В своей универсальной постановке проблема языка и речи является исконным предметом риторического анализа. Слово помогает наладить духовную связь человека с человеком, дает возможность личности выразить себя, передать другим личностный смысл, причем в искусном и убедительном качестве, которое способно довести этот смысл до понимания другим человеком. Язык, как было точно замечено когда-то, – сознание, существующее и для других людей и лишь тем самым существующее также и для самого себя. Проблемы речевого взаимодействия и взаимопонимания – это проблемы риторики.
В современной теории риторики можно выделить множество течений. Это «неориторика» Ч. Перельмана, в основе которой лежит теория аргументации. Концепция Р. Гадамера и его последователей называется герменевтической риторикой. Риторическая семиотика представлена такими именами, как Р. Якобсон, Ж. Лакан, Ц. Тодоров, У. Эко. Лингвистика текста, литературная риторика разрабатывалась «группой М» льежских логиков во главе с Ж. Дюбуа. Деконструктивистская риторика П. де Мана, развивавшего идеи Ж. Дерриды, предлагает свой механизм текстопорождения. Сегодня как синоним «речи» широко используется понятие «дискурс», особенно популярное в деконструкции и постструктурализме. С точки зрения дискурсивного анализа речевые высказывания исследуются в социальном контексте. Американские авторы трактуют риторику как средство социального взаимодействия и речевой коммуникации. Некоммуникабельность расценивается как крайняя форма взаимного отчуждения индивидов, свидетельствующая о распаде социальных связей. Новая дисциплина – лингвопрагматика также ориентирована на изучение эффективного использования языка. Отечественные исследователи предлагают лингвориторическую парадигму как систему научных координат для рассмотрения «языковой личности». Идеи новой риторики произрастают в недрах психолингвистики. Современные ученые видят в риторике практическую философию культуры. В поэтике (концепция Ю. Лотмана) термин риторика употребляется в лингвистическом значении как правила построения речи; в семантическом – как «риторика фигур»; а также как «поэтика текста», метариторика определяется как «теория творческого мышления».
Построение и развитие риторической теории во многом зависит от выбора того определения, которое дают науки о языке соотношению понятий язык – речь. Различие языка и речи считается общепризнанным. Для некоторых авторов различие этих категорий абсолютно и конечно, для других – это разные способы интерпретации одного и того же материального объекта – речевой деятельности. Присоединяясь к последнему пониманию, мы не противопоставляем данные понятия, считая, что это диктуется свойствами речевой деятельности. Язык как «совокупность знаков» для выражения мысли в речи составляет основу речевой деятельности. Речевая деятельность есть частный случай знаковой деятельности, в которой язык есть не только одна из знаковых систем, но первичная, наиболее сложная и универсальная знаковая система. Язык – это знаковая система, являющаяся средством познания (мышления в понятиях), создания образов (мышление в образах), вербальной коммуникации (системы речевых поступков). При использовании в строго специальном смысле понятия язык подход к языковой норме исходит из внутренних факторов языка, он отчетливо представлен в определении нормы как совокупности наиболее устойчивых, традиционных реализаций элементов языковой структуры, отобранных и закрепленных общественной языковой практикой.
Согласно В. Гумбольдту сущность языка проявляется в речи. Язык есть обновляющаяся работа духа, направленная на то, чтобы сделать артикулированный звук выражением мысли. Один из основоположников современного теоретического языкознания Ф. де Соссюр осуществил системный подход к феномену языка. Разделяя язык и речь, писал Соссюр, мы тем самым отделяем социальное от индивидуального, существенное от случайного. По Х.-Г. Гадамеру, открытое для понимания бытие и есть язык. Постижение смысла бытия оказывается тождественным его языковому конструированию. Гадамер исходит из того, что языковым, а потому понятным, является сам человеческий опыт мира. Л. В. Щерба выделял не две (язык и речь), а три соотнесенные друг с другом основные категории: язык как предмет, язык как процесс и язык как способность. А. Ф. Лосев исходил из общепринятого разделения языка и речи, но прибавлял к этому разделению также и синтез языка и речи, представляющий собой категорию текста. Считая приведенные три области языкознания «единораздельной цельностью», он говорил о том, что понимать раздельность необходимо только условно, только ради анализа. Для Ю. М. Лотмана существенным было то, что речь есть цепь сигналов, однонаправленных во временной последовательности, в отличие от системы языка, существующей вне времени.
