В момент своего возникновения в Древности риторика понималась только в прямом значении термина – как искусство оратора, искусство образцово-успешного устного публичного выступления. Широкое осмысление предмета риторики является достоянием более позднего времени, которое внесло существенные дополнения: а) риторика отнюдь не есть только искусство «красноречия» или ораторского мастерства.[3]
Каждый человек выступает в роли оратора (хорошего, плохого, среднего, никакого). Поэтому возникает понятие риторической личности. В риторике нуждаются все: и родитель, разговаривающий с детьми, и руководитель, инструктирующий подчиненных, и преподаватель, обучающий учеников. С этой точки зрения риторические практики многообразны: это и речи признанных мастеров слова, «ораторов», это и разнообразные речевые практики повседневной жизни (разговоры, национально-этнические и региональные говоры, профессиональные жаргоны, специально-профессиональные языки).[4]
Риторика стала наукой и искусством правильной, целесообразной речи. Наука риторика изучает объективные закономерности построения правильной и целесообразной речи. Искусство риторики заключается в накоплении и использовании мастерства и таланта выдающихся ораторов Древности и Современности, лучших образцов, показавших свою эффективность.
Целесообразная речь – речь, подчиненная определенной цели. Еще древние греки делили речи на совещательные (выработка и принятие решений), судительные (подведение данного случая под нормы закона), торжественные (подведение данного случая под общепринятые ценности).[5]
Правильная речь – соответствует выработанным правилам построения и употребления речи.[6]
Риторическая культура должна быть освоена всяким человеком, желающим приобщиться к собственно человеческим способам взаимодействия посредством речи. Отсюда настоятельные требования изучения и освоения таких курсов, как «Русский язык и культура речи».
Риторическая подготовка юриста и менеджера воплощает определенный и достаточно высокий уровень овладения закономерностями и технологиями подготовки и применения речевого общения в целях профессиональной коммуникации и управления. Поскольку мышление и язык оказываются тесно связанными, то овладение закономерностями правильной и целесообразной речи ведет к формированию культуры мышления, а также – к постижению глубины разнообразных социальных чувств (долга, чести, достоинства, справедливости, истины и красоты).
Подразделения риторики
Традиционно различаются общая и частная риторика.
Общая риторика представляет собой науку об универсальных принципах и правилах построения хорошей речи, не зависящих от конкретной сферы речевой коммуникации.[7]
Частная риторика рассматривает особенности отдельных видов речевой коммуникации в связи с условиями коммуникации, функциями речи и сферами деятельности человека. В современной риторике термин «общая риторика» имеет также второе значение – одно из направлений новой риторики. Начало использованию этого термина положил выход в свет книги Дюбуа Ж. и др. Общая риторика. Иногда «общая риторика» используется как синоним «неориторики».[8]
В античных учебниках риторики различались три функциональных типа речи: совещательная (склоняющая или отклоняющая), судебная (обвинительная или защитительная) и торжественная, церемониальная или показательная (хвалебная или порицающая) речь. Совещательная речь использовалась в политическом красноречии. Она должна была исходить из ценностных категорий полезного и вредного. Судебная речь основывалась на категориях справедливого и несправедливого, а церемониальная – на категориях хорошего и дурного. В Средневековье преобладающим видом красноречия было церковное красноречие, исходившее из категорий угодного и неугодного Богу.[9]
В новое время статус различных сфер социальной коммуникации относительно уравнялся. К традиционным видам красноречия – политическому, судебному, торжественному и богословскому добавились новые – академическое, деловое и публицистическое красноречие.
Ныне можно различать столько же частных риторик, сколько существует сфер коммуникации, функциональных разновидностей языка, а в ряде случаев – и более мелких функциональных подразделений (например, риторика телевизионного выступления является подразделом публицистической риторики).[10]
Наибольшее воздействие на общественное сознание в каждую эпоху оказывают доминирующие виды речевой коммуникации. Поэтому и изучающие их риторические дисциплины привлекают наибольший интерес. В настоящее время это риторика средств массовой информации, политическая и деловая (коммерческая) риторика.
