– В чём причина? – серьёзно спросил я. – А то у вас что-то с лицом случилось.
Слишком уж оно исказилось у мужика. Мало ли, может приступ какой.
– Регистрацию род ваш не прошёл! – ещё сильней помрачнел он. – Всё нормально с моим лицом. Иди отсюда, шут гороховый.
Шут, значит. Сейчас я ему такого шута покажу. Вот только пусть сначала на мои вопросы ответит.
– А как получить регистрацию? – пока ещё вежливо поинтересовался я у него.
– А вот пойди в администрацию и спроси. Я тебе не справочная, – буркнул недовольно мужичок и махнул рукой на выход.
– Я ещё вернусь! – с усмешкой ответил я и активировал заклинание изменение голоса.
– Будет род или покровительство, приходи, – звонко запищал мужик и, осознав это, прикрыл рот ладонью. – Плять.
Больше он ничего не сказал, а жаль. Ну, посмеётся ещё, ведь заклинание будет действовать целые сутки. Вахах.
Я вернулся на рынок. Надо было в любом случае продолжать торговлю.
Как раз почти накопил на самогонный аппарат. А потом надо ещё на нормальный дом, а то надоела мне эта жизнь с вечно недовольными хозяевами и соседями.
Мне уже больше двухсот лет, если к этой жизни добавить предыдущую, и уже хочется какого-то уединения.
Только вот даже на рынке меня умудрились достать…
Народ расступился, и я увидел причину столь нестандартного поведения социума. Вперёд вышел мужик с квадратным лицом, на котором выделялись выпученные глаза. Они злобно сверлили меня, но я ж ему не деревяшка какая.
И я злобно уставился в ответ.
За мужиком мялась толпа из десяти магов. То, что это маги я понял по разноцветным одеяниям и посохам.
– Хочу посмотреть на того, кто вконец охренел! Ты кто, малец? – рыкнул лупоглазый.
Я окинул ещё раз всех взглядом.
– Барон тебе вопрос задал! – выкрикнул из толпы некромант. Точно же некромант! Посох чёрный и такого же цвета одежда.
Я тут же подошёл к нему, а барон попятился.
– Почём посох брал, уважаемый? – вырвал я объект своего интереса из рук оторопевшего мага. Осмотрел посох. Палка палкой. – Хотя не очень, честное слово. Ты бы хоть какие руны наложил. А то деревяшка обычная. Дубина и то посерьёзней будет.
– Да ты кто такой? – взревел квадратнолицый. – Как ты смеешь поворачиваться задом к барону!
– Акакий меня зовут. А-ка-кий, – подошёл я к этому типку. – А ты, значит, и есть тот самый Рукосуев, который не Мудазвонов? Гроза всех торговцев значит? Хмм. Я бы так не сказал.
– Хана тебе, – заскрежетал зубами барон и покраснел как варёный рак.
– Может стульчак? – предложил я, показав на прилавок. – Или не купите ничего и… свалите отсюда на фиг?
Барон зарычал и дал отмашку магам.
– Ребята, работаем красиво и быстро! – крикнул я своим архаровцам. А Петрович с Владиком молодцы! Дисциплина налицо. Вышли вперёд.
Я заметил какого-то щуплого мага с куцей бородкой. Судя по огненной завесе, он собирался отправить в меня фаербол.
– Петрович, – обратился я к бомжу, – видишь тощего с бородкой? Он у тебя опохмел украл.
Петрович страшно зарычал, у него из пальцев вытянулись когти и в два прыжка он оказался около мага, который прервал заклинание, и запищал, как девчонка.
Удар, и он улетел, сбивая по пути ещё двух магов.
– Петрович, вон ещё двое, – указал я рукой на магов, которые готовы были меня уничтожить ледяными стрелами. – Бутылку от тебя прячут.
Бомж – красавчик, тут же раскидал их в стороны, как котят, а затем начал ощупывать их карманы.
– Владик, разрешаю пить кровь, – повернул я голову к заскучавшему вампиру, и тот просияв, ринулся в толпу. – Но только тех, что здесь собрались, – вслед кинул я ему.
– Понял, шеф, – Владик повернул ко мне лицо, уже забрызганное кровью, и продолжил быстро перемещаться в толпе, кусая жертв.
Я умилённо смотрел на своих помощников, слушая крики помощи и вспышки заклинаний, от которых уворачивались мои слуги. Вот что значит мотивация. Пук же решил в этот момент побыть зрителем, и устроился рядом на стульчаке, покуривая сигаретку. Лишь изредка подсказывая Владику и Петровичу, кто на них нападает сзади.
– Того, что с квадратным лицом, оставьте мне! – крикнул я вовремя.
Владик уже пристраивал клыки к его шее.
А Петрович с другой стороны рвал на нём одежду в поисках опохмела.
Я махнул рукой, и мои слуги отошли в сторонку. Очень разочарованные, особенно Петрович. Если Владик попил кровушки, то он так и не опохмелился.
– Ну что, Рукосуев-Мудазвонов? – подошёл я вплотную к трясущемуся от страха барону. – Теперь как ты думаешь – кто охренел?
– Я, – пробормотал он бледными губами.
– Ну и славно, – ответил ему, махнув в сторону. – А теперь пшёл вон отсюда.
Не думал, что обычные люди так быстро умеют бегать. Через секунду его и след простыл.
