– Эй, на яхте!
– Слышу вас, на катере.
– Мы швартуемся к вам. Быстро багры!
Низко сидящее быстроходное судно остановилось рядом, его машины урчали со сдержанной силой.
– Кто здесь главный?
– Я, – ответил Эндрю Эпперли.
– Минуту назад одному из наших людей показалось, что он видел сбежавшего заключенного, плывущего к вашей посудине. Мог он добраться до вас и спрятаться внизу?
– Исключено, – твердо ответил Эндрю. – Здесь нет иллюминаторов, через которые можно пробраться внутрь. Если бы он поднялся на борт, ему пришлось бы пересечь палубу, а мы не покидали ее с тех пор, как началась погоня.
– Как ваше имя, простите?
– Эндрю Эпперли. А это Дэвид Эпперли, мой брат.
– Дэвид Эпперли! О, он не из тех, кто ввязывается в такие игры. Я читал о вас, мистер Эпперли!
Человек с уважением кивнул Дэвиду.
– Только, – продолжил он, – тип, за которым мы гонимся, пострашнее любого тигра или льва, с которым вы имели дело, мистер Эпперли! Это Одиночка Джек Димз – вы наверняка о таком слыхали!
– Я знаю о нем, но только из газет. А пресса, как известно, живет дутыми сенсациями.
– Им нечего раздувать насчет Димза. Он как будто нарочно родился для того, чтобы служить пищей для газет.
– За какое преступление он попал на Блэкуэлл?
– Никто точно не знает, но кажется, что там было что-то вроде подлога, а еще скандал с иммигрантами. За этим стоят люди куда повыше Димза.
– Его допрашивали?
– Пытались. Точно с таким успехом можно допрашивать змею или ящерицу. Выяснить, что у Одиночки Джека в голове, может разве что пуля! Теперь он опять выскользнул из рук. Надзирателя за это уж точно уволят с работы!
– А раньше он сбегал?
– Его ни разу еще не удалось додержать до суда. Он всегда сматывался по-быстрому. Его ловили пять раз до этого; нынче, если поймают, это будет шестой. Все думают, что у него есть кто-то наверху, уж слишком хорошо удаются ему побеги. Но точно никто не знает, как все это у него получается. Скользкий дьявол!
Полицейский сержант – командир катера – который ходил взад-вперед по палубе, остановился у крышки люка.
– Конечно, – сказал он, – Одиночка Джек может превратиться в невидимку. Он может проскользнуть по палубе, пока вы на секунду отвернулись в другую сторону, вполне может быть сейчас внизу и подслушивать наш разговор…
Собственное предположение заставило его поспешно отступить от отверстия люка.
– Ищите, где хотите, – махнул рукой Эндрю Эпперли, – но не могу вас не предостеречь: если вы спуститесь в каюту, вы сильно рискуете.
– Рискуем? – рявкнул сержант, резко изменив голос. – Петерс, Свейн, быстро сюда. Спуститесь вниз, обшарьте каюту и выясните, что там такое. Да живей поворачивайтесь!
Эндрю Эпперли пожал плечами, а Дэвид прошептал, все более тревожась:
– Что будет, если они найдут там Димза? Они подумают, что мы его укрываем! У нас обоих будут неприятности, Энди!
– Заткнись, Дэвид! Доведем дело до конца, раз уж начали. Но думаю, все обойдется!
В это время бравые Свейн и Петерс начали спускаться один за другим по узкому трапу. Вдруг из глубины кабины раздался жуткий рык и угрожающее ворчание.
Свейн и Петерс быстро вылетели обратно на палубу.
– Мы ищем человека. А там внизу лев или что-то вроде того! – сказал один из них.
– Что там, Эпперли? – потребовал сержант, чьи подозрения еще более усилились.
– Ничего особенного, – сказал Эндрю, – кроме опасности, о которой я попытался вас предупредить, да вы не стали слушать. Я хочу сказать, что там, внизу, моя собака. Пес оборвал цепь и сбежал вниз. Он слишком дикий, чтоб с ним поладить, поэтому мы морим его голодом и ждем, когда сможем с ним как-то управиться. Это бешеный дьявол, сержант!
– Ах, дьявол? Дьявол?! – прорычал сержант с угрозой в голосе. – Ну вот что, Эпперли! Никто не держит собаку, которая не отзывается на собственную кличку. Позовите-ка этого вашего пса, и мы наконец обыщем эту каюту.
– Команч! Ко мне, песик! – послушно позвал Эндрю.
В ответ из темной глубины под крышкой люка раздалось такое душераздирающее рычание, что вздрогнул даже хладнокровный сержант.
– Хотел бы я взглянуть на эту собаку, – пробормотал он.
– Это скорее волк, чем собака, – сказал Эндрю. – И силач, каких мало. Вот цепь, которую он оборвал, прежде чем шмыгнуть в каюту.
