Фабрис Робер
Восьмое августа, вечер. Планета Цварг
Настроение было отвратительно паршивым. Вот уже три месяца я гонялся за похитителями наших женщин, а найти не мог ровным счётом ничего! Вообще ничего! Даже курирование дурацкого строительства верфей для прибывающего космического транспорта не дало зацепок, хотя Аппарат Управления Цваргом изрядно вложился в экономику Тур-Рина, надеясь, что СБЦ хоть что-то найдёт! В который раз я вернулся с этой насквозь прогнившей планетки ни с чем… ну или, точнее, удалось предотвратить смерть маленькой девочки из-за криворукости местных строителей, но я сомневаюсь, что там был злой умысел. Раздолбайство – да, но злого умысла точно не было.
Приземлившись на крышу эмиссариата, я раздражённо щёлкнул брелоком истребителя, буквально вскочил в закрывающиеся двери лифта и ткнул кнопку нужного этажа. Не думая, достал платок и стёр отпечаток. Старая привычка бывшего теневого агента, которая намертво въелась в подкорку. Не то чтобы я ожидал, что меня будет кто-то выслеживать – эмиссара высшего звена Службы Безопасности Цварга знала каждая подзаборная собака, причём как на Цварге, так и на десятке ближайших планет, – но… некоторые вещи неискоренимы.
Общий зал эмиссариата встретил меня непривычной тишиной и пустотой. Я даже удивился и посмотрел на коммуникатор, сверяя время и день недели, а то мало ли, с этими поездками туда-сюда на Тур-Рин и обратно все часовые пояса себе сбил. Но нет, время было обычным… рабочим. Какого шварха? Где все? Почему никто не работает?!
Стремительным шагом я пересёк общий зал эмиссариата Службы Безопасности Цварга, уже предчувствуя, где найду сотрудников отдела. И я не ошибся – коллеги развалились на пуфиках в зале для просмотра улик, шумно разговаривали, ржали как кони, и им разве что попкорна не хватало для всеобщей атмосферы веселья.
– Ха, а спорим, он её… – начал, судя по голосу, Онезим, но был перебит Жаном:
– Воу-воу, вот это да-а-а!
– О-о-о, теперь понятно, почему жлоб Робер делом делиться не захотел и так долго его ведёт!
Последняя реплика принадлежала явно либо Роджеру, либо Сисару.
Широкие спины озабоченных идиотов закрывали часть экранов в комнате для просмотра улик, но именно этот ролик я знал посекундно наизусть. Трое гуманоидов смешанных корней занимались сексом с чистокровной цваргиней. Вначале каждый из них трахнул её в одиночку, а затем они её поставили на четвереньки и взяли одновременно – двое сзади, один спереди. Мерзость. Судя по тому, как Жан приготовился отпустить очередную сальную шутку, сейчас был тот самый момент, когда третий лысый запихнул свой шланг цваргине в рот.
– Что, своей работы нет? – гаркнул я во всю мощь лёгких, перекрывая возмутительные чавкающе-чпокающие звуки аудиодорожки. – Мне доложить выше, что у вас слишком много свободного времени? Быстро на выход отсюда!
Толпа моментально притихла, недовольно вжала головы в плечи, но послушно потянулась на выход. Онезим деловито фыркнул, подхватил стакан с пивом – Вселенная, алкоголь на рабочем месте! – и прошествовал мимо с таким видом, будто это не я застал его за злоупотреблением служебными полномочиями, а он в сотый раз объясняет глупому подростку, что нельзя нажимать на газ и тормоз во флаере одновременно.
Интересно, а что они скажут, если я внесу на ежеквартальном совещании эмиссариата предложение поставить дополнительные видеокамеры во все коридоры и комнату для просмотра улик, соответственно?
За Онезимом потянулись его напарники, после них был Сисар, ну а последними вышли, как я и предполагал, Роджер и Жан.
– Слушай, Фабрис, ну как можно быть таким занудой? – неожиданно обратился Роджер. – Ну посмотрели мы порнушку, ну и что с того? Тебе что, хуже от этого, что ли? На тебе никак не отразилось, а ребята расслабились. Сам-то видео зажал и пересматривал уже раз двадцать, наверное.
На мгновение я потерял дар речи. Но лишь на мгновение.
– Роджер, ты совсем кретин, что ли?! Это улики, а не дешёвая порнушка! Кто-то похищает цваргинь и использует их самым омерзительным, аморальным и отвратительным образом! Как ночных бабочек! Это удар по репутации всего Цварга! Это извращение и варварство! Там, на видео, – я мотнул головой в сторону, – трое уродов насилуют одну несчастную женщину!
– Ой, да не выглядит она несчастной… – пробормотал Жан.
– Она кричит!