Как видим, взаимоотношение языка, речи и речевой деятельности носит характер многоуровневой структуры и требует от исследователей междисциплинарного анализа. Речь есть основной организующий фактор человеческого общения. Желая выделить и ограничить сферу риторики, мы сознательно оставляем в стороне понимание языка как готового устойчивого продукта (с его лексической, грамматической, фонетической составляющими). Язык входит составной частью в более масштабную единицу речевого поведения, которую мы назовем риторической ситуацией.
Риторическая ситуация организует форму речи, приводит в действие все невербальные компоненты, оживляет высказывание смыслом. Можно сказать, высказывание тысячью нитей вплетено во внесловесный жизненный контекст. Риторический текст как единое целое слагается из словесно-осуществленной части и подразумеваемой, обусловленной контекстом (понимаемом в самом широком смысле этого слова как исторический, социальный, психологический и т. д.). Подразумеваемое включает общий пространственный и смысловой кругозор говорящих. Невысказанное связывает между собой участников ситуации как соучастников, одинаково знающих, понимающих и оценивающих ситуацию (момента, дня, года, эпохи; семьи, рода, нации и т. д.). Внесловесная ситуация не является только внешней причиной высказывания, дающей импульс извне, ситуация входит в высказывание как необходимая составная часть его смыслового состава.
Для системы риторики важно, что и язык, и речь связаны со всей совокупностью чувственного и мыслительного поведения человека, они организуют его жизнь, познание, общение, творчество. Риторика, рассматриваемая как теория речевого взаимодействия, является особым действенным устремлением многих наук. Эта интегративная гуманитарная дисциплина предполагает требовательность к качеству речи по многим параметрам. Интеллектуальные, этические и эстетические предписания и представления нацелены на совершенствование речевого поведения. Риторические нормы – это совокупность наиболее пригодных («правильных», «предпочитаемых», «оптимальных», «идеальных») средств речевой деятельности, складывающихся как результат выбора – отбора – использования элементов из числа наличествующих в процессе социально-культурно-исторической оценки этих элементов.
Риторика – это система разнообразных элементов, в своей целостности ведущих к убедительности речевого взаимодействия. Убедительность (или действенность) есть главное качество речи, диалога, общения, составляющее отдельную область феномена риторики. Поиски убедительности обеспечивают риторике множественные связи с различными направлениями гуманитарного знания, позволяют аккумулировать огромный круг идей многих наук. Специфика теории риторики состоит в том, что она рассматривает в речевой деятельности многомерного человека, ведет поиск значимых, желаемых, должных средств для достижения убедительности его речевых действий.
Риторика объединяет в себе философское, логическое, лингвистическое, психологическое, социологическое знание, создавая некое обширное и богатое по своему потенциалу культурное единство. Эта многомерная дополнительность не хаотична. Это не просто соседство различных плоскостей. Риторика не может рассматривать «мышление», «язык», «психику», «общественное» как застывшие системы, взятые в абстракции от реальной речевой деятельности. Она нацеливает на идеальную форму взаимодействия этих составляющих, задает подвижный культурный стандарт речевых взаимоотношений.
Основанием риторики является устойчивая система ее трех фундаментальных категорий: Пафос, Этос и Логос. Параллелизм с эстетикой, этикой и логикой имеет глубокие основания. Отсутствие хотя бы одной составляющей этого согласованного единства порождает речевое действие, которое можно считать квазириторическим (может быть, поэтому столько упреков и обвинений за два с половиной тысячелетия было предъявлено риторике). Ошибочно также рассматривать эти три категории как формальный союз, их взаимоотношения не могут быть абсолютной гармонией, это скорее напряженность, соперничество, борьба полноправных оснований, являющих вместе суть риторического идеала. Пафос и Логос, питающие искусство и науку, лишенные Этоса, способны придать слову антиморальную силу. Этос примиряет постоянное для реальной риторики состояние «неустойчивого равновесия».
