Вот и Осень пришла — бесшумно, внезапно, словно рыжая лиса. Тайно кралась она по рассветам, умывшись золотой росой, окрашивая в рыжее деревья, одевая в багряные одежды кусты. Ах, осень — зверь оранжевый! Взмахнула огневым хвостом — и обожгла-опалила всю листву.
Последние бабочки, рождённые в конце Лета, лениво мелькали в одиночестве среди осенних цветов, изумрудные ящерицы замерли в траве, стараясь согреться под остывающими лучами сентябрьского солнца. Лишь ткачи-пауки с невероятной скоростью плели свою паутину, надеясь всё ещё поймать последних жучков да сонных мух.
По утрам становилось всё прохладней. За лето прохудилась небесная крыша, и на землю сквозь рваные тучи сеял мелкий холодный дождь. Зато когда он проходил, и вновь ненадолго появлялось солнце — по синему полотну неба, словно живой вышивкой, летели на юг перелётные птицы.
Первыми, ещё в августе, улетели стрижи. За ними ласточки. Заспешили на юг трясогузки, кукушки, грачи. Прокричали с небес журавли, пропели последнюю песню соловьи. Помахали на прощанье крыльями утки.
— А ты почему не улетаешь? — спросил Лисёнок Ворону.
— А я не только лето, но и зиму люблю, — сказала она.
Они стояли на речном берегу, усыпанном жёлтыми листьями плакучей ивы.
— А если б у тебя были родственники — улетела бы? — поинтересовался Лисёнок.
— Мне и здесь хор-р-рошо, — честно ответила Ворона. — Да и снега там настоящего нет. Особенно на Р-р-рождество. А какое Р-р-рождество без снега?.. — Она подняла голову к небу: — Гляди! Гр-р-рачи улетают!..
Среди лёгких белоснежных облаков появилась из-за Леса чёрная грачиная стая. Впереди, немного оторвавшись от своих поданных, солидно летел грач-вожак.
— Смоляной! — с уважением произнесла его имя Ворона. — Лучший вожак, каких я только знала. Очень ответственная птица! Из нашего р-р-рода. А ещё говорят, будто он знает тайны волшебства…
— Он умеет колдовать?
— И не только. Может излечить от любой болезни. Как Бур-р-рундука, например-р-р. Или как дядюшку Лося. А однажды, когда гор-р-родские мальчишки забили камнями моего мужа-Вор-р-рона, он их наказал.
— Как?
— Превратил в волков, — спокойно сказала она.
Грачиная стая уже пролетала прямо над ними, как вдруг откуда-то раздался ружейный выстрел. Вожак оторвался от стаи и, кувыркаясь в воздухе, камнем полетел прямо в воду. Раздался короткий всплеск. Недалеко от берега вода выкрасилась в красный цвет. Смоляной ушёл под воду, затем вплыл на поверхность, беспорядочно хлопая крыльями.
Стая замерла в небе и тут же резко кинулась к реке, кружась над раненым вожаком. Потом, вцепившись в него клювами, птицы подняли Смоляного над водой и осторожно опустили на берег. Вожак не подавал признаков жизни. Громко покричав над ним и шумно описав круги, стая поднялась к небу и полетела на юг.
Ворона с Лисёнком так и стояли, не шелохнувшись. Наконец, прервав оцепенение, кинулись к неподвижному телу грача.
К счастью, он ещё дышал.
— Понесу его к нам, — сказал Лисёнок. — Мама с папой что-нибудь придумают…
Он поднял грача и, бережно прижав к груди, со всех ног кинулся домой.
Ворона полетела рядом.
…Дробь, что попала в Смоляного, пробила лишь левое крыло, не задев тела. Зато удар о поверхность воды был таким сильным, что грач несколько дней не приходил в себя.
Доктор Филин вытащил дробь, смазал крыло маслом облепихи и перевязал. Затем показал маме-Лисице, как ухаживать за раненым.
Ухаживали за Смоляным все вместе с Лисёнком. Делали перевязку, поили. Есть он не мог, так как был без сознания. А когда очнулся, был страшно расстроен тем, что произошло.
— Как они там, без меня? — взволновано спрашивал он всех. — Надеюсь, долетели…
Об охотнике, стрелявшем в него, и своём раненом крыле Смоляной ни разу не произнёс ни слова.
Ворона почти каждый день навещала грача, приносила любимых им червей. Правда, осенью находить их стало труднее. Но она знала места, где искать — в кочкарнике, между кочками и под прелой осокой, где солнечный свет почти не проникал. Черви были круглые, упругие, с синеватым отливом.
