Когда миссис Хокинс вбежала в комнату, Джим вкратце поведал матери все, что знал о старом пирате Билли, об одноногом моряке и о черной метке.
– Тебе следовало рассказать мне об этом раньше, – заметила расстроенная мать. – Мы оказались в опасном положении. Часть денег капитана, – если только у него вообще есть деньги, – бесспорно, принадлежит нам. Но вряд ли его товарищи, вроде Черного Пса и слепого нищего, согласятся отказаться от своей добычи ради уплаты долгов покойного.
– Мама, капитан приказал мне в случае его смерти скакать за доктором Ливси, – вспомнил Джим.
– Что же ты, бросишь меня одну, когда в комнате покойник? – возмутилась миссис Хокинс. – Честно говоря, я бы сама не хотела оставаться дома: я боюсь даже тиканья часов.
– Да уж, – кивнул Джим, – и у меня волосы встают дыбом, когда думаю, что на полу лежит мертвец, а где-то поблизости бродит слепой нищий, который может вот-вот вернуться.
– Медлить нельзя, – решила мать. – Скоро стемнеет. Нам с тобой надо бежать в деревню за помощью. Вернется слепой и приведет с собой всю шайку. Надо, чтобы в доме были мужчины, способные дать им отпор.
Сказано – сделано. С непокрытыми головами мать и сын бросились сквозь морозный туман. Однако ни один из жителей деревни не согласился пойти в «Адмирал Бенбоу». Имя капитана Флинта было хорошо известно многим и приводило людей в ужас.
Помощь жителей деревни ограничилась тем, что они дали Джиму заряженный пистолет на случай нападения. Кроме того, в крайнем доме хозяева обещали держать наготове оседланных лошадей, чтобы Хокинсы могли ускакать, если разбойники погонятся за ними. Самый отважный молодой человек отправился к доктору Ливси за вооруженным подкреплением.
– Мало вам чести, широкоплечим мужчинам с цыплячьими душами! – с досадой бросила миссис Хокинс. – Ну и прячьтесь по углам! Мы с Джимом не трусливого десятка. Я не собираюсь терять деньги, которые принадлежат моему осиротевшему сыну. Мы вернемся той же дорогой, какой пришли, откроем сундук и возьмем, что нам причитается…
Не солоно хлебавши, Хокинсы пустились в обратный путь. Вечер был холодный. На небо выходила полная луна. Не встретив никого на дороге, мать и сын благополучно добрались до «Адмирала Бенбоу».
Войдя в дом, Джим запер дверь на засов, затем миссис Хокинс принесла из бара свечу, и, держась за руки, мать и сын вошли в гостиную. Капитан неподвижно лежал на спине, с открытыми глазами, откинув одну руку в сторону.
– Опусти шторы, Джим, – прошептала мать. – Они могут следить за нами через окно. Надо найти ключ от сундука.
На полу возле руки капитана лежал крохотный бумажный кружок, вымазанный с одной стороны чем-то черным. Джим заметил, что на другой стороне бумажки была выведена цифра десять. В этот момент стенные часы пробили шесть часов вечера. Звук заставил женщину и мальчика вздрогнуть, но и обрадовал их.
– Ну, Джим, – сказала миссис Хокинс, – пока у нас есть время, ищи ключ.
Мальчик один за другим обшарил карманы капитана. Несколько мелких монет, наперсток, нитки и толстая игла, кусок свернутого жевательного табаку, надкусанный с краю, нож с кривой ручкой, карманный компас, огниво – таковы оказались его скудные запасы.
– Может, на шее? – предположила мать.
Преодолев отвращение, Джим разорвал ворот рубашки капитана. Действительно, на просмоленном шнурке на шее покойного висел ключ.
Хокинсы поспешили наверх, в тесную комнату, где раньше жил капитан и где со дня его приезда стоял массивный матросский сундук. На крышке виднелась выжженная буква «Б», углы потерлись и местами были сбиты.
– Дай мне ключ, – вполголоса велела мать.
Замок поддавался туго, однако с пятой попытки женщине удалось его открыть, и она резким движением откинула крышку. Внутри оказался отличный, совсем не ношенный, старательно вычищенный и отутюженный костюм. Под костюмом обнаружилась куча самых разнообразных предметов: жестяная кружка, несколько кусков табака, две пары изящных пистолетов, слиток серебра, старинные испанские часы, несколько безделушек, два компаса в медной оправе и пять причудливых раковин.
На самом дне сундука лежал старый, побелевший от соленой воды плащ. Миссис Хокинс нетерпеливо отбросила его и увидела завернутый в клеенку пакет, где лежала пачка бумаг и холщовый мешок, в котором, судя по звону, было золото.
– Я честная женщина, – проговорила вслух миссис Хокинс. – Я возьму только то, что он мне был должен.
Она принялась отсчитывать деньги, перекладывая их из мешка в сумку, которую держал Джим. Это было трудное дело, отнявшее много времени. В сундуке капитана были собраны и перемешаны монеты разных стран: дублоны, луидоры, гинеи, пиастры.
Когда миссис Хокинс отсчитала половину того, что был должен капитан, сын испуганно схватил ее за руку. В тихом морозном воздухе пронесся звук, от которого кровь застыла в жилах несчастной женщины: постукиванье палки слепого нищего по мерзлой дороге. Стук приближался, затем раздался громкий удар в дверь трактира, после чего ручка двери задвигалась и лязгнул засов. Нищий пытался войти внутрь. Хокинсы затаили дыхание. Наконец снова послышалось постукиванье палки. Оно удалялось и скоро замерло в отдалении.
– Мама, – сказал Джим, – бери все, и бежим скорей. Я уверен, что запертая на засов дверь показалась слепому подозрительной. Боюсь, он вот-вот приведет сюда всю шайку.
Однако миссис Хокинс, несмотря на свой страх, не соглашалась взять больше того, что ей причиталось, и в то же время упрямо не желала взять меньше.
– Джим, еще нет семи часов, – пояснила она. – У нас уйма времени. Я знаю свои права и никому не уступлю их.
Мать упорно спорила с сыном, пока вдруг не услыхала протяжный тихий свист, донесшийся издалека, с холма. Хокинсы сразу перестали препираться.
– Я возьму то, что успела отсчитать, – сказала мать, вскакивая на ноги.
– А я прихвачу и это для ровного счета, – подхватил Джим, беря пачку завернутых в клеенку бумаг.
Через минуту Хокинсы уже ощупью спускались вниз. Свеча осталась у пустого сундука. Джим отворил дверь, и, опасливо оглядываясь по сторонам, мать и сын вышли на дорогу. Нельзя было терять ни минуты. Туман быстро рассеивался. Луна ослепительно озаряла холмы.
Хокинсы со всех ног пустились бежать в сторону деревни. Однако через пятнадцать минут впереди послышались быстро приближающиеся шаги. Джим обернулся и увидел прыгающий огонек: кто-то догонял беглецов с фонарем в руках.
– Сынок, – вдруг прошептала измученная миссис Хокинс, – бери деньги и беги. Мне плохо, я сейчас упаду в обморок.
К счастью, мать и сын как раз проходили возле мостика через ручей. Джим помог матери спуститься, но тут она вздохнула и тяжело навалилась на плечо мальчика. Из последних сил Джим втащил ее под низенький мостик, двигаться под которым можно было только на четвереньках.