С одной стороны, риторика является средством организации совместной деятельности, диалога, с другой – источником активности личности, побудительным стимулом к сопоставлению своего внутреннего мира с позицией реальных или воображаемых собеседников. В процессе общения человек адаптируется, социализируется, накапливает знания, вырабатывает свои убеждения и идеалы, становится личностью.
Рассмотрим речевое поведение как целенаправленную деятельность. Речевая деятельность всегда сопряжена с действиями соратников, партнеров, оппонентов, а осознание цели, средств и способов действия – это определение своей тактики по отношению к другому человеку. Риторику интересует цельная личность человека, находящаяся во взаимодействии с другими такими же личностями. Риторика предстает прежде всего как наука о закономерностях комплексного многоаспектного моделирования речевой деятельности.
Изначально сама категория деятельности определяется как система процессов, осуществляющая общественные практические связи человека. Философская литература трактует деятельность как активность субъекта, направленную на мир объектов во взаимодействии с другими субъектами. Единичный акт деятельности есть единство трех сторон: мотивационной, целевой и исполнительной. Он начинается мотивом и планом и завершается результатом, к которому ведет динамичная система конкретных операций. Совместные действия субъектов тем эффективнее, чем выше степень духовного единства и взаимопонимания, достигнутая в ходе их диалога.
Риторика рассматривает речевую деятельность как сложную иерархию действий и операций, нацеленных на убедительность как наилучший оптимальный результат речевого взаимодействия. Важнейшей отличительной чертой, отделяющей речевую деятельность от других, является то, что Л. С. Выготский назвал единством общения и обобщения.
Фундаментальными понятиями речевого взаимодействия, его содержательной стороны, являются понятия значения и смысла. Язык – это путь обращения к древнейшим архетипам мышления. Архетип сохраняется в языке: слово рассказывает нам о происхождении и развитии понятия. Человек всегда может использовать готовый материал языка как «матрицы» не только для известного, но и для нового. Риторика предлагает думающему человеку общие мыслительные модели, которые носят название топосов. Каждое называние, каждое применение слова, «эмбриона науки», как называл его Выготский, есть критика слова, стирание и одновременно расширение значения. Нахождение и употребление «убедительных» слов изменяет и обновляет язык. Выбор слов в риторике – это изобретение названий (имен), являющихся основой для построения доводов, которые возникают из содержания-намерения.
Само слово, взятое изолированно, как чисто лингвистическое явление, не может быть ни истинным, ни ложным, ни смелым, ни робким. Истина как таковая также аксиологически нейтральна, так как она представляет собой соответствие знания познаваемой реальности. Но истина может быть носительницей ценности. Намеренное искажение истины имеет отношение не к логосу, а к этосу.
Значение – это обобщение действительности, фиксированное и устойчивое. Смысл – это полнота значения; значение, осознанное субъектом в процессе деятельности. Интонация выводит слово за его лингвистические пределы, устанавливает тесную связь слова с внесловесным контекстом. Интонация особенно чутка ко всем колебаниям социальной атмосферы вокруг говорящего. Она находится на границе словесного и несловесного, она метафорична, она оживляет «дремлющее» в лексиконе слово, заставляет его грозить, ласкать, негодовать, казнить или миловать. Интонационная метафора тесно связана с метафорой жестикуляционной. Тело человека в процессе риторического взаимодействия приобретает культурные качества, становится смыслонесущим, художественно-выразительным. Тело как средство организации социальных отношений выполняет функцию общения.
