Когда денег достаточно, о них не задумываешься. А вот когда их нет, да еще и совсем, жизнь превращается в ад. И тогда денег хочется много. Причем сразу полный мешок, чтобы забыться, расслабиться, уехать, порадоваться, напиться, загулять… и так далее. Но именно в том заключаются превратности судьбы, что лихорадочные, сиюминутные поиски денежных средств ни к чему не приводят, а отыскать мешок с деньгами, да прямо в багажнике своего автомобиля – такое только в кинокомедиях случается.
Вот Роман Григорьевич Ландер, имеющий среди близких друзей прозвище мистер Рубка, и не искал. Он даже по сторонам не посматривал сквозь окна личного авто, а сосредоточенно обзванивал своих должников, которых у него хватало. Ибо безденежье очень редко прихватывало этого мужчину за некие органы. Обычно Григорьевич ни в чем не нуждался. Несмотря на солидный возраст значимо за сорок, он потворствовал всем своим капризам, при этом не забывая собрать и угостить веселую компанию друзей и балуя лучших представительниц прекрасного пола. В наиболее блаженные времена он никогда не отказывал давать в долг солидные суммы порядочным, проверенным людям. Ну а те частенько пользовались щедростью Ландера, успевая поправить свои пошатнувшиеся дела или своевременным вливанием спасти страдающие от кризиса предприятия.
– Обен де роуд! – ругнулся Ландер сложным английским словосочетанием, очередной раз отключая телефон и с досадой ударяя по рулевому колесу. – И этот на мели! Бизьмесьмен хренов! Как они вообще с голоду не вымерли еще?..
Словно опомнившись, погладил ни в чем не повинную баранку машины и стал набирать следующий номер. Должников много, надо лишь удачно выйти на самого денежного из них.
Правда, чего уж греха таить, встречались среди должников и непорядочные субъекты. Это те, кто мало знал Григорьевича или вдруг посчитал себя неприкосновенным, неприкасаемым хозяином этой жизни. Были и такие, что начинали бессовестно врать, надеясь, что «все проходит и это пройдет». А лгунов Рома не любил еще больше тех, кто считал себя круче гор и вареных яиц. Тут же включал режим безжалостного берсерка и крушил не только повинные челюсти, но и все (или всех), что (или кто) эти челюсти окружало. Потому и получил свое прозвище Рубка, как сокращенное от полного, еще в детстве полученного «мясорубка».
Виновные сразу же припоминали, кем господин Ландер работал в молодости, вспоминали суть его истинного прозвища, глубоко раскаивались, отдавали долги с солидными штрафами и отправлялись на длительное лечение. В лучшем случае… Увы, случались и более печальные последствия для особо упорствующих личностей. Но в тех случаях они сами были виноваты, больше винить некого.
– Ало, Бэрг! – радостно воскликнул Роман, когда очередной абонент откликнулся по мобильной связи. – Сто лет тебя не видел! Ты где пропал?
– И я рад, что ты объявился! – Правда, голос старого друга, известного еще по отроческим годам, звучал не совсем искренне. – Как только мой телефон новый узнал?
– Слышь, дружище, ты кончай эти свои еврейские штучки, – хохотнул Ландер. – Отвечать вопросом на вопрос. Или ты забыл, что для меня нет вещей невозможных? Или давно в ухо не получал?
– Ладно, резкий ты наш, не прессуй! Не то сам в ухо заработаешь! – порядочно растолстевший Бэрг прекрасно знал, как и многие друзья по Германии, что Роман шутки любит и понимает. – Говори сразу, что надо, а то я тут на совещании у шефа корпорации, неудобно прерывать.
– Деньги когда отдашь? – Григорьевич добавил в голос угрожающей хрипотцы. – Уже месяц, как все сроки вышли!
– Да нет проблем! – неожиданно легко и охотно пошел навстречу Бэрг Сенни, он же в далеком доэмиграционном прошлом Борис Сенин. – Давно для тебя отложил в сейф и не прикасаюсь. Когда сможешь забрать?
