Рабочий день давно закончился, а Болтун еще только разобрал дверь «Субару». В машину кто-то въехал со стороны водительского сиденья, и теперь не работал стеклоподъемник. По большому счету надо ремонтировать все. Даже менять целиком дверцу. Но хозяин торопится. Болтун тоже спешил и злился, оттого все, как назло, выходило наперекосяк. Угораздило заявиться этого козла за пять минут до закрытия автосервиса! Не мог поехать в другой. Вон сколько их здесь по району. Когда надо, днем с огнем клиентов не найдешь. Болтун приподнял голову и посмотрел через стекло дверцы на владельца иномарки.
Невысокий, щуплый, а взгляд наглый и прикид соответствующий. Сразу видно, не с рынка рубашка, да и штанишки от «Гуччи».
Болтун вздохнул и потянул панель на себя. Вот он, стеклоподъемник, валик, зажатый при ударе. Интересно, во сколько весь ремонт обойдется? Пока хозяину нужно просто закрыть окно на ночь, чтобы можно было оставить машину на открытой стоянке. То есть сделать так, чтобы стекло поднималось и опускалось.
Он отложил пластиковую панель на пассажирское сиденье и заглянул внутрь дверцы. Все, слава богу, цело, только слегка отжать. Стоп, а это что еще такое?
Болтун переложил отвертку в левую руку и потрогал всунутый в угол несколько раз обернутый скотчем сверток из плотной серой бумаги.
«Неужели тайник? – его обдало жаром. Он не понаслышке знал, что во внутренних полостях автомобиля провозят все, от оружия до наркотиков. – А если это пачка долларов или золотишко?»
Болтун снова посмотрел на парня. Уже более внимательно. Тот, как ни в чем не бывало, стоял снаружи, напротив въездных ворот, и курил. Неужели забыл, что у него тут?
– Долго еще? – парень заметил, как автослесарь уставился на него, и отбросил окурок.
– Нет, – покачал головой Болтун. – Давно машину купил?
– Неделю назад, – огорошил парень. – Почему спрашиваешь?
– Да так, – следя за его реакцией, пожал плечами Болтун. Он понял, лопух даже не знает о том, что в дверце что-то спрятано. Не поднимая глаз, Болтун взял сверток и сунул его в стоящий на полу ящик с инструментом, про себя отметив его достаточно большой вес.
Не глядя, нащупал на панели кнопку. Надавил. Электроподъемник зажужжал, опуская стекло, потом поднял его вверх.
– Готово! – он трясущимися руками поставил на место панель, придавил ее до щелчка, достал из нагрудного кармана отвертку и стал закручивать болты.
Спустя пять минут парень выезжал из ворот, а Болтун спрятал в карман две сторублевые бумажки и направился переодеваться. В раздевалке никого не было. Торопливо открыл свою кабинку, поставил туда ящик и прислушался. Снаружи тихо. Он стал торопливо раздеваться. Оставшись в одних трусах, взял полотенце и пакет с туалетными принадлежностями, однако в последний момент передумал идти в душ. Вдруг кто-то заявится сюда и заглянет в его вещи? Мало ли что в свертке?
Он надел джинсы, рубашку, переложил сверток в свою сумку и направился на выход, по пути выключив свет. Руки все же решил сполоснуть и свернул в душевую.
– О, Болтун, а ты чего еще здесь? – удивленно воскликнул выскочивший навстречу Колька Глотов. – С «Субару» возился?
– Угу, – отчего-то желая быстрее отвязаться, Болтун проскользнул мимо.
Выезжая со стоянки, едва не зацепил чей-то «Бентли». Матерясь на чем свет стоит, выехал на дорогу и сразу попал в пробку, подобных которой в такое время никогда не было. Все вокруг словно стало враждебным.
– Не к добру, – пробубнил Болтун себе под нос, включил магнитолу и покосился на лежащую сбоку сумку. Его так и подмывало посмотреть содержимое свертка. Он выглянул вперед, потом торопливо бросил взгляд в зеркало заднего вида, достал из бардачка нож. Но стоп-сигналы на впереди стоящей машине погасли, и колонна двинулась. Болтун чертыхнулся. Разрыв увеличивался. Вот уже с правого ряда перед ним встали два микроавтобуса. Сзади посигналили. Торопливо включил передачу, выжал сцепление. Машина дернулась и заглохла. Раздались уже более настойчивые сигналы. Руки затряслись. Он словно в первый раз оказался за рулем. Мысли путались, лоб покрылся испариной. Снова завел, тронулся.
– Что за чертовщина? – вслух спросил Болтун и посмотрел на себя в зеркало заднего вида. Соломенного цвета волосы потемнели от пота. Болотного цвета глаза были красными от проведенного в духоте дня. Слегка приплюснутый нос, круглое веснушчатое лицо. Левая щека в грязи.