Среди других подразделений риторики – деление на теоретическую, прикладную и тематическую риторику. Теоретическая риторика занимается научным исследованием правил построения качественной речи, а прикладная использует найденные правила и закономерности, а также лучшие образцы наиболее успешных речей, в практике обучения словесности. Теоретическая и прикладная риторика тождественны научной и учебной риторике. Тематическая риторика рассматривает объединение различных видов словесности вокруг одной важной темы, например, выборов президента. Она получила распространение в США.[11]
Предмет риторики как учебной дисциплины подразделяется на риторическую этику, учение о построении высказывания, учение об аргументации, учение о произнесении, учение о видах и жанрах речи и историю риторики.
Родиной ораторского искусства, возникшего на базе судебных выступлений, считается Древняя Греция, а «отцом» науки о красноречии считается древнегреческий поэт, философ и врач Эмпедокл (ок. 490–430 гг. до н. э.). Выходцы из греческих поселений в Сицилии риторы Коракс и Тисий составили первые систематические руководства по красноречию. С чем это было связано?[12]
Древнегреческая цивилизация породила такое общественно-политическое явление, как города-государства – «полисы». Вооруженные конфликты между греческими полисами, нападения внешних врагов, ожесточенная борьба аристократов и демократов, противоречия между этническими группами, интриги в конкурентной борьбе торговых кланов – все это привело к возникновению потребности в ораторском искусстве. В Древней Греции разрабатываются приемы политического и художественного красноречия: умение убедительно излагать свою речь, остроумно отвечать на вопросы, говорить без подготовки. Наибольшего развития это искусство достигло в деятельности так называемых софистов (мудрецов, учителей учености). Стали возникать школы красноречия, появился спрос на составление речей по заказу. Софисты избрали своим главным оружием диалектику ситуационных коллизий (искусство ведения спора) и парадоксы, образующиеся в силу многозначности любых, даже самых обыденных понятий. Наиболее известными софистами были: Протагор из Абдер (ок. 481–411 гг. до н. э.) и Горгий из Леонтин (ок. 483–375 гг. до н. э.). Важное преобразование риторики происходит в творчестве Сократа: главным вкладом Сократа в искусство ведения полемики было изменение им содержания дискуссии. Если до этого спорящие стороны не обращали особого внимания на суть выступлений соперников, сосредотачивая внимание на силе и убедительности собственной речи, то теперь в риторическом арсенале появились наводящие вопросы, сами по себе являющимися и аргументами, и контраргументами.[13]
Аристотель проводит работу величайшей значимости: он систематизирует накопленный опыт и придает риторике классический вид.
Величайшими ораторами Древней Греции по праву считаются Демосфен, Фемистокл. В своих речах Демосфен, в отличие от Аристотеля, делал ставку на воздействие публичного выступления на психику людей, на их волю и эмоции.[14]
Следующий шаг в развитии искусства красноречия сделали философы и ораторы Древнего Рима. Римская школа красноречия подразделяется на два стиля: аттицизм и азианизм. Азианизм господствовал в Риме до 50-х годов 1-го века до н. э. Представители этого стиля понимали выступление как яркое и темпераментное театральное представление, в котором весьма эффектно преподносили свои идеи толпе. Из ораторов этого стиля наиболее известным является Марк Туллий Цицерон (106-43 гг. до н. э.).[15]
Новый значительный этап в развитии риторики связан с эпохой Средних веков. Но в эту эпоху господства христианства и христианской церкви в Европе речи ораторов обрели форму проповедей, а свободные дискуссии превратились в богословские диспуты. По общему признанию теоретическое развитие риторики прекратилось. Тесная связь риторики со схоластикой (поздней формой средневековой философии) скомпрометировала ее в глазах зарождавшейся культуры и науки Нового времени. Возрождение и Новое время хотя и отмечены повышением интереса к риторике, однако в это время преобладает письменное слово – сатира, памфлеты, рассуждения и пр., изучением живого слова на уровне новых доктрин и концепций в то время мало кто занимался.
В конце Х1Х – начале ХХ вв. происходит оживление интереса к риторике как искусству публичной речи в связи с развитием массовой культуры, вовлечением широких слоев населения в общественно-политическую жизнь. Появляются политические деятели – выдающиеся мастера ораторского искусства, производившие огромное впечатление на массовую аудиторию.[16]
В середине ХХ в. под влиянием успехов социологии, социальной психологии, лингвистики, семиотики появляется течение неориторика. Риторика как наука в первой половине XX века уступила место ряду дисциплин, возникших на ее основе: стилистике, поэтике, герменевтике, теории литературы, культуре речи, методикам преподавания языков, лингвистике текста, лингвистической прагматике. В зарубежной лингвистике изучаются проблемы организации языкового материала, ориентированные на современные проблемы аргументации (труды Х. Перельмана, Х.П. Грайса, Дж. Л. Кинневи и др.).[17] Исследуются проблемы украшения речи, близкие к вопросам художественной стилистики и поэтики (Р. Якобсон, Р. Лахман, Т. Тодоров, Ж. Дюбуа и др.). Риторике принадлежит центральное место в системе гуманитарного образования в США, поскольку она насущно необходима в мире массовой коммуникации.
