Часть 1 Романтики с большой дороги

– Украл, выпил – в тюрьму. Украл, выпил – в тюрьму. Романтика…

Кинофильм «Джентльмены удачи», 1971.

В роли Евгения Ивановича – Е. Леонов

Почему-то считается, что разбойники, в отличие от прочих воров и грабителей, бывают благородными. И правда – никто ведь не назовет «благородным» карманника, медвежатника или форточника. А вот «благородных разбойников» в литературе, кинематографе и учебниках истории хоть отбавляй – от Робина Гуда до Дубровского и от Стеньки Разина до Котовского.

Что же делает их столь привлекательными для писателей и режиссеров (и, коль скоро эти книги читают, для читателей и зрителей)?

Во-первых, среди разбойников (и реальных, и вымышленных) часто встречаются люди благородного происхождения (возможно, потому, что стрелять из лука или палить из ружья им привычнее, чем взламывать замки).

Во-вторых, грабят и убивают они, часто прикрываясь высокой целью или идеей. Как правило, это идея борьбы за что-то (справедливость, благо народа и т. д.) или, чаще, против кого-то (шериф Ноттингемский, «контра» в красной России и т. д.).

А в-третьих, конечно, отрицательное обаяние…

Чем выше идея, тем труднее увидеть, что она – только прикрытие, и что делают разбойники в сущности то же самое, что и другие воры – отбирают чужое имущество, только еще и кровь при этом проливают. И стоит за их «подвигами» самое банальное воровство, причем совершаемое «с особой жестокостью».

Никто не назовет «благородным» карманника, медвежатника или форточника, но ведь и «лютым» тоже не назовет.

Так что благородный разбойник – объект несуществующий.

Кто вы, мистер Гуд?

Робин Гуд (Robin Hood) – легендарный английский «благородный разбойник», грабивший богатых и раздававший награбленное бедным. Персонаж многочисленных народных и авторских произведений. Считается, что ему помогли умереть, оставив истекать кровью. Реальный прототип не установлен, но по одной из версий некий Роберт Гуд родился в 1280 году в Йоркшире.

Образ благородного защитника бедных из Шервудского леса несколько меркнет из-за надругательств над трупами шерифа Ноттингемского и Гая Гисборна.

Семь веков назад юный благородный разбойник виртуозно владел луком и наводил страх на богачей в Шервудском лесу. Однако при ближайшем рассмотрении добрый молодец превращается в солидного мужчину, который без всякого лука, а, наоборот, чисто политическими методами боролся за свое кровное имущество.

Робин с луком

Первое письменное свидетельство о Робине Гуде датируется 1377 годом. Это литературная запись народной баллады о благородном лесном разбойнике. В 1510 году приключения Робина Гуда были растиражированы печатным способом в виде памфлета «A Lytell Geste of Robyn Hood» («Маленький подвиг Робина Гуда»). Подвиг заключался в том, что Робин Гуд встретил в лесу короля, сделал вид, что не догадывается, с кем имеет дело, и в итоге получил приглашение на королевскую службу. С тех пор не перестают появляться все новые версии маленьких и больших подвигов вольного стрелка.

Каждый новый переписчик легенды о Робине Гуде, а с некоторых пор каждый новый кинорежиссер вносил в свою версию о Робине Гуде собственное видение героя. В итоге в мировой культуре выкристаллизовался канонический образ Юрия Деточкина из Шервудского леса с хрестоматийным набором подвигов, полный комплект которых описан в любой детской книжке про Робина Гуда. Но даже в такой, казалось бы, безнадежной ситуации историки-медиевисты не прекращают попыток очистить прообраз народного героя от более поздних напластований и предъявить миру истинного Робина Гуда.

Описывать последние достижения робингудоведения не имеет смысла. Желающий может познакомиться с ними, набрав на любой поисковой машине в Интернете по-русски или по-английски слова «Робин Гуд» – компьютер выкатит тысячи ссылок на любой вкус. Но две вещи несомненны. Первое: по мере переписывания легенд каждый автор помещает Робина Гуда все глубже в историю Англии по сравнению с тем временем, когда жил его прототип (рекорд побил Вальтер Скотт, сделавший Робина Гуда современником короля Ричарда Львиное Сердце). А заодно с течением веков лесной разбойник неуклонно повышает свой социальный статус – от йомена (мелкого землевладельца-крестьянина) до сэра Робина из Локсли и даже графа Хантингтонского. И второе: в какой бы исторический отрезок ни переносили беллетристы и ученые Робина Гуда, всякий раз он действует в периоды конфликтов центральной королевской власти с региональными лидерами из-за ограничения прав местного самоуправления. Отсюда вытекает, что если бы Робина Гуда не было, то его следовало бы придумать. И тем не менее литературный персонаж имеет прообраз – это реальный человек, которого звали Роберт Гуд.