Спустя час Болтун свернул во двор своего дома. Торопливо закрыл машину, забрал сумку и, воровато озираясь, забежал в подъезд. Лифта дожидаться не стал и на одном дыхании вбежал на шестой этаж.
– За тобой что, черти гонятся?! – испуганно всплеснула руками мать, пропуская его в квартиру.
– Замотался сегодня, – он торопливо снял кроссовки и прошлепал к себе в комнату.
– Мойся и за стол, – запоздало крикнула мать.
– Счас, – пообещал он и закрыл дверь.
Вынул сверток, отбросил под стол сумку и сел на стул. Подбросил находку в руке. Тяжелая.
Сердце учащенно заколотилось. Торопливо распорол ножом коричневую ленту скотча, потом аккуратно разрезал бумагу. Лезвие скользнуло по металлу.
«Контейнер»! – мелькнула мысль.
От напряжения на лбу выступили капли пота.
– Толя! – мать толкнула дверь. – Ты чего заперся?
– Переодеться дай! – с нотками недовольства крикнул он.
Замок врезали, когда Анатолий был в армии. Родители сдавали его комнату студентам. Теперь он изредка им пользовался, когда потихоньку приводил в дом девчонок. Мать это раздражало, а отец и вовсе хотел его снять. Но он не разрешил.
– Давай быстрее. Ужин стынет! – шаги матери удалились в сторону кухни.
Болтун сокрушенно вздохнул и стянул бумагу. В руках оказался небольшой цилиндрической формы предмет, чем-то напоминающий миниатюрный термос размерами в половину палки копченой колбасы.
– Что за чертовщина?! – пробормотал он под нос.
Руки затряслись, а в груди непоседливым пушистым зверьком с когтистыми лапками заерзал страх.
«А если здесь отрава?» – подумал он, однако руки сами собой стали откручивать крышку. Сначала с трудом, потом легче она пошла. Последний оборот он делал с большой осторожностью. Возможно, это и привело к тому, что рука неожиданно дрогнула и она полетела на пол. Раздался звон. Болтун с опаской покосился на дверь и заглянул внутрь контейнера. Здесь, обернутый куском пористой резины, был вставлен цилиндрической формы пенал размером с круглую батарейку. Сердце заколотилось сильнее. Страх усилился. Он внимательно оглядел внутреннюю стенку контейнера и с удивлением обнаружил, что она из свинца. Попросту в стальную оболочку запрессован стакан из этого материала.
Болтун торопливо поднял с полу крышку и быстро навинтил ее на место. Она была с резиновой прокладкой. Все герметично, хорошо подогнано.
«Вот же влип! Точно, радиоактивный материал!» – осенило его.
С физикой у Толика в школе были большие проблемы, но он отлично знал, что именно свинцовая тара используется при транспортировке радиоактивных веществ. Еще резина. Два года срочной службы не прошли бесследно. Вообще, Болтун часто ловил себя на мысли, что армия дала ему намного больше, чем казалось тогда, когда он туда шел. Кроме того, что возмужал, научился быть самостоятельным и получил специальность автослесаря, он еще увеличил свой кругозор. Вот и сейчас знания по защите от оружия массового поражения пригодились. Не знай он тонкости, вскрыл бы контейнер. А так... «А что так?» – неожиданно сам себя спросил он и тупо уставился на находку, которая теперь стала проблемой. Как с ней быть? Пойти позвонить в милицию? Хотя подобные вопросы в компетенции скорее МЧС. А может, сразу и тех и других? Сколько говорили об угрозе создания грязной атомной бомбы? Болтуна обдало жаром. А ведь он сейчас, может быть, мир спас! На какое-то время Болтун погрузился в мечты. Возможно, за такой поступок вознаграждение положено. Почему нет? Он ведь наверняка огромный ущерб предотвратил. Сколько нужно потом средств, чтобы провести дезактивацию зараженной местности? Он вспомнил, как в армии они имитировали помывку техники, вышедшей из зоны радиоактивного заражения. Так то просто учения. Там больных не было. А это лекарства, смерти... Он поежился и встал.
Снова постучала мать:
– Ты что там, уснул?
– Иду, – выдавил он из себя, схватил контейнер и, проверив, как закручена крышка, сунул его в стол.
Отец скучал за бутылкой водки. Так начинался каждый вечер. Значит, закончится скандалом. Он работал сантехником в ЖЭКе и сейчас пропивал калым.
– Как дела? – наполняя очередную рюмку, спросил он слегка захмелевшим голосом.
– Как всегда. – Толик сел напротив и вопросительно посмотрел на мать.
Она выставила перед ним тарелку с макаронами и котлетой.
Он взял хлеб и уставился в висевший над головой отца телевизор.
Тем временем Болтаев-старший замахнул содержимое рюмки, сунул в рот огурец и поморщился:
– Ух!
– Завязывал бы! – начала старую пластинку мать. – Завтра вставать рано.
