Благородные хулиганы из 2 «А»
О том, что Мишка Курочкин из 2 «А» – хулиган, знала вся школа: учителя, одноклассники, старшеклассники и даже уборщица тётя Маша. Знали это и родители Курочкина, которых неоднократно вызывали к директору. Знали и соседи по дому, которым Мишка бил стёкла в окнах. И только сам Курочкин был убеждён, что это неправда. Ну и, может быть, ещё его бабушка, которая всегда и во всём была на стороне внука.
– Подумаешь, учительский стол сломал, – возмущалась она, когда отца Мишки в очередной раз вызывали в школу, – разве это хулиганство? Вот в наше время были хулиганы так хулиганы…
Слушая её, Мишка представлял этих самых мифических хулиганов – огромных, сильных, до дрожи страшных – и вздыхал.
– Да, были времена… – вздыхала вслед за ним бабушка, как-то сразу подтягиваясь, становясь моложе и выше.
И Мишка испуганно косился на бабушку – уж не о себе ли она говорит? В его мальчишеском воображении бабушка тут же превращалась в лихую разбойницу, но мальчик усердно мотал головой, прогоняя эти нелепые фантазии. Бабушка у Мишки была актрисой и могла перевоплотиться в кого угодно.
Правда же в том, что Мишка хулиганом действительно не был. Просто Курочкин был очень неуклюжим мальчиком. Всё, к чему он прикасался, норовило сломаться, порваться, сгореть или разбиться. Вот только никто не верил, что в этом не было его, Мишки, злобного умысла. А когда мальчик начинал утверждать, что он не нарочно, выходило только хуже: взрослые сердились ещё больше и обвиняли Курочкина в трусости – умей, мол, признавать свою вину! В конце концов Мишка сдался и больше ничего никому не пытался объяснить.
Иногда Мишке казалось, что, возможно, слава хулигана – это не так уж и плохо. По крайней мере, его никто не задирает, а ведь он просто ходячая мишень для насмешек – не по возрасту длинный, весь какой-то угловатый, неловкий, рыжий, да ещё и эта нелепая фамилия – Курочкин.
В первый же день его появления в школе главный хулиган и гроза всех и вся (с этого момента бывший) Сева Краснов встретил Мишку в коридоре и, ухмыльнувшись, спросил:
– Эй, рыжий, как тебя звать?
– Миша Курочкин, – робко представился первоклашка.
– Курица – не птица! – расхохотался хулиган, уже предвкушая, как будет дразнить малыша.
Мишка попытался пройти мимо, но Краснов преградил ему дорогу, Курочкин рванулся в сторону и нечаянно наступил на слишком длинную штанину Севиных брюк, которые были куплены хулигану на вырост.
«Кр-р», – треснули брюки.
– А-а-а! – завизжал Сева и убежал, поддерживая оторванную штанину, при этом плача, как малыш, и по пути теряя достоинство и звание первого хулигана.
Звание это вскоре было подобрано. После того как Курочкин (в тот же день) сломал свою парту, испачкал в краске соседку и уронил горшок с любимой фиалкой учительницы, это звание как-то незаметно подползло и с той поры прилипло к Мишке намертво.
Теперь Курочкин сидел в одиночестве за последней партой, цветочного горшка с фиалкой больше на подоконнике не было, а учительница без крайней нужды не вызывала озорного мальчишку к доске. Классную доску, кстати, Курочкин ронял столько раз, что сбился со счёта.
А ещё, из-за того что все считали его хулиганом, у Мишки совсем не было друзей.
Легко распахнув дверь, в класс вплыла Ольга Степановна. Классная всегда двигалась так, словно не касалась пола. За это её прозвали Балериной. Движения этой женщины были такими воздушными, что вызывали у Мишки прямо-таки приступы жесточайшей зависти. Возможно, поэтому в присутствии классной он казался особенно неуклюжим. Вот и сейчас, вскочив со стула, он тут же уронил и сам стул, и всё, что лежало на парте. Раздался ужасный грохот.
– Курочкин, – вздохнула Ольга Степановна.
– Ну что опять Курочкин? – буркнул Мишка в лучших традициях всех хулиганов кино.
– Это он просто ужасно рад вас видеть, – хихикнула Светка – лучшая ученица, ужасная задавака и бывшая соседка Курочкина по парте.
Шутку никто не поддержал, всем было гораздо интереснее, что за девочка вошла вслед за Ольгой Степановной.
Мишка, подбирая учебники и поднимая стул, не сразу сообразил, отчего установилась такая тишина. А потом во все глаза уставился на незнакомку. Даже сесть забыл.
– Садись, Миша, – напомнила ему Ольга Степановна и обратилась к классу. – Знакомьтесь, эта девочка будет учиться с нами, её зовут Алёна Петухова. Занимай, Алёна, место за партой, и приступим. – Ольга Степановна обвела взглядом класс. – Кто же у нас пойдёт к доске отвечать домашнее задание?
