Ключом к Крыму стала советская укрепленная позиция Перекоп, которую занимала наиболее подготовленная дивизия 51-й отдельной армии – 156-я стрелковая дивизия генерал-майора П.В. Черняева. Поединок советских и немецких частей на Перекопе и Ишуни – интересный эпизод военной истории, который был до недавнего времени слабо изучен в связи с тем, что многие советские документы просто исчезли.
На начальном этапе штурма Перекопа противник считал, что против него действует один «мотомеханизированный полк 156-й стрелковой дивизии», имевший в своем составе три батальона танкеток и танков и три стрелковых батальона. После допроса пленных информация была уточнена, и в дальнейшем противник четко различал разведывательный батальон 156-й сд, отдельный мототанкетный полк и 5-й танковый полк, указывая, что это были разные подразделения, имевшие различное подчинение.
Для штурма Перекопа в состав 54-го корпуса была передана тяжелая артиллерия, специально для этого поступившая из Чехии, через Румынию. Ее переброска осуществлялась по железной дороге до бывшей советско-румынской границы23. Далее железнодорожные платформы меняли тележки (в связи с разной шириной русской и европейской колеи) и доставлялись по советской железнодорожной сети в Херсон. Из Херсона орудия в разобранном виде на штатных повозках следовали своим ходом на позиции.
На тот момент уникальной тяжелой артиллерии в составе 11-й армии было еще немного. Армии были переданы:
– 1-й дивизион 814-го тяжелого артиллерийского полка (две батареи по две 24-см чешских гаубицы); в сумме – четыре орудия.
– 641-й тяжелый дивизион, оснащенный 30,5-см чешскими мортирами (две батареи по два орудия); всего – четыре модернизированные мортиры. Чуть позже дивизион получил еще одно орудие: новую 35,5-см гаубицу М1 немецкого производства24.
Большая часть тяжелой артиллерии, которая использовалась в Крыму, была произведена во всей Европе. Отмечается использование значительного количества чешской и французской артиллерии, достаточно много было орудий шведского производства, захваченных в Нидерландах. Румынские части также были укомплектованы орудиями чешского и даже… советского производства.
Признанным европейским лидером в разработке тяжелой артиллерии на тот момент являлась фирма «Шкода». 24-см гаубица sH39 являлась разработкой этой фирмы для Турции. Орудия планировали установить в замке Анадолу-Хисар на Анатолийском берегу Босфора. Две гаубицы были поставлены в Турцию по контракту, но в ноябре 1939 года остальные 10 орудий были куплены вермахтом за 2,25 миллиона рейхсмарок.
24-см тяжелая гаубица sH39 представляла собой систему полустационарного типа. Для установки ее на позиции отрывали котлован, в который опускалось металлическое основание. Монтаж орудия занимал не менее шести часов. В походном положении гаубица перевозилась на трех повозках: ствол, лафет и основание. Дальность стрельбы этого орудия составляла 17 км, вес снаряда – 166 кг.
В 2000-х годах, в ходе полевых разведок поисковых отрядов на Перекопском направлении в Херсонской области, в 11 км от передовых позиций советских войск, удалось выявить две позиции для этих орудий. Орудия были установлены в заглубленных на 2 м котлованах. Позиции идентифицированы однозначно по подъемному материалу. Однако, судя по его количеству, на этой позиции орудия использовались очень недолго.
30,5-см мортиры, действовавшие в Крыму, а затем под Севастополем, были достаточно архаичным, но удачным оружием, разработанным чешскими инженерами еще в 1911 году. Орудие состояло на вооружении австро-венгерских войск, и при разделе этого государства часть орудий досталась Чехословакии. Перед войной оно было модернизировано специалистами фирмы «Шкода» и его выпуск был возобновлен. Орудие было полустационарным. Оно перевозилось автопоездом из трех автомобилей и устанавливалось на подготовленную площадку. Дальность стрельбы мортиры составляла 12 км, вес снаряда – 340 кг. Скорострельность мортиры – 20 выстрелов в час. Бетонированные фундаменты в котлованах были найдены в ходе разведок поисковиков в районе Макаровки, что в принципе совпадает со схемой размещения артиллерии 54-го корпуса. Однако, судя по подъемному материалу, орудие с этой позиции вело огонь недолго. Это было связано с тем, что доставка орудий и боезапаса к ним была связана с большими трудностями из-за состояния дорог.
