Пять часов вечера. Полина сидела в кресле, поджав ноги и уставившись на циферблат настенных часов. Тоскливую тишину нарушало только мерное тиканье секундной стрелки. Насупив брови, она пыталась вспомнить сколько раз, за время их дружбы с Батоном, он пришел вовремя. Они дружили давно, очень. Их мамы были лучшими подругами со школы. Батон, то есть Антон Хлебников, был старше нее на полгода, они вместе ходили в детский сад, учатся в одном классе и живут на одной улице. И дружат все четырнадцать лет своей жизни.
– Ужас, – думала Полина. – За все годы он не опаздывал два раза: первого сентября в первом классе (его привела мама) и на концерт группы «Dud» (с трудом достали билеты). Полина не любила ожидания, оно ее злило, казалось, что, когда ждешь чего-то, время начинает идти беспощадно медленно. Время… что вообще такое время?!..
Когда часы показывали пятнадцать минут шестого, Полина встала, натянула кроссовки и куртку, и вышла, закрыв дверь. Потом вернулась и повязала длинный желтый шарф на шею: «Плохая примета – возвращаться. А, ну и фиг с ним! Опять опоздаем к репетитору английского».
Полина злилась. Вообще-то, ее звали Аполлинария, бабушка назвала, в честь Аполлона, древнегреческого бога солнца. Маме имя понравилось, но она слегка укоротила его, опасаясь, что с именем древнегреческого бога ее дочь могут ждать проблемы. Бабуля была кандидатом исторических наук, и преданная любовь к мировой истории досталась Полине в наследство, гены, никуда не деться.
Выйдя из подъезда, Полина села на скамейку на детской площадке и стала оставлять следы кроссовок на песке, раньше она всегда убивала время, залипая в соцсетях, но на последнем родительском собрании школьный психолог поднял тему «зависимости современных детей от гаджетов». Он настоятельно рекомендовал родителям отключить своим отпрыскам мобильный интернет, чтобы те, хотя бы на улице, смотрели по сторонам, а не в телефоны. Методика, несомненно, мудрая, и, вроде, взрослые всегда лучше знают, что нужно детям, но волна недовольства уже прошла среди учеников школы № 35. Ими был организован флешмоб под кодовым названием «абонент недоступен», главной целью которого было – напугать родителей, которые не смогут дозвониться до своих чад и будут готовы вернуть мобильный интернет, лишь бы иметь возможность, хотя бы в мессенджерах и соцсетях, спросить покушал ли их малыш, и надел ли он шапку.
Но Полина легко могла провести пару часов, не доставая смартфон из кармана, она любила читать книги, гулять по городу, слушая в наушниках любимую музыку и разглядывая прохожих, мечтать, глядя в небо, отец так и звал ее «моя милая фантазерка, витающая в облаках» и «архитектор воздушных замков». Это же так интересно – увидеть в облаке бегущего единорога, придумать, кем приходятся друг другу те парень с девушкой, что кормят уток на пруду в парке, или сопереживать герою исторического романа, влюбленного в прекрасную леди и раненного стрелой из неприятельского арбалета.
Через двадцать минут, злая и озябшая, Полина поднялась и пошла в сторону школы. Осень еще не наводила уныние затяжными дождями, слякотью и кислыми физиономиями прохожих, понуро шагающих под черными зонтиками, глядя под ноги. Стояла первая половина октября. Днем солнце еще было довольно ласковым, но земля была уже усыпана ковром мертвых желтых листьев, и прохладными вечерами уже хотелось замотаться в шарф, а еще лучше в плед, и с чашкой какао остаться дома смотреть сериал.
Замерзшими пальцами Полина набрала смс: «Батон, ты достал, я иду без тебя!!» И сдобрив сообщение парой злобных смайлов, отправила. Не успела она поднять голову от экрана смартфона, как увидела бегущего навстречу Батона с вытаращенными глазами и в расстегнутой куртке:
– Не поверишь, Поляна, – закричал Батон, увидев подругу. – Я такое нашел. Видно было, что Батон бежал долго, щеки раскраснелись, уши тоже, непослушные волосы пшеничного цвета торчали в разные стороны, шнурки на левом кроссовке развязались.
– Не прокатит! – сквозь зубы процедила «Поляна», Батон так называл ее только в хорошем настроении.
Отвернувшись, она прошла мимо него.
– Да ладно тебе, Поль, ты чё? Я ж тебе говорю, нашел вещицу раритетную, смотри. – Виновато улыбаясь, он пытался взять Полину за руку, которую она с усилием удерживала в кармане.
Полина милостиво повернула голову в его сторону, с наигранным безразличием вороша ногой желтые листья, устилавшие тротуарную плитку.
– Ты знаешь, где развалины старого музея? Там почти все сравняли, скоро начнут что-то строить, говорят, торговый центр будет, – затараторил Батон, выпучив свои синие глаза. – Я туда каждый день хожу, там все время что-то находят.
