– Вот то место… откуда они берутся…

Никогда бы не подумал, что, переехав в этот город, разгадаю тайну коллекции моей жены. И как эти куклы связаны с кофейней «Полночь»?

– Не вздумай делать поспешных выводов! – сказал я себе.

Взяв с собой свой «Дневник расследований», я направился в мастерскую элитных кукол.

Глава 7

Большие глаза.

Голубые, зеленые, карие, красные, черные, медовые, серые…

Они смотрели на меня со всех сторон. Я почувствовал себя полностью обнаженным перед этими живыми глазами и белыми силиконовыми лицами.

Роскошные платья, наряды, кружева, сумочки, ленточки, брошки, часики, туфельки, сапожки, штанишки, пиджачки, сережки, браслеты…

Все эти куклы сделаны в полный рост в соответствии их возрасту. Маленькие девочки, юные девушки и взрослые женщины. Они стояли вдоль стен и сидели на стульях, за столами, танцевали, играли в мячики, позировали для фото, перекусывали в кафе, ждали свой автобус на остановке, стояли под дождем, наряжали новогоднюю елку и даже спали…

Столько сцен! Столько удивительных образов!

Эта мастерская была подобна самому настоящему кукольному музею, за поход в который я бы точно отдал не меньше тысячи рублей. Для каждой куклы приготовлены свои декорации, у каждой создан свой типаж. Через эти глаза, лица и наряды чувствовались характеры этих кукол, их мысли и желания…

Вот какими живыми они были!

Я ощущал их настроение, их эмоции и чувства. Я воспринимал этих кукол более реально, чем живых людей. Мне еще не удалось познакомиться с создателем этих шедевров, но я уже не сомневаюсь, что это гениальный человек!

Мне даже стало немного неловко… я подумал о своих книгах и понял, что мои описания героев (я ведь писал биографии известных личностей) не так точно передают всю жизненную энергию. Другое дело – эти куклы.

Я понимаю, что у них нет души, нет мыслей и чувств… но так совсем не кажется! Для меня они всегда будут живыми, вечно подглядывающими и смеющимися надо мной…

Я шел от одной кукле к другой. И каждый раз мое отношение к ним менялось. Эта девушка, что сидела на скамейке и гладила свою собачку, показалась мне слишком легкомысленной и безответственной. Я начал искренне сочувствовать той женщине, что сейчас стояла, прислонившись к кирпичной стене дома, и курила со слезами на глазах. У нее точно какое-то горе… возможно, она потеряла своего ребенка. В лице другой девушки, которая работа стюардессой, я увидел отвагу и настойчивость. Она долго училась, готовилась и упорно шла к своей цели.

Мимо меня проносились сотни жизней!

Нечастная официантка в ресторане, милая школьная учительница, вежливая медсестра и даже… писательница, которая отыскала где-то печатную машинку и с нежностью заботилась о ней.

Пышные платья королев и более скромные наряды фрейлин. Строптивая принцесса и юная служанка при дворе…

Меня вели сквозь века…

Еще одна девушка любит конный спорт, а другая вкусно готовит торты и кексы, а третья – заботливая мама, кормящая ребенка грудью.

В какой-то момент я вообще забыл, что это мастерская или магазин. Я перестал понимать, где нахожусь…

Какой это город? Какой это год? Какой это мир?

Эти куклы выкинули меня из реальности. Тысячи жизней, тысячи судеб, тысячи счастливых и печальных моментов…

Я подошел к той, что сидела у окна, обнимая свои колени. На ней одето простое розовое платье для сна. Она боса. Золотистые кудри распущены и опускаются на плечи. Изумрудные глаза. За окном дождь. Она о чем-то думает… на пальце ее правой руки остался след от обручального кольца…

Я не сдержался, протянул свою руку и прикоснулся кончиками пальцев к ее щеке. Мне показалось, что сейчас она обернется и испугается… мне, правда, хотелось заговорить с ней!

Вот, что Алеся нашла в этих куклах… кажется, я понял это только теперь.