Предмет и задачи риторики. Различия в определении предмета и задач риторики на протяжении ее истории сводились, по сути, к различиям в понимании того, какую именно речь следует считать хорошей и качественной.
Сложились два основных направления. Первое направление, идущее от Аристотеля, связывало риторику с логикой и предлагало считать хорошей речью убедительную, эффективную речь. При этом эффективность тоже сводилась к убедительности, к способности речи завоевать признание (согласие, симпатию, сочувствие) слушателей, заставить их действовать определенным образом. Аристотель определял риторику как «способность находить возможные способы убеждения относительно каждого данного предмета».[18]
Второе направление также возникло в Древней Греции. К числу его основателей относят Исократа и некоторых других риторов. Представители этого направления были склонны считать хорошей богато украшенную, пышную, построенную по канонам эстетики речь. Убедительность продолжала иметь значение, но была не единственным и не главным критерием оценки речи. Следуя Ф. ван Эемерену, направление в риторике, берущее начало от Аристотеля, можно назвать «логическим», а от Исократа – «литературным».[19]
В эпоху эллинизма «литературное» направление укрепилось и вытеснило «логическое» на периферию дидактической и научной риторики. Это произошло, в частности, в связи со снижением роли политического красноречия и повышением роли церемониального, торжественного красноречия после падения демократических форм правления в Греции и в Риме. В Средневековье такое соотношение продолжало сохраняться. Риторика стала замыкаться в сфере школьного и университетского образования, превращаться в литературную риторику. Она находилась в сложных взаимоотношениях с гомилетикой – учением о христианском церковном проповедничестве. Представители гомилетики то обращались к риторике, чтобы мобилизовать ее инструментарий для составления церковных проповедей, то вновь отгораживались от нее как от «языческой» науки. Преобладание «декоративно-эстетического» представления о собственном предмете углубляло отрыв риторики от речевой практики. На определенном этапе сторонники «литературной» риторики вообще перестали заботиться о том, годятся ли их речи для эффективного убеждения кого-либо. Развитие риторической парадигмы в данном направлении завершилось кризисом риторики в середине XVIII в.[20]
Соотношение сил изменилось в пользу «логического» направления во второй половине XX в., когда на смену старой риторике пришла неориторика, или новая риторика. Ее создатели были преимущественно логиками. Они создавали новую дисциплину как теорию практического дискурса. Наиболее весомую часть последней составила теория аргументации. Сферой интереса неориторики вновь была объявлена эффективность воздействия и убедительность речи и текста. В связи с этим неориторику иногда именуют неоаристотелевским направлением, особенно если речь идет о неориторике Х. Перельмана и Л. Ольбрехт-Тытеки.[21]
Неориторика сформировалась под влиянием методологии структурализма в антропологии (К. Леви-Строс), языкознании (Ф. де Соссюр, Р. Якобсон), семиотике (Л. Ельмслев). Становление неориторики проходило в полемике с традициями культурно-исторической школы и эстетикой экзистенциализма. Важнейшей предпосылкой неориторики стала риторическая теория диалога русского философа М. М. Бахтина, в наиболее содержательной и многообразной форме раскрывшего понятие риторики литературного произведения.
Наиболее общие теоретические принципы неориторики («новой критики способности суждения») сформулированы Р. Бартом. Её внимание сосредоточено на проблемах структурно-риторического строения произведений (Р. Барт), риторики повествования и сюжетосложения (А. Ж. Греймас, Ж. Женетт, К. Бремон), риторических особенностях поэтической речи (Ц. Тодоров). Делались попытки применить понятия, выработанные в теории «генеративной лингвистики» Н. Хомского, к анализу литературных текстов (Ю. Кристева). Деконструктивизм Ж. Деррида вплотную подошел к идее онтологической природы риторики – идее гипертекстуальной риторизации. В работах С. С. Аверинцева, посвященных речевым практикам византийской культуры, было сформировано понятие «риторики культуры».[22]
В основе риторики как науки и искусства лежит риторическая этика или учение о риторической личности и речи как поступке.