– Почему именно завтра? – отец всем телом развернулся в ее сторону на табурете. – Так же, как и сегодня. И вчера... И позавчера!
При этом покрытый рыжими волосами кулак ритмично ударялся основанием по крышке стола.
– Батя, кончай шуметь! – строже, чем обычно, прикрикнул Колька и с деланым интересом уставился в экран.
– А чего там? – отец вскинул голову.
Шло очередное шоу. Женоподобная «звезда» мужского пола томно закатывала глаза, заламывала руки, показывая свой загородный дом журналисту.
– ...А здесь я отдыхаю после концерта, – показал он на огромную спальню.
– Пять наших квартир, – хмыкнул отец и повернулся к Толику: – И тебе это интересно?
– Прикольно, – с набитым ртом проговорил Колька.
– Я сегодня шесть адресов обошел, ремонт сделал, – стал загибать пальцы отец. – В одной людей говном чуть не затопило по самые подоконники, в другой вода с потолка лилась. Скажи, – он навалился грудью на стол, – что это чудо толстогубое сделало, чтобы в таких хоромах жить? Чем я хуже него?
– Началось! – простонала мать и загремела в раковине посудой.
– Все они нахапали! – отец обвел вокруг себя пальцем. – У нас с тобой! У страны...
Толик уже знал, отец сейчас переходит на соседей, которые, как специально, были частными предпринимателями.
– Палец о палец никто не ударил! – разорялся отец. – Там купил, здесь продал. Да при Союзе это спекуляцией называлось! – он хряснул кулаком по столу, отчего Толик вздрогнул, а мать запричитала.
– Батя, завязывай! – осторожно попросил Толик. – Тебе тоже никто не мешает. Ты вон, слесаришь с дипломом инженера. А слабо в бизнес податься? Я же помню, как ты в девяностых трясся, когда вечером домой возвращался. Все боялся, что с Мишановым перепутают и пристрелят.
– А что? – отец сделал строгое лицо. – Мы с ним одинакового роста. И поначалу нас путали.
– Да я не к тому, – Толик отодвинул от себя уже пустую тарелку. – Ты не рисковый. Они вон и квартиры закладывали, и наезжали на них. Поднялись. Теперь живут.
– Не могут все в бизнес разом уйти, – отец сник. – Кто тогда сантехником работать будет? Да и как они начальный капитал сколотили? – он снова наклонился к Толику. – Крали! Мишанов при Горбачеве директором универсама был. Чуть не посадили. Стрижаков компаньона кинул. А эти, – он, не оборачиваясь, показал за спину большим пальцем. – Все деньги криминальные. Недавно слышал, даже война в Чечне была выгодна торговцам оружием и рабами...
– Ну, это уж ты загнул, – Толик допил чай и отодвинулся от стола. Общество отца тяготило. Нес как всегда околесицу. Но уходить тоже опасно. Он себя накрутил. Может на мать кинуться.
– Ничего я не загнул, – почти трезво проговорил отец. – Человек такая тварь, что ни перед чем не остановится ради своего обогащения.
– Но ты ведь не такой? – удивился Толик.
– Откуда знаешь? – отец посмотрел на него как на несмышленого ребенка. – Я сегодня, к твоему сведению, у старухи деньги вытребовал за бачок, который ей бесплатно положен. Нашел причину.
– Ага, – язвительно проговорила мать. – Теперь совесть заела, решил глаза залить.
– Да пошли вы все! – отец приуныл.
Вскоре он угомонился и отправился спать. Толик вернулся к себе в комнату, закрыл дверь и сел за стол. Вынул и поставил перед собой контейнер. Задумался.
«А ведь прав отец, – осенило его. – Один раз человек живет, и хочется ему, чтобы жизнь эта была красивой. Вот и те, кому этот контейнер предназначен, тоже, небось, деньги зарабатывают. А радиоактивный материал – очень дорогая штука. Об этом часто говорят. Наверняка содержимое этого контейнера не один миллион рублей стоит, а может, долларов».
Чем дольше Болтун смотрел на этот контейнер, тем сильнее убеждался в том, что находкой стоит распорядиться по-умному. Что будет, если он сдаст его в милицию? «Ничего», – сам себе ответил Толик. Просто начнут искать хозяина машины. Его быстро установят. Он запомнил номер. После этого выйдут на бандитов. Толик поежился. Наверняка те, кто за этим стоит, не обычные жулики. Стоп, а если они такие серьезные люди, как умудрились продать машину с контейнером?! Опа! Толик даже встал и стал ходить по комнате. «Не сходится здесь! Скорее машину просто угнали!» – осенило его. Значит, груз по-прежнему ищут! Его обдало жаром. А раз так, то парня наверняка найдут. Потрясут, он расскажет, что был в автосервисе... Стоп, как они найдут угнанную машину? Их милиция не находит. Наверняка, после того как в ней последний раз сидел хозяин, она поменяла не только номера и цвет, но и город. Нет, не надо упускать такой шанс. Нужно полазить в Интернете, поговорить со знающими людьми и продать. Не удастся, можно закопать подальше от дома. «А если там все же не то, что я думаю? – пришла мысль. – Вдруг действительно брюлики?»