Он бережно достал из кармана куртки маленькую квадратную коробочку темного дерева.
– Похоже, старинная! – сразу же оживилась Полина. – А чё внутри?
Схватив своими худенькими, непослушными от осеннего холода, пальцами коробочку, она стала ковырять ее, пытаясь открыть.
– Бесполезно, – вздохнул Антон. – Пробовал…
– Там какой-то секрет есть, – лицо Полины выражало крайнюю степень заинтересованности, глаза горели. От присущего всем особям женского пола любопытства у нее дрожали руки, она не замечала упавших на глаза соломенных прядок, обычно убранных за уши.
– На английский не пойдем? – спросил Батон, радуясь, что прощен. – Уже на час опоздали.
– Не-а! Пошли, сядем где-нибудь под фонарем, а то уже темнеет, не видно ничего. Октябрьская прохлада разогнала мамочек с детьми по домам, на усыпанной листьями аллее было безлюдно, только пожилая собачница выгуливала двух толстых мопсов в свитерах, сосредоточенно что-то вынюхивавших. Начинал моросить мелкий дождь.
Антон, натянув капюшон, смотрел как Полина, сидя на краешке скамейки и сосредоточенно склонившись над коробочкой, пытается разгадать ее секрет, при этом высунув кончик языка и прищурив правый глаз.
– Слушай, а давай завтра, холодно уже и дождь начинается? – сказал он, вставая со скамейки.
И вдруг, что-то щелкнуло, и коробочка в руках Полины открылась.
– Как это ты?
– Не знаю, вензель на крышке потерла. – Довольно улыбалась Полина.
– Шарик? Стеклянный?
– Нет, тяжелый, наверное, хрусталь.
– А вдруг алмаз? – присвистнул Батон.
– Ага, будет он тебе на стройке валяться. Спички есть? Посвети.
Коробочка внутри была обита потертым бархатом красного цвета. Шар был не больше грецкого ореха, очень тяжелый; такой идеально круглой формы, без единой трещинки, без единого изъяна. Его так и хотелось держать и держать в ладони.
– На крышке внутри что-то написано, – Батон чиркнул второй спичкой и поднес руку к крышке. – На латыни, сейчас погуглим.
– У тебя подключен мобильный интернет?
– Конечно, детка! У меня две симки, родители об этом забыли, на второй «инет» работает.
Non sciens fines tempus, volans per spatium,
Vultus in oculo tempus videbis, omni tempore!
Не зная границ временных, летит оно через пространства,
Глядя в Око времён – увидишь ты все времена!
– медленно прочитала Полина, заглядывая через плечо друга в экран телефона.
– Ух, ты! – выдохнул Батон. – Машина времени!
– Не верю! – Полина снисходительно посмотрела на ошеломленного Батона. Отец всегда учил ее, что мечты и фантазии – это прекрасно, но верить надо только в то, что доказано наукой. А чего еще ждать от папы – физика-ядерщика?!
– А вообще, мне бы хотелось попасть в век, скажем, XVI, красивые платья, дворцы и кареты. Но, это же невозможно! Двумя пальцами она вертела шар и смотрела сквозь него на фонарь.
– А я бы в будущее, на пятьсот лет вперед или на тысячу, интересно, человечество еще будет существовать или Земля будет захвачена машинами?.. – Батон, как и все мальчишки, любил фантастику и бредил космическими пространствами. Мечтательно глядя на звездное небо, Батон дал ход своей фантазии.
Что-то глухо стукнуло.
Обернувшись, Батон чуть не упал. Полина пропала, а там, где она только что стояла, в сухой листве лежал шар, на скамейке стояла открытая коробочка. Мигнул фонарь.
– Поле? – так он звал ее в плохом настроении. – Поле? Ты где? Голос его дрогнул, в голову крались нехорошие мысли…
«Она не могла просто уйти. Нет, она просто решила меня разыграть! Да, смотри, простака нашла! Ха-ха! Не на того напала! Но как? Спрятаться негде…» – мысли неслись в голове Батона с космической скоростью. – «А что, если… а вдруг, она, и вправду… не может быть…»
Дрожащими руками он поднял шар с земли, он действительно оказался очень тяжелым.
«Но в какое время она попала? В XVI век? Все ясно… надо всего лишь назвать время и посмотреть сквозь шар? Не слишком ли просто?»
– Хочу в то же время, в котором сейчас Полина! – торжественно прошептал Батон, чувствуя себя при этом совершенно глупо и оглядываясь по сторонам, в надежде, что это все-таки розыгрыш.
Но ничего особенного не произошло. Только совсем погас мигавший фонарь, под которым он стоял, и поднялся жуткий ветер. Закружились листья вокруг Батона, закружилась и его голова. Он крепче сжал в кулаке шар и закрыл глаза, пытаясь избавиться от головокружения.
– Не верю! – эхом раздался в голове голос Полины, – красивые платья… дворцы и кареты… кареты…» Совсем потемнело в сознании Батона и, устав бороться с головокружением, он отключился.