Риторическая личность – личность, способная к речи, к совершению риторического (речевого) поступка. Мы уже говорили о том, что способность к речи у человека не является врожденной. Она формируется в процессе социализации – т. е. усвоения человеком в процессе своего индивидуального развития и воспитания совокупности выработанных и практикуемых в данной социальной среде (семье, этнической, социально-профессиональной и др. группах) форм и способов человеческой жизнедеятельности. В том числе – форм и способов сознания, мышления и речи (как применения языка).[23] Однако чтобы стать риторической личностью, человек должен совершать риторические поступки, т. е. совершать речевые действия, предусматривающие различные виды ответственности.
На этом основано сегодня хорошо изученное в деталях, различение «личности говорящей» и «личности говорящего». В процессе речевого действия каждая личность создает лингвистическими (языковыми) и паралингвистическими (внеязыковыми) средствами тот или иной речевой (риторический) образ.
Риторический (речевой) образ – это целостный образ говорящей личности, возникающий в процессе коммуникации в восприятии аудитории. В течение не только всей своей жизни, но даже в течение одного дня каждая личность (оставаясь, в сути, самой собою) создает множество речевых образов (или выступает во множестве разных образов): заботливый родитель, строгий руководитель, душа приятельской компании, неразговорчивый сосед и т. п.[24]
Значение риторического образа объясняется тем, что он: а) обладает относительной самостоятельностью (живет самостоятельной жизнью) и б) весьма сильно способен влиять на процесс коммуникации, общения – либо способствуя ее успеху, либо отравляя ее, обрекая на поражение. Но риторические образы не исчерпывают содержания личности говорящего, производящего речь и создающего речевой образ. Мы же имеем дело, прежде всего, с риторическими образами и по ним судим о человеке.
Самостоятельность риторического образа объясняется двумя обстоятельствами:
а) он возникает в восприятии аудитории и потому не вполне контролируется оратором;
б) создается социально выработанными средствами, достаточно независимыми от оратора. Поэтому риторический образ («как наше слово отзовется») способен существовать в общественном восприятии и сознании длительное время без непосредственной связи с усилиями оратора, фактически, его породившего.[25]
Средства создания риторического (речевого) образа делятся на вербальные (словесные) и невербальные, или паралингвистические. Невербальные средства – жесты, выражение глаз, мимика, поза, движения тела – все это и есть невербальные средства общения. Их изучает кинесика (от греч. – «движение»). Особое внимание кинесика уделяет мимике и жестикуляции.[26]
Мимика (от греч. – «подражательный»):
а) движения лицевых мышц, выражающие внутреннее душевное состояние;
б) искусство актера передавать душевное состояние персонажа выразительными движениями мышц лица (в древнегреческом театре существовали специальные маски для передачи этих душевных состояний).
Мимика позволяет нам лучше понять собеседника, разобраться, какие чувства он испытывает.
Неоднократно делались попытки создать своего рода «азбуку» мимических движений или «алфавит», с тем, чтобы унифицировать их и сделать универсально читаемыми. Но это натолкнулось на культурно-историческое своеобразие значения различных мимических движений в различных культурах, препятствующее его унификации.
Жест – (от лат. – движение тела) – некоторое действие или движение человеческого тела или его части, имеющее определённое значение или смысл, то есть являющееся знаком или символом.[27]
Интонация – т. е. высота тона голоса, обладает огромной смыслоразличительной способностью: одно и то же может быть сказано со столь различной интонацией, что смысл сказанного меняется на прямо противоположный.
Пауза – остановка голоса, членящая речевой поток на те или иные части. Также обладает большой смыслоразличительной силой: вспомним, что паузы на письме обозначаются знаками препинания – точкой, запятой, многоточием и т. п. Осмысленность текста и суждения определяется его конечностью, ограниченностью: бесконечный текст является бессмысленным.
Обстоятельства места и времени – место и время (в самом широком смысле) речевого общения, характер аудитории (люди), внешний облик оратора.
В литературе многообразно исследованы свойства и возможности паралингвистических (невербальных) средств создания риторического образа.