Немного поколебавшись, Толик снова вернулся за стол, взял в руки контейнер и отвернул верхнюю крышку. Вынул, как из матрешки, пенал. Осторожно потряс им рядом с ухом. Там было что-то вроде песка. Он посмотрел на дверь. Если быстро взглянуть и закрыть, ничего не будет!
На вытянутых руках он стал осторожно отворачивать крышку пенала. Она быстро отделилась. Руки затряслись, а в голове загудело. Немея от страха, он поднес пенал к себе и заглянул внутрь. Нечто похожее на алюминиевую стружку заполняло треть пространства. Точно радиоактивный материал! Он торопливо завернул крышку, обернул пенал резиной, вставил в контейнер и закрыл.
Не сводя взгляда с изгиба небольшой горной речки, шумевшей между камней по дну распадка, Антон сдвинул головной телефон переговорного устройства к виску и с удовольствием потер пальцем мокрое и зудящее ухо. Вечерело. Тень горы, у которой была организована засада, почти полностью накрыла соседний, более низкий перевал. Опустившееся к горизонту солнце теперь золотило лишь его вершину.
В это время сзади раздался хруст веток и топот. Антон перевернулся на спину и направил ствол «Винтореза» в сторону звука. Что в тыл вышел кем-то потревоженный кабан, он не сомневался. Но зверя так и не увидел. Кабан, видимо, почувствовал человека и принял правее засады. Вскоре шум стих.
– Ушел, гад, – проговорил наушник голосом Дрона.
– Не суетись, Вася, – успокоил Шаман. – Будет тебе сегодня мясо.
Чеченец говорил насмешливо, словно подтрунивал над непоседливым майором.
– Чего раскудахтались?! – разозлился Антон. – Хватит эфир засорять!
Он снова перевернулся на живот, расправил под собой сбившийся коврик из прорезиненной ткани и уставился на тропу.
Всего два дня назад они с Дроном собирались отметить день рождения Сережки. Но звонок шефа, который требовал немедленно прибыть к нему, перевернул все с ног на голову. Чуда не произошло. Из кабинета Родимова они отправились прямиком на аэродром Чкаловска, по пути лишь экипировавшись в общежитии. Генерал как всегда был сдержан и лаконичен. Группа справилась с задачей по обеспечению безопасности арабской делегации, но появились новые обстоятельства, и командировка продлена. В связи с этим Антону предписывалось убыть в Чеченскую Республику и принять командование группой. Дрон также отзывался из отпуска. Впрочем, их это нисколько не удивило.
Причиной послужила полученная агентурным путем информация о планируемом переходе административной границы с Дагестаном группы боевиков численностью до десяти человек. Источник сообщал, что целью банды является доставка на территорию республики двух шахидов. Объекты для атак не известны. Задача усложнялась тем, что сам агент сейчас находился среди боевиков. Родимов предупредил, что он не должен пострадать, а в случае пленения никак не выдать своей принадлежности. Попросту говоря, это не в его интересах. В свою очередь спецназу придется относиться к нему как к обычному боевику и, по возможности, инсценировать побег. Генерал вручил фотографию и назвал кличку: Бархан. По приезде в Курчалой, где расположилась группа, Антон показал снимок всем спецназовцам, после чего, как и было условлено, уничтожил его.
Местом для засады выбрали изгиб реки. Здесь тропа проходила вдоль берега, до переката, который бандиты должны были использовать в качестве брода. Сразу за ним, чуть в стороне, в старом русле все было перерыто кабанами. Там они принимали грязевые ванны. Наверняка явятся и сегодня. Июнь – время летней линьки. В такое время кабаны чаще, чем обычно, возятся в грязи. После этого трутся о деревья. Причем почти всегда об одни и те же. Отчего некоторые стволы редких в этих краях пихт походили у основания на песочные часы. Смола этих деревьев обладает заживляющим свойством, поэтому зверь его жалует. Одну свежевырытую яму использовал в качестве позиции Банкетов. Среднего роста майор, с проницательным взглядом, немного углубил сотворенное кабаном ложе, набросал на дно веток и травы, сверху постелил коврик. Однако позиции занимали рано утром, и он не рассчитал, что в полдень его окопчик окажется под палящими лучами солнца. Сейчас Банкет выглядел устало. Размалеванное серо-коричневым «гримом» лицо осунулось, а защитного цвета косынка, обтягивающая правильной формы череп, потемнела от пота. В паре с ним работал Истрапилов Лече по кличке Стропа. Чеченец был худощавого телосложения. У него был тонкий с горбинкой нос, дугообразные брови, цепкий взгляд. Волнистые волосы намного длиннее, чем положено военному. Нижняя часть лица покрыта недельной щетиной, которая уже могла сойти за среднестатистическую бороду. В группе кроме него было еще два чеченца. Вся тройка до вылета на Северный Кавказ прекращала бриться. Это было вызвано тем, что нередко они выдавали себя за боевиков. Для этих целей с собой возили и аксессуары. У всех был комплект одежды, какую обычно носят боевики, инкрустированные серебром кинжалы, пистолеты «ТТ». По этой же причине в отличие от остальных разведчиков-диверсантов, которые в большинстве своем предпочитали «Винторезы», горцы, как в группе называли чеченцев, были вооружены распространенными среди бандитов автоматами Калашникова. Кроме них подобный тип оружия брали только Ренат Хажаев – старший лейтенант медицинской службы с позывным Москит и прапорщик Лаврененко, отвечающий в группе за организацию связи. Круглолицый, невысокого роста прапорщик, с рыжими, слегка вьющимися волосами, должен был работать сегодня в паре с Антоном. Но он отправил его прикрывать тылы.