Всю осень и целую зиму провёл в доме Старого Лиса грач. Он уже давно выздоровел, поэтому в знак благодарности помогал по хозяйству: приносил поленья для растопки камина, продукты из подвала, убирал двор, сад, гнал из огорода воробьёв.
А по вечерам рассказывал какой-нибудь волшебный рассказ из Прошлого, связанный с грачами.
— У короля Карла Девятого, — начал Смоляной очередную историю, — жил грач по имени Франц. Он был очень учёной птицей и знал обо всех событиях, что произошли в германских землях, начиная с короля Хуперлинка, герцога Баварии, который в 919 году был избран править Германским королевством. Но однажды, в конце XIX века, когда немецкой бедноте нечего было есть, кто-то похитил этого учёного грача и приготовил из него жаркое.
— Какой кошмар-р-р! — всплеснула крыльями Ворона, случайно присев на подоконник и услышав эту жуткую историю.
— Это ещё что! — сказал Смоляной. — Мясо грачей даже солили в бочках.
— Какое вар-р-рвар-р-рство!
— Зато из этого можно сделать один важный вывод — чувство голода в Природе гораздо сильнее высоких чувств… И в подтверждение этому, ещё один пример. — вспомнил Смоляной. — У французского короля Людовика Девятнадцатого жил грач по имени Анри. Этот Анри был очень вороват. Однажды ночью он похитил королевскую корону и продал её за стакан личинок майского жука… Вывод делайте сами, что бывает иногда важнее: королевская корона или любимое лакомство.
…Однажды, когда зима уже была позади, и Лисёнок со Смоляным гуляли по берегу реки, в небе раздался радостный грачиный крик.
— Это они! — обрадовался Смоляной. — Мои грачи прилетели!
Он выдернул клювом из правого крыла большое чёрное перо с лиловым отливом и протянул его Маленькому Лисёнку:
— Это вам от меня… — сказал грач поспешно.
— Спасибо, — ответил Лисёнок. — Я сохраню его, как память о тебе.
— Это волшебное перо, — ответил Смоляной, нетерпеливо поглядывая в небо, — для исполнения желаний. Загадав его, нужно взмахнуть пером: вверх-вниз, и желание сразу исполнится… — И торопливо добавил: — Спасибо тебе и твоим родителям за всё, за всё!.. Ещё увидимся, а пока я должен лететь.
И, расправив крылья, он величаво взлетел в небо.
— Прощай, Смоляной! — крикнул ему вслед Лисёнок и ещё долго махал ему лапой вслед.
Но грач уже ничего не слышал и не видел вокруг, кроме своей Стаи, которая увидев его, восторженно закружила с ними над Сказочным Лесом.
Вернувшись домой, Лисёнок рассказал всё, что передал Смоляной. А волшебное перо мама-Лисица спрятала в буфет, чтобы сквозняк или ветры не унёсли его через окно.
…Прошли Весна и Лето. Вновь наступила Осень.
Однажды в дом Старого Лиса постучалось два бродячих Волка. Они были до того облезлые и грязные, что здорово напугали маму-Лисицу, тем более, что дома она была одна.
— Что нужно вам, братья? — спросила их Лисица.
— Говорят, здесь живёт грач Смоляной… — сказал один из них, с кривой клюкой.
— Жил, — уточнила мама-Лисица. — Но уже неделю, как не живёт.
— Неужели помер?! — в ужасе спросил другой Волк.
— Да нет же! Выздоровел и улетел, — успокоила его Лисица.
— Какое несчастье! — взвыл первый. — Опоздали мы с тобой, брат! И осталось нам одно: погибнуть на Лесной Дороге.
— А в чём, собственно дело, гр-р-раждане? — поинтересовалась Ворона, пролетая мимо.
И Волки рассказали, что когда-то, будучи человеческими детьми, забили они камнями одного Ворона, и были за это превращены грачом, по имени Смоляной в волков. Десять лет носят они волчью шкуру, десять лет не видели своих родных, десять лет каются за свой жестокий поступок и везде ищут того волшебника-грача, чтобы просить его вернуть им человеческий облик.
— Так это вы оставили меня вдовой до конца жизни! — вскричала Ворона. — Мы, вор-р-роны, в отличие от вас, людей, вер-р-рны в супр-р-ружестве, и если что случится с нашей половинкой, не ищем себе др-р-ругую.