Гуд без лука

Он родился в 1280 году в своем имении в Уэйкфилде (Йоркшир), был женат на местной женщине Матильде, служил добровольцем в королевской армии во время очередной войны с шотландцами, участвовал в путче герцога Ланкастерского против короля Эдуарда II. После поражения лорда Ланкастера в 1322 году Роберт Гуд перешел на нелегальное положение и возглавил партизанский отряд в Шервудском лесу, постоянно конфликтовал с полномочным представителем короля в ноттингемском федеральном округе, ноттингемским шерифом, и упорно грабил духовенство.

Время от времени то сам Роберт Гуд попадал в плен к ноттингемскому шерифу, то, наоборот, шериф оказывался в плену у него. Но почему-то эти заклятые враги всегда расходились мирно. Судя по всему, они, выражаясь современным языком, садились за стол переговоров и разграничивали полномочия центральной и местной властей. И наконец, после переговоров с самим королем, который специально прибыл из Лондона на контролируемую Робертом Гудом территорию Йоркшира, непокорный вассал распустил силы местной самообороны в обмен на государственный пост в Лондоне (это и был тот самый «маленький подвиг» Робина Гуда, о котором была сложена первая легенда). Он был назначен на высокую по тем временам должность одного из постельничих короля Эдуарда II, то есть имел прямой доступ к монарху и был кем-то вроде замглавы королевской администрации. Но через полтора года Роберт Гуд покинул королевский дворец и вернулся в Шервудский лес.

В последние годы жизни он сумел разгромить несколько карательных экспедиций, в том числе отряд под предводительством норманнского рыцаря Гая Гисборна. Убил-таки ноттингемского шерифа и выставил его голову на колу. Пытался перебраться из Англии на материк, но штормом был выброшен обратно на английский берег. Выдержал осаду в замке, любезно предоставленном ему для укрытия одним из йоркширских баронов. Однако силы были неравными. После ряда военных неудач Роберт Гуд заболел и был предательски умерщвлен в женском монастыре в Кирклессе – аббатиса в лечебных целях пустила больному кровь, но почему-то забыла ее остановить. Похоронили Роберта Гуда у стен аббатства. В XIX веке надгробный камень с его могилы якобы пошел на щебенку для строившейся здесь железной дороги.

Голубой мазохист

Такова канва жизненного пути настоящего Робина Гуда, восстановленная по крупицам учеными в результате анализа литературных текстов и благодаря архивным находкам. Но все это мало что добавляет к образу благородного защитника бедных из Шервудского леса. Разве что он несколько меркнет из-за надругательств над трупами ноттингемского шерифа и Гая Гисборна (норманну он тоже отрезал голову и насадил ее на кол). Хотя о нравах тех времен судить трудно – возможно, это как раз нравилось окружающим, ибо они заведомо не испытывали теплых чувств ни к полицейской королевской власти, ни к новой норманнской знати, которая за полтора века после завоевания Англии не успела ассимилироваться в среде старого саксонского нобилитета. Вряд ли можно найти вразумительное объяснение мотивов столь упорного и подчас нелогичного сопротивления королевской власти человека, у которого неоднократно были возможности самому стать этой властью. Таким образом, остается все та же версия о врожденной интеллигентской совестливости Робина Гуда и его чисто народническом мазохистском стремлении пострадать за дело избавления от эксплуатации трудового английского крестьянства. Другая версия, появившаяся совсем недавно, – о нетрадиционной сексуальной ориентации Робина Гуда, предпочитавшего жить в мужской компании в лесу подальше от полицейского преследования и морального осуждения церковью, – пожалуй, слишком экстравагантна.

Конец феодальной демократии

Выйти из этого тупика и ответить на вопрос: «Кто вы, мистер Гуд?» – наверное, можно по-разному, например попробовав поставить себя на место йомена Робина Гуда, обычного провинциального англичанина среднего достатка начала XIV века.

