Легкий лунный свет освещал новый образ, но его было достаточно, чтобы разглядеть настолько яркие и подробные формы, черты лица. В груди горел обжигающий огонь, взывая к первобытным инстинктам.
Уже через секунду девушка сидела на краю кровати, теребя пальцами край одежды. Сильное желание не давало Мартину четко мыслить какое-то время, но даже несмотря на самый яркий образ в своей жизни, он сумел включить разум.
– Нет, – парень отвел взгляд. – Ничего не будет.
– Да брось, что тебе мешает? – спросил Юплер хрустальным женским голосом. – Ты же хочешь.
– Во-первых, все мои чувства и желания остались в прошлом, и я очень не хотел их трогать, – ответил Мартин. – Во-вторых, ты не должен являться мне в таких образах, особенно в этом. Никогда.
Юплер чувствовался растерянным и подавленным таким ответом, но он продолжил молчать, тихо сидя на краю.
– И в-третьих, я создал тебя совсем не с этой целью. Это омерзительно, так как ты мой друг и… парень, что ли. Я тебя задумал таким. Прибегая к подобному образу, ты вызываешь у меня отвращение.
– Как пожелаешь, друг, – ответил Юплер и исчез, оставив после себя маленький дымок, прямо как в детских мультиках.
“С чего он решил, что я нуждаюсь в каких-то напоминаниях? В каких-то… выбросах энергии? Глупый Юплер, надеюсь, он больше не станет делать ничего подобного”
Закончив мысль, Мартин повернулся на бок и закрыл глаза, возвращаясь ко сну в гораздо более приятных условиях.
***
Потрепанная инструкция по использованию ружья-транквилизатора совсем развалилась в кармане парня на пути домой, однако все еще осталась читаема. Мартин обнаружил, что уже успел нарушить несколько правил эксплуатации: 1) Не наставлять оружие на людей 2) Не использовать оружие без предварительной технической проверки 3) Не давать в руки и не пользоваться тем, кто не имеет опыта в обращении и не ознакомлен с техникой безопасности. Рука все еще побаливала от прошлого выстрела. Вероятно, не стоило пускать шприц в упор. Подросток множество раз прочитал каждый пункт инструкции, особенно о том, как нужно заряжать оружие и стрелять из него. Теперь для подготовки нового дротика понадобилось бы всего десять секунд, а эффект начинает действовать через пятнадцать после попадания. Это стоило учитывать в плане, ведь время довольно существенное. Оставаться живым и невредимым целых пятнадцать секунд вблизи чудовища довольно проблематично. В остальном же ничего особо сложного парень не нашел, он был уверен, что при необходимости точно сможет воспользоваться ружьем по прямому назначению.
– Мартин, твой ход – отвлек от чтения знакомый голос.
– Да, прости – отложил в сторону инструкцию подросток и глянул на шахматную доску, лежавшую прямо перед ним на кровати.
Юплер сидел напротив и терпеливо ждал соперника. Совсем немного подумав, Мартин передвинул белую шашку и отпустил ее, тем самым подтвердив ход, после чего вновь открыл инструкцию, продолжая чтение.
– Ты уже десятый раз перечитываешь столь тонкую тетрадочку, – заметил Юплер, находясь в виде упитанного кролика, стоящего на задних лапах, у которого была шляпа-цилиндр и монокль на веревочке в глазу. – Думаешь найти еще что-то новое?
– Мне необходимо быть абсолютно уверенным в своих действиях. Нужны гарантии, что я не сглуплю в ответственный момент, – пояснил юноша, облизав палец и переворачивая им страницу. – От этого зависит моя жизнь.
– Бесконечное перечитывание одного и того же текста тебе этих гарантий не даст, – Юплер склонил голову над доской в размышлениях. – Пока не окажешься в том самом “ответственном моменте”, не узнаешь, что произойдет.
– Какой ты оптимистичный. Может, мне просто необходимо все это перечитывать? Может, это меня успокаивает и дает уверенность?
– В таком случае ты глупец, – подвел итог Юплер. – Скажи, твой план ведь не может быть настолько примитивен? Привлечь тварь музыкой и усыпить дротиком? Слишком глупо, рискованно, ненадежно.
– Естественно это не весь план, – заверил мальчик, переворачивая очередную страницу. – Лишь основная часть без запасных вариантов действия.