Антон прижал присосавшегося к запястью комара. Одновременно в наушнике переговорного послышалось два щелчка. Кто-то стукнул ногтем по микрофону. Такой сигнал означал «Внимание». Антон медленно повернул голову вправо и увидел бандитов.
Головной телефон зашелестел голосом Кота:
– Ориентир «три», наблюдаю двух вооруженных людей. Предполагаю головной дозор...
Рослый светловолосый майор был в группе прямым заместителем Антона. Его позиция находилась на правом фланге. Поэтому он первый увидел боевиков.
«Дай бог, чтобы твои слова сбылись», – между тем подумал Антон, наблюдая за чеченцами. С таким же успехом эти двое могли быть назначены в боковую походную заставу, а основные силы выдвинуться левее. Тогда банда сейчас находится в тылу группы. Это маловероятно, но возможно. Бандиты пользовались теми же приемами ведения разведки и совершения марша, что и спецназ. Уступало лишь качество.
Они шли не спеша, о чем-то вполголоса переговариваясь, изредка бросая по сторонам настороженные взгляды. Один с огромной, смолянистого цвета косматой бородой, но лысый. Второй, на голову выше своего дружка, был выбрит, однако из-под сшитой по форме тюбетейки кожаной шапочки торчали густые рыжие волосы. Его руки лежали на висевшем на груди автомате. Бородач нес оружие на плече, небрежно держа его за ствол. Оба были одеты в камуфляж и самодельные разгрузочные жилеты. На широком кожаном поясе бородача красовался кинжал. За спиной длинного болтался рюкзак. Бородач шел налегке. Вот они поравнялись с Антоном и через полминуты, пройдя между берегом и находившейся в засаде группой, вышли к броду. Теперь оба находились в секторе стрельбы Банкета и Стропы.
Бородач огляделся, вынул из нагрудного кармана станцию и что-то сказал в нее. Вскоре едва заметно дрогнула ветка молодого каштана, и Антон облегченно вздохнул. Основной отряд выдвигался по маршруту дозорных. Первый бородатый чеченец был в панаме и темных очках. На голое тело накинут разгрузочный жилет. Обыкновенные штаны из черного материала заправлены в сапоги. Шагающий за ним моджахед щеголял в камуфляже для пустынь. Такой носят солдаты НАТО в Ираке. В общем, кто во что горазд. Все тащат с собой объемные рюкзаки. К некоторым приторочены «Мухи». В середине колонны шел бандит, вооруженный пулеметом. А вот и агент. Антон увидел русого чеченца в черном берете. Он был вторым с конца. С небольшим отрывом двигался совсем молодой парень, голову которого украшала выгоревшая косынка с арабской вязью.
– Десять, – одними губами проговорил Антон и смерил расстояние до головного дозора. – Всем внимание, «Атака».
Взрыв автоматных очередей, хлопков «Винторезов» и вскриков боевиков сорвал с деревьев птиц. Послав одну за другой пулю в третьего от головы колонны бандита, Антон встал и перебежал к дереву. Опустился на одно колено. Из всего отряда только двое огрызались в ответ огнем. Остальные либо лежали не двигаясь, либо корчились на земле. Антон отыскал глазами агента. Он сидел на корточках и стрелял чуть выше того места, где находился Туман. Антон навел ему в голову «Винторез», потом привычно перенес точку прицеливания левее и ниже. Указательный палец выбрал короткий, как у спортивной винтовки, свободный ход. Оружие привычно вздрогнуло. Чеченец развернулся вокруг своей оси и полетел на спину. Глаза округлились. Антон улыбнулся. Ничего. Правдоподобнее будет выглядеть его участие в перестрелке. А рана пустяки. Он точно знал. Пуля прошла, слегка задев плечо.