Еще в конце XI века королевская власть в Англии стала почти абсолютной. Норманны сильно укрепили вертикаль власти, сделав ставку на своих представителей в графствах – шерифов. Шерифа избирали из среды мелкого дворянства, он отвечал за свою деятельность личным имуществом. Король наделял своего представителя обширными полномочиями. Шериф созывал совет графства и председательствовал на нем, при формальном участии присяжных вершил суд, заведовал королевскими имениями, был главным сборщиком дани в пользу короны и командовал войском. Иногда шерифов облекали экстраординарными полномочиями. Так, в 1130 году Ричард Бассе и Обри де Вэр исполняли функции шерифов сразу в 11 графствах, оставаясь в то же время членами многочисленных административных советов.

От произвола шерифов страдали не только лорды, но и мелкие собственники – йомены. Все леса, перелески, реки, служившие в то время основой местной экономики, были собственностью короля. Попадешься королевскому лесничему – и в лучшем случае отрежут пальцы и выколют глаза. Чаще вешали.

Революция по закону

Первую хартию вольностей подписал король Генрих I в 1100 году. В 1215 году английские бароны вынудили короля Иоанна, получившего прозвище Безземельный, в пределах их владений гарантировать им еще большую свободу. Иоанн подписал так называемую Великую хартию вольностей. Хартия содержала 64 пункта. Ее можно назвать даже более демократичной, чем нынешние законодательства стран ЕС. Собственность свободного человека в размере, необходимом для сохранения социального положения, товар купца и имущество крестьянина объявлялись неприкосновенными при взыскании штрафов.

В случае нарушения хартии королем бароны получали право прибегнуть к насилию против него, исключая убийство его и членов его семьи.

Однако почти сразу король стал нарушать данные обещания. Местная знать сопротивлялась как могла. В 1266 году бароны восстали против короля Генриха III, вынуждая того считаться со своими правами. Борьба центра и регионов шла с переменным успехом до конца XIII века, но в целом баронам удавалось ограничивать королевскую власть на местах. В царствование Эдуарда I свобода английского народа достигает уровня, не виданного потом никогда. В 1297 году, во время похода короля во Фландрию, бароны и торговцы согласились продолжать субсидировать войну только при условии, что король подтвердит Великую хартию вольностей и даже включит в нее новые статьи, запрещающие собирать налоги без общего согласия всех свободных англичан, а не только графов, баронов и духовенства.

Диссидент

Когда это случилось, Робину Гуду было всего 17 лет. А дальше на его глазах начал развиваться обратный процесс. Медленно, но неотступно король Эдуард II ограничивал права и вольности граждан, подтвержденные его отцом. Страна постепенно милитаризировалась, для чего требовалась сильная центральная власть. Местный бизнес долго пытался бороться с беспределом королевских шерифов и ростом налогов. По всей стране происходили волнения наподобие ухода в лес солидного йоркширского йомена Робина Гуда. Набрался не один десяток диссидентов, которые, подобно их советским коллегам из нашего недавнего прошлого, требовали от власти выполнения собственной конституции. Они защищали интересы большей части населения тогдашней Англии, борясь за каждый пункт хартии вольностей, дарованной королями свободным английским гражданам и добрым католикам.

Но в народной памяти в качестве романтического защитника всех угнетенных остался только Робин Гуд. И это несмотря на то, что в пору своей правозащитной деятельности он был уже вовсе не юным красавцем, а мужчиной в летах, который отстаивал собственное пошатнувшееся благосостояние. Ну а заодно и интересы угнетенного трудового крестьянства.

Дикий, дикий Юг

Уильям Кларк Квонтрилл (William Clarke Quantrill, 1837–1865) – предводитель партизанского отряда – банды грабителей и бандитов, действовавшей во времена Гражданской войны в США. Убит выстрелом в спину.

Казнили практически все мужское население города. Не щадили даже мальчишек-подростков. Квонтрилл разъезжал среди гор трупов на лошади и добивал тех, кто еще подавал признаки жизни.

Почти семьдесят лет назад, 15 декабря 1939 года, в Атланте, штат Джорджия, состоялась премьера «Унесенных ветром». Южный миф, который пришел к нам вместе с «Унесенными ветром», а затем и с книгой (мы знакомились с этими произведениями в обратном порядке), – это ностальгическая история довоенного Юга, где рабы были рады быть рабами и в сорокаградусную жару с радостными песнями шли в поля убирать хлопок, а проработав до заката, с еще более радостными песнями возвращались в свои хижины, благодарные судьбе за то, что она дала им такую счастливую жизнь.