У Ландера отлегло от сердца, и он непроизвольно вздохнул с облегчением. Сумма долга висела солидная, двадцать пять тысяч, так что с лихвой хватит на все про все. Можно считать, что возникшие сложности уже остались позади.
Только и оставалось, что уточнить, да перестраховаться:
– Хоть э-э-э… через полтора часа могу быть в твоей конторе. Если сейчас выеду.
– Так я ведь у шефа, а тут всегда надолго, – стал обстоятельно докладывать Бэрг. – К тому же столики на обед в ближайшем ресторане заказаны, так что не раньше четырех буду у себя в офисе. Приедешь в полпятого – не ошибешься.
– Гут, договорились!
Отключив телефон, Роман задумчиво на него посмотрел, отложил в сторону и потянулся к навигатору. Ввел нужный номер на Макс-Бир-штрассе и удовлетворенно хмыкнул:
– Так и думал, не больше пяти минут езды!
Завел машину да и тронулся в путь, окунаясь в воспоминания о человеке, в офис которого он решил наведаться как можно скорее, несмотря на далеко еще не предобеденное время.
В свои молодые годы Борис Сенин считался не только классным парнем, но и удивительным счастливчиком, всегда остающимся на плаву или выскальзывающим из любой неблагоприятной ситуации. У него не переводились деньги, его не чурались приличные и симпатичные девушки, он умел ладить с людьми и завязывать полезные знакомства. При этом весьма грамотно руководил своим, тогда еще подпольным цехом индпошива, развивая в себе коммерческую жилку. Так что никто не удивился, когда он одним из первых еще при Советском Союзе спрыгнул в вожделенную для него Германию. Да там удачно намудрил со своими документами, став местным предпринимателем по имени Бэрг Сенни.
Но так и не остепенился толком за два десятка лет, легко срываясь в загулы с веселыми и весьма доступными представительницами прекрасной половины человечества. Именно на этой почве и возобновилась старая дружба, когда Роман Григорьевич Ландер, благодаря немецкому происхождению своего деда, тоже оказался в Германии и осел там на постоянное место жительства. Встретились земляки чисто случайно, порадовались, загуляли. После чего оба товарища вновь, как и в далекой молодости, частенько и рьяно знакомились с женщинами и пускались с ними во все тяжкие.
Что опять, уже в самой Германии, подтвердилось в судьбе господина Сенни, так это особая удачливость во всех делах амурных и житейских. То он на минутку вышел от дамы в машину за телефоном, а к той муж вломился с дубинкой, готовый убивать заподозренного любовника. То мост рухнул уже после того, как Бэрг проехал по нему на тяжеленной фуре с товаром. То все деньги он вынул из банка для срочной закупки товара, а банк взял и лопнул. И это только в крупных делах, не считая повседневной мелочи. Везунчик, иначе не скажешь!
Но уже около полугода, как Бэрг сменил телефоны и для всех старых знакомых сделал вид, что пропал в неведомые дали. А ведь как раз накануне своего исчезновения он и попросил друга Ландера о существенном одолжении. У Романа как раз «денег куры не клевали», и он ссудил внушительную сумму. Вроде и о сроке возврата долга четко договорились: через пять месяцев.
Обычное дело среди старых, проверенных товарищей.
Несколько месяцев прошло, пока Роман решил устроить очередной загул и вспомнил о старом друге. Начал вызванивать – ничего не получилось. Но в тот момент как-то не до того было. Как говорится: «Закружила листва, бес в ребро подтолкнул, и пошла ходуном ресторация!»
Но через несколько дней вспомнил о пропаже, напрягся, проделал соответствующие разыскные мероприятия. И немало подивился полученной информации. Дружбан Боря резко взялся за ум. То есть женился и стал вести добропорядочный образ жизни. Да и дела у него в бизнесе пошли помаленьку в гору. Что при бушующем кризисе являлось отменным показателем стабильности и процветания.