Знак любой системы является средством, которым пользуются люди в коммуникативных целях, в целях сбалансирования межличностных отношений или выражения социальной позиции. Знаки регулируют практическую жизнь, глубинные же смыслы и идеалы «говорят» языком символов. Метафора, или же несобственный способ выражения смысла, является важной риторической категорией. Метафорический язык риторики основывается на переносном значении слов, использовании косвенных смыслов. Риторическая традиция подтверждает многочисленными примерами предпочтение, отданное в диалоге непрямому высказыванию как наиболее действенному методу познания и общения. Метафоры выступают первичными формами бытия философских категорий. Философская идея выражается часто в художественно-образной форме. Сложный процесс объяснения универсалий культуры начинается с метафорического отражения – метафорическое сознание приравнивается творческому. Семантическая неопределенность тропа, как показано у Ю. Лотмана, обусловила то, что на поверхности культуры он проявляется в системах, ориентированных на сложность, неоднозначность или невыразимость истины. Фигуры и тропы не принадлежат лишь к сфере украшения, а, образуя язык множественных прочтений и смыслов, оформляют всякое мышление. В историческом развитии искусства речи можно выделить периоды, и ориентированные на риторические метаконструкции, и эстетически отвергающие их, что, по Лотману, может расцениваться как «риторика отказа от риторики».
Риторическое творчество, аналогично художественному, – одновременно спонтанно и осмысленно. Законы этого творчества рассматривают так называемые общая и частная риторики. Общая риторика имеет дело с абстрактным – безусловным, неограниченным, а значит, некоторым образом непостижимым, беспредельным, – и в этом гарантия постоянного развития риторического знания; частную риторику интересует конкретное – относительное, временное, зависящее от тех или иных условий и обстоятельств, и следовательно, изменчивое, обусловленное системой отсчета и оценок, а потому несовершенное и преходящее. Частная риторика рассматривает варианты различных моделей речевой деятельности.
Частные риторики традиционно изучают судебный, академический, политический, социально-бытовой, церковно-богословский и другие роды красноречия, проявляющиеся не только в сфере политики, науки, искусства, образования, но и в обыденном речевом взаимодействии людей (в семье, среди друзей и пр.). Сегодня в отечественной риторике различают разделы: разговорная речь, ораторская речь, дискутивно-полемическая речь, научная речь, деловая речь, язык средств массовой информации.
Для риторики, без сомнения, важна возможность «возвращения» к высказыванию, что как нельзя лучше позволяет осуществить письменная форма речи. Она также предоставляет возможность осуществить организацию высказывания. Письменность обеспечивает фиксированную форму знакам языка. Письмо выступает в качестве опосредствующего звена в изучении речи. Письменную речь отличают структурная сложность, последовательный сознательный выбор и оценка речевых средств.
Анализируя противоположность диалогической и монологической речи, подчеркнем, что именно вторая характеризуется большей развернутостью, организованностью, системой «ораторских» приемов. Из этих двух разновидностей речевого действия первичной считается диалогическая речь.
Исчерпывающей моделью, представляющей собой своего рода совокупность всех возможных моделей, является риторический идеал. В этой, по словам И. Канта, проектной, моделирующей деятельности нашего «продуктивного воображения» присутствуют неизменные инвариантные характеристики. Потребность в Истине, Добре, Красоте пронизывает все уровни и сферы человеческих взаимоотношений. Риторика – это наука о нравственной искусной речи.
Все этапы риторического канона, о которых говорилось во введении, в последовательном и синхронном взаимодействии и взаиморегуляции реализуются в речи. В этом смысле было бы уместнее их назвать не этапами, а именно частями риторического действия, постоянно находящимися в прямых и обратных связях. В этом алгоритме нет жесткой, строго детерминированной упорядоченности. Не сухой расчет, а импровизационность, неповторимость и уникальность, а значит, и неожиданность, отличают живое слово. Речевая практика подчиняется общему диалектическому закону художественной формы: строго детерминированная содержанием конструкция оборачивается свободной «игровой» связью составляющих ее элементов.
Хотя набор риторических универсалий, выполняющих регулятивные и организационные функции, достаточно стабилен, жесткой детерминации тут нет; если каждый уровень общей многоярусной системы в отдельности строится по определенным структурным законам, то их сочетание может подчиняться лишь вероятностным законам и реализовываться с известной степенью независимости. Представление о риторике, нормативно оформляющей всю систему речевых средств, как о господстве схем, правил и шаблонов неверно. Риторическая культура таит в себе возможности бесконечного богатства вариантов. Нормативное «иго» риторических предписаний, границы и правила не являются однозначно и жестко заданными, они позволяют осуществлять выбор, оставляют человеку определенную степень свободы для индивидуального регулирования процесса собственной жизнедеятельности. Риторические ценности и нормы фиксируют некоторое идеальное состояние Homo eloquens. Они задают культурную вертикаль – онтологическую перспективу жизни, концентрируя и воплощая предельные устремления к совершенству.