Сержант подобрал обрывки и проверил прочность звеньев, потом осмотрел сломанное звено, острые края которого отливали сталью.
– Я бы сказал, – заметил он, – что не всякая лошадь справится с такой цепью. И что, ее порвал пес?
– Вот именно. Пес, который весит столько, сколько я.
Сержант был поражен. В глубине души он всегда оставался простым охотником, и лишь по стечению обстоятельств объектом его преследования стали не звери, а люди.
Теперь все его охотничьи инстинкты взыграли в нем и взяли верх над осторожностью.
– Я хочу увидеть это чудовище, – заявил он. – Я вернусь сюда днем и взгляну на него. Да, видимо, зверюга вроде этой не лучшая компания для любого чужака, который окажется рядом.
Эндрю Эпперли спокойно сказал:
– Я видел, как Команч покончил однажды с мастиффом одним ударом лапы.
– Ну да? Тогда какие шансы у человека, который проберется к нему в темноте?
– Думаю, ни единого!
Казалось, Эндрю уже выиграл схватку, и сержант повернулся было к поручням яхты. Но вдруг он как-то неловко затоптался.
– Вот что я вам скажу, – пробормотал он. – У меня есть кое-что, что, скорее всего, поможет вам справиться с Команчем. По крайней мере, он появится у выхода, уж будьте уверены. Это такая маленькая вонючая бомбочка. Разрушений не будет, но в одну минуту кабина наполнится дымом, и Команч захочет глотнуть свежего воздуха. Таким образом он наверняка попадет к вам в руки. Петерс, Лорен, Грегг, вы и еще шестеро встаньте здесь с веревками. Свейн, принеси мне дымовую шашку. Один из вас откроет дверь каюты…
– Чтоб этот дьявол-волк на меня набросился? – проворчал Свейн, на которого указал сержант.
– Ну так я сам это сделаю! – возбужденно проговорил сержант.
– Останови его! – выдохнул Дэвид Эпперли.
Но Эндрю оставался холоден как сталь.
– Он использует свой шанс. Это его профессия. Кроме того, не думаю, что Одиночка Джек принадлежит к тому сорту людей, которых убивают в темноте, когда есть возможность избежать этого.
– Но что же можно сделать?
– Тихо! Вот он пошел. Бедняга сержант! Команч разорвет его горло! Я не в состоянии его остановить!
Эндрю подбежал к сержанту.
– Этот пес вас разорвет, предупреждаю!
– Что ж, любой человек когда-нибудь умирает! – бодро сказал сержант.
Он распахнул дверь каюты и быстро выпрыгнул на палубу, сжимая в руке револьвер и готовый встретить любую неожиданность.
Но в глубине каюты никто не шевелился. Все было тихо. Огромный зверь не издавал ни звука.
– Может быть, он сейчас подкрадывается к вам, сержант! – предостерег Эндрю Эпперли.
– Ничего, мы скоро получим малыша, – ответил сержант. – Вот бомба. Когда я швырну ее в люк, вам покажется, что оттуда вырвался огонь. Но не беспокойтесь. От нее бывает только дым. Вам не придется спасаться! Вы позволите, Эпперли?
– Видимо, у меня нет власти вас остановить.
– Особенно тогда, когда я гоняюсь за сбежавшим преступником, – пояснил сержант, выразительно подмигивая. – Так что, если вы не возражаете, я буду считать, что вы разрешили мне бросить эту дымовую шашку в вашу каюту, мистер Эпперли.
– Полагаю, – сказал Эндрю, – что должен вам уступить. Надеюсь, это не повредит мебель и прочие вещи?
– Нисколько. Эта штука не содержит кислот. Ничего, кроме безвредного дыма, уверяю вас. Никакой опасности.
Сержант приготовился уже швырнуть бомбу в каюту, но прежде, чем он выпустил ее из рук, тонкая, почти бесплотная человеческая фигурка, бесшумная и быстрая, как летящая тень, скользнула из двери каюты, в мгновение миновав сержанта с его людьми, и бросилась через перила. Человек нырнул так глубоко и отплыл под водой так далеко, что не видно было даже, где он вынырнул. Поверхность воды, насколько видел глаз, оставалась гладкой.
Сержант отчаянно завопил:
– Одиночка Джек! Джерри, ты был прав! Быстро спустить шлюпку!
Ему и в голову не могло прийти остановиться и задать несколько вопросов насчет того, как человек, сбежавший от закона, мог очутиться в каюте «Нэнси Лу». Он медленно рванулся к берегу, в том направлении, куда, по его расчетам, поплыл беглец.
Дэвид и Эндрю смотрели, как трое мужчин гребли, а приземистый сержант застыл на носу лодки с револьвером в каждой руке.