– Прекратить огонь! – уже не таясь, скомандовал Антон. – Джин!
– Одну минуту даем, чтобы вы подумали и приняли решение сложить оружие, – догадавшись, чего от него хотят, крикнул на чеченском Джабраилов. – Нет – все умрете здесь как шакалы!
Сидевший у самой воды бородач посмотрел на своего дружка, укрывшегося за поваленным деревом, и отбросил в сторону автомат. Раненный в ноги молодой чеченец приподнялся на локте и вытянул вверх левую руку.
– Так, – раздался в наушнике голос Банкета. – Процесс пошел.
Антон облегченно перевел дыхание. Бандиты сдались на удивление быстро.
В это время агент вскочил и бросился в воду. Раздалась короткая очередь и несколько хлопков. Чеченец, зажимая предплечье ладонью, сиганул в бурлящий поток. Было мелко, но течение сразу свалило его с ног и потащило к перекату. Он несколько раз пытался встать на четвереньки, потом просто упал на живот и, перебирая по дну конечностями, понесся вниз.
Его примеру решил последовать самый молодой. Он едва поднялся и сделал шаг, как неожиданно выгнулся, неестественно сведя лопатки, запрокинул голову назад и рухнул на колени.
Антон понял, что кто-то справа выстрелил ему в спину.
Через минуту двое бандитов сидели на корточках. Банкет собирал оружие и досматривал убитых. Москит обрабатывал рану Туману, которого зацепило в руку. Офицеры-чеченцы, расправив на голове маски с прорезями для глаз и рта, быстро проводили опрос. Антон просматривал документы. Остальные наблюдали за подступами к месту недавнего боя.
Подошел Вахид Джабраилов. В прошлом сотрудник республиканского МВД имел позывной Джин. Широкоплечий, со сросшимися на переносице бровями чеченец выглядел озабоченно.
– Что? – Антон заглянул ему за спину.
Капитан Шамиль Батаев и Лече Истропилов продолжали работать с пленными.
– Среди них нет шахидов, – Джин воровато оглянулся на пленников и стянул с лица маску. Он выглядел растерянно. – И состав банды не тот, как ты сказал.
– Не может этого быть, – Антон покачал головой. – Агент тот?
– Да, – неуверенно кивнул Джин. – Хотя я видел его мельком. Имя полевого командира не Умар. Человека, который назвался здесь старшим, зовут Джеват.
– Врут, – уверенно заявил Антон.
– Нет, – Джин покачал головой. – Я думаю, мы встретили не тех...
– Это Дрон, – неожиданно ожил наушник. – Наблюдаю духов. Пять... Отставить... В количестве семи...
– Еще два, – перебил его Кот. – Выдвигаются короткими перебежками. Дальность триста...
– Черт! – Антон вскочил, сунул документы за отворот разгрузочного жилета и развернулся к Джину: – Ты и Шаман уводите пленников по старому руслу к оврагу. Головой за них отвечаете.
– Понял, – кивнул Джин и, пригибаясь, побежал в сторону Шамана.
Антон взбежал вверх по склону и посмотрел в том направлении, откуда, по докладам охранения, выдвигались боевики. Пока он ничего не увидел. Склон был покрыт буковым лесом и кустарником. Но было ясно: групп, подобных той, которую они ждали, как минимум две. Просто следуют одним маршрутом с небольшим разрывом. Агент был в одной и не знал о существовании другой. «Или других, – Антон с опаской посмотрел назад. – А может, их не две, а три, или еще того хуже – четыре?» Чего стоило отряду из сорока человек разделиться, с целью просочиться через границу, а там собраться в единый кулак? Так было, и не раз. Иногда банды рассеивались на двойки-тройки, потом, спустя некоторое время, стекаясь в назначенный район, образовывали огромную банду. Здесь тоже может быть нечто похожее. Первая группа боевиков выполняет роль головного дозора. Вторая по обстановке. Пока спецназ сейчас занимался этими бандитами, остальные вышли в тыл и окружили его. Второй вариант – это ловушка. Кто-то узнал о существовании в банде агента. Скомплектовали из новичков и недовольных отряд и отправили под надуманным предлогом якобы в Дагестан, уверенные в том, что шпион оповестит о переходе своих. Сами обложили район. Это более правдоподобно. И время выбрали с учетом, что скоро стемнеет. Еще немного, и рассчитывать на авиацию будет нельзя.
– Группа, к бою! – скомандовал Антон и увидел бандитов. Сразу двое показались на одном уровне с ним. Оба в защитного цвета куртках и штанах. На головах повязки с арабской вязью. Шедший немного впереди вскинул автомат.
Но Антон опередил и дважды выстрелил ему в грудь. Взмахнув руками, тот полетел на спину. Второй успел надавить на спуск. Очередь прошла чуть выше головы. Сверху полетели куски коры и мелкие ветки. Антон присел на корточки и выстрелил, целясь снова в грудь. Бандит вскрикнул и исчез. Тут же справа и слева раздались очереди и хлопки «Винторезов». Кто-то истошно закричал.