– Надеюсь, один из запасных вариантов подразумевает под собой умерщвление монстра? Ведь идея с захватом наивна как ребенок, что верит в зубную фею. Что ты вообще ждешь получить от этого создания, если схватишь его? Веселую беседу? Мое сердце этого не выдержит.
– Хватит паясничать! Мне нужно одно чудовище чтобы узнать о них больше, найти слабое место. Возможно, обнаружить способ избавиться от всех тварей раз и навсегда. Да, это было бы неплохо.
– Не сомневаюсь. Однако с трупом работать куда безопаснее. Ходи.
Полный раздумий, Мартин передвинул черную шашку.
Прошла неделя с того дня, как выживший не без труда вернулся из зоопарка в безопасные стены дома. К его огромному облегчению, Юплер больше не предпринимал никаких попыток соблазнения, а прошлое не тревожило по ночам, пробираясь в сновидения. Никакие образы не вызывали у него симпатию или различные желания, чувства. Избавление от влечения помогло сосредоточиться на более важных задачах. Мартин успел совершить лишь одну вылазку за припасами, которая показалась ему ужасно примитивной после всего пережитого на прошлых двух. Организм постепенно приходил в норму, даже не смотря на пройденный кошмар.
Вот только с выполнением третьей части плана парень не торопился, слишком сильны еще оставались воспоминания о случае в зоопарке. Страх снова оказаться в подобной ситуации приковывал к постели, одни лишь мысли об этом вызывали дискомфорт, а порой – неподдельный ужас.
– Потом доиграем, – заявил Мартин и встал с кровати, дурные размышления пробудили слабость.
В коридор и ванную сегодня не проникал солнечный свет, было облачно, подростку пришлось взять с полки один из приобретенных фонариков и использовать его, чтобы добраться до зеркала. С усталостью Мартин рассматривал отражение в зеркале и ужасался тому, насколько все плохо. Половина лица перемотана бинтами, такими плотными, шероховатыми и очень приятными на ощупь. Попытка немного надавить на бинты привела к ноющей боли. Вторая же половина, не обмотанная белой тканью, была еще менее приятной на вид: синие вены проступали сквозь бледную кожу, опухшие мешки под глазами были уже не столь маленькими как раньше, даже постоянный сон не помогал избавить от них. Мартин боялся снять повязку и посмотреть на израненное лицо.
“Я прямо как Двуликий, только обе половинки лица по-разному уродливы”
Даже попытки пошутить в собственном воображении выглядели натянуто и жалко. Тяжело вздохнув, парень подобрал с верхней полки жевательную резинку и закинул полпачки себе в рот, чтобы перебить неприятный запах. Это была замена чистке зубов, которая неизбежно потребовала бы лишние затраты воды.
“Как быстро этот образ жизни добьет меня?”
Последние дни ощущения в организме были странными: подросток чувствовал себя уставшим и напуганным, но осознавал, что после всего прожитого, способен к куда большим поступкам, даже несмотря на страшный внешний вид и полученные раны вкупе со стрессом. Что же сдерживало его от продолжения важного дела? Страх, слабость, неуверенность? Точный ответа не желал явить себя, но подсознательно мальчик понимал, что дело вовсе не в перечисленных причинах.
– Мне надоела эта рутина, надоело каждый день делать одно и то же, – заявил Мартин, вернувшись в комнату и начав складывать шашки, не закончив игру.
– А ведь я был так близок к победе, – с досадой заявил Юплер. – В чем дело, Мартин, обычный поход в ванную как-то изменил ход твоих мыслей? Или ты просто боялся оказаться проигравшим?
– Я не могу понять одну вещь. Со мной что-то не так, я понимаю это. Я знаю, что могу продолжить свой план, но не чувствую себя готовым. Сложно объяснить.
– О, мой дорогой друг, с тобой много что не так, раз уж на то пошло. Или ты ждал, что постоянное одиночество, попытки выжить в апокалипсисе, бесконечна тишина и вся эта угнетающая атмосфера не повлияют на твой организм и психику? – эти слова спровоцировали боль и печаль внутри парня, которые тот всеми силами старался скрыть от Юплера. – Но в данном случае все просто элементарно, Ватсон. Ты не хочешь снова выходить наружу не потому, что боишься и не потому, что не готов физически. Ты просто успел понять, насколько это сложно – покидать дом по необходимости, как непросто там и легко здесь. Ответ на твою проблему очевиден – лень.
– Лень? – переспросил Мартин. – Ты серьезно считаешь, что на фоне всего этого пережитого кошмара и трудностей, которые стояли у меня на пути, теперешней проблемой является какая-то лень?
