Солнце всходило над лесом и рекой. На берегу сидели двое. Утренний луч подсветил длинные серебряные волосы девушки и, коснувшись выглядывавшего из‑под них заостренного ушка, перепрыгнул на черные как смоль волосы юноши.
– Как красиво! – произнесла девушка звонким мелодичным голосом, глядя на восходящее солнце.
– Да, Ал’лилель, – ответил юноша. – И ты тоже очень красивая.
Девушка посмотрела на него и грустно сказала:
– Мне нужно идти домой, Каин. Думаю, отец что‑то подозревает о наших встречах. Теперь я встаю гораздо позже… И если он прямо спросит, что происходит со мной…
– Попроси кого‑нибудь из подружек, пусть скажет, что ночуешь у нее, – предложил он.
– Подруге тоже нужно объяснять, почему я якобы нахожусь у нее, а сама пропадаю неизвестно где. Мне не хочется врать сразу всем. Пусть все идет как идет, и, если отец обнаружит, что мы встречаемся, – лучше я буду за это отвечать одна.
– Может, тогда я сам попробую еще раз прийти и объяснить все? Скажу, что мы нравимся друг другу и хотим быть вместе, и попрошу его…
– Каин! Пожалуйста, прекрати! Пойми, никто из наших не будет слушать вампира. У всех еще свежи воспоминания о недавней войне, у всех есть погибшие и раненые… И, главное, не забывай: мой отец дал слово, что более ни один вампир не войдет в эльфийскую деревню.
– Но, Ал’лилель… – умоляюще сказал он.
– Пошли, Каин. Мне действительно пора.
Взявшись за руки, они молча направились к границе Леса – максимум, куда без риска для собственной жизни мог дойти вампир из рода Серебряного Тумана.
– Через два дня, в три часа ночи? – спросил он, когда до границы осталось не более шага.
– Да, я приду, – сказала она и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его в губы. Затем развернулась и побежала в глубь Леса.
Он еще несколько мгновений стоял неподвижно. Мысли в голове носились как сумасшедшие, а сердце готово было выпрыгнуть из груди.
«Она поцеловала! Она наконец поцеловала!»
Кинув прощальный взгляд на Лес, он повернулся и пошел к замку, все еще не придя в себя после поцелуя.