И что было делать? Обижаться на товарища, что не позвал на свадьбу и не сообщил новые номера телефонов? И требовать «накрыть поляну», по всем пацанским понятиям? А стоит ли? Тем более что долг на мозги не капал, до срока в пять месяцев еще о-го-го сколько было. И мысли мелькали тогда сочувствующие:
«Бедняга! Это же у него райская жизнь холостяка окончилась. Если еще какая-нибудь ему стерва в жены попалась, то лишь посочувствовать остается… Хе-хе! И чисто поржать при встрече!»
Затем жизнь закрутила, завертела так, что о должной дате и не вспомнил вовремя. Да и особых сомнений не возникало, чай не чужой человек, сам отдаст, позвонив перед этим. Увы, не звонил. Да и вчерашний день, когда стало к вечеру известно про острую нехватку дензнаков, остался безответным. Бэрг не ответил на десяток телефонных звонков и не отозвался на сообщения. А тут вдруг, находясь на совещании, взял да отозвался.
Для Ландера этого уже хватило для определенных подозрений. И что ему врут – стало предельно ясно. А вранье, как и обычно, бесило Григорьевича до невозможности. И тут уже никакие поблажки на старую дружбу не действовали. Потому он не стал ждать означенного времени, а отправился в нужное место сразу.
Оставил машину подальше, походил по противоположной стороне улицы, присматриваясь к нужному окну на втором этаже. Там явно кто-то мелькал, в глубине помещении, плохо различимый за полосками регулируемого жалюзи. Кто там? Неужели воры хозяйничают, воспользовавшись отсутствием хозяина? Или секретарша уборку затеяла? Да нет, вон на огороженной стоянке виднеется любимый «БМВ» гера Сенни. Вряд ли он его успел продать кому-то из соседей за последние два месяца.
Ну и проверить можно, не отходя далеко от кассы. Роман втиснулся в подъездную нишу, не теряя нужное окно из обзора, и набрал номер приятеля.
– Да? – последовал осторожный ответ господина Сенина-Сенни. Одновременно с этим прекратилось мельтешение в офисе.
– Слышь, старик, – сразу перешел на самый доверительный тон Ландер. – Я тут в Фалькензее со своими делами задерживаюсь, а потому с трудом успеваю на условленное время. Давай на часик позже, а?
– Никак нет, мистер Рубка! – прямо-таки запаниковал, взвился старый приятель. – Я тут все свои дела перестроил-перекроил, у меня тоже никак не получается возле сейфа долго сидеть. В полпятого, и никаких гвоздей! Так что будь пунктуален, как и все порядочные немцы.
– Вот же!.. Шьерт побьери! – старался Роман разыграть досаду. – Ладно, буду выкручиваться… Кстати! Ты что, свою «Бэшку» продал? А то вон вижу ее на углу с Вальдштрассе.
– Хм! Если честно… то продал, – явно соврал невидимый собеседник. – Купил себе «Arash AF‑10», ты ведь помнишь, я давно мечтал.
– У-у-у! Ну ты, экстремал! – громко восторгался Ландер, в то же время замечая, как планка жалюзи продавилась вниз и кто-то внимательно осмотрел стоянку и всю улицу в обе стороны. Напоследок мелькнула пижонская бородка старого друга в стиле «а-ля шейх». – Дашь покататься? Или хотя бы руками потрогать?
– Куда от тебя денешься, – послышалось великодушное разрешение. – Дам и потрогать, и разрешу даже тряпочкой протереть! – Планка вернулась в прежнее положение, и тень вновь замелькала по всему помещению. – Не опаздывай только. Пока!
На ходу пряча телефон в карман, все более злящийся мистер Рубка поспешил в якобы пустующий офис.
– Я-то не опоздаю! – бормотал он себе под нос. – Уж в этом можешь быть уверен, счастливчик! Но что-то мне сдается, что сегодня Фортуна будет не на твоей стороне, везенье твое кончилось.
