!
Подруги посмотрели, и Леся тут же сказала:
– Это похоже на одно из полотенец, которые мы нашли у тети Гали в шкафу.
– Это оно и есть.
– Уверена?
– Их было две штуки, – кивнула головой Наташа. – Я взяла себе с желтыми полосками, а Оля выбрала с зелеными.
– Может быть, просто похоже?
– Очнись! Это полотенце родом из Советского Союза. У кого еще на пляже может быть такое?
На всякий случай на консилиум была вызвана тетя Галя, которая без промедления опознала полотенце и тут же сделала Наташе строгий выговор:
– Милочка, я не разрешаю выносить вещи из дома. Дома пользуйтесь, пожалуйста, но тоже старайтесь обращаться с вещами аккуратно. Я старая женщина, мне покупать новые вещи не по карману. Буду доживать с тем, что уже есть.
Наташа явно растерялась:
– Но я…
– Вне дома полотенце может быть украдено, потеряно или просто испорчено, – не слушая ее, продолжала вещать тетя Галя.
И тут же бдительно провела своим носом вдоль полотенца:
– Так я и знала! – воскликнула она чуть ли не с торжеством. – Оно уже испачкано!
– Можно постирать.
– Ручками, дорогуша, придется потрудиться, – ехидно отозвалась тетя Галя. – Стиральная машина у меня неисправна.
Но Наташа была не из тех людей, с которыми можно так обращаться. И недолго думая, она гаркнула на старуху:
– Ну, и постираем! А если вас что-то в нас не устраивает, то вы прямо так и скажите! Не велика печаль, сегодня же мы можем съехать!
Стоило ей произнести эти слова, как тетя Галя моментально стушевалась и залепетала совсем другим, жалким и даже подобострастным тоном:
– Что ты такое говоришь, деточка? Как это – съехать? Ты только что приехала, я так тебе рада… А ты вдруг – съехать.
Было видно, что она здорово испугана. Но отчего? Неужели угроза Наташи произвела на нее столь сильное впечатление? Похоже, что так оно и было. Тетя Галя не хотела, чтобы Наташа уезжала. Но почему?
Тетя Галя притихла, а все принялись обсуждать ситуацию.
– Значит, это полотенце брала Оля. И она же его бросила на пляже.
– Подожди, а где вы его нашли?
– Там, – махнула рукой Наташа. – За кустами.
– А Оля?
– Ее не было.
– А вещи?
– Вещей мы тоже не нашли.
– Наверное, плохо смотрели! – решительно заявила тетя Валя. – Пошли, покажете, где это было.
Она поднялась на ноги и заставила дядю Сережу сделать то же самое.
– Раз мужу все равно, где его жена, мы с тобой поищем Олю!
Эта реплика была адресована в первую очередь Саше, но он ее либо не услышал, либо сделал вид, что не слышит. Искать жену он не пошел, заявив, что она не кошелек, сама как-нибудь найдется. Однако он не угадал. Поиски, возглавляемые тетей Валей, ни к чему не привели. Ни самой Оли, ни ее следов, ни одежды на берегу обнаружить так и не удалось. А вернувшись домой, они там ее не увидели. Постучавшись к соседям, друзья узнали, что и к ним Оля за помощью тоже не обращалась.
– Если бы Оля вернулась каким-то образом с моря раньше нас, то она наверняка догадалась бы, где мы и что скоро вернемся, и подождала бы нас у соседей.
Ведь дверь в дом была закрыта, ворота тоже на запоре. Значит, Оля должна была постучаться к соседям, чтобы переждать у них. Гулять ей к этому времени уже явно надоело. Соседи же были дружелюбными людьми. К тому же Оля уже успела познакомиться с ними, когда одалживала вместе с мужем сегодня утром бензин.
– Нет, у нас ее нет и не было.
– Где же она? – схватилась за голову тетя Валя. – Пропала! Господи, опять это с ней!
– И как не вовремя, – пробасил дядя Сережа. – В чужом-то месте!
Фразы были довольно загадочными, и подруги переглянулись. Что имели в виду родители Оли? Что такое опять с Олей происходит?
– Надо ей позвонить! – внезапно спохватилась тетя Валя.
– Ага, правильно, – поддакнул супруг. – Позвонить. Звони!
Но телефон Оли раз за разом отвечал, что абонент вне зоны действия сети.
– Что такое? – еще больше испугалась тетя Валя. – Сашка, что скажешь?
– Может, батарея у нее села, – равнодушно отозвался супруг запропастившейся Оли. – Ничего, найдет розетку и позвонит.
– У нее же зарядника при себе нету.
– Ну, и зарядник найдет.
– Где же она его в этой дыре найдет-то? Тут один магазин, да и тот у черта на куличках.
– Ну, не зарядник, так одолжит у кого-нибудь телефон.
И махнув рукой, с досадой закончил:
– Одним словом, выкрутится, позвонит как-нибудь. Отстаньте!
Сашка не скрывал своего раздражения. Он явно считал, что к нему пристают по пустякам. Такая черствость Олиного супруга невольно поражала.
– Ну, у Ольки муженек и чурбан! – прошептал Дима. – Если бы с моей Наташенькой такое случилось, я бы места себе не находил. Уже в больнице бы меня откачивали. А этот даже и ухом не ведет!
На улице уже сгущались сумерки. Теперь подруги тоже по-настоящему встревожились. Все-таки дом тети Гали располагался в маленьком поселке, где пойти, кроме двух-трех кафешек, было совершенно некуда. В кафе можно было перекусить, но и только. И поблизости не было ни крупных магазинов, где можно застрять на пару часов и даже этого не заметить, ни больших ресторанов, где играет музыка и просто приятно посидеть, ни дискотек, где тоже можно неплохо провести время.
Где же Оля болтается все это время?
– Чуть дальше есть пара пансионатов. Может быть, Оля пошла туда?
Но что понадобилось Оле в чужом месте, когда дома у тети Гали ее ждало комфортное супружеское ложе с уже застеленным ею собственноручно бельем?
– Разве что в Евпаторию подалась, – предположила Кира.
– Большой город – это она любит, – согласилась с ней Леся, неплохо знавшая беглянку. – Может, ей и впрямь тут стало тоскливо?!
– Да еще дочка сказала, что она перед тем, как уйти из дома, плакала.
– Наверное, Сашка ее обидел.
– Такой он у нее грубиян! И как она только с ним живет?
– Говорит, любит она его очень.
По дороге туда-сюда сновали маршрутки, на которых можно было доехать до города. Вот только одета Оля была совсем неподходящим образом для такой поездки. На ней были короткие шорты и майка – одежда, вполне подходящая для пляжа, но вряд ли в ней было удобно рассекать по ночному городу. И поэтому подруги опять же не могли взять в толк, куда подевалась Оля.
Все растерянно сгрудились возле ворот дома тети Гали, не зная, на что им решиться. Настроение у всех было тревожное. Да еще начала плакать Марина, у которой с непривычки обгорели плечи. Ее рев подхватила Аллочка. Но даже голоса любимых детей не вызвали Олю из темноты на свет. Значит, она не играла в прятки со своими родными, она действительно отправилась куда-то далеко. Так далеко, что и не докричаться.