Антон перебежал вперед и укрылся за вывернутым из земли корневищем. Наугад разрядил выстрелом последний в магазине патрон и перезарядил «Винторез».
– Минус один! – отчитался Кот.
– Минус один, – словно эхо повторил Дрон.
– Я двоих убрал, – пробормотал Антон. – Кот, что наблюдаешь?
– Залегли. Переговариваются.
– Дальность?
– Почти в броске гранаты.
Антон приподнялся на руках и огляделся по сторонам. Справа – торчащие вверх ветви упавшего совсем недавно дерева, слева – кустарник высотой с человеческий рост, прямо взгорок. Практически никакого обзора. Он встал на четвереньки и стал отползать назад. Неожиданно со стороны перевала раздались одиночные выстрелы из автомата. Антон вскочил на ноги и вернулся на то место, откуда убрал первых двух бандитов.
– Дрон, – он прижал микрофон к губам. – Доложи обстановку! Что на правом фланге?
– Смотря что сейчас считать флангом, – Дрон выругался трехэтажным матом. – Со стороны перевала обходят.
В тот же момент сзади раздался взрыв автоматных очередей. Наушник переговорного устройства разразился ругательствами на русском и отдельными фразами на чеченском. Антон понял, что Джин с Шаманом также напоролись на бандитов.
– Противник с тыла! – крикнул он. – Джин, что у вас?!
– Нос к нос столкнулись с двумя шайтанами. Уже оба у Аллаха.
Антон облегченно перевел дыхание и улыбнулся. Как всегда, в таких случаях у Джина появлялся акцент.
– Козлы! – раздался сквозь треск очередей крик Лавра.
Эфир заполнили крики, ругань, выстрелы. Морщась, Антон встал и, пригибаясь, побежал вверх. Туда, где, по его мнению, были Дрон и Лаврененко. Лес стал реже. Обернулся назад. Речку уже было плохо видно из-за деревьев. Он замедлил шаг. Вскоре вовсе остановился. Начинались россыпи камней и редколесье. Неожиданно впереди, из-за куста, раздалась очередь. Сгусток черного дыма, цепляясь за ветви, медленно пополз вверх. Антон рухнул на живот, дважды выстрелив в том направлении. Он знал, что не попал. Но так хотя бы на некоторое время заставил понервничать бандита. Едва он коснулся земли, больно ударив колено и локти, как раздалась еще одна короткая очередь. Стреляли дальше и выше. Сверху неприятно прошелестела пуля.
– Дрон, – Антон приподнял голову, – обозначь себя!
Справа послышался хлопок «Винтореза». Антон посмотрел в том направлении и увидел Василия. Укрывшись у торчащего из земли валуна, он стрелял вверх.
Сбоку раздался хруст ветки. Антон развернулся и почти машинально выстрелил в отделившийся от земли силуэт.
– Ах! – рявкнул круглолицый бандит и упал на колено.
Антон выстрелил еще раз. Бандит скорчился и повалился на бок. Антон приподнялся, надеясь увидеть напарника круглолицего. В тот же момент его словно двинули в грудь кувалдой, и он полетел на спину.
«Неужели все?!» – мелькнула мысль.
Оказавшись на земле, он секунду лежал неподвижно, завороженно, словно впервые, разглядывая кусок темно-синего неба, лоскутком застрявшего между кронами деревьев. Потом, спохватившись, перевернулся на живот и отполз в сторону. Озираясь по сторонам, сунул руку за отворот разгрузочного жилета, ощупал грудь. Поморщился от боли в мышцах. Удивленно хмыкнул и сунул пальцы под клапан кармашка разгрузки, надеясь понять, что спасло от смерти. К своему удивлению, вынул напополам расколотую гранату.
– Лихо, – Антон хмыкнул, посмотрел в сторону Дрона.
Но майор продолжал стрелять в направлении росшего ближе к вершине кустарника. Оттуда вяло огрызались огнем. Правее него, в паре десятков метров, отбивался Лавр. Выходит, круглолицый и тот, кто выстрелил ему в грудь, оказались в тылу у них. Однако как Антон ни старался, второго боевика увидеть не мог.
«Может, шальная?» – подумал он, вынул из кармашка на рукаве бинт, зубами разорвал упаковку, отложил в сторону «Винторез» и перетянул корпус «эф-ки». Гранат было всего две. Сколько продлится бой, неизвестно. Конечно, эффект от «подранка» будет уже далеко не таким, но все лучше, чем ничего. Едва он закончил возиться с гранатой, как боковым зрением заметил справа от себя движение. Пригнул голову и посмотрел в том направлении. К застреленному бандиту шел рослый бородач. Вытянув шею, он пытался определить, откуда выстрелили в дружка. Антон скосил взгляд на «Винторез» и чертыхнулся. Стоит протянуть к нему руку, как его заметят. Он и так в поле зрения бандита. Но сумерки и камуфляж размывают его на фоне растительности. Ко всему, мешал сосредоточиться треск очередей. Казалось, что молотят под каждым деревом.