– Да, именно, – подтвердил кролик в цилиндре. – И не какая-то, а очень сильная. Это на самом деле страшный враг каждого человека, вне зависимости от обстоятельств. Тебе просто лень напрягаться и действовать. Отлеживаться целую неделю на диване куда проще и приятнее.
Мартин поднял вверх палец, чтобы было возразить, но слова застряли у него в горле. Секунду простояв в глупой позе, он все-таки нашел что сказать:
– Учитывая, что ты мое подсознание, вероятно, это правда, но не следует подавать данные вещи в грубой форме, думай хоть головой иногда, прежде чем рот раскрывать.
– С тобой частенько надо разговаривать именно так, – не согласился Юплер. – Даже несмотря на всю ситуацию, ты все еще остался прежним мальчишкой с кучей недостатков, которого необходимо периодически беспощадно тыкать лицом в правду и наставлять на путь истины.
– Вот только не тебе этим заниматься, хотя в данном случае ты прав, моя миссия слишком важна, чтобы просто так откладывать ее из-за лени.
– Важна, ага, как же, – снова высказал несогласие кролик. – Это лишь созданная тобой иллюзия, попытка самообмана и придания большего значение своим действиям, которые на самом деле ведут либо к смерти, либо к безрезультатности, и еще неизвестно, что хуже. Вот, к примеру, я снова ткнул тебя лицом в чистую правду, даже не пытаясь ее как-то подсластить.
– Что-что, а мотивировать покинуть дом ты точно умеешь, – не воспринял слова друга всерьез Мартин. – Надоело слушать этот треп, пора выходить наружу и продолжать работу.
– Встретимся как обычно внизу. Ты будешь рассказывать мне свой план, а я буду говорить тебе, в чем же ты неправ, стандартный расклад, – с этими словами кролик-интеллигент спрыгнул с кровати и скрылся из виду.
“Какой, однако, раздражающий зверек. Неужели это его шашки так вывели?”
Вытаскивая из шкафа груду одежды, парень пытался найти подходящую для миссии. В итоге, он снарядился так, словно собирался в горы, ведь поздняя осень давала о себе знать. Хоть в Ванкувере обычно климат очень теплый, холод все равно постепенно сковывал пустой город, а Мартин просто ненавидел холод. Уже скоро он будет вынужден даже дома ходить в одежде и спать в ней по ночам. Теплые зимние джинсы, шерстяные носки, вязаный оранжевый свитер, поверх которого накинута плотная осенняя куртка – все это обеспечивало чувство уюта, от которого Мартин с таким трудом отказывался, покидая номер. Остальную экипировку парень схватил уже у выхода: шапка, перчатки, ботинки, которые пришлось вновь в течение нескольких минут обвязывать бинтами, и теплый шарф для обмотки нижней части лица.
“Теперь, даже если я случайно упаду, будет мягко и тихо… наверное”
На спину повешен самый вместительный рюкзак, и уже через минуту выживший вновь стоял перед привычной доской, к которой он не возвращался целую неделю.
– Прости за задержку, – произнес Юплер, заходя в мастерскую в форме упитанного черного плюшевого медвежонка с блестящими немигающими глянцевыми глазами.
– Ты пародируешь мой внешний вид этой формой? – уточнил Мартин.
– Ну, я же не виноват, что на подсознательном уровне ты сам ощущаешь себя ходячей плюшевой игрушкой. На улице еще не настолько холодно, чтобы так обвешиваться одеждой, Мартин. Еще бы силовую броню надел и на пустошь ушел. Мне самому не по нраву этот игрушечный вид.
– В моей экипировке есть смысл, а вообще, забудь об этом вопросе, – приказал парень, оборачиваясь к доске. – Сегодня последняя вылазка перед окончательной подготовкой. Хорошо было бы и на этот раз не попасть в руки монстров, вернуться живым обратно.
– Да, было бы неплохо, – согласился медвежонок, усаживаясь рядом с рабочим столиком. – Так в чем цель?
– В общем-то, основные вещи у меня уже есть. Теперь я должен раздобыть что-то для сдерживания пойманного создания, а заодно и все полезное на случай борьбе.
– Стоит ли мне снова повторять, что ты не сможешь никого поймать своей жалкой пугалкой для обезьян?
– Оставь язвительные упреки, – попросил Мартин. – Я смогу это сделать, а если и нет, то просто уйду по заранее подготовленному пути и попробую что-нибудь другое.