Упали волки на колени перед Вороной и стали просить прощенье за свой ужасный поступок.
Хотела ответить им Ворона: «Никогда не пр-р-рощу!..», но лишь представила себе, сколько лишений перенесли за эти годы двое глупых мальчишек под волчьей личиной, только и сказала: «Пр-р-рощаю…» Мужа-Ворону не вернёшь… Да и дети давно уже стали дедами…
Тут и Старый Лис с Лисёнком возвратился домой — с большим осенним букетом. Не стали они спрашивать, что происходит в их доме, и Лисица с Вороной не стали им объяснять. Достала Лисица из буфета волшебное грачиное перо и взмахнула им вверх-вниз, как было велено.
И в тот же миг превратились Волки в людей. Только уже не были они мальчишками, а стояли перед всеми два немощных старика. Ведь годы зверей и птиц летят быстрее человеческих. Заплакали старцы и отправились на поиски своих семей.
И Ворона улетела в своё гнездо, чтобы утешиться от «душевных травм».
А Старый Лис протянул маме-Лисице букет осеннего снежноягодника:
— Это тебе от нас! — сказал он.
— Мы будто знали заранее, что произойдёт в нашем доме! — добавил Лисёнок.
— Спасибо, — ответила Лисица. — Только объясните, каким образом этот букет с кустарника стал «ясновидцем».
— Проще простого! — улыбнулся Старый Лис, подмигнув Лисёнку. — Ведь снежноягодник — родственник «волчьих ягод»!..
В начале осени, по всему городу были выставлены большие рекламные щиты, которые приглашали горожан на вековой Юбилей Городского Цирка.
— Сто лет — ср-р-рок немалый, — сказала Ворона Лисёнку, узнав про эту новость… — Конечно, это не мои триста, но тоже весьма почтенный возр-р-раст.
— Вот бы попасть на Юбилейный Вечер! — помечтал Лисёнок.
— Кто тебя туда пустит без подар-р-рка? — усмехнулась Ворона. — Там, знаешь, какие подар-р-рки дарить будут?
— Не знаю… — честно признался он.
— Уверена, что не какие-нибудь сувенир-р-ры, а дор-р-рогие и кр-р-расивые!
— А что бы ты подарила?
— Нечто такое-этакое!.. Р-р-ррредкую птицу, например-р-р, или р-р-рр-р-редкое животное.
— А лучше всего, какого-нибудь зверя, которого в Цирке нет, — сказал Лисёнок.
— В Цир-р-рке есть всё! — безапелляционно заявила Ворона. — И Бегемот, и Лев, и Тигр-р-р, и Жир-р-раф. Даже дрессированный Кар-р-р-кодил.
— А Белый Медведь?
— И Белый Медведь. И Штр-р-рраус…
— Страус, ты хотела сказать…
— И Стр-р-раус тоже. И всякая мелюзга, типа Попугаев, или дрессир-р-рованных обезьян!
— А слоны у них есть? — вдруг спросил Лисёнок.
Ворона задумалась:
— Гм… Вот тут ты пр-р-рав. Слонов в нашем Цир-р-рке, действительно, нет! Ни Африканского, ни Индийского, ни даже Слонопотама… М-да… Р-р-роскошный был бы подар-р-рок — подари мы им Слона! Только где его взять?
— Ты же сама сказала: в Африке или в Индии.
— И что? Знаешь, сколько они стоят? А я, к твоему сведению, не миллиар-р-рдер-р-рша. И ты не миллионер-р-р! Или думаешь, что нам его подарят за мои кр-р-расивые глаза? Не то, что Слона — Осла купить не на что!
— Вот если бы Слон сам согласился приехать в качестве подарка! — помечтал Лисёнок.
— Ага! Прямо на пар-р-роходе пер-р-рвым классом! Где ж ты найдёшь такого Осла, в смысле, Слона, котор-р-рый согласился бы себя подарить? И вообще, не делай из мухи слона. Поговорили и довольно. В цир-р-рке — свои пр-р-раздники, у нас — свои будни…
— Вот если б можно было Слона и, вправду, сделать из мухи! — вконец размечтался Лисёнок.
— Не говори глупости. Это поговор-р-рка такая.
— Знаю. Просто хочу выяснить — можно или нет. Ведь если есть поговорка, значит её придумали не просто так?
— Ты это серьёзно? — спросила Ворона, прищурив левый глаз.
— Вполне, — ответил Лисёнок. — В качестве теории.