Риторический (речевой) поступок – это речевое действие, предусматривающее различные виды ответственности.[28]
Виды ответственности за речь, превращающей речевое действие в поступок, разнообразны.
Юридическая ответственность – соответствие «писаным» законам и подзаконным актам, устанавливающим отношения между различными субъектами властных отношений. Разновидностями такой ответственности являются ответственность за разглашение государственной, военной, коммерческой тайны (т. е. публичное сообщение информации, которая отнесена нормативными документами к соответствующему типу тайны), сюда относится тайна личной информации, коммерческая тайна, публичное оскорбление и распространение информации, заведомо порочащей личность.
Моральная ответственность – более приземленный вариант ответственности перед т. н. «неписаными» правилами человеческого общежития (или «нравами»).[29]
Нравственная ответственность – в русской традиции есть разница между общепринятыми неписаными правилами поведения в обществе и нравственным законом, т. е. совестью, перед которой, как правило, отступают текучие и преходящие нравы, общепринятая мораль общества. Так, Л. Толстой написал знаменитое «Не могу молчать!» (по поводу голода в России) и удостоился оголтелого поношения со стороны не только светских государственных кругов, но и руководства РПЦ, которое предало его «анафеме» (проклятию), в результате которого он подвергся нападению религиозного фанатика, ранившего его ножом.[30]
Политическая ответственность – соответствие ценностям и нормам политических партий и движений, борющихся за обладание государственной властью или влиянием на нее. Поэтому часто мы можем видеть отставки политических и государственных деятелей, высказывания которых расходятся с принятыми в данной государственной или политической организации.
Религиозная ответственность – соответствие установленным господствующим религиозным догматам и их толкованию. История становления христианства как мировой религии наполнена примерами преследования т. н. «еретиков», которых отлучали от церкви и от религиозного учения на основании обнаружения расхождений с такими официально установленными схемами.[31]
Для создания положительного риторического образа, указывает А.А. Волков, следует придерживаться так называемых «риторических нравов»:
риторической честности,
риторической скромности,
риторической благожелательности,
риторической предусмотрительности[32].
Традиционно риторическое построение включает пять последовательных частей: изобретение, расположение, выражение (элокуцию), память, действие (произнесение)[33]. Естественно, большое значение имеет начало речи. Риторика подчеркивает, что говорящая личность должна помнить: в начале речи решаются две главные задачи:
А) начало риторического поступка;
Б) создание речевого образа.
Решение этих задач производится в процессе построения высказывания. Построение всякого высказывания, представляющего собой единицу речи, начинается с процедуры «изобретения».[34]
Изобретение – формулирование основной идеи, которая предлагается (в качестве предложения) оратором для обсуждения. Предложение может быть утверждением, в котором ставится проблема, дается оценка, производится констатация чего- либо. В этой же части оратор продумывает необходимые аргументы для обоснования данного положения.
Что рекомендует риторика для правильной организации и исполнения начала – с высоты своего опыта? Наиболее распространенными являются следующие рекомендации:
краткость вступления; даже если оно будет неудачным, у риторической личности будет возможность исправить допущенные оплошности последующей речью;
умеренная энергичность, излишняя энергия в начале может утомить аудиторию, или ее может не хватить говорящей личности до конца речи;
умеренный контраст начала речи и последующих частей, излишний контраст может привести к перекосу восприятия главного и второстепенного;
правильно акцентировать главное, существенное в речи, чтобы аудитория должным образом восприняла его.
Расположение – выделение основных смысловых частей главной идеи и их последовательное расположение и правильное соподчинение между собой. Внимательное отношение к этому шагу показывает, что оратор хорошо понимает содержание основной идеи, которую он предлагает аудитории.
Выражение – это создание высказывания в виде текста. Оратор тщательно отбирает слова (термины), необходимые для изложения данной проблемы и обоснования ее данными аргументами в данной аудитории. На этой стадии изначальный замысел приобретает цельность и завершенность, поэтому здесь требуется тщательная обработка текста, «словесной ткани» высказывания.[35]
Учение о построении также рассматривает в качестве важных этапов аргументацию и произнесение.