Я почувствовал, как что-то мягкое прикоснулось к моей ноге. Опустив взгляд, я увидел большую белую кошку-перса с серповидным хвостом. Никогда бы не подумал, что у персидских кошек может быть такой хвост-крючок!

Она терлась о мою ногу и издала свое вежливое «мяу».

– Вам что-нибудь подсказать?

Голос юной девушки вернул меня в реальность. Но и это произошло не сразу! Сначала мне показалось, что со мной заговорила она… та девушка у окна.

Но это была не кукла.

Оглянувшись, я встретил юную девушку лет двадцати трех. Одетая в джинсовый комбинезон, желтую футболку и белые кроссовки, она обладала удивительной стройной фигурой и заостренными чертами лица. Скулы сильно выпирали, широкая улыбка, большие карие глаза и светлые вьющиеся волосы по плечи. Она подошла к столику, где находилась касса, уперлась локтями о него и посмотрела на меня.

– Добрый день, – среагировал я запоздало.

– Креветка! Ко мне!

Персидская кошка взглянула на хозяйку и побежала к ней.

– Креветка? – переспросил я.

– Из-за хвоста… он всегда был у нее такой закрученный, а потому я так ее назвала… Креветка…

Воображение этой юной девушки меня впечатлило.

– Она мне показалась такой большой… больше, чем другие кошки, я имею в виду.

– Мама тоже считает ее особенной, – кивнула она, – ветеринар сказал, что никогда не видел таких больших кошек.

Креветка пригнулась, прыгнула и оказалась на столе, где нашла удобное место, чтобы прилечь.

– Вам понравилась Сильвия?

Сильвия…

Я снова посмотрел на куклу, сидящую на подоконнике. Так вот, как ее зовут!

– Она получилась… очень оригинальной, – выдавил из себя я.

– Ее бросил муж, когда узнал, что она забеременела, – пояснила мне девушка.

– Правда? Вот подонок…

– Да, поэтому она и грустит.

Девушка заметила на столе какой-то блокнот и решила его проверить.

– Эти куклы… они все, как живые! Это фантастика! Вы сами их делаете?

– Моя мама, – ответила она, – а я помогаю. У нее дар… идеи к ней приходят постоянно, а от процесса она получает немыслимое удовольствие. Это прекрасно, когда в этой жизни можешь обеспечить себя, делая то, к чему лежит душа.

– И я полностью согласен с вами! Ваша мама – настоящий гений.

Девушка лишь довольно хмыкнула.

– Моя жена очень любит ваших кукол, – решил я продолжить разговор, – она их коллекционирует.

– Вы решили сделать ей подарок?

– Ох, пока нет… знаете, на самом деле я пришел по-другому поводу.

Мои слова немного напрягли ее. Она выпрямилась и с настороженностью посмотрела на меня.

– Знаете, я тут пишу про кофейню «Полночь»…

– Журналист?

Я не сразу расслышал, что она спросила, а потому среагировал не скоро.

– Писатель…

– Писатель?! Вот класс! Всегда хотела встретить настоящего писателя, а пока попадались лишь одни журналисты, ведущие свою серую колонку в захудалом журнале или в тусклой газетенке.

– Значит, сегодня вам повезло!

– Меня зовут Катерина. Катерина Барокко.

– А меня Дмитрий Дубровский. Для друзей, просто Ди.

– Вы позволите мне обращаться к вам по имени-отчеству?

– Разумеется… Дмитрий Сергеевич…

– Просто не могу себе позволить называть писателя по одному имени. Не в моих правилах, знаете ли, Дмитрий Сергеевич…

Конечно, мне совсем непривычно столь официальное обращение, но из ее уст оно звучало как-то особенно, приятно.

– А вы… Катерина?..

– Именно! Не Катя и не Екатерина! Просто… Катерина!

– Как скажите, – я улыбнулся ей.

Потом Катерина Барокко запрыгнула на стол и весело помотала ногами.

– Чем же я могу вам помочь?

Я уже успел забыть, о чем шла речь! Я взял свой «Дневник расследований» и открыл его, приготовившись что-то записать. Собственно, зачем? Мне пока никто ничего не собрался рассказывать.

– Видите ли, Катерина, я пишу книгу про вашу кофейню «Полночь». Мы с женой только вчера поселились в одном из коттеджей в вашем городе. Сегодня я ходил в кофейню, чтобы изучить ее… и нашел там одну из кукол, которые делает ваша мама… я подумал, что вы можете дополнить мои сведения об этой кофейне. Мне интересно узнать, как там оказались ваши куклы.

Взгляд Катерины устремился куда-то в сторону. Она о чем-то задумалась, а потом спрыгнула со стола, махнула мне рукой и небрежно бросила:

– Пойдемте за мной! Креветка, идем!

Кошка спрыгнула со стола и побежала за хозяйкой.

Быстро захлопнув «Дневник расследований», я направился за Катериной, которая вела меня к потайной двери, спрятанной за алой ширмой. Пространство между ширмой и стеной довольно узкое, а потому дверь открывалась совсем нешироко, но этого оказалось достаточно, чтобы я протиснулся со своим ростом и фигурой.

В той комнате я почувствовал резкий запах краски и резины. Помещение чем-то напоминало подвал. Голые серые стены, несколько светильников раскачивались под потолком. В самом центре – большой металлический стол. Вокруг расставлены рулоны тканей, шкатулки с украшениями, корзинки с аксессуарами, банки с краской, чемоданчики с инструментами и… силиконовые части тела: руки, ноги, пальцы, головы, стопы. В отдельной коробке сложены глаза и разные парики.

С левой стороны, у стены, на стеллаже расставлены фотографии, на которых изображены мама с дочерью, отдыхающие в лесу, у озера, в горах и на море. Две счастливые женщины.

А с правой стороны я заметил холодильник, работающий вентилятор, кухонный стол и раковину с мусорным ведерком. На столе сложены посуда, столовые приборы и ножи. Здесь же стоял чайник, вокруг которого разбросаны пакетики с чаем. Рядом поставлены несколько баночек кофе.

На главном столе что-то лежало… это что-то напоминало мне человеческий силуэт – кукла. Мама Катерины, заметив нас, быстро накрыла стол серой тканью. В руке она сжимала иглу и ножницы.

– Катерина! – она вытерла лоб от пота.

– Ой, мам… прости!

– Я же просила тебя предупреждать заранее, если хочешь кого-то привести!

– Да-да! Помню-помню!

На меня живо посмотрели.

– Не сочтите за грубость, но я не показываю свою работу, пока она не закончена.

В чем-то мы с этой женщиной похожи… это точно!

Мама Катерины похожа на дочь, как старшая сестра-близнец. Те же карие глаза и светлые волосы, но уже не вьющиеся, а прямые. Те же заостренные черты лица, разбавленные парой морщин на лбу. Из одежды на ней джинсы, белая футболка, темные кроссовки и черный фартук.

– Ничего страшного, – ответил я, – я вас понимаю…

– Мама! – выступила Катерина. – Знакомься! Это Дмитрий Сергеевич Дубровский! Он – писатель!

– Значит, это вы приехали вчера к нам в город?

– Да, со своей супругой…

– Слухи в этом городке расходятся слишком быстро. Как вам в Н.?

– Знаете, довольно уютно и мило. Мы рады, что здесь так много природы. Давно хотели убраться из душного города, где на дорогах бесконечные потоки машин, а в воздухе стоит постоянный смог от заводов и производств.

Развязав фартук, женщина оставила его на табурете. Креветка быстро отыскала в этой комнате одно мягкое кресло, где поспешила устроиться. Когда ее серповидный хвост расслабился, он не изменил своей формы.

– А вот я все хочу вырваться из этой глуши в большой мир, – сказала Лиза.

– Ох, не болтай чепухи! – махнула рукой Катерина.

– Хочу дать дочери достойное образование, а здесь совершенно нет никаких институтов… сами понимаете. Ох, простите… совсем забыла!..

Ко мне подошли протянули руку.

– Лиза Барокко. Можно просто Лиза.