Километры раскисших и непроходимых после сезона дождей болот, мангровые заросли по берегу, кайманы в мелких речушках с грязно-бурой водой – это лишь естественные препятствия на пути в военно-морскую базу «Гуантанамо». Ближайший населенный пункт – городок с одноименным названием – в десяти милях. Но добраться оттуда на базу практически невозможно, есть лишь пара грунтовых дорог, настолько разбитых, что проехать по ним можно только на вездеходах. А маленькие тропки, известные узкому кругу местных проводников, настолько опасны и непредсказуемы, что вряд ли здравомыслящий человек попробует ими воспользоваться. А ближе к самой базе начинается самое интересное. Несколько рядов колючей проволоки, заборы из металлической сетки с пропускаемым по ней электрическим током, простреливаемые коридоры, вышки с пулеметами – вот далеко не все из того, что ждет человека, пытающегося пробраться на базу «Гуантанамо», считающуюся территорией Соединенных Штатов Америки. Впрочем, все эти предосторожности одинаково направлены как против проникновения, так и против попыток выбраться оттуда. Такого рода мероприятия постоянно усиливаются и совершенствуются со времен операции «Буря в пустыне», когда часть базы стала использоваться для содержания пленных, захваченных во время боевых действий.
Поток врагов всего прогрессивного человечества не иссякает, их попытки освободиться – тоже. Все это стимулирует американских военных вкладывать все больше и больше денег в устройство инженерных заграждений. Теперь уже обыденностью стали видеокамеры наружного наблюдения по периметру ограждений базы. Не в новинку и детекторы движения, срабатывающие на вибрацию почвы, на пересечение лазерных лучей. Инфракрасными датчиками и акустическими устройствами, позволяющими обнаружить тепло человеческого тела и засечь звук сердцебиения на расстоянии до двухсот метров, уже тоже никого не удивишь. И если к этому добавить совсем банальные проволочные сети, из которых очень сложно выпутаться, заградительные минные поля вдоль заборов, постоянное патрулирование внутреннего периметра, секреты и дозоры снаружи – становится понятно, что совсем не простых преступников держат там американцы. И бежать оттуда – малоуспешное мероприятие, как и попытка штурма базы боевиками. Осторожные американцы позаботились и о возможности нападения с моря – здесь огневая мощь усилена в несколько раз, в заливе постоянно маячат катера береговой охраны, а под водой время от времени прогуливаются боевые пловцы, проверяя расставленные против собратьев по профессии сети и ловушки. Все эти уловки и хитрости обусловлены не столько реальной опасностью побега заключенных, сколько нагнетанием ситуации и умелым использованием военными общей террористической угрозы в мире. Не последнюю роль в этом играют и громадные средства, с избытком выделяемые на оборону. Попросту говоря, с жиру бесятся американцы. Последняя модернизация охранного комплекса, о которой и спрашивал генерал Дивьез, – лишнее тому подтверждение.
Катер береговой охраны США, стандартно выкрашенный в белый цвет с красно-оранжевыми полосами, неспешно направлялся к выходу из залива, рассекая острым носом невысокую волну и оставляя за собой шлейф вспененной винтами морской воды. С борта катера было хорошо видно, как строители возятся с устройством новой полосы безопасности на побережье базы «Гуантанамо». За этим процессом без всякого увлечения, скорее из-за того, что смотреть было больше не на что, наблюдали двое мужчин, стоявшие на корме судна. Один из них, высокий, с тонкими хищными чертами лица, похоже, слишком давно не покидал своего кабинета. Его кожа, раньше белая, как лист бумаги, уже успела основательно обгореть под жарким тропическим солнцем. Эдвард Ларнер, досадливо морщась, изредка дотрагивался до обильно, но запоздало смазанных кремом от загара плеч и носа. Уже розовая кожа, дышащая внутренним жаром, обещала завтра начать облезать пластами. Его собеседник, напротив, был загорелым до неприличия. Короткие волосы немолодого уже человека были высушенными и обесцвеченными соленой морской водой и солнцем. На добром лице с очень умными глазами было множество морщин от постоянной улыбки. Энтузиазм, с каким он говорил, выдавал в нем человека, любящего свою работу, которому повезло всю жизнь заниматься любимым делом:
– Эти создания умнее многих людей! Иногда мне кажется, что это не я изучаю их и обучаю различным вещам, а они, забавляясь со мной, позволяют это делать! По интеллекту дельфины гораздо ближе к нам, чем, допустим, обезьяны, которых многие склонны считать нашими предками.
