Правильное Православие
Жили-были два монаха-пустынника по разные стороны границы двух государств. А границу эту провели серьёзные люди. Ну, то есть не бирюльки какие, сами понимаете. И отшельники, будучи гражданами сознательными, воспринимали эту затею как положено. Со всей строгостью. Каждый желал исцелить око брата своего, потому что в нём был всякий мусор. И мусор этот мешал спасению. Да и вообще духовной жизни, чего уж там.
– Ты, брат, пойми, – терпеливо уговаривал один монах другого, – твоё Православие неправильное, потому что ты давеча левой рукой крестился.
– Да у меня правая сломана была! – оправдывался второй монах. – А вот ты сам-то третьего дня зевнул, а рта не перекрестил. Какой же ты после этого православный?
Откуда ни возьмись, оказался рядом францисканец, оглядел спорщиков, да и обозвал еретиками-схизматиками сразу обоих. Да и ушёл восвояси подобру-поздорову. На время объединились православные в своей обиде против католика, забыв свои распри. Но назавтра всё повторилось вновь…
То, конечно, байка. Но сколько же среди нас, православных христиан, бывает разделений! Искусственных, надуманных. Человеческих, одним словом.
Я русский, ты татарин, а тот и вовсе негр. Кто-то демократ, а кто-то монархист. Одни за прививки, другие против. И почему-то это даёт повод одним православным скептически рассуждать о Православии других.
Как будто не нам сказал апостол Павел, что нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания (Кол. 3, 11).
Но нет. Не любишь Достоевского? Не православный. Уважаешь Басту? Бездуховный. Критикуешь традиции – ренегат. Не критикуешь – ретроград. Смотришь новости – не молитвенник. Не смотришь – равнодушный человек. И всяк норовит другого обидеть, уязвить, унизить, втоптать в грязь.
Но «пристало ли вам допускать в себе движение страстей, производящих среди вас разделение и нарушающих взаимное единение ваше, производимое в вас тем, что в вас всё – Христос. Раздирая союз, Христа раздираешь», – утверждает святитель Феофан Затворник.
«Я русский, ты татарин, а тот и вовсе негр. Одни за прививки, другие против. И почему-то это даёт повод одним православным скептически рассуждать о Православии других».
Легко сказать. Он-то – затворник, а тут, куда ни взгляни, всюду бардак и отщепенцы с нечестивцами.
Один пяточисленные молитвы отказывается читать, иной не убоялся ИНН с масонами, а некто и вовсе дерзает проходить между амвоном и аналоем. Ну как тут не анафематствовать друг друга? Причин-то куча кучная. Сплошь наиважнейшие сотериологические вопросы.
А правильные просфоры из бесовских ли дрожжей выпекать или на богоугодном хмеле? А правильный священник должен ли крепко веровать в рукописные творения безымянных авторов, согласно которым нерадивый служитель алтаря, преподав благословение женщине, сущей в нечистоте, Самой Богородицей лишается благодати на несколько часов, или же ему простительно этого не знать по бездуховности? А правильный православный храм может ли стоять на месте бывшего кладбища или же там мерзость запустения, как верно гласит vox populi? А правильная православная жена должна ли любить рукоприкладство или ей достаточно просто терпеть? А Ветхий Завет нужно ли читать правильным новозаветным людям или… ой, да чего тут думать, конечно же, ерунда всё это! А кто не с нами, тот против нас. Мы их отфрендим в соцсетях, да и в глаза не побоимся отречься.
Дорогие мои братья и сёстры, ну к чему вся эта страстная ветхость? Не нам ли сказал блаженный Павел: А теперь вы отложите всё: гнев, ярость, злобу, злоречие, сквернословие уст ваших (Кол. 3,8)? Не в главном ли должно у нас быть единство, а во второстепенном – свобода и во всём – любовь?
По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь…
– Дар видения чужих заблуждений!
А? Чего? Послышалось, что ли?
Да нет, не то. Если будете иметь любовь между собою (Ин. 13, 35).
– Это между кем конкретно?
Нет, не послышалось…
– Между православными, конечно! – отвечаю с жаром.
– Да какой же мой оппонент православный, ежели не почитает старца N? – протестует раздираемый страстями, ещё не облекшийся в нового человека христианин. – Самарянин он самый настоящий, но не тот, который милосердный, а который плохой, ведь ему невдомёк, что спасение – от старца N.
Господи, да разве старец N распялся за нас? Разве не Символ веры и догматы определяют правильность веры христианина?
«При обновлении себя христианину нужно забыть о своих национальных и общественных преимуществах: один Христос должен стоять у него пред лицом, как высший образец; во Христе должны быть для него сосредоточены все его интересы», – говорит русский богослов и библеист А. П. Лопухин, толкуя Священное Писание.
Борцам же за чистоту рядов путём бытового анафематствования своих братьев и сестёр по вере я, недостойный, могу лишь молча указать на Христа, Который, как свидетельствует преподобный Максим Исповедник, «не позволяет началам сущих рассыпаться по периферии, но замыкает их центробежные стремления, приводя к Себе многоразличные виды сущих, получившие бытие от Него. И это для того, чтобы творения и создания единого Бога не были совершенно чуждыми и враждебными друг другу, чтобы не утратили они предмет и цель проявления своей любви, миролюбия и тождества по отношению друг к другу».