– Можно подумать, твоя жена не кричит, когда ты её трахаешь! – Жан возвёл глаза к потолку. – Роджер, пойдём отсюда, а то у меня рога отваливаются слушать проповеди этого маньяка-моралиста. Если бы он не был женат, я бы вообще усомнился, что у него когда-либо был секс…
– Пф-ф-ф, да я до сих пор в этом сомневаюсь. – Роджер заржал в ответ, делая вид, что меня здесь нет.
– Не, ну сын-то у него есть, то есть один раз в жизни ему обломилось.
Эти двое, самодовольно гогоча и намеренно выводя меня из себя, наконец удалились, а я вытер испарину со лба, подошёл к компьютеру и, не утруждаясь остановить проигрыватель, просто выдрал картридж памяти прямо из порта. Конечно, можно было бы донести выше, что эмиссары позволяют себе больше положенного, но делать этого не хотелось.
Сейчас все уверены, что дело не стоит и метеоритного кратера. Подумаешь, в инфосети три месяца назад появилась запись, как несколько громил-пиратов неопределённой расы берут одну цваргиню. Видео и видео. Что это за цваргиня, никто так и не понял, личность осталась неопознанной. Из всех семей, у кого пропадали дочери или сёстры, ни один не узнал в обнажённой красотке родственницу или знакомую, а значит, сбежала она с Цварга, скорее всего, по собственному желанию, тщательно заметая следы. За что боролась, на то и напоролась, как говорится. Но даже среди моих коллег никто не подозревал, что после этого видео инфосеть наполнило ещё больше роликов куда как более грубого характера с другими чистокровными цваргинями в главной роли. Для расы, у которой каждая женщина отождествляется с высшей ценностью, а на десять мальчиков рождается в среднем две девочки, это просто возмутительный плевок в лицо. Кто-то похищает наших женщин прямо из-под носа, использует самым ужасным и первобытным способом, а мы даже не можем понять, кто пропал! Вопиющая беспомощность!
Ещё одной причиной, по которой мне не хотелось поднимать эту тему с коллегами, было то, что я вообще старался не упоминать имя жены при них. Лейла жила с любимым мужчиной, и я не имел права рисковать её счастьем. А после коллег же в воздухе нет-нет, но и оставался лёгкий привкус зависти. Как бы они ни смеялись и ни дразнили, все завидовали тому, что именно меня, как они думали, выбрала сама Лейла Виланта.
Я зашёл в свой кабинет и на миг замер перед цифровой рамкой с подвижным изображением с нашей свадьбы. Невероятно красивая цваргиня с загадочной улыбкой, идеальными манерами и тёмно-синими глазами подавала руку, чтобы я надел обручальное кольцо. Фотографы и репортеры распространили эти снимки по всем новостным каналам, рассказывая, что наша любовь так велика, что Лейла в обход воле родителей ещё до свадьбы стала жить вместе со мной. А за те три месяца, что мы действительно жили вместе, мне так и не хватило духу поцеловать её в губы… С другой стороны, может, оно и к лучшему – Лейла не скрывала, что любит Арх-хана всем сердцем, а от меня ей требовалась лишь помощь с документами.
Из воспоминаний о событиях двенадцатилетней давности меня жёстко выдернул звонок на рабочем терминале. Я несколько раз мотнул головой, прогоняя образ фиктивной жены, и со вздохом нажал кнопку активации связи.
Голограмма самого пожилого сенатора Аппарата Управления Цваргом соткалась в воздухе. Крупные, посветлевшие от возраста рога и такие же волосы, достаточно сухая фигура, но живой взгляд с хитринкой, свидетельствующий о колоссальном жизненном опыте и уме. Цварг сидел в кресле за рабочим столом.
– Здравствуйте, сенатор Ламбе. Чем обязан вниманию правительства?
– Здравствуй, Фабрис, мой мальчик, здравствуй. Совсем ты про старика забываешь, не звонишь, не пишешь.
Леандр Ламбе улыбнулся так, как умел делать только он – одними глазами. Я тяжело вздохнул. Кажется, больше всего на свете Леандр любил комплименты, что он моложе своего возраста. Что ж, традиционное вступление к серьёзному разговору.
– Леандр, ну какой вы старик? Вы в отличной форме, а уж если учесть, сколько вы всего делаете…
– Двести пятьдесят лет работы на правительство в этом году, – перебил Леандр против обыкновенного. – Четверть тысячелетия, однако. Фабрис, не спорь. Я решил, что мне всё-таки пора на пенсию, но я не могу взять и уйти со спокойной совестью, когда у нас под носом пропадают цваргини одна за другой. Мне нужно, чтобы ты закрыл дело, которое я тебе поручил. Пожалуйста, скажи, что есть хоть какие-то подвижки.