Светка, демонстративно вздохнув, убрала свои вещи с пустующего рядом с собой стула. В классе было только два свободных места – одно рядом с ней, другое – за партой Курочкина. Несмотря на показное недовольство, Светка ликовала: сидеть одной ей так надоело. Но Алёна даже не взглянула на отличницу и быстро прошла к задней парте. Класс замер. Даже Ольга Степановна забыла, кого хотела пригласить к доске. Но больше всех удивился Курочкин, недоверчиво глядя на новенькую, которая спокойно приближалась к нему.
«Ну да, она же ничего про меня не знает», – вдруг осознал он.
– Здесь не занято? – спросила девочка.
– Нет. – Мишка ошалело замотал головой.
– Тогда забери портфель.
Мишка бросился исполнять и тут же опять уронил стул, а заодно высыпал на пол содержимое портфеля.
– Алёна, может быть, тебе лучше сесть за первую парту… – неуверенно начала Ольга Степановна.
– Спасибо большое, у меня отличное зрение.
Весь класс напряжённо наблюдал, как новенькая, подняв стул, усаживается за одну парту с Курочкиным, словно это был смертельный номер на арене цирка. Мишку все на всякий случай обходили стороной.
– Теперь на задней парте у нас курятник. Как бы до петушиных боёв не дошло, – съязвила Светка, и в классе захихикали.
– Иванкина! – Ольга Степановна напустила на себя строгий вид. – Не болтай на уроке, лучше иди домашнее задание отвечать.
Светка пожала плечами и гордо направилась к доске.
– Похоже, эта девочка на меня обиделась, – шепнула Мишке Алёна.
– Ещё бы, – хохотнул Мишка. – Но, думаю, ненадолго, завтра ты будешь сидеть рядом с ней.
– Это ещё почему? – удивилась Алёна.
– Да потому, что я хулиган, – пожал плечами Мишка. – Ты, понятное дело, этого не знала, а потому сделала неправильный выбор.
– Вот уж глупости, я прекрасно знала, что ты хулиган.
– Что-о?! – протянул Мишка так громко, что даже Светочка у доски подпрыгнула, а учительница уронила очки.
– Курочкин! – привычно прикрикнула Ольга Степановна.
– Ну что опять Курочкин? – не задумываясь, откликнулся Мишка, точно давая заученный отзыв на пароль.
Когда в классе утихли смешки, Алёна объяснила:
– Ну посуди сам: в классе два свободных места – за первой и последней партой. Если бы не было причин рассаживать вас с Иванкиной, вы бы сидели рядом. А дальше вычислить, кто из вас хулиган, проще простого.
– Так зачем же ты села ко мне, а не к ней?
– Понимаешь, мы очень часто переезжаем. У папы такая профессия, что он постоянно мечется по стране. Сейчас ещё только ноябрь, а я уже второй раз за год новенькая в очередном классе. А новичок – это не только объект для насмешек, но и любимая мишень каждого хулигана. Поэтому я сразу начинаю знакомство с потенциальным противником, как сказал бы папа.
– Значит, ты специально решила со мной познакомиться? – опешил Мишка.
– Ну, ты же не станешь вредить соседке по парте? – улыбнулась Алёна.
– Специально – нет, но, поверь мне, это не делает меня менее опасным.
– Посмотрим, – пожала плечами Петухова, – я не из пугливых.
– А ещё у неё очень красивое имя – Алёна. – Мишка сидел в гримёрной у бабушки, которая готовилась к спектаклю, и делился с ней впечатлениями.
На бабушке была монашеская ряса, из-под которой выпирал накладной живот, выглядела актриса очень комично, но Мишка знал, как только она окажется на сцене – произойдёт превращение и бабушка сольётся со своим образом так, что он сам её не узнает.
Бабушка отвернулась от своего отражения в зеркале и посмотрела на Мишу. Тот сразу замолчал, потому что оторвать бабушку от подготовки к роли могло только что-то из ряда вон выходящее.
– Ну наконец-то, – воскликнула бабушка, молитвенно сложив руки, в которых были зажаты деревянные чётки, – мой внук влюбился! Признаться, я уже начинала подумывать, что тебя подменили в роддоме, потому что все в нашей семье влюблялись в первый раз чуть ли не в младенческом возрасте.
– И вовсе я не влюбился! – Мишка покраснел так, что стал ярче своих рыжих волос. – Имя просто красивое…
– Миша, любить не позорно, – заметила бабушка, нанося грим.
– Бабушка, какая любовь? Я уже успел испачкать Алёну чернилами, залил соком её тетрадь, прищемил ей палец и порвал портфель, – сознался Курочкин.