Штурм Перекопа начался с небольшой задержкой по отношению к плановому сроку 24 сентября 1941 года. Это было связано с тем, что основное моторизованное соединение, которое планировали ввести в прорыв, – моторизованная бригада СС LSAH – была задействована для зачистки Кинбурна от советской морской пехоты.
Прорыв осуществлялся двумя пехотными дивизиями 46-й (на восточном участке) и 73-й (в западной части перешейка)25. Немцы сосредоточили на небольшом участке наступления достаточно много тяжелой артиллерии, которой командовал генерал И. Цукерторт. На правом фланге, помимо «родного» 173-го артиллерийского полка 73-й пехотной дивизии (36 10,5-см гаубиц и 12 гаубиц калибром 15 см), наступающие части поддерживали:
– дивизион 15-см гаубиц 132-й пехотной дивизии (12 орудий), находившийся в подчинении корпуса;
– румынский 54-й тяжелый моторизованный дивизион (15-см гаубицы чешского производства, 12 орудий);
– 110-я артиллерийская комендатура, которая включала 49-й полк тяжелой артиллерии армейского подчинения и четыре отдельные тяжелые батареи. В его подчинении находились 30,5-см чешские мортиры;
– 4-й учебный дивизион реактивной артиллерии;
– 3-я батарея 190-го дивизиона штурмовых орудий.
От атак с воздуха наступавшие части прикрывали два дивизиона ПВО26.
Части 46-й пехотной дивизии поддерживала в основном дивизионная артиллерия. План взлома перекопских позиций был традиционен для немецких войск: при поддержке артиллерии и авиации две пехотные дивизии прорывают советскую оборону и в прорыв вводится резерв: моторизованная бригада СС и две моторизованные группы преследования, сформированные из механизированных частей дивизий, которые оказывают ей содействие. Моторизованные отряды нарушают инфраструктуру обороны, окружают и уничтожают обороняющиеся части.
Для реализации этого несложного плана на ближние подступы к Перекопу были выдвинуты «отряд преследования 73-й пехотной дивизии», сформированный из моторизованных частей этой дивизии, и «отряд преследования 54-го армейского корпуса». Основой для формирования первого отряда стали разведбат и противотанковый дивизион 73-й пехотной дивизии, а для формирования второго – отряд, основу которого составлял разведбат 22-й пехотной дивизии27 с приданными ему корпусными частями усиления, включая 190-й дивизион штурмовых орудий и 46-й моторизованный корпусной штурмовой пионерный батальон. Третий моторизованный отряд, сформированный в составе армии, имел несколько иную задачу. «Отряд преследования 46-й пехотной дивизии» находился в резерве командования, на случай внезапного контрнаступления советских войск и прорыва линии немецких войск. Его основу также составляли разведбат и противотанковый дивизион, взятые из состава немецкой 46-й пехотной дивизии28. Эти отряды действовали в постоянном составе с первых дней войны, осуществляя преследование отступающих советских частей.
Бригада СС LSAH была полностью моторизованным, хорошо оснащенным соединением, которое имело в своем составе:
– два моторизованных пехотных полка (по два штурмовых батальона в каждом);
– моторизованный артполк в составе дивизиона штурмовых орудий, танкового взвода и двух моторизованных дивизионов артиллерии;
– моторизованный разведбат;
– мотовзвод;
– взвод мотокурьеров;
– инженерную роту;
– батальон мотопехоты на мотоциклах и бронетранспортерах.
Наступление 11-й армии на Перекопе задержалось до 24 сентября 1941 года по двум причинам. В результате упорного сопротивления на Кинбурнской косе двух полков советской морской пехоты три батальона бригады были заняты зачисткой местности в указанном районе и передачей участка 50-й пехотной дивизии. Вторая причина состояла в том, что 11-я армия ожидала получение четырех дивизионов артиллерии армейского подчинения и пополнения боезапасом.