Куда идти и как, чтобы не оказаться на видеозаписи служб охраны, Роман знал. Довелось в этом здании, с более чем десятком офисов, несколько раз побывать еще и помимо посещения старого приятеля. По пути подметил, что во внутреннем дворе ведутся какие-то ремонтные работы: вовсю веселился отбойный молоток, скрежетал ковшом мини-экскаватор.
«Весьма кстати! Стану бить эту лживую морду, никто и не услышит! Разве что секретарша… Куда бы ее срочно отправить?..»
К огромному облегчению, секретарши на месте не оказалось. А вот некий штрих негативного плана добавился: рабочее место выглядело стерильно чистым. Ни листочка или папки на столе, ни единого устройства оргтехники рядом. Три стеллажа для всего остального стояли пустыми. Однозначно, что делопроизводитель уволена, все остальное вывезено. Даже камера наблюдения за приемной безжизненно свисала, свернутая набок.
«Оп-па! Никак Боречка в бега собрался? Или какую грандиозную аферу замутил? – При этом визитер неслышно скользнул к двери, прислушался и попробовал аккуратно прокрутить круглую ручку открытия. – Заперся! И явно собирается… – принюхался: – О! Что-то сжигает в декоративном камине! А там же тяга никудышная…»
Замок этот он знал очень хорошо, изнутри на ручке только собачка, сдвинув которую снаружи открыть дверь без ключа нельзя. Но вот сама система – проще не бывает, вскрывается довольно простой отмычкой. Имелась, правда, изнутри на двери и солидная задвижка в виде засова, но тут уж как повезет:
«Вряд ли он настолько решил изнутри забаррикадироваться или развлекается там с какой девицей, – размышлял Роман, осторожно открывая замок. – А если и так, то я ведь не спешу, уважу друга, подожду его здесь…»
Получилось. Дверь медленно, без скрипа приоткрылась, а потом и гость нежданный тенью проскользнул внутрь офиса. Дверь за собой закрыл так же беззвучно, после чего с минуту рассматривал ничего не замечающего Сенина. Тот шумно выгребал какие-то бумаги из самого нижнего ящика письменного стола, поспешно просматривал их и бросал в угол комнаты. Там уже и так скопился порядочный ворох ненужной или устаревшей документации.
На столе стояли раскрытыми дипломат, ноутбук и небольшой саквояж с личными вещами. Судя по прощальному аккорду, программа «виндос» как раз свернулась на ноуте, дипломат и саквояж полны, хозяин готов отправиться в дальнюю дорогу. Оставалось только его поддержать морально и должным образом напутствовать. Что Ландер и сделал, грянув своим шикарным, командирским басом:
– Дорога дальняя, судьба кандальная!..
От неожиданности господин Сенни умудрился из положения «низкий старт на полусогнутых» подпрыгнуть чуть ли не до потолка. Мог бы убиться если не об потолок, то уж точно во время приземления среди выдвинутых ящиков стола, но и тут ему повезло: упал прямиком в просторное кресло на колесиках, и то мягко транспортировало пассажира к самой стене.
А вот внутреннее состояние уважаемого Бэрга оставляло желать лучшего. Мужчина покраснел, затем резко, чуть ли не до синевы побледнел и открытым ртом попытался втянуть в себя хотя бы толику живительного кислорода. Его обе руки поочередно хватались то за горло, то за грудь в районе сердца, то пытались надавить на изрядно провисший пивной животик.
Помогать доходящему товарищу Ландер не спешил. Вальяжно расселся в гостевом кресле, неспешно раскурил вынутую из чужого дипломата сигару среднего формата и только после этого пафосно, по слогам воскликнул знаменитое:
– Не ве-рю! – И тут же сменил бравурный тон на рассудительный: – Хоть ты и старался изо всех сил сыграть радость моего лицезрения, но все-таки не совсем искренне у тебя получилось. Потому и «Не верю!». А главная твоя ошибка в чем?.. Правильно! Нет твоей шикарной, голливудской улыбки. Ну-ка, изобрази улыбочку!.. Да, да, ту самую, с которой ты меня просил одолжить тебе денег. Ага! И ту самую, с которой ты обещал вернуть долг в срок и с большой благодарностью в придачу… Что кривишься?.. Зубы болят?.. Или может, жмут новые импланты?.. Так это я мигом поправлю! Только перекурю вначале…
И выпустил очередной клуб дыма в сторону гостеприимного хозяина. Тот к тому моменту стал приходить в себя и двигать руками более целенаправленно. Дым тоже попытался прогнать от себя, просипев еле слышно:
– Ты что творишь?.. Ром! Я ведь дым не перевариваю…
– Странно! Зачем тогда тебе сигары?