Сенатор посмотрел на меня открыто. Голосвязь не передавала эмоциональный фон, а следовательно, никто из нас не мог «прочесть» другого, но я готов был поклясться, что в последнем предложении Ламбе прозвучала отчаянная надежда. Я отрицательно покачал головой:
– Сэр, я боюсь, что разочарую…
– Не сэркай мне, Фабрис, – снова перебил сенатор, но на этот раз жёстче. – Я тебя с пелёнок знаю, тоже тут! Ладно ещё обращение по должности, но ты всегда можешь звать меня и просто Леандром. И насчёт разочарования – ты снова не прав. Я никогда в тебе не разочаруюсь, мальчик мой. Если в эмиссариате и есть кто-то, кто способен раскрыть эти гнусные преступления, то это только ты!
Чем больше меня хвалил Леандр Ламбе, тем гаже я себя чувствовал, потому что за эти месяцы не продвинулся в деле ни на дюйм.
– Так, может, какие-нибудь зацепки на Тур-Рине появились? – вновь он повторил свой вопрос.
Весьма резонный, если учесть, какую сумму денег Аппарат Управления Цваргом выделил на строительство верфи. Согласно легенде, это благотворительная акция, чтобы увеличить количество рейсовых кораблей Цварг-Тур-Рин, но по факту и СБЦ, и АУЦ надеются, что если появился какой-то плавающий в космосе бордель с цваргинями, то рано или поздно он должен пришвартовываться, чтобы пополнять запасы воды и пищи… А где ещё парковаться космическому кораблю, кроме как на планете, где проституция официально узаконена и приносит денег в бюджет планеты не меньше, чем казино и спа-отели?
– Нет. – Я отрицательно покачал головой. Признаваться в собственной несостоятельности как эмиссара высшего звена было тяжело, но всё-таки пришлось. – Вскрылось несколько звездолётов с мелкой контрабандой, у одного трюм был набит муассанитами. Капитан клялся, что это бриллианты, но первая же проверка показала, что это драгоценные камни, незаконно вывезенные с Цварга. Ещё был случай с экспортом просроченного эдельвейсового сиропа… Но всё это сущая ерунда. О том, что нас действительно волнует, – ни зацепки.
Разочарование мелькнуло в глазах Леандра Ламбе, но на словах он остался предельно вежливым:
– Ничего, Фабрис, я верю, что ты обязательно справишься. А как чувствует себя твоя жена?
Ещё одна иголочка стыда была загнана этим вопросом мне глубоко под кожу. Как член Аппарата Управления Леандр знал, что купленный мной остров на экваторе для Лейлы – это фикция, сделанная для любопытных репортёров. Он лично подписывал разрешение для моей супруги на отлёт с Цварга и он прекрасно знал, что живёт она в другом месте. Вот только пожилой сенатор даже не догадывался, что это другое место в нашем обществе считается «планетой дикарей» и любит леди Виланта чистокровного ларка.
– У неё всё хорошо, спасибо.
– А как ваш сын, Эрланц? Необычное имя для мальчика…
«Потому что он скорее ларк, чем цварг».
– …ты привезёшь его на родину, чтобы он получил хорошее образование?
Ответ на этот вопрос я репетировал у зеркала столько раз, что мог бы убедительно солгать, даже глядя в глаза, а не только по голосвязи.
– При всём уважении, сенатор Ламбе, но моя персона весьма известна на просторах Федерации, а не все относятся к СБЦ положительно. Я считаю, что будет безопаснее не показывать репортёрам и обществу мою жену и ребёнка. Во избежание ситуаций… когда, например, их попытаются похитить и надавить на меня в своих интересах.
– Та прав, Фабрис, конечно же, ты прав. – Мужчина покивал, но при этом неодобрительно поджал губы. Он очень любил свою жену, но Вселенная не одарила их брак детьми, и как мужчина он бы отдал всё на свете, чтобы пообщаться с сыном, если бы тот у него был. – Если тебе больше нечего рассказать, что ж, тогда до связи. Надеюсь, в следующий раз ты меня порадуешь, мой дорогой. Передавай Лейле при встрече приветствие от меня. Надеюсь, вы счастливы, – по-простому попрощался Леандр.
А я выключил терминал и взлохматил волосы. Шварх, как же всё-таки неприятно вот так врать в лицо, но счастье Лейлы важнее. Мечты об этой чудесной цваргине ещё двенадцать лет назад были светлыми и недостижимыми, а уж когда она родила за Эрланцем второго мальчика, до безумия похожего на отца, мне стало окончательно ясно, что Лейла не способна полюбить кого-то, кроме Арх-хана.
И сейчас, будучи официально женатым, да ещё и с ребенком, я не имею права даже пригласить на свидание свободную цваргиню, потому что это будет нонсенсом. А разводов на Цварге, как известно, нет.
Я сел в глубокое кресло и задумался, прокручивая весь сегодняшний день. Помимо девочки, на которую чуть не упала балка, было ещё что-то… или кто-то. Эмоционального фона я не почувствовал, но был готов поклясться: за мной наблюдали. Может, всё-таки есть какая-то зацепка, а я её не заметил?