Что касается памяти, то здесь речь идет о требовании проверки цельности построенного высказывания на предмет согласованности всех его частей: замысла, основной идеи, расположения ее частей, корректности аргументации и надлежащего словесного оформления.[36]
Виды аргументов
Главная задача риторики как науки и искусства правильной целесообразной речи – поиск путей эффективного воздействия речи. Свойство речи оказывать нужное воздействие на поведение людей называется убедительностью.[37] Феномен убеждения имеет сложную социально-психологическую и познавательную природу. Он имеет субъект-объектный характер: убеждающий выступает, вооруженный совокупностью средств, убеждаемый обретает некие новые свойства. В числе компонентов убеждения необходимо указать: знания, верования, чувства.
В связи с этим процесс убеждения включает в себя воздействие с помощью знаний – знаний о фактах и правилах рассуждения (используя знания и опираясь на знания, предположительно имеющиеся у аудитории), а также с помощью чувств (вызывая чувства, которые аудитория способна испытывать, переживать). Эта последняя сторона еще называется внушением (не путать с узким пониманием внушения как применения гипноза). В риторике традиционно используются оба способа.
Средства убеждения называются аргументами. В речи для придания ей убедительности используется различная аргументация.
Понятие аргумента в риторике
Известный российский специалист А.А. Волков дает следующее определение: «Аргументом (лат. от глагола – показываю, выясняю, доказываю – довод, доказательство, умозаключение) будем называть фрагмент высказывания, содержащий обоснование мысли, приемлемость которой представляется сомнительной».[38] Поэтому, подчеркивает он, специфическое отличие риторического аргумента: «обосновать – значит свести сомнительную или спорную для аудитории мысль к приемлемой. Приемлемой может быть мысль, которую аудитория находит истинной или правдоподобной, правильной с точки зрения той или иной нормы, предпочтительной с точки зрения своих (а не ритора – отправителя речи) ценностей, целей или интересов»[39].
Это положение принципиально важно для правильного понимания существа риторической аргументации в отличие от логической и фактической.
Если те апеллируют к объективной реальности, взятой в аспекте ее устойчивых необходимых и существенных связей (закон правильного мышления) или аспекте установления наличия/отсутствия того или иного свойства, процесса, явления – то риторическая убедительность апеллирует к согласию аудитории: с чем и на чем может согласиться аудитория. На такой стороне дела сосредоточили свое внимание, как известно, еще древнегреческие софисты. Они полагали возможным использование любых средств для достижения согласия аудитории, за что подверглись впоследствии суровому осуждению: не случайно термины «софист», «софистика» и «софизм» приобрели негативный смысл.[40]
Поэтому для понимания сущности риторической аргументации важно помнить, что она основана на различных средствах достижения согласия аудитории и ритора, тогда как логическая – на не зависящих от воли и желания людей законах логики или на не зависящих от воли и желаний фактах.
Что может счесть для себя приемлемым аудитория? Как раз чаще всего не упрямые вещи – факты и логику, а совершенно иные: льстивые обещания (хотя и догадываемся, что неисполнимы), беспочвенные мечты (даже если понимаем, что ни на чем не основаны), человеческую лень (зачем проверять – сказано ведь со ссылкой на великий авторитет), глупость (не умеет «простой» человек или не знает чего-то).
В процедуре аргументации выделяются два элемента:
Положение = формулировка мысли, которая выдвигается ритором, но представляется сомнительной аудитории;
Обоснование = совокупность доводов, формулировок мыслей, посредством которых ритор стремится сделать положение приемлемым для аудитории.[41]
Аргументация может быть догматической и диалектической. Догматическая аргументация исходит из положений, которые принимаются в качестве постулатов и считаются самоочевидными и универсальными (годятся для любой аудитории). Таковыми являются, например, исходные принципы научной теории. Диалектическая аргументация исходит из посылок, которые убедительны для аудитории и привлекаются из разнообразных источников. Диалектическая аргументация принципиально рассчитана на частную аудиторию. Риторическая аргументация является в основном диалектической.
В риторическом аргументе с точки зрения его строения и содержания различают три составляющих: схему, топ, редукцию.
Схема – представляет собой логическую форму данного конкретного аргумента.
Топ – общее место (или топ) – положение, которое признается истинным или правильным и на основе которого конкретное обоснование представляется убедительным
Редукция – на вербальном уровне, который является наиболее значимым, редукция представляет собой совокупность языковых средств, обеспечивающих понимание и интерпретацию аргумента аудиторией в соответствии с намерением ритора. В состав редукции входят словесный ряд и введение в аргумент (конвенция).