– Это в подарок…
– А-а-а… Но это не столь важно! – прервал его Ландер. – Прекрасно вижу, насколько ты занят и как сильно взволнован моим долгожданным приходом. Поэтому давай мои еврики, и я быстренько выметаюсь. Ха-ха! Не то счет еще выставишь за дорогие сигары.
Борис размял лицо ладонями, но скривился после этого еще больше:
– Григорьевич, ты уж извини, но тут такое дело… – Он с досадой цокнул языком и невероятно грустным голосом признался: – Обокрали меня… До последней нитки очистили…
Рассмотрев глумливый, явно не верящий взгляд своего гостя, заговорил скороговоркой:
– Ну как до нитки, не совсем голым-то остался. Но все средства сейчас плотно зависли в торговых операциях. Сегодня никак выдернуть не получится. А вот завтра ожидаю первый транш по прибылям месяца, так что к вечеру получишь свои деньги, даже с процентами. Можешь не сомневаться! Я ведь тебя ни разу не обманывал.
– Точно. Ни разу. До сегодняшнего дня. Но раньше у тебя вроде как и возможностей не было меня кинуть. А сегодня ты сразу за все годы нашей дружбы решил наверстать?
– Что ты, что ты! Ты таки неправильно оцениваешь случившееся, и деньги свои получишь завтра, что бы ни случилось! Пусть даже наступит конец света! Клянусь!
На эти громкие восклицания Ландер только и успел отреагировать высоко поднятыми бровями.
В следующий момент дверь резко распахнулась после удара снаружи. От хлипкого замка и от дверного полотна только щепки полетели и огрызки металла. А в помещение друг за другом весьма быстро ввалились три типа. Причем первый из них тут же направил на сидящих за столом приятелей пистолет с глушителем.
Все трое чувствовали себя уверенно, с непререкаемым превосходством. Руки-крюки, морды ящиками, накачанные мышцы груди выглядывают из-под легких кожаных курточек. Да и карманы опасно оттопыриваются изнутри тяжелыми предметами.
Маленькие глазки, вызывающие сомнения в интеллекте своих хозяев, оказались тем не менее не показателем. Потому что второй из вломившихся, пока третий плотно прикрывал дверь, очень вежливо поинтересовался:
– Как мы успели заметить, господин Сенни не только нам деньги должен? А и этому уважаемому джентльмену?
Причем от него же не укрылось досадующее цоканье хозяина офиса и его скошенные глаза в сторону настенных часов. Потому что он продолжил:
– Неужели господин Сенни нас держит за полных дураков? Сказал нам прибыть в полпятого, и мы, как пай-мальчики, придем в строго назначенное время?
– Ах ты, сука! – не удержался Роман от гневных восклицаний в адрес своего древнего приятеля, начавший понимать всю глубину задуманной аферы: – Да ты никак всех своих должников решил собрать вместе и поржать над нами?! Обен де роуд!!
Третий тип продвинулся к торцу стола, присматриваясь к раскрытым вещам и попутно интересуясь у Бориса:
– Господин Сенни! Кто ваш гость и сколько вы ему должны?
– Это… это мистер Рубка. Он мне одолжил двадцать пять тысяч…
– Фи! – спесиво скривился тип. – По сравнению с долгом нам в триста тысяч два с половиной десятка – постыдная мелочь. Но я спросил не его имя, а «кто он?».
