Надев зеленоватый нимб, солнце Айприиона клонилось к закату. Волны прилива с шумом пенились между скал, торчавших справа черных пальцами. А с острова ветер приносил запах лимона и меда – так пахли деревья, окружавшие прозрачно-голубой волчок гостиницы «Лиэк Раэк» и начинавшие парковую аллею.
– Кэп, позвольте окунуться? – спросил Арнольд, завидев идущих к морю озорных девиц.
Быстров отрицательно качнул головой, кресло под ним заскрипело.
– Ну, кэп, я уже познакомился с одной из них. Та, рыженькая – Тирилина, – андроид указал на полноватую айприионку, светящуюся медью от загара и перламутровыми искорками.
– Друг мой, мы уходим через десять минут. Если так неймется, назначь встречу на вечер, – предложил Глеб, потянувшись к бокалу с фруктовым коктейлем. – И не смотри пристально ей в глаза, иначе она раскусит, что ты – робот.
– Есть, кэп! – Арнольд резво встал из-за столика. – Я буду поочередно прикрывать то левый, то правый глаз, – решил он, пускаясь по песчаной дорожке быстрым шагом.
«Чертова железяка», – мысленно усмехнулся Быстров, хотя в андроиде было не много металла. – «Как похож на Шварцнегера – точно звезда Голливуда! На Земле бы все дамы были его, а здесь может и по морде получить. Хотя не каждая женщина способна отличить криасского андроида от человека, а на некоторых вольных планетах иметь в любовниках чужого робота стало модным».
Глеб глотнул из бокала тягучую жидкость и зажмурился. По телу тихой волной разлилось тепло, рука потянулась к пачке сигарет. Он подумал, что на Айприионе можно задержаться еще на четыре дня. Четыре дня – срок небольшой, но для отдыха достаточный – даже райские места имеют свойство надоедать. И может быть, он оказался неправ, свернув сюда, вместо того чтобы лететь к Земле. Ему не давали покоя мысли о Шурыгине. Что стало за все это время с Сашкой? Выкрутился ли он? Продолжил работы по электрогравитации или парень окончательно пропал, после кошмара, случившегося в Льялово? Шурыгина вполне могли взять в оборот аномальщики из ГРУ или ФСБ. Могли подмять под себя и агенты «Холодной Звезды»: они-то умеют вправлять мозги так, что и против матери родной восстанешь. Глеб много раз пожалел, что в тот злополучный день слиберальничал. Требовалось с полной решительностью взять Шурыгина за воротник, втолкнуть в раскрытый люк «Тезея» и лететь, лететь с Сашкой – плевать на его скорбь, на его боль, протесты и возмущение! Еще капитан Быстров вспомнил о корвете Роэйрина. Перед глазами возникло разломленное на части тело имперского корабля, тонущее в бледно-голубой атмосфере. Обломки его должны были упасть где-нибудь западнее Владивостока, в России или в Китае. И важно было знать где, потому что «Хорф-6» – это не летающая тарелочка, и вовсе не катера, сбитые под Льялово. Останки крупного звездолета содержали такую пищу для земной науки, что сейчас и вообразить нельзя, к чему приведет их обнаружение. Наверняка после падения с орбиты среди частей корвета останутся целые модули и защищенные от сверхперегрузок системы, в которых с огромной пользой могут поковыряться как русские, так и китайцы. Исследовать их не помешают ни Милько, ни Галактический кодекс о нераспространении информации и технологий в недоразвитых мирах. Помешать может разве что кардинальное, силовое вмешательство какой-нибудь заинтересованной космической цивилизации. Только кому здесь, вдали от Земли эти проблемы сейчас нужны? Теперь у всех на слуху Дети Алоны, появляющиеся то там, то там, и потрясения в Пристианской империи. О, госпожа Ариетта, что ты натворила?! Кто мог подумать, что твои невероятные превращения – всего лишь шалости, в сравнении с эпатажами на имперском троне!