– Ага, конечно, – все еще с сарказмом ответил Юплер. – Просто скажи мне, куда ты отправляешься в этот раз.
“Зачем мне ему это рассказывать? Глупость какая-то. Может, мое сознание через этот диалог само себя подготавливает и выделяет цель четкими контурами?”
– Я точно не знаю, что я найду в этот раз, но это мне определенно поможет. Из окна на чердаке через бинокль можно увидеть упавший на берег реки военный самолет, предположительно служивший для доставки снабжения в город. Каким-то неясным способом он оказался сбит, и после этого над Ванкувером ничего до сих пор не летает. На борту должно находиться что-то полезное против тварей. Я узнаю, что именно, и заберу это.
– Как удобно все получается, да, Мартин? Бесхозный военный самолет не очень далеко от дома. А ты уверен, что это именно самолет снабжения? Может, он служил для эвакуации людей. Ты уже сам точно не знаешь, чего хочешь, и полагаешься на интуицию в таких важных вопросах.
– В данном случае это оправданно. Нос самолета смотрит в сторону центра города, значит, он летел именно внутрь. Нет смысла эвакуировать людей вглубь Ванкувера, так? Самолет лежит на другой стороны реки Фрейзер, мне придется пройти по мосту и спуститься на берег Английского залива.
– Звучит не очень сложно. Заборов на твоем пути теперь вроде как не будет, – с усмешкой ответил медвежонок.
Мартин в ответ одарил его злым взглядом, заставив смутиться.
– Я испытал в этом зоопарке настоящий кошмар, живой ад, убивающий все нервы. Это не повод для плоских шуток.
– Как скажешь, друг, – мгновенно сменил тон Юплер, поднимаясь на ноги. – Не буду больше ничего говорить, но когда ты вернешься, нас ожидает серьезная и длинная беседа касательно твоего отвратительного плана.
Так и хотелось швырнуть мел следом за дурацким образом плюшевого медведя, но тот мгновенно скрылся из виду.
“Как-то быстро мы в этот раз поговорили”
Юплер нередко раздражал и очень успешно пользовался возможностью вывести Мартина из себя, хотя парень обычно был тихим и сдержанным. Однако, несмотря ни на что, этот реалистичный кусочек сознания являлся хорошим и заботливым другом, единственной опорой. Когда он исчезал, Мартин ощущал себя невероятно одиноким, брошенным. Всё раздражение и злость сразу проходили от одной мысли, что он может никогда больше не увидеть очередной чудной образ.
Становилось совсем жарко, юноша поспешил покинуть подвал и в очередной раз выйти наружу. По каким-то причинам он уже не чувствовал столь сильный страх. Ноги не подкашивались, сознание оставалось в порядке, дыхание ровное, больше не приходилось сидеть по несколько минут на лестнице, глядя в пол и обхватывая голову руками с надеждой пережить очередной рейд. Опасения все еще присутствовали, но стало легче с ними мириться, принимать их.
Как это обычно и происходило, Мартин вновь вышел наружу, оказался на пустынной улице. По жутко банальному и предсказуемому сценарию его мозг сразу очутился под атакой всевозможных мыслей уже через пару шагов навстречу цели. Защитная реакция разума от страха и осознания полного одиночества в целом городе. Но сейчас не хотелось быть защищенным, не хотелось обманывать самого себя. Мартин позволил себе прочувствовать весь ужас ситуации: он был муравьем на гигантском стадионе, мечтающий выжить и не попасть под ноги бегающих в разные стороны великанов. Уже почти три месяца он не видел ни одно живое существо, даже ни с кем по-настоящему не говорил. По какой причине ему внезапно захотелось осознать весь ужас происходящего? Зачем угнетать себя, тщательно анализируя подобные мысли? Ответ вертелся в голове парня, но никак не хотел быть им принят как верный.
С абсолютно отстраненным взглядом, мальчик шел дальше в сторону своей цели, нисколько не стесняясь гнетущей атмосферы опасности вокруг.
Оказавшись на открытом пространстве, впервые за очень долгое время выживший увидел широкую реку Фрейзер, такую спокойную и красивую, особенно в сравнении с мертвым Ванкувером. Она продолжала течение даже после апокалипсиса, мирно, тихо, абсолютно безмолвно. Эта безмятежность усыпляла. Подросток не мог отвести взгляд от равномерно движущихся волн, однако, совсем скоро все внимание перетянул лежащий на берегу самолет. Далеко не такой большой, как тот, на котором в свое время Мартин прибыл в Ванкувер. Разбитый корпус занимал немалую площадь берега. На передней части можно заметить флаг Канады, а задняя погрузилась в воду практически на треть всей длины.