– Э-э-э… ну так он этот… – Глаза Бэрга забегали, как стекляшки в калейдоскопе. – Его все знают… Он бывший поли, старший следователь городского округа…
Поражены́ таким фактом оказались все присутствующие. Но больше всех сам Ландер, возопивший с возмущением:
– Ты чего мелешь, идиот?! Какой такой следователь?!
Но в то же время он боковым зрением не упускал из виду типа, стоящего в трех метрах с пистолетом. Прекрасно сообразил: сейчас может случиться все, что угодно.
Оно и случилось. Стрелок переглянулся со своими подельниками, и те синхронно кивнули, как бы давая добро на предстоящий поступок. Дуло пистолета чуточку довернулось в сторону и дернулось, выплевывая смертоносный свинец. Только вот мнимого следователя уже на стуле не оказалось. Бросив нож правой рукой, который выдернул из рукава левой, он уже всем телом сбивал с ног гостя под номером два, а гостю номер три тыкал вторым ножом, выдернутым из ножен за обшлагом пиджака. С ударом получилось более чем удачно: «третий» попытался ухватить сверху метнувшегося в ноги мистера Рубку, нагнулся и сам практически насадился грудью на длинный, сходный со стилетом нож. Прямо в сердце.
Метательная полоска стали тоже попала в цель: прямо в глаз стрелку.
После чего только и оставалось Роману должным образом успокоить «второго». Вот тут уже пришлось повозиться, крепкий оказался мужик, жилистый. Добрую минуту два сцепившихся тела катались по офису, круша мелкую мебель и царапая отличный паркет. Тип отчаянно сопротивлялся и не хотел никак успокаиваться. Еще и за выпавшим у него же пистолетом успел не просто потянуться, но и схватить удачно за рукоятку. А оружие без глушителя, только грохота выстрелов не хватало в офисе, где и так уже два трупа.
Поэтому Ландер резко крутанул врага за голову, сворачивая тому шею. Хруст, удар падения, прерывистое дыхание и… тихий комментарий от явного банкрота:
– Мне уже показалось, что все… Только ты, Рома, и мог с ними справиться… Спасибо тебе, спас…
– Ах ты!..
Уже вскочивший на ноги товарищ двинулся резко к подавленному морально комментатору, замахиваясь на ходу и поливая потоком сквернословия на разных языках.
– Можешь бить, – понурился Борис. – Знаю, что не убьешь, нет смысла. Но и не забывай, что мне еще на улице надо показаться в приличном виде.
Удар он все-таки получил, строго выверенный и в солнечное сплетение. Свалился с кресла и, дергая судорожно ногами, несколько минут хрипел на полу и пускал слюнявые пузыри.
Тогда как Роман вернулся на свое место, продолжая ругаться и поминать всю родню и предков Сенина, упрекая их в сношении с разными дикими и мифическими созданиями. Не забыл напоследок и вывод правильный сделать:
– Каков гаденыш, а?! И тут ему повезло выкрутиться! А приди я на полчаса позже? Или вообще по назначенному тобой времени? Только и нашел бы твой труп, да влип бы в неприятности. Хотя… и так уже влип! Обен де роуд!
С кряхтением и стонами тучный Сенни уселся на кресло и пустился в признания, массируя пострадавшую часть тела:
– Подставили меня, Рома, крупно подставили. Специально крупную аферу затеяли, чтобы все до копейки у меня отжать. Еще и убить хотели. Только и оставалось, что бежать… Да ты можешь глянуть в дипломате, там все документы лежат.
Скорей, чтобы не смотреть на трупы, Григорьевич стал просматривать бегло содержимое дипломата. Но еще раньше он незаметно для стонущего Сенина включил диктофон на своих наручных часах. Мало ли что, вдруг пригодится? Тем более что признания в состоянии аффекта самые ценные:
– Правда, сейчас оба фигуранта мертвы, – продолжал Борис, кивая в сторону «второго» и «третьего». – И меня-то здесь не должно быть со вчерашнего дня. Если удастся незаметно убрать отсюда трупы или подстроить легальность их здесь пребывания, я могу выкрутиться. Поможешь? Отдам долг втройне!