Поглядывая на Арнольда, развлекавшего девиц на берегу, Глеб щелкнул зажигалкой и прикурил. Ему вспомнился тот день, тот миг, когда герцог Ольгер, находясь еще в глубоких сомнениях относительно наследницы престола, сказал, тыча ему пальцем в грудь: «Хорошо, господин Быстров. Считайте, что вы, именно вы определили судьбу великой империи. Посмотрим, что из этого получится». Вот и получилось… За несколько месяцев, которые Глеб провел на пустынном Хигосе из-за аварии корабля, в Пристианской империи произошли страшные перемены. Глеб старался меньше думать о них: ведь именно он привел Ариетту на трон, и теперь его терзало чувство острой вины. От него негде было спрятаться: словно жуткая хищная рыба оно всплывало из глубин сознания при каждом воспоминании о далекой империи, появлялось за сообщениями информационной сети Айприиона и заголовками новостей, приходящих с Присты.
– Капитан Быстров… – возле его столика остановился смуглый мрилионец с большими чуть раскосыми глазами. – Извиняюсь, что побеспокоил, но вас там, – он кивнул на хижину, крытую широкими блестящими листьями местных пальм, – ожидает господин. Очень важный господин.
– Что ему нужно? – повернувшись к хижине, Глеб отпил из бокала.
Землянин не представлял, кто мог заинтересоваться его персоной на немноголюдном острове, отрезанном океаном от главных курортов Айприиона. Темным осторожным существом в голову закралось предчувствие, что предстоящая встреча не сулит ничего хорошего.
– Не смею сказать, капитан, – ответил мрилионец, стоя покорно, словно статуя. – Но этот господин очень заинтересован во встрече с вами.
– Он один? – затушив сигарету, Быстров встал и по привычке ощупал место на ремне, где он носил масс-импульный пистолет.
– Нет. С ним еще двое господ. Могу только добавить, что все они пристианцы и у них к вам крайне важный разговор.
Час от часу не легче, – подумал Глеб и окликнул Арнольда.
Когда они дошли до хижины, служившей одним из трех укромных мест ресторанчика для щедрых посетителей, Быстров приказал андроиду остаться возле ступенек и ждать Ивалу Ваалу. Сам, согнувшись, вошел в полутемное помещение. За столиком зеленоватого дерева, уставленном напитками и серебряными блюдами с едой, сидело трое. Морщинистое, лицо герцога Саолири Глеб узнал сразу и от неожиданности чуть не выругался вслух. Другие пристианцы были знакомы как малозаметные вельможи из бывшего окружения императрицы Фаолоры, но землянин не мог вспомнить их имена.
– Присаживайтесь, капитан, – проговорил герцог хрипловатым и строгим голосом. – У нас выйдет долгий разговор.
Быстров подумал, что если бы Саолири решил свести с ним счеты, то для этого не потребовалось его личное присутствие, как и присутствие имперских вельмож, расположившихся справа от него: достаточно было послать нужных людей, и его бы участь решили прямо за тем столиком, где он недавно сидел с Арнольдом в ожидании Ваалы.
– Какой может быть между нами разговор, господин герцог, после всего что произошло, – Быстров все-таки опустился на табурет из пористого дерева и, положив ладони на стол, продолжил: – После того, как вы, примкнув к Флаосару, начали войну за трон. После того, как на Верлоне, Гарликие, других несчастных планетах погибло столько людей. И после того, как посланный вами корвет едва не уничтожил мой корабль из-за того, что я пытался спрятать законную наследницу трона империи.
– Не горячитесь, господин Быстров. Выпьете немного эрэлси? Хороший эрэлси приводит в порядок мысли и настроение, – несмотря на отрицание Быстрова он налил ароматной жидкости в нефритовый фиал. – Внимательно выслушайте меня, – продолжил герцог. – «Хорф-6» действительно за вами послал я. И я лично инструктировал маркиза Леглуса, который руководил миссией корвета.
– Вот как? Выходит сам Леглус отдавал команды на наше уничтожение, – Глеб поморщился и съязвил: – Сердечно сочувствую: с гибелью корвета империя потеряла одного из самых усердных слуг!