«Вот граната и пригодилась», – подумал Антон и освободил чеку.
Боевик продолжал красться. Антон метнул гранату, а сам бросился животом на оружие. Бандит заметил его. Но щелчок сработавшего запала и вид летящей гранаты ввели бандита в ступор. Он открыл рот. Забинтованная «Ф-1» зацепилась за ветку и рухнула, не долетев до него несколько метров. Он зажмурился.
Больше Антон не стал испытывать судьбу и уткнул лицо в землю. По барабанным перепонкам ударило звуком. Он почувствовал, как его обдало упругим воздухом, поморщился и поднял голову. Почти одновременно отброшенный взрывной волной бандит вскочил на ноги. Правая половина лица превратилась в кровавое месиво, на шее увеличивалось в размерах кровавое пятно. Он ничего не соображал. Оружие осталось на земле. Неестественно подпрыгивая, он сделал несколько шагов и рухнул, обхватив небольшое деревце рукой. Вторая болталась вдоль туловища. Там, где должен был быть рот, из кровавой каши вдруг надулся и лопнул пузырь. Бандит издал гортанный звук и забился в конвульсиях.
– Дрон, Лаврененко, «Откат», – скомандовал Антон. – Прикрою.
Он планировал немного отойти к реке, чтобы минимизировать угрозу повторного обхода. Силы были распылены, а численный состав атакующих неизвестен.
Протяжный стон круглолицего заставил его замереть.
– Карим! – прохрипел бандит.
Антон огляделся и перебежал к нему ближе.
Бандит лежал на боку, головой в обратном направлении. По всей видимости, он пытался ползти назад, к своим. Антон оглянулся на убитого гранатой, вскочил и прыгнул на круглолицего. От неожиданности и боли чеченец вскрикнул. Антон перевернул его на спину. Бандит успел расстегнуть на себе разгрузочный жилет и куртку. Волосатая грудь была в крови.
– Сколько вас? – Антон тряхнул его за плечо.
Бандит на секунду зажмурился. Правая половина бледного как мел лица была в грязи, по которой от уголка глаза разбежались светлые морщинки.
– Ты слышишь меня? – Антон нащупал в кармашке контейнер, в котором был шприц-тюбик промедола. Быстро достал его, снял колпачок и вогнал иглу в плечо чеченцу. Но было уже поздно.
– Шакалы! Боитесь, что последний час ваш настал? Аллах ху Акбар! – на губах бандита выступила кровавая пена. Он говорил со свистом, но четко выговаривая каждое слово. Лоб мгновенно покрылся испариной. Было видно, каждый слог дается ему с трудом.
– Сколько вас? – повторил Антон больше всего волновавший его вопрос.
Бандит вдруг напрягся. Его голова приподнялась над землей, а на шее вздулись лиловые жилы. Из глотки вырвался странный, булькающий звук. Глаза налились кровью и практически вылезли из орбит.
Сбоку послышался шум. Антон развернулся. Это пятился задом Дрон. Правее, в паре десятков шагов от него, изредка постреливая, отползал из своего укрытия Лавр. Дрон перешел на одиночные. После каждого выстрела он перебегал на несколько метров назад и в сторону. Над головой Антона в дерево шлепнула пуля.
Он опустил взгляд на бандита. Тот уже не дышал. Лицо за какое-то мгновение изменилось до неузнаваемости. Да, перед ним был тот же самый боевик. Но уже не живой. Нос заострился, лицо осунулось и обрело выражение спокойствия и умиротворения. Кожа стала словно прозрачнее.
– Филин, – позвал Дрон. – Что нашел?
Антон обернулся. Направив удлиненный глушителем ствол «Винтореза» вверх, Дрон удивленно смотрел на Антона.
Антон встал на ноги, перебежал назад и, снова развернувшись в сторону противника, опустился на одно колено.
– Уходи!
Дрон отбежал дальше. Чуть правее упал на живот Лавр.
– Прикрываю! – прохрипел прапорщик.
Антон с Дроном устремились через кустарник.
Лавр сделал несколько коротеньких очередей. Антон перемахнул через трухлявый пень, намереваясь сразу остановиться, чтобы обеспечить отход Лаврененко. Все, что произошло после того, как он должен был коснуться подошвой ботинка земли, было необъяснимо. Он услышал хруст и ощутил состояние полета. Рефлекторно зажмурился и сгруппировался. В тот же момент вскрикнул от резкой боли в руках, которые вдруг словно рванула неведомая сила к небу, а сознание черными брызгами разлетелось на ослепительно белом фоне.