– Ты давай, всю суть дела излагай, со всеми деталями! – прикрикнул мистер Рубка на бывшего приятеля, продолжая перебирать компромат и прочее содержимое дипломата.
Признания продолжились. Суть подставы и рейдерского наезда прорисовалась во всей красе. Советского иммигранта местные воротилы собрались оставить без последних штанов. Но тому повезло. Или не повезло? По крайней мере, ждать неприятностей он не собирался. В дипломате находился подарочный набор из двух билетов на кругосветный круиз. Отправление лайнера завтра утром, из порта Травемюнде. Не так далеко, если на машине туда поехать.
Только и стоило уточнить:
– А что за билеты на круиз?
– Это для сына самого нашего главного покровителя. Собирался заехать, подарить. Сам знаешь, как мои производства от этой семейки зависят.
– Почему тогда имя не вписал?
– Так мало ли как у него сложится? – Боря смотрел честнейшими, хоть и изрядно покрасневшими глазами. – Или какую иную телу с собой брать вознамерится? Или вообще приятеля? Сам знаешь, что на такие лайнеры с бабой тащиться все равно что в Тулу со своим самоваром переться. Хе-хе!
Хорошее настроение у недавнего банкрота росло прямо на глазах.
Но он и не подозревал даже, что дела у его бывшего приятеля – вообще полный швах. Без денег, ему следовало немедленно смыться, а желательно на две-три недели вообще покинуть Германию. Желательно и в Европе особо не мелькать. Старые конторские дела наслоились друг на друга, и света в конце тоннеля пока не просматривалось. Могли зачистить просто за компанию, потому как некие большие чины из конторы, некогда проворовавшиеся, сейчас пытались упрятать все концы в воду.
Вот Григорьевич и решил, тыкая пальцем в давно присмотренную канистру в углу комнаты:
– Тебе помогать только портить. Ты со своим счастьем, со всем марафетом сам справишься великолепно. Ну а я, чтобы чего не вышло, – он многозначительно мотнул головой в сторону трупов. – И чтобы на меня чего не навесили случайно, с собой заберу этот дипломат… и ноутбук заодно.
От вновь покрасневшего лица незадачливого бизнесмена можно было прикуривать. Причем он сразу понял, что спорить, просить, умолять или плакать бесполезно. Если уж бывший служака Ландер что-то наметил, решения своего не изменит. Разве что убьют его. Или ранят тяжело.
Увы, провернуть подобное – не со способностями Сенина. Он, правда, попытался потрепыхаться:
– Билеты стоят больше моего долга тебе…
– Ты мне должен втрое, за подставу. Да и за спасение твоей никчемной жизни следовало бы с тебя содрать премиальные.
– Тридцать четыре дня!.. Умрешь от цирроза печени!..
– Переживу как-нибудь расставание с родной, хе-хе, Германией!
– Ну тогда, фиг с тобой… – тем более странной прозвучала из уст подавленного и обозленного человека единственная просьба: – Только мой медальон верни. Случайно его, в спешке в дипломат сбросил…
Удивительный случай. Можно сказать невероятный! Со своей цацкой, доставшейся ему по наследству от прадеда, Борис Сенин никогда не расставался. Что в сауне об нее обжигался, что на солнце загорал, сдвигая на спину, что в постели с девочками кувыркался, царапая нежные тела, – редко когда снимал. Хотя всегда давал в руки желающим пощупать, осмотреть и оценить. Хвастался как бы.
«Барахло! – давалась единодушная оценка всеми без исключениями знатоками и специалистами. – Из пушечной бронзы выплавлена. И сам сюжет на блямбе – ничего не стоящий. Топорно сделанная картинка «баба в лодке и с веслом». Похоже, что ребенок забавлялся…»
И назвать это убожество медальоном ни у кого язык не поворачивался. Блямба и не иначе, сантиметров восьми в наибольшем диаметре. Цепь, из той же бронзы, тоже прочная, как камень. Но хозяин почему-то верил в свой амулет, верил, что он приносит ему удачу.