Этот миф охватывает не только предвоенный период, но и всю Гражданскую войну, которая в «Унесенных ветром» была показана тоже не совсем точно: выходило, что армия южан состояла сплошь из джентльменов, а армия северян – из грабителей, убийц и насильников. На самом деле все было совсем не так.

Война с гражданскими

Пронзительный крик, с которым южане бросались в атаку, прозвучал в городке Лоуренс 21 августа 1863 года странно и неуместно. Гражданская война шла уже два года, но этого канзасского захолустья она почти не коснулась. Правда, здесь жил сенатор Джеймс Лэйн, ярый противник южных рабовладельческих штатов, который к тому времени уже успел повоевать за дело аболиционизма. Но он держался особняком, и никто из местных тихих фермеров не интересовался ни им, ни президентом Линкольном, ни самой войной.

Крик и топот копыт приближались. Люди в недоумении останавливались посреди улицы. Только сенатор Лэйн не нуждался в разъяснениях. Он выбежал из дома и рванул в сторону кукурузного поля. Лэйн бежал, пока не свалился, выбившись из сил. Он так и пролежал последующие несколько часов, один среди зеленых стеблей и желтых налившихся початков кукурузы.

Через несколько минут улицы заполнили сотни всадников. Впереди скакал хрупкий молодой человек с удивительно благообразной внешностью. Недалеко от него держался длинноволосый красивый мужчина, сидевший на своей буйной лошади так, словно составлял с ней единое целое. Жители Лоуренса растерянно смотрели на нежданных гостей, и каждый думал, не снится ли ему это. Очень скоро они убедились, что, к сожалению, это был не сон. К ним пожаловал сам Уильям Кларк Квонтрилл, а с ним и Кровавый Билл Андерсон, приковавший к себе внимание всех оказавшихся на площади женщин. Квонтрилл и Андерсон привели в город отряд из четырехсот пятидесяти самых страшных головорезов. Только в армии южан существовали нерегулярные отряды так называемых партизан, состоявшие почти сплошь из негодяев, многие из которых вошли в число основателей преступного мира Дикого Запада. Среди них первое место, безусловно, принадлежит Уильяму Квонтриллу.

Учитель-убийца

Уильям Кларк Квонтрилл родился в 1837 году в штате Огайо, где получил приличное образование и мог безбедно прожить до старости. Однако эта жизнь была не по нему. В 20 лет он перебрался в штат Юта, где занялся конокрадством. Преступление это каралось тогда смертной казнью, так что Квонтрилл был человеком отчаянным. Через два года он перебрался в Канзас, где занялся новым бизнесом.

Квонтрилл совершил несколько рейдов на плантации, откуда похищал рабов и скот, а потом продавал их. Это не мешало ему объявить себя защитником рабов. Когда через год за Квонтриллом начали настоящую охоту, он лег на дно и поступил учителем в сельскую школу, где толковал детям Священное Писание.

Однако долго на месте ему не сиделось. В декабре 1860 года Квонтрилл подбил пятерых молодых квакеров, ярых противников рабства, на то, чтобы угнать рабов у одного плантатора. Затем он сообщил рабовладельцам о предстоящем рейде, после чего сам же его возглавил и привел квакеров в засаду. Трое из них были убиты, а когда его самого окружили, Квонтрилл поведал доверчивым слушателям, что он южанин, переехавший в Калифорнию, где квакеры убили его брата, а его бросили умирать на дороге. Он рассказал, что выследил своих врагов и, оставшись неузнанным, уговорил принять участие в опасном деле. Ему не просто поверили – он стал народным героем среди рабовладельцев.

Когда через несколько месяцев разразилась Гражданская война, у Квонтрилла не возникло проблем с набором добровольцев в свой партизанский отряд. Среди них оказались такие симпатичные личности, как будущие массовые убийцы Уильям Андерсон по кличке Кровавый Билл, Джордж Тодд, Флетчер Тейлор, братья Фаррингтон, будущие великие грабители Коулмэн Янгер, Фрэнк Джеймс, а в 1864 году к нему присоединился и его брат – впоследствии легендарный Джесси Джеймс. Любопытно, что все они (кроме, может быть, Кровавого Билла Андерсона) безоговорочно признавали авторитет тощего, тонкошеего Квонтрилла с его внешностью бывшего отличника.

Почти всю войну Квонтрилл, Андерсон и их люди терроризировали приграничные города северян. Историки-южане всегда упирают на то, что официально они не состояли в армии южан, замалчивая тот факт, что в 1864 году, когда кто-то из офицеров регулярной армии усомнился в полномочиях Квонтрилла, тот подтвердил их бумагой, на которой стояла подпись самого президента Конфедерации Южных Штатов Джефферсона Дэвиса.