Традиционные внутренние функции риторики связаны с основными задачами риторического действия: информировать, учить, внушать, влиять, убеждать, побуждать. Одной из главных функций риторики в культуре можно считать функцию общения. Именно при осуществлении функции общения особо важную роль начинает играть эстетически-экспрессивная сторона речевого действия, ведущая к высшему уровню понимания термина «риторика» как искусства речи. Принципиальным является вывод о том, что риторикой пронизана повседневность, красноречие растворено в обыденной речи. Образные способности могут быть присущи каждому, они являются не результатом аналитической техники, а проявлением обыденного художественного мышления.
Понимание риторики в смысле прикладного искусства слова позволяет сопоставлять утилитарно-художественную и эстетическую двойственность риторического феномена и с пластическими формами прикладного искусства и архитектуры, и с выразительными возможностями различных искусств: театра, музыки, живописи.
Отдельного осмысления и проведения демаркационной линии требуют часто употребляющиеся как синонимы в работах по риторике понятия «общение» и «коммуникация». Принципиальным в их различии является то, что коммуникация является информационным процессом. Эта передача сообщений и информации (идей, значений, сведений, указаний, приказаний и т. п.) связывает субъекта с тем или иным объектом (в том числе и человеком). Получатель (объект) должен всего лишь принять, правильно декодировать, усвоить информацию и в соответствии с этим поступать (что эффективно может быть использовано в сфере управления или обслуживания). Нет принципиальной разницы в том, кто принимает информацию, человек или совершенное техническое устройство. Структура этого типа информационной связи асимметрична: отправитель – послание – получатель. Радикально меняется структура в том случае, когда отправитель информации видит в ее получателе субъекта, а не объект. Это взаимодействие и называется общением. Общение имеет и практический, материальный, и духовный, и практически-духовный характер. В общении происходит совместная выработка информации. Оба партнера являются субъектами, полноправными собеседниками, соучастниками общего дела, их связь симметрична: партнер – средства общения – партнер. Это касается не только тех случаев, когда общение является контактом друзей, но, например, и в ситуации спора идейных противников, в котором также происходит совместный поиск возможной общей позиции, что и делает это столкновение мнений равноправным диалогом (или полилогом). Диалог предполагает уникальность каждого партнера и их принципиальное равенство друг другу.
Именно в общении людей, в межсубъектных отношениях возникает необходимость в риторике, именно в общении может проявить себя уникальность и самостоятельность каждого партнера на основе потребности в другом. Исходными условиями общения являются индивидуальное своеобразие партнеров, глубинная диалектика различия партнеров и их стремление к единству, которое должно привести не к стиранию этих различий, а к «единству многообразия». Этот духовный процесс может затрагивать как глубины самосознания личности, так и диалогический контакт различных культур.
Риторика должна помочь наладить плодотворное общение, а не, как это все чаще происходит, служить просто технологией эффективной коммуникации. Гуманитарная культура диалогична, основной способ развития гуманитарной культуры – диалог. Риторика является оптимизирующим механизмом человеческого общения, через которое передается культура. Именно общение включает всю сознаваемую глубину взаимной сопричастности людей. Оно есть универсальный атрибут и основное условие человеческого бытия. Теряя общение, человек теряет самого себя. Другой позволяет каждому измерить самого себя. Концепция человеческого бытия как межличностного общения оценивает формирование самосознания личности в соотнесении с сознанием другого, на чем основаны межличностные отношения в их герменевтическом измерении. Понимание по сути своей диалогично. В общении мы отстаиваем, развиваем, познаем свое «Я». Взаимодействуя с другими людьми, человек не только идет навстречу общему, но и обнаруживает неповторимые черты своей личности, борется за них, утверждает свое оригинальное, творческое, уникальное бытие. Можно сказать, что риторика выступает инструментом вербализированных мироощущения, мировосприятия, миропредставления, миропереживания, миропонимания.