***
Толстый инквизитор Петушков парился в бане. Пар висел в воздухе густым облаком. А Петушков не спеша и с любовью промочил берёзовый веничек, затем поддал ещё парку, выплеснув воду на раскалённые камешки. И приготовился ударить себя. Да так, чтоб бесы толпой начали из него выскакивать. Ох и покажет он им сейчас!
Но внезапно дверь распахнулась, и в помещение ворвался барон Рукосуев.
– Вот это встреча! – воскликнул барон.
– Конечно, Рукосуев, это же моя баня, – начал возмущаться Петушков. – Как ты вообще сюда проник?
– Слугу подкупил, – спрятал бегающие глаза барон.
– Вот ирод проклятый! Уволю его! – загрохотал Петушков так, что у барона заложило уши.
– Я был очень настойчив! А всё дело в том, что дело у меня срочное, – выпалил Рукосуев.
– А дело твоё, мать твою иттить, не может подождать до вечера? – пробурчал инквизитор. – Нет у меня настроения сейчас что-то важное обсуждать.
– Не может подождать! Вот совсем никак! – умоляюще посмотрел на него барон.
– Ладно уж, Рукосуев, по старой дружбе выслушаю, – крякнул инквизитор, поворачиваясь на горячей лавке. – Садись и выкладывай, что у тебя там за катастрофа мирового масштаба.
Барон присел на деревянную лавку напротив инквизитора и решил начать без долгих отступлений, которые он так любил.
– Вы знаете, что у нас в городе появился некромант? – с тревогой посмотрел он на инквизитора.
– Ну и чего? Эка невидаль, – пожал плечами инквизитор.
– Но как же… они все рано или поздно сходят с ума! – воскликнул барон. – Вы бы только посмотрели, с чем он ходит. Стульчак! А на плече у него хер пойми, что, да ещё и курит. И челюсти… Я бы такому не доверял. И даже бы посадил в темницу.
– Ну-ка, ну-ка, кто там курит, и чего за стульчак? – глаза инквизитора заблестели от интереса.
– Понятия не имею., – вздохнул Рукосуев. – Но нечисть с ним ходит. И он весь этими.. как их… проклятыми предметами обвешан. И ещё городским продаёт!
– Во дела-а-а! – удивлённо протянул инквизитор. – А я-то тут при чём?
– Так, в темницу его надо! – воскликнул в сердцах барон. – Чтоб народ не развращал!
– А сильно развращает?
– Сильно! Сам видел. Очень сильно! – приложил барон руку к сердцу. – Может, вы его в допросную, а я вам пожертвование на нужды великой инквизиции?
– Вот с этого и надо было начинать, Рукосуев! Завтра же к нему наведаюсь!
– Только это… он очень опасен, – добавил барон.
– Тогда и пожертвование должно быть соответствующее, – ухмыльнулся инквизитор. На его рыхлых щеках появился румянец, а это верный признак, что банька удалась.
– Обижаете! – улыбнулся по-лисьи Рукосуев.
– Не обижаю, а оцениваю риски, – ввернул словцо Петушков. – Наверняка некромант опасен, раз не справился своими силами.
– Откуда вы… – побледнел барон.
– А я всё про всех знаю! Понял? – подался вперёд инквизитор. – Мне Единый всё говорит.
– Странно, что вы свою шпионскую сеть обожествляете.
– Не богохольничай тут! – повысил голос Петушков, возмущённо тряхнув пузом. – Я же и передумать могу.
– Даже и в мыслях не было, вы что? – парировал Рукосуев. – Я же человек социальный. В народе всякое болтают.
– А вот кого болтают – хорошо бы в пыточную ко мне! – крикнул инквизитор, ударив кулаком по тазику, отчего он треснул. – Языки щипцами раскалёнными поприщипывать!
– Да-да, так и я о том же, – закивал Рукосуев. – Растянуть на дыбе негодников!
Инквизитор мрачно посмотрел на барона и одобрительно кивнул, погрузившись в свои мысли. Он уже начал выстраивать план наезда на этого зазнавшегося некроманта
***
На следующий день я оставил Владика в качестве продавца в своей лавке. Строго-настрого велел ему быть вежливым с покупателями и не показывать им клыки. А то он периодически любил так пугать смертных. Что отнюдь не способствовало продажам.
Петрович занимался производством новой партии стульчаков под пристальным взором Пука. А я направился в администрацию. Если точнее, то решил не мелочиться и сразу идти к главе.
В моём мире эта должность называлась “мэром”. Но здесь его роль выполнял местный князь, который носил дополнительный титул главы города.
Я зашёл в красивое трёхэтажное здание, которое по стилю уж очень напоминало Эрмитаж в Петербурге моего мира.
Здесь тоже была Российская империя, но реальность во многом отличалась. Например, города Забруйск, в котором я сейчас находился, в моём родном мире никогда не было.
Внутри здание администрации выглядело не менее богато, чем снаружи. Над головой в большом холле висел позолоченный сталактит с магическими светильниками. Под ногами шуршал мягкий ковёр. Наверняка его драили каждый день с подобной проходимостью. До меня вон только десять человек зашло.
Я поднялся по лестнице и сразу наткнулся на кабинет. Он располагался за высокими резными дверьми. О том, что это место обитания главы администрации говорила лишь крошечная табличка на двери с надписью: “Приёмная”.