– Лично я обезьян своими предками не считаю, – брезгливо повел обожженным носом Ларнер и мельком взглянул на бейдж на нагрудном кармане рассказчика. «Доктор Джозеф Бэнкс. Океанариум Майами-Бич», – гласил тот.
– Вы тоже противник этой теории?! – искренне обрадовался Бэнкс, не поняв иронии. – Ну, это же очевидно! Человек когда-то вышел из водной среды. И тому есть масса подтверждений! Человеческий эмбрион развивается в водной среде, роды женщин в воде – реальность, причем новорожденный прекрасно держится в воде и, как и детеныш дельфина, стремится всплыть, чтобы сделать свой первый вдох!
Доктор не ожидал встретить поддержку своих теорий в лице прагматичного технологического гения АНБ. Удивленный и растроганный, что весьма красноречиво отражалось на его лице, он сделал несколько шагов от лееров к большому бассейну, закрепленному здесь же, на корме. Навстречу ему из воды, наполнявшей этот резервуар, немедленно, подняв веер брызг, вынырнули две зубастые пасти, которые свистящим треском приветствовали подошедшего. Доктор Бэнкс запустил руки в контейнер, висящий на его поясе, извлек оттуда пару рыбешек.
– Поздоровайтесь, ребята! Хочу познакомить вас с Эдвардом Ларнером, умнейшим и обаятельнейшим человеком, – с этими словами он слегка подбросил рыбешек над бассейном. Описав пологую дугу, рыбки сверкнули на солнце серебристой чешуей. Наперехват им, вынырнув больше чем наполовину, грациозно метнулись два мощных веретенообразных тела. Солнечные блики скользнули по гладкой мокрой коже дельфинов. Словно красуясь, уже проглотив рыбок, животные на секунду застыли в вертикальном положении, опираясь на хвостовые плавники. Дав рассмотреть себя, они так же синхронно плюхнулись в воду.
Ларнер с удовлетворением поглядел на разыгранное специально для него водное шоу. Он любил нестандартный подход к делу и сейчас был страшно доволен тем, что его идея с дельфинами воплощается в жизнь. Не беда, что в АНБ нет таких агентов, как в ЦРУ или других конторах. Зато есть мозги и техническое оснащение.
– Посмотрите на этих красавцев! – Доктор, по-видимому, оседлал своего любимого конька. Уже весь мокрый, он погладил высунувших носы дельфинов по крутым лбам, успел поправить тент над бассейном и начал проверять работу насосов, не переставая увлеченно рассказывать о своих любимцах. – Их зовут Том и Джерри, как в мультике, помните? Не стоит пытаться их различать, это не так просто…
Насос, который он осматривал, постоянно подавал в бассейн забортную воду, пропуская ее через фильтр грубой очистки. Иначе дельфины рисковали погибнуть – небольшой объем воды на таком солнце нагрелся бы моментально.
– Невероятно смышленые ребята! Видели бы вы, на какие хитрости они пускаются, чтобы заполучить лакомство. Собаки и обезьяны не идут ни в какое сравнение. Мне иногда легче чему-то научить Тома, чем заставить что-либо сделать своего шалопая сына, – проконтролировав показания термометра, доктор продолжал: – А какие они ловкие! Вы знаете, что дельфины способны развивать скорость до двадцати пяти узлов? Я лично замерял: они могут выпрыгивать из воды на шестнадцать с половиной футов.
Ларнер понимающе кивал, не пытаясь, однако, последовать предложению Бэнкса и подойти поближе. Перспектива свалиться в бассейн его не устраивала. А брызги ему доставались и на таком расстоянии.