Следует отметить, что противник при планировании операции недооценил боевой состав советской 51-й отдельной армии и, как следствие, первая самостоятельная операция Э. фон Манштейна на этом участке оказалась неудачной. Использование тяжелой и сверхтяжелой артиллерии было ограниченным, что и обусловило тяжелые потери немецких частей.
Советская позиция была неплохо укреплена. Дома хутора Преображенка были превращены в укрепления. Инженерная оборона Перекопа представляла собой в основном укрепления полевой фортификации с небольшим количеством бетонированных и бронированных огневых точек. Перешеек пересекали две линии надолбов и две линии проволочного заграждения. Естественно, бронированные огневые точки и надолбы, сделанные из стальных отливок, до нашего времени не дошли. Большая часть фортификационных объектов на Перекопе не сохранилась до нашего времени.
При изначальном планировании операции предусматривалась высадка немецких тактических десантов в тылу обороняющихся войск со штурмовых лодок 902-го и 903-го дивизионов, но, после того как были выявлены две советские батареи морских орудий, от этого плана отказались.
Советские части, обороняющиеся на Перекопе, имели один недостаток: они не располагали тяжелой артиллерией армейского и корпусного подчинения. Их роль выполняли две батареи Черноморского флота: 124-я на Литовском полуострове (четыре 130-мм Б-13) и 126-я (три 130-мм Б-13), в районе деревни Средний Сарай.
Противник прорывался в лоб. В соответствии с полевым уставом немецкой армии пехотные части наступали при поддержке пионерных частей и 190-го дивизиона штурмовых орудий29. Штурмовое орудие вооружалось 75-мм пушкой StuK 37 с длиной ствола 24 калибра. Угол горизонтального наведения составлял 24° (по 12° влево и вправо), вертикального – от –10° до +20°. В боевом отделении дополнительно укладывались 7,92-мм ручной пулемет MG-34 и пистолет-пулемет MP-40. Пушки изготавливала фирма Friedrich Krupp und Sohn AG в Эссене. Машина получила официальное название Gepanzerte Selbstfahrlafette fur Sturmgeschutz 7,5 cm kanone – бронированный самоходный лафет для штурмового орудия с 75-мм пушкой. Штурмовое орудие рассматривалось как самодвижущееся полковое орудие непосредственной поддержки пехоты, с солидным бронированием. Машина была оснащена мощным двигателем «Майбах», с надежным карбюратором «Солекс», 10-ступенчатой автоматической коробкой передач. Она имела 50-мм лобовое бронирование, была оснащена радиостанцией, подсветкой приборов и т. д.
28 марта 1940 года САУ присвоили армейское обозначение Sturmgeschutz III (сокращенно StuG III). По сквозной системе обозначения подвижных средств вермахта StuG III получила индекс SdKfz 142. Боевая масса САУ равнялась 19,6 т. С января по май 1940 года заводские цеха покинули 30 штурмовых орудий модификации А.
Следует заметить, что из шести первых созданных Германией дивизионов StuG III, сформированных в конце 1940 года (185, 190, 191, 192 и 197-й дивизионы и дивизион LSAH) штурмовых орудий, в составе группы армий «Юг» действовали четыре дивизиона – 190, 191, 197-й дивизионы штурмовых орудий и дивизион бригады СС LSAH. Из их числа три были приданы 11-й армии. 190-й дивизион и дивизион бригады СС LSAH (двухбатарейного состава) действовали на Крымском направлении. Ранее 190-й дивизион принимал участие в боях в Греции и Югославии. За время Французской и Балканской кампаний вся немецкая штурмовая артиллерия безвозвратно потеряла только одну машину.
StuG III являлись огневым сопровождением прорвавшихся войск, призванным уничтожать укрепленные заслоны на дорогах. Это была продвинутая боевая машина, которую советское 45-мм противотанковое орудие брало только с короткой дистанции. В составе 190-го дивизиона штурмовых орудий, который принимал непосредственное участие в штурме Перекопа, находились: 18 штурмовых орудий с коротким стволом, 17 транспортеров SDKfz 251, 17 мотоциклов, 2 тягача, 17 подвозчиков боезапаса, автотранспорт. В составе противотанкового дивизиона LSAH находились самоходные противотанковые орудия, оснащенные чешской 47-мм пушкой, и самоходные зенитные установки. Однако в силу сложившихся обстоятельств планы 1 1-й немецкой армии пришлось изменить, и техника бригады LSAH лишь ограниченно приняла участие в штурме перекопских укреплений.