Ворона не ответила и привычно заходила вокруг Дуба, заложив крылья за спину. Пройдя несколько кругов, она, наконец, остановилась рядом с Лисёнком:
— Вообще-то мысль р-р-рр-р-революционная! Надо принять к сведению… Кажется, таких экспериментов ещё никто никогда не пр-р-роделывал!
— Мы были бы пер-р-рвые! — снова помечтал Лисёнок. — Может, попр-р-робуем?
— И как ты это себе представляешь?..
— Ну…вначале нужно поймать муху.
— Это и Ежу понятно вместе с Зайцем. Что нужно сделать потом, чтобы она начала р-р-расти?
— Навер-р-рное чем-то кормить…
— Чем же?
— Может, витаминами?..
— Ага, А ещё авокадо и ананасами! — насмешливо ответила Ворона.
— Тогда не знаю… — растерянно развёл лапами Лисёнок.
— А я знаю! — сказала она вдруг.
— Ты знаешь, как их вырастить?! — удивился Лисёнок.
— На сто пр-р-роцентов не уверена, но за один могу пор-р-ручиться.
— Один процент — это уже кое-что… — сказал он.
— Благодаря слоновьему чесноку! — выдала Ворона.
— Какому чесноку?!
— Слоновьему! — повторила она.
— Его едят слоны? — догадался Лисёнок.
— Может, и едят! А назвали его так, потому, что один его зубчик… вер-р-рнее, зубец, р-р-развмер-р-ром с мой клюв!
— Такой большой?!
— Огр-р-ромный! Поэтому и называется «слоновий».
— Здорово!.. — обрадовался Лисёнок. — А мухи его едят?
— Думаю, если сварить — обязательно слопают.
— Лично я, — поморщился Лисёнок, — чеснок не очень люблю. Особенно варёный…
— Я тоже, — призналась Ворона. — Но мы ведь с тобой не мухи. Дадим попр-р-робовать. А вдр-р-руг получится? Недар-р-ром же его назвали «слоновьим»… Значит так: я достаю этот самый чудо-чеснок, а ты ловишь мух.
— Как это «ловишь»?.. — растерялся Лисёнок. — Они же летают…
— А сачки на что? — напомнила ему Ворона. — Только лови аккур-р-ратно. Нам не нужен хр-р-ромой слон. Всё! До вечер-р-ра. А то не успеем к Юбилею… И лови самых кр-р-рупных! Чем кр-р-рупнее муха, тем огр-р-ромней будет слон.
И каждый отправился выполнить своё задание.
…После обеда встретились снова.
На одном из поселковых огородов Ворона нашла головку «слоновьего чеснока» и даже успела его сварить. Пока он остывал, она достала «Энциклопедию животных». Однако, пролистав её, так и не нашла главу, в которой говорилось бы, как делать из мух слонов.
Тут и Лисёнок явился со стеклянной банкой, в которой ползали семь жирных мух. Чтобы они не задохнулись, в крышке он просверлил несколько крошечных отверстий.
— Экземпляр-р-ры, что надо, — одобрила мух Ворона. — Высший класс! Нужно выбр-р-рать из них самую лучшую и начать эксперимент.
— А вдруг с одной не получится? — забеспокоился Лисёнок и предложил: — Давай возьмём всех.
— Хор-р-рошо. — согласилась Ворона. — Тогда начнём опыт!
Лисёнок приоткрыл крышку, и она бросила в банку головку отварного чеснока, затем чем-то посыпала сверху.
— Что это? — спросил Лисёнок.
— Дрожжи, — сказала Ворона.
— Какая ты умная! — поразился Лисёнок. Он вспомнил, что дрожжевое тесто, из которого мама пекла пироги, обязательно «растёт».
Они поставили банку с мухами на траву и стали наблюдать, что получится.
Все мухи, слетев со стенки банки, тут же облепили слоновий чеснок, посыпанный дрожжами.
— Наверное, понравился, — прокомментировал Лисёнок.
— Даже очень, — согласилась с ним Ворона. — Поставлю-ка я банку в дупло, а завтр-р-ра посмотрим, что будет…
Так она и сделала, а Лисёнок отправился домой.
… На следующее утро, когда он ещё спал, через форточку влетела Ворона.
— Пр-р-роцесс пошёл! — возбуждённо произнесла она. — Р-р-растут, как на др-р-рожжах!
Лисёнок сел на постели:
— Все?!
— Без исключения! Чувствую, готовится сенсация!
— А на слонов похожи?
— Пока не очень. Но хоботки уже вырастают.
И они помчались на Большую Поляну.