В сущности, посылки любого риторического аргумента являются ценностными суждениями. Апелляция может быть двоякого рода: либо к принудительной силе реальности, которую «всеобщий здравый смысл» признает в качестве объективного критерия истинности, необходимости или возможности, и в таком случае инстанцией будет этот «всеобщий здравый смысл»; либо к внешнему авторитету, будь то обычай, установленное правило, компетентное мнение или опыт; либо к аудитории, мировоззрение, самосознание, интуиция которой рассматриваются как ценность и критерий приемлемости посылки.[42]
Апелляции к реальности обычно рассматриваются как универсально значимые. Апелляции к авторитету, если даже и предстают в виде категорического императива, в принципе рассматриваются как частные, ограниченные местом, временем, общественными условиями – степенью признания этого авторитета аудиторией, к которой обращено высказывание: все определяется характером этой инстанции, которая может быть выше всякой реальности.
Виды риторических аргументов
В риторической или диалектической аргументативной ситуации участвуют:
1. ритор – отправитель сообщения,
2. аудитория как получатель сообщения, принимающий решение о согласии с пропозицией и о присоединении к аргументации;
3. инстанция, к которой апеллирует ритор и которая является значимым для аудитории источником топов, выбираемых в качестве посылок аргументации;
4. оппонент, выдвигающий (или потенциально способный выдвинуть) несовместимые предложения. Поэтому классификация риторических аргументов существенно зависит от видов указанных элементов (аргументы к реальности, к авторитету, к аудитории).[43]
Аргументы к аудитории
Аргументы, посылки которых основаны на апелляции к представлениям аудитории о ее пользе, долге, необходимости или к ее самосознанию, будем называть аргументами к аудитории. Аргументы к аудитории могут быть подразделены на два разряда: к цели и к человеку.[44] Различие этих разрядов аргументов состоит в том, что если в аргументах к цели утверждение посылки содержит утверждение об основаниях принимаемого решения, которые рассматриваются как совпадающие точки зрения отправителя речи – ритора и аудитории, то аргумент к человеку, как правило, полемический и содержит в посылках утверждения о несовпадающих позициях ритора, с одной стороны, и оппонента или аудитории, с другой.
Аргументы к человеку
Аргумент к человеку рассматривается как подвид аргумента к аудитории, поэтому включает в состав посылок высказывания или изображение позиций оппонента или аудитории, которые представляются противоречивыми, несовместимыми или отрицательно свидетельствующими о самом источнике высказывания; и в таком случае приходится делать выбор между приемлемыми и неприемлемыми высказываниями или фактами.
Аргументы к цели
Аргументы, основанные на апелляции к представлениям аудитории о ее социальном, национальном, культурном, духовно-нравственном и т. д. статусе, ценностях, интересах будем называть аргументами к цели. В состав аргументов к цели входят:
1. различные виды прагматического аргумента, доводы которого основываются на утверждении пользы или вреда принятого или предполагаемого решения, причем не только для самой аудитории («польза образования сомнительна, а вред очевиден»);
2. аргументы долженствования, посылки которых основаны на самосознании аудитории и содержат утверждения о долге в связи с ее статусом («как порядочный человек, вы должны жениться») или функцией;
3. аргументы необходимости, посылки которых исходят из утверждения о неизбежности для аудитории в данных условиях предлагаемого решения («вас никто не может заменить на этом посту»), в силу невыносимости сложившегося положения вещей («какое угодно правительство, но только не это»), невозможности принять иное решение и т. п.[45]
Прагматические аргументы
Прагматические аргументы, рассматриваются в «Риторике» Аристотеля как принадлежащие совещательной аргументации, более того – как составляющие ее основное содержание. Однако апелляции к пользе или вреду могут относиться и к прошедшему времени, то есть к судительной, или к настоящему – то есть к показательной аргументации; вместе с тем совещательная аргументация нередко содержит апелляции к долгу, необходимости, правовым или иным нормам, понятию справедливости и т. п.
Аргументы долженствования
Аргументы долженствования, посылки которых апеллируют к понятию долга, а не пользы, в той же мере, что и прагматические аргументы, нуждаются во вводящей конвенциональной части, то есть в создании образа аудитории.[46]
Аргументы к необходимости
В содержательном смысле аргументы к необходимости являются наиболее сильными из аргументов к цели, поскольку цель представляется как необходимое или неизбежное решение, противоположность которому – столь же неизбежная неудача или катастрофа, которая часто и изображается в посылках аргумента.