– Слушайте дальше, – пристианец перебил его нетерпеливым движением пальцев. – В задачу Леглуса входило разыскать вас, захватить и доставить на Присту, но не уничтожать ни вас, ни ваш корабль. Заметьте, тогда имелись серьезные основания подозревать, что вы причастны к убийству Олибрии. Ваше поспешное бегство из замка графини и бегство с планеты служили тому подтверждением. Но я не приемлю скоропалительные решения и настаивал лишь на вашей поимке и последующем разбирательстве.
– И вы, господин Саолири, ничего не знали о том, что я исполняю задание Олибрии: спешу найти и спрятать дочь Фаолоры подальше от вас и Флаосара? – землянин скептически усмехнулся. – Спрятать, чтобы вы не убрали ее, как непреодолимое препятствие в борьбе за трон.
– Поверьте, капитан, трон империи никогда не был моей целью. Вы – не глупый человек, и сам об этом знаете. Да, я поддерживал Флаосара в той борьбе. Я считал, что он, несмотря на неумеренную жесткость и проявления опасного авантюризма, наименьшее зло для нашей империи. По крайней мере, Флаосар стал бы предсказуемым правителем, ведущим политику в исконных традициях Присты, начатых еще святым Оро, – зазвенев серебряной ложечкой, герцог попробовал айприионский десерт. – О существовании наследницы, разумеется, я знал. Я лучше других был посвящен в тайну ее происхождения. И поэтому я решил приложить все возможные усилия, чтобы не допустить ее к престолу. Вы знаете, что теперь происходит в империи?
– Насколько позволяет информационная сеть, – нехотя отозвался Глеб и пригубил эрэлси.
– Еще до того, как погибла Фаолора, я догадывался, что ее ребенок, ребенок, который должен взойти на имперский трон, – есть часть хитрого замысла неизвестной цивилизации. Наверное, о том же догадывалась Фаолора. И покойная Олибрия, возможно, была близка к такой мысли. Я не верю, что в свой последний день она просила привести Ариетту на Присту. Увезти и спрятать от нас, но на Присту – никогда.
– Зачем вы меня разыскали, господин Саолири? – Глеб повернул бокал, разглядывая желто-коричневый рисунок камня. – Чтобы возложить вину в происходящем в империи на меня? Да, в какой-то степени я привел Ариетту на трон. Я многое сделал для этого. Что дальше?
– Вы, капитан, были лишь одним из множества инструментов в замысле Детей Алоны, а может быть сил более могущественных, стоящих пока в стороне. Я здесь не для того, чтобы вас в чем-то обвинять – теперь это не имеет смысла. Я здесь для того чтобы просить, – герцог перехватил взгляд землянина, в котором мелькнуло слабовыраженное любопытство. – Да, просить вас об одной услуге. Мы не настолько сильны, чтобы не пытаться обзавестись союзниками. Одним из таковых могли бы стать вы. Сначала в двух словах о том, кто такие «мы» и о настоящем раскладе сил в империи… – Саолири плотно сжал губы и несколько мгновений перебирал платиновую цепочку. Пристианец в сиреневой в темную клетку одежде, протянул ему информационную карту, но герцог оттолкнул ее и продолжил: – Итак, две трети планет империи присягнули на верность новой императрице. Их список длинный и нет смысла его приводить. Он здесь, – герцог постучал пальцем по информкарте. – Флаосар обосновался в районе с центром в Гарлокие. Он контролирует шесть прилежащих звездных систем и вступил в переговоры с милькорианцами и колониями Боруа. Но не думаю, что они окажут ему существенную поддержку.
– Простите, герцог, вы говорите о Флаосаре как об отдельном лице. Разве ваша прежняя дружеская связь лопнула? – поинтересовался Быстров, стараясь говорить так, чтобы его слова не казались насмешкой.