Однако «славное дело», как называли конфедераты свою борьбу за право обращаться с другими людьми как со скотом, интересовало Квонтрилла мало. Он был сухопутным флибустьером, которому война дала возможность безнаказанно грабить. Его целью была не армия северян, а тихие города в их тылу. Начал он с городка Олат в штате Канзас, который ограбил и сжег дотла. Банда Квонтрилла увеличилась до четырехсот пятидесяти человек, и тогда он совершил свой самый кровавый рейд.

Славное дело

Целью Квонтрилла был город Лоуренс. Поводом послужило то, что там проживал враг рабовладельцев сенатор Джеймс Лэйн. Городок находился глубоко в штате Канзас, и Квонтриллу пришлось нанимать местных жителей, которые помогали ему обходить воинские части северян. Проводников он убивал, как только переставал нуждаться в их услугах. 21 августа он добрался до города. Никакого гарнизона там не было, и сопротивление оказывать было некому.

Люди Квонтрилла поискали Лейна, но не нашли, и тогда занялись другими жителями городка. Они схватили около 150 мужчин и подростков, абсолютное большинство которых были безоружны, связали им руки за спиной и приволокли на площадь. Затем самые ретивые герои во главе с Кровавым Биллом Андерсоном притащили туда же их жен, матерей и дочерей. Город огласился стоном, который был слышен далеко за его пределами. Был он слышен и в кукурузном поле, где прятался сенатор Лэйн.

Андерсон свирепствовал не случайно. Только что он потерял сестру при самых трагических обстоятельствах. Подонков хватало и среди северян – в этой части южный миф не грешит против истины. Армия федералистов наступала после двух лет поражений, за которые жаждала отомстить. Генерал Юинг не видел ничего зазорного в том, чтобы взять в плен десятки женщин, чьи родственники воевали в армии конфедератов, привезти их в Канзас-Сити и поместить на третий этаж разваливающегося здания. Их было так много, что они не могли даже сесть. Неожиданно раздался скрип, а затем оглушительный грохот. Рухнул пол, а с ним попадали вниз и женщины. Многие из них разбились насмерть. Среди них была Матильда Андерсон.

Теперь Кровавый Билл сгонял женщин, старух и даже девочек на площадь. Затем начались казни, которые продолжались два часа. Казнили практически все мужское население. Не щадили даже мальчишек-подростков. Квонтрилл разъезжал среди гор трупов на лошади и добивал тех, кто еще подавал признаки жизни. Женщины рыдали и бились в истерике. Тихая площадь Лоуренса, которая еще несколько часов назад ничем не отличалась от площадей других захолустных городков, стала прообразом лагерей смерти будущего.

Квонтрилл приказал своим людям разграбить и сжечь весь город, кроме нескольких салунов, где герои крепко напились. Вскоре до них дошли слухи, что в город направились войска северян. Связываться с солдатами у них не было никакого желания, и они спешно удрали, бросив одного человека, который был слишком пьян, чтобы сесть на лошадь. Уцелевшие местные жители линчевали его, как только отряд Квонтрилла скрылся из виду.

Несчастливый конец

В 1864 году исход войны уже был ясен. Банда Квонтрилла таяла. Кто-то дезертировал, кто-то погиб. Кровавый Билл Андерсон ушел из отряда в начале осени. За ним последовали еще тридцать самых жестоких убийц. Квонтрилл и Андерсон разошлись не случайно. Уильям Кларк хотел выжить, а Кровавому Биллу своя жизнь была так же безразлична, как и чужие. Возможно, он даже искал смерти. Этот мрачный фанатик, который одновременно носил на себе восемь револьверов, саблю и топор, не видел себе места в послевоенной Америке. Но сначала он хотел вдоволь отомстить за проигранное «славное дело».

26 сентября отряд Андерсона захватил железнодорожную станцию Централия. Вскоре подошел поезд, в котором оказались 25 солдат. Их быстро обезоружили и вывели из поезда. Андерсон раздел их до белья, а затем спросил: «Есть среди вас офицеры?». Один из них вышел вперед, не зная еще, что за этим последует, хотя был только сержантом. «Арч, – обратился Кровавый Билл к крошечному человечку, – уволь-ка остальных в запас». Арч Клемент, доверенный палач Андерсона, сияя, как ребенок, получивший вожделенное мороженое, расстрелял всех. Чуть в стороне стоял и смотрел на это самый молодой член банды Кровавого Билла, семнадцатилетний парень, который через несколько лет станет самым знаменитым человеком своего времени.