Э. фон Манштейн писал, что танков в 1 1-й немецкой армии не было, вместе с тем у русских было большое количество техники. К примеру, он указывает: «В три последующих дня труднейшего наступления корпус прорвал оборону противника на всю ее глубину, взял сильно укрепленный населенный пункт Армянск и вышел на оперативный простор. Разбитый противник отошел к Ишуньскому перешейку с большими потерями. Нами было захвачено 10 000 пленных, 112 танков и 135 орудий»30.
П.И. Батов, в тот момент командовавший советской моторизованной группой, писал: «Командовавший осенью 1941 года 11-й немецкой армией Эрих Манштейн оказался крайне необъективным и нечистоплотным мемуаристом… Сошлюсь лишь на следующие анекдотические сведения: в боях за Перекоп и Турецкий вал, пишет, не стесняясь, фашистский генерал, было захвачено 10 тысяч пленных, 112 танков и 135 орудий. Если бы генерал Черняев имел тогда такие силы, вряд ли Манштейн носил бы кратковременные лавры «покорителя Крыма». Бои действительно были труднейшие для обеих сторон, но в них фашистским войскам на участке главного удара противостояла всего одна наша дивизия – 156-я со своими штатными артиллерийскими средствами. Она заставила противника уважать себя настолько, что для оправдания больших потерь Манштейн вынужден воспользоваться явной фальсификацией фактов»31.
Что касается фальсификации фактов, то фон Манштейн почти точно процитировал официальный документ, подтвержденный данными 11-й немецкой станции по сбору пленных и трофейной группой 11-й армии. Э. фон Манштейн лукавит лишь в понятиях «танк» и «танкетка», смешивая их, так как в первичных уточняющих документах 73-й и 46-й пехотных дивизий разделение на танки и танкетки дается.
Советская сторона действительно обладала значительным количеством бронетехники, однако большая ее часть относилась к легким танкам устаревших моделей. В ряде немецких документов их авторы называли советские машины Sturmpanzer, то есть танк непосредственного сопровождения пехоты.
В ходе первого дня боевых действий противник отметил потерю четырех машин StuG III, но благодаря развитой ремонтной базе одно орудие вернулось в строй с новым экипажем уже через несколько часов. По итогам первого дня два орудия находились в долгосрочном ремонте и еще одно – в краткосрочном.
Первое применение советской бронетехники отмечено противником на второй день штурма (25 сентября 1941 года). Об этой атаке П.И. Батов пишет следующее: «С 10 часов утра противник перенес главные усилия на берег Перекопского залива. Всю тяжесть удара принял батальон капитана Н.Ф. Евдокимова. Немцы бросили в бой на сравнительно узком участке до четырех пехотных полков с 50 танками. И по-прежнему группы в 20—30 самолетов расчищали наступающим вражеским войскам путь. В отражении атак приняли участие все силы 361-го полка и поддерживавшей его артиллерии. Черняев приказал переключить сюда огонь береговой батареи черноморцев. На борьбу с танками он выбросил заградительные подвижные отряды саперов. Их действиями руководил опытный дивизионный инженер майор А.А. Школьников. Фашистские цепи шли в атаку волна за волной. Потери были велики с обеих сторон. Наконец комдив бросил на чашу весов свой последний резерв – разведывательный батальон. В контратаку на немцев, прорвавшихся за противотанковый ров, его повел капитан В.И. Шевченко. Разведбат имел 14 легких танков, вооруженных пулеметами, – последнее из того, спасенного полковником Судецем ремонтного фонда, о котором упоминалось выше. Контратака задержала продвижение немцев, но не достигла цели: вышибить фашистов за линию противотанкового рва не удалось. Все 14 машин разведчиков были подбиты с воздуха – противник опять применил излюбленный прием: каждый раз наши контратакующие подразделения он встречал группой самолетов, стремясь рассеять войска еще до соприкосновения с немецкой пехотой. Все-таки Шевченко завязал бой и вел его около двух часов, пока комдив не приказал отвести людей на Перекопский вал, видя, что батальон может погибнуть весь»32