“Как же повезло, что он не утонул полностью”
Одиночка ступил на мост, продолжая свое движение на другую сторону реки. С этой точки оказалась видна огромная часть города: самые высокие здания, отдаленные берега, длинные дороги. Зрение не позволяло подростку увидеть никого на таком расстоянии, хотя он был более чем уверен, что с моста просматривалось не одно чудовище, очень далеко гуляющее по случайной траектории. Пока создания где-то на горизонте, они не представляют угрозы для выжившего, а вблизи не было ни намека на что-то живое. Путь к цели чист.
“Шум волн такой громкий, почему он не привлекает созданий к себе? Могут ли они привыкнуть к постоянному звуку в одном месте и игнорировать его?”
Разгорелось желание поскорее спуститься на берег, прикоснуться к текущей воде, почувствовать ее прохладу и освежающую влагу. Закинув до лучших времен все посторонние мысли в далекий уголок сознания, Мартин чуть ли не бегом спустился по лестнице, сохранив при этом тишину. Он ступил на песчаный пляж, проходя к самому берегу по мягкой земле, слегка проседающей под шагами. Волны накатывали на поверхность, смачивая пустой пляж, после чего отступали назад, издавая тихий, но отчетливый журчащий звук.
Юноша забыл, насколько притягательным и завораживающим может быть такое простое зрелище, привычное миллионам людей. Как прекрасно порой просто остановиться на месте и смотреть на магию зацикленной картинки, такой одинаковой, но в то же время всегда разной. И чтобы понять полную красоту столь примитивной и мелочной вещи, пришлось прожить множество дней, не видя ничего более необычного, чем потолок собственной комнаты и закиданные припасами полки супермаркета. Мартин повернул голову в сторону океана, обнаружив перед собой бескрайний простор, сплошную водную гладь, переливающуюся бликами под солнцем. Ветер трепал его до безобразия длинные волосы, нагоняя все новые волны и даря ощущение свободы от страха, вкус настоящей жизни за пределами безопасной лачуги. Парень позволил себе закрыть глаза и прочувствовать этот момент, который точно останется в его памяти до самой смерти. Присев на корточки, подросток притронулся к песку, разрешая пришедшей волне обхватить ладонь до самой кисти.
“Я так долго не чувствовал этого”
Мартин осмелился стянуть со рта шарф и притронуться мокрой рукой до части лица, не обмотанной бинтами. Столь простые ощущения практически недоступны в теперешнем мире, но именно сейчас он мог позволить себе сколь угодно большое количество воды, сколько угодно прохлады, поглощающей и обволакивающей тело со всех сторон.
“Искупнемся как-нибудь в другой раз”
Освежив в памяти ощущения, парень решил продолжить путь, встав с корточек и сделав первый шаг вдоль реки в сторону самолета. Всего один раз в жизни юноша видел нечто подобное столь близко, но потерпевшие крушение самолеты он раньше не видел никогда. Этот не был так уж сильно разбит, скорее всего, он летел на небольшой высоте и приземлился на песок, частично зацепив и реку. Пилот явно пытался произвести аварийную посадку на воду, но не до конца справился с управлением. Даже несмотря на относительно “мягкое” приземление, корпус оказался смят и расколот в нескольких местах, крылья отбросило на несколько метров в стороны, краска облупилась, а хвостовая часть, погруженная в реку, ржавела, постепенно покрываясь растительностью.
“Каким образом они заставили тебя упасть?”
Мартин в очередной раз оглянулся по сторонам, оценивая угрозу. Он не заметил рядом ничего подозрительного, но вдалеке слабо виднелась маленькая, едва движущаяся точка, которая точно была живой. Огромное расстояние до угрозы не позволяло выжившему всерьез воспринимать опасность. Через окно своей комнаты в номере он порой видел мелкие точки вдалеке, ползающие по зданиям и крышам города, но они не обращали на него никакого внимания, будучи “слепыми” в абсолютной тишине.
Настало время проникнуть в самолет, выполнить главную цель похода. Это будет совсем не сложно, ведь дверь рядом с кабиной пилота оказалась срезана и вырвана чудовищами. Она лежала совсем недалеко от