– С Флаосаром нас связывала общая цель. С приходом к власти Ариетты наши пути разошлись. Флаосар сам жаждал власти, он изначально был непримиримым противником новой императрицы, за ним осталась значительная часть имперского флота, полтора десятка планет и немалые ресурсы. Я же никуда не бежал с Присты и какое-то время думал, что смогу влиять на чудовищную политику Ариетты. Я надеялся образумить ее, до тех пор пока она не передала Детям Алоны планеты Пояса Олориси. А после того, как она в нашей древней столице начала возводить храм Алоны, я улетел на Мрилион. Ко мне присоединился герцог Ольгер, маркиза Саоален и некоторые влиятельные люди, которые больше не смели видеть происходящее на Присте. Мы унесли на Мрилион некоторые священные реликвии и сам дух нашей великой империи. К нам присоединилось несколько звездных систем и небольшая часть флота, во главе с линкором «Иравис». Теперь в противовес остальной империи мы называемся Союз Эдоро.
– Теперь вы объединились с герцогом Ольгером? – скрывая удивление, спросил Глеб.
– Да, капитан. Я знаю, что вы с ним в доверительных отношениях и позиция Ольгера для вас много значит. Может быть почти столько, как когда-то позиция Олибрии. Я имею послание к вам от него и вручу его позже. Сначала, я хотел бы чтобы та смертельная неприязнь, возникшая между нами по понятным причинам исчезла, ввиду исчезновения тех причин. Еще мне бы хотелось, чтобы между нами возник хотя бы шаткий мостик доверия, – черные глаза Саолири не мигая смотрели на землянина.
Быстров без труда выдержал пронзительный взгляд и сказал:
– Не знаю, возможно ли это. Даже если теперь с герцогом Ольгером, человеком, которого я несомненно уважаю, вас объединяют общие интересы, мне трудно будет забыть, что вы – именно тот человек, которого я считал врагом Олибрии и своим лично. Зачем я вам нужен, господин Саолири?
– Я никогда не был врагом Олибрии. Мы всего лишь имели слишком разные взгляды, на одну и ту же проблему.
– Это демагогия. Разные взгляды, разные подходы… Скажите ясно: зачем я вам нужен? – повторил вопрос Быстров.
– Вы нужны не лично мне, капитан. Вы нужны нашей гибнущей империи, силы которой кое-как закрепились на Мрилионе. Мы пытаемся противостоять жестокой экспансии Детей Алоны, тем, кого называют эльвийцами, и нашей императрице, скрывающей под милым обликом душу чудовища, – герцог отвлекся на чью-то возбужденную речь, доносившуюся через тонкую стенку хижины, а Глеб тем временем вспомнил превращение Ариетты в красновато-черное существо с когтистыми руками-крыльями, произошедшее у дачи Арканова на его глазах. Вспомнил ее и другой – милой девушкой с упавшими на лицо волосами, прикрывавшими зеленовато-серые глаза, в которых таилось что-то завораживающее, похожее на морские глубины и на блеск стальных клинков. От этих быстротечных воспоминаний он испытал боль, застрявшую глубоко в душе, боль и глубокое унынье.
– В самое ближайшее время, – продолжил Саолири, – мы собираемся предпринять экспедицию на Землю. Вы необходимы как консультант, и возможно именно через вас мы сможем решить там некоторые острые вопросы. Это чрезвычайно важная экспедиция, от которой зависит наш успех в борьбе с Детьми Алоны и возможной атакой с Эльвы.
– Не понимаю, господин герцог, причем здесь моя родная планета? – Быстров мгновенно прокрутил в голове все возможные связи и предположил: – Дело в корвете «Хорф-6»?
– Да, дело в погибшем корвете и не только в нем. Сейчас я не могу вам открыть истинную цель экспедиции, но я надеюсь, что вы согласитесь нам помочь, – голос пристианца потерял былую уверенность. – Конечно, я неподходящий переговорщик, господин Быстров. Гораздо скорее вы бы вняли герцогу Ольгеру, но Ольгер занят не менее важными делами – делами нашего маленького флота, без которого нам не выстоять. Помня ваши прошлые заслуги перед Пристой, я еще раз обращаюсь к вам с настойчивой просьбой: помогите нам с миссией на Земле. Хотя бы только с этим. О большем я не смею просить.
Рука Саолири дрогнула, и ложечка зазвенела о льдистый край вазочки. Не сводя черных блестящих глаз с землянина, герцог ждал ответа, мысленно приготовив еще один веский аргумент, который пока не желал пускать в ход.