«Может, и в самом деле приносит? – задумался Роман Григорьевич, достав цацку и рассматривая уже давно знакомый рисунок. – Но ведь в данный момент он на себе эту цепь не таскал, а вон как повезло скотине, по краю самому проскользнул… Как бы попробовать, да проверить?.. Да и как залог эта вещица свою определенную ценность имеет. Оставлю-ка я ее себе тоже, потом должник сговорчивей будет…»
Вслух сказал, бросая медальон обратно и закрывая дипломат:
– Все забираю. Зато будет гарантия, что через месяц ты меня не обманешь. Билеты попробую продать, не получится – сам поплыву в кругосветку. Давно собирался, да все недосуг… Ну а на ноуте буду собранные тобой порнофильмы просматривать. Небось ими вся память забита?.. Эй! Ты как себя чувствуешь?
Краснота у Сенина прошла. Как прошла и последующая бледность с синевой. Зато теперь кожа стала чуть ли не желтой от тщательно скрываемых переживаний:
– Ром, зачем тебе этот кусок бронзы? Он ведь только для меня ценен как память о родителях и дедах с бабками… К тому же есть у нас семейное поверье, что забравшему насильно сей талисман он принесет смерть. Стоит ли тебе так рисковать?
– О-о, дружище! Да ты никак мне угрожать надумал?
– Что ты, Григорьевич, что ты! От всей души и от чистого сердца просто предупредить пытаюсь.
– Замнем для ясности! – отмахнулся от него Ландер, упаковывая ноутбук в черную сумку на длинном ремне. – Меня таким не проймешь.
– Зря ты так! – уже стал нервно дергаться Сенин, словно собирался вцепиться своему недавнему спасителю в глотку. – Я правду говорю. И доказать могу. На изображении есть даже надпись, доказывающая мою правоту. Буквы, правда, в разном месте находятся, но если их сложить, получится страшное имя – Харон.
– Чего, чего? – рассмеялся уже почти готовый к уходу гость. – О каком Хароне речь? Не о том ли, что мертвых перевозил через Стикс? Так он мужчиной был, старцем, а здесь явно баба выплавлена. Ха-ха! Или она как бы лодочку-то умыкнула у дедули?
– Не все истории правдивы, и не все легенды верны по изначальной своей сути! – повысил голос Борис. Еще и вставать начал, потрясая указательными пальцами у себя перед носом. – И если ты ослушаешься…
Со своим выпирающим животиком и сутулыми плечами сокрушитель древних легенд смотрелся смешно и непрезентабельно. Поэтому его бывший приятель только презрительно хохотнул, встал, повесил сумку с ноутбуком себе на плечо, подхватил дипломат левой рукой да и двинулся на выход. По пути вынул метательный нож из глазницы поверженного стрелка, вытер его об одежду бандита. То же самое проделал и со стилетом, намереваясь избавиться от холодного оружия возле первой же реки. Напоследок посоветовал:
– Будешь тут поджигать, не вздумай оружие прибрать или сдвинуть. Идеально парни лежат, нарочно бы их так не уложил. Когда вернусь, позвоню, готовь тугрики. Ну и это… Будь здоров и не кашляй!
Покидал он здание, опять-таки стараясь не попасть в объективы многочисленных камер. В подобной изворотливости Сенина тоже не сомневался:
«Не раз с ним на эту тему говорили, воспользуется. Разве что совсем у него удача отвернется из-за утери временной бронзовой цацки, но тут уж не от меня зависит. Нечего было меня подставлять и давать невыполнимые обещания!»
Выйдя на улицу, Ландер облегченно вздохнул, улыбнулся и двинулся в сторону своей машины. Жить стало проще, жить стало приятней: впереди вырисовывался весьма и весьма интересный месячный отпуск. Только и оставалось, что мысленно запеть:
«И нам обедню не испортят коварных происки врагов!»