– Да, да! Они очень подвижные хищники, – доктор с нескрываемой гордостью расписывал достоинства своих питомцев. Возможность поговорить о любимом занятии выдавалась, видимо, не часто. И сейчас он полностью осознавал, что собеседник волей-неволей будет его слушать, а куда он, собственно, денется?
Ларнеру и правда деваться было некуда. Но он привык извлекать пользу из всего, чем приходилось заниматься. Улучив момент, когда Бэнкс сделал крохотную паузу, он вернул разговор в нужное ему русло:
– Как я понимаю, можно прикрепить к телу дельфина взрывчатку и радиосигналом отдать команду подплыть под вражеское судно?
Доктор грустно посмотрел ему в глаза.
– В принципе, для этого я и готовил эту пару. Вы же в курсе, что здесь, в Гуантанамо, у меня были плановые тренировки с ними. Да, они умеют доставлять мины к кораблям. Мне привезли их из Сан-Диего, из спецлаборатории. Там Тому и Джерри имплантировали в мозг специальные устройства. Кстати, ваша же последняя разработка. Я имею в виду АНБ.
– Об этом я знаю.
– Посредством радиопередатчика я могу управлять их действиями на расстоянии до двадцати восьми морских миль. Каждой моей команде соответствует отработанное и закрепленное условно-рефлекторное действие…
– А отслеживать их перемещения мы будем при помощи спутниковой системы позиционирования, – перебил его Ларнер. – Это все мне известно. Скажите-ка лучше вот что: сможет ли противник обнаружить дельфина, несущего на спине заряд?
– Противник? – совсем уже поникшим голосом переспросил доктор. – Так вы решились реально применить их? Это не учения?
– Вы не ответили на вопрос, – в голосе Ларнера послышались металлические нотки.
Доктор Бэнкс отвернулся к бассейну. Симпатия, которой он недавно проникся к руководителю операции, улетучилась без следа.
– Хм, понятно. Значит, это меня не касается, – в глухом голосе дельфинолога угадывались обида и разочарование. – Хорошо… Эхолоты их не определят. Услышать могут гидроакустики, но это их не насторожит – здесь обитают и дикие дельфины.
– А боевые пловцы?..
– Если к носу дельфина прикрепить отравленную иглу – он сумеет победить хоть десяток спецназовцев! Том отлично умеет срывать акваланг. Джерри может захватить боевого пловца и утянуть его на дно. Мне даже не пришлось специально обучать его этому – на воле дельфины иногда так играют с ныряльщиками, если те оказываются слишком пугливыми или досаждают им в период спаривания… Боевой пловец, каким бы спецом он ни был, все равно создание сухопутное. А у дельфинов организмы иные… Вы слышали об использовании дельфинов на военно-морской базе «Камрань» во Вьетнаме?
– Очень мало.
– Я тогда только начинал работать с дельфинами. Наши питомцы патрулировали рейдовую стоянку кораблей ВМФ США. Десятков шесть вьетконговцев отправились к праотцам при попытке подобраться к нам.
– Отлично. Никогда не думал, что дельфины такие опасные животные.
– Не более опасные, чем человек, – доктор бросил тоскливый взгляд на резвящихся в воде «диверсантов». – Жаль их… Погибнуть могут. Они для меня как дети!
– Для обеспечения национальной безопасности ничего не жаль! – в голосе Ларнера опять звякнул металл.
Доктор вздохнул и сухо изрек:
– Не беспокойтесь, я знаю свои обязанности. Том и Джерри будут готовы по вашему первому требованию. Лучше всего к борту вражеского судна прикрепить радиомаяк, на который дельфин и будет ориентироваться.
– Об этом я позабочусь, – Ларнер подкинул на ладони черную плоскую коробочку, шероховатую на ощупь, с ярко-желтой полосой на единственной гладкой поверхности, обозначающей сторону прикрепления, и снисходительно поморщился. – Тут наш друг из ЦРУ о какой-то своей агентуре говорил…
Мелодично зазвучал телефон. Ларнер аккуратно поднес трубку к обгоревшему на солнце уху, внимательно выслушал. По мере получения информации лицо его приобретало все более и более довольное выражение. Улыбнувшись, он переспросил:
– Самолетом? И сколько их? Десять? Отлично… Пусть побегают…