Его звали Джесси Джеймс. В течение семнадцати лет после войны он будет грабить банки, поезда, дилижансы и убивать. Он прославится пижонскими выходками, страстью к красивым лошадям и хорошей одежде. Джесси Джеймс создаст образ неотразимого преступника, который через много лет возьмет на вооружение Голливуд. Побежденный Юг объявит его своим героем. Вскоре к нему присоединится и Север, и он станет героем всей Америки. Большинству и в голову не приходило, что он всю жизнь лишь повторял Кровавого Билла Андерсона, его жесты, слова и поступки. Его холодную «сатанинскую» улыбку в бороду, его юмор палача, его страсть к лошадям, оружию и красивой одежде. Уже в 1864 году, позируя для фотографа, Джеймс почти точно скопировал манеру держаться Андерсона. К счастью для своих жертв, он был лишь его бледной копией.

Едва отряд покинул станцию, как северяне бросились за ними в погоню. Когда Андерсон понял, что от преследования не уйти, он велел своим людям развернуть лошадей, и они поскакали на своих преследователей, на ходу зажимая в зубах поводья и доставая револьверы. Они въехали в самую гущу и открыли огонь. Через полминуты с отрядом северян было покончено. Кто не был убит, делал вид, что мертв.

Маневр Андерсона продлил ему жизнь всего на месяц. Уже в октябре во время одного из рейдов по штату Миссури он буквально напоролся на отряд северян. Его командир Кокс тут же бросил своих людей в атаку, которую сам и возглавил, и лично застрелил Андерсона. Знаменитый наездник, наверное, впервые с детских лет упал с лошади – мертвым.

Тонкошеий учитель умирать не собирался. Квонтрилл хотел убраться подальше от Канзаса и Миссури, где его знала каждая собака. Он решил уйти в соседний штат Кентукки. Квонтрилл собирался выдать свой отряд за остатки разбитой регулярной части южан и добровольно сдаться. К солдатам армии конфедератов, в отличие от партизан, относились достаточно лояльно и обычно амнистировали.

Продвигаться было тяжело. Кругом были войска северян. Квонтрилл все-таки добрался до Кентукки, но молва о нем дошла и до этих мест. Отряд во главе с капитаном Эдвардом Терриллом перехватил в мае 1865 года поредевшую группу бывшего учителя. Бандиты бросились врассыпную. Геройскую гибель Кровавого Билла Квонтрилл не повторил. Он получил пулю в спину.

Едва закончилась война, как у Квонтрилла появилось множество последователей среди южан. Все бандиты – выходцы из южных штатов – объявили себя мстителями за проигранное «славное дело». Ненависть к северянам-янки была такова, что одной такой декларации было достаточно, чтобы любой подонок мог рассчитывать на полную поддержку. То, что защитники «дела» далеко не всегда отличали северян от южан и грабили всех без разбора, проходило как-то незамеченным. Потерпевшие поражение люди нуждались в героях-победителях и, если они не находились, создавали их из тех, кто был под рукой.

Герой Гражданской

Джесси Джеймс (Jesse Woodson James, 1847–1882) – член банды Кровавого Билла Андерсона, занимавшейся грабежами и убийствами во времена Гражданской войны в США. Застрелен из револьвера подельником Робертом Фордом.

– Где все? – спросил Фрэнк.

– В церкви, – ответил клерк.

– Тем лучше, – обрадовался Джесси и достал револьвер.

Уильям Андерсон по прозвищу Кровавый Билл и его люди не входили в регулярные части южан. Они были партизанами и в ходе войны Севера и Юга действовали самостоятельно. Однажды, уходя от погони, Кровавый Билл приказал своим людям развернуться лицом к преследователям и открыть огонь. Через полминуты все было кончено. Партизаны Андерсона вышли из схватки победителями. Особенно отличился только что вступивший в отряд семнадцатилетний сорвиголова из Миссури, который убил выстрелами с обеих рук сразу нескольких человек. Звали его Джесси Джеймс.

Партизан

Столкновение партизанского отряда Кровавого Билла с северянами произошло в 1864 году, незадолго до того, как южане потерпели окончательное поражение. Когда война кончилась, Джесси со своим братом Фрэнком и еще несколькими бывшими партизанами под белым флагом отправился на Север. Их простили.

Загрузка...