Но вот пришел 1914 год. Началась так лелеянная Британией война. С первых же дней в русской армии стали нарастать сложности в снабжении снарядами, винтовками, другим военным снаряжением. Все это получило в истории название «снарядного голода». При расследовании главным виновником был признан тогдашний военный министр генерал В. А. Сухомлинов.
12 июня 1915 года министр был уволен с должности по подозрению в измене и отдан под суд. За решение возникшей проблемы с вооружением взялся назначенный начальником Артиллерийского Управления Российского Генштаба генерал Алексей Алексеевич Маниковский, который привлек к выяснению обстоятельств возникшей ситуации курирующих военную контрразведку генералов Нечволодова и Бонч-Бруевича.
Результатами действий генерала Маниковского, его решительными организационными и финансовыми мерами восхитилось не только русское общество, но и Уинстон Черчилль, написавший:
«…Мало эпизодов Великой войны более поразительных, нежели воскрешение, перевооружение и возобновленное гигантское усилие России в 1916 году. К лету 1916 года Россия, которая 18 месяцев перед тем была почти безоружной, которая в течение 1915 года пережила непрерывный ряд страшных поражений, действительно сумела собственными усилиями и путем использования средств союзников выставить в поле – организовать, вооружить, снабдить – 60 армейских корпусов вместо 35, с которыми она начала войну…»[12].
Выяснилось, что снаряды отсутствовали только непосредственно на линии огня, в то время как в тылу склады были ими забиты (знакомая нам по 1991 году картина: в магазинах ничего нет, а склады ломятся от товаров). Генерал Маниковский прямо говорил, что предприниматели «организовали крестовый поход на казенный сундук под видом спасительных для армии предложений»[13]. Оказалось, что саботаж поставок был организован придворной камарильей, включая Великих князей и ближайших родственников царя, а также думской оппозицией во главе с Гучковым. Все они находились в доле с оружейными промышленниками.