Понятие о пафосе в древней риторике
Пафос – (греч. лабод – страдание, страсть, возбуждение, воодушевление) – риторическая категория, означающая способ выражения чувств, которые характеризуются эмоциональной возвышенностью, воодушевлением. Категория впервые была полно разработана Аристотелем, который наряду с пафосом выделял такие элементы риторики, как этос и логос.[47] С точки зрения Аристотеля, пафос представляет собой приём, при котором повествование передается через трагедию героя, его страдание и сопереживание зрителей. В более позднем представлении понятие пафоса расширилось, включая не только трагическую, но и торжественную возвышенную его разновидности. Выделяют пафос героический, трагический, романтический, сентиментальный и сатирический.
Этосом принято называть те условия, которые получатель речи предлагает его создателю. Под словом этос античная традиция понимает те условия и соглашения, на основании которых ритору дозволено действовать. Эти условия касаются времени, места, сроков ведения речи и этим определяется часть содержания речи, которую получатель речи может считать уместной или неуместной. Неуместную речь получатель речи вправе отклонить.[48] Главным признаком уместности является тема речи, при условии, что время, место и сроки речи согласованы между участниками речевой коммуникации. Таким образом, этос – этическая, нравственная позиция человека, готовящегося своей речью подвигнуть людей на определенные действия, призвать к изменению взглядов, отношения к предмету высказывания; этос самым прямым образом соотносится с чувством гражданской ответственности за сказанное или написанное слово.
Логос – та важная для людей мысль, идея, которая должна стать предметом их активного размышления и усвоения на диалектическом уровне.
Учение о произнесении подчеркивает, что речевое действие предполагает максимально полное использование паралингвистических средств воздействия (создания речевого образа). На этом этапе на первый план выходит понимание риторики как искусства речи.
Виды и жанры речи.
Речевые практики оказываются целой вселенной разнообразных относительно замкнутых миров, различающихся по материалу, форме построения, содержанию, выразительным средствам и технологиям. Всякая речь создается в определенном материале и, следовательно, всякий материал может быть организован (представлен) как речь.
По материалу речи речевые практики включают устную и письменную, печатную и массовую речь. По форме построения – речь диалогическую и монологическую. По содержанию различаются речь фольклорная, документальная, дидактическая, историческая и художественная, ораторская, научная и философская, эпистолярная и публицистическая. Новейшие технологии рождают новые виды речи – звуковую и аудиовизуальную (фонограммы, аудиовидеозаписи, кинофотодокументы).[49]
В современном мире огромное влияние на людей оказывают научная, массовая и художественная речь.
Научная речь характерна тщательным разделением мысли и языка, мысли от ее субъекта, мысли от обстоятельств места и времени, проработкой логических и фактических аргументов, исключением риторической аргументации, методологизмом и технологичностью, стремлением к завершенности.
Массовая речь, или речь массовой коммуникации отличается манипулятивностью, маргинальностью, обеднением мысли в сравнении с языком. Художественная речь отличается жанровым многообразием (и смешением жанров), моделирующим характером, субъективно-творческим и изобразительным аспектами.[50]
В теории словесности, в частности, предлагается множество классификаций типов речи. Одна из них такова:
I. Устная речь:
1. Дописьменная устная речь:
а) фольклор;
б) молва;
в) диалог.
2. Литературная устная речь:
а) ораторика (судебная, совещательная, показательная речь);
б) гомилетика (проповедь, пропаганда, учебная речь);
в) сценическая речь.
II. Письменная речь:
1. Палеография:
а) письма;
б) документы;
в) сочинения.
2. Сфрагистика.
3. Эпиграфика.
4. Нумизматика.
III. Печатная речь:
Художественная литература.
Научная литература.
Журнальная литература.
IV. Массовая коммуникация:
1. Массовая информация:
а) газеты,
б) журналы,
в) телевидение,
г) кино,
2. Реклама.
3. Информатика:
а) информационные системы.[51]
В современном языке внимание привлекает явление жаргона (арго), получившего широкое распространение. Жаргон – социальный диалект, отличается от общеразговорного языка специфической лексикой и фразеологией, экспрессивностью оборотов и особым использованием словообразовательных средств, но не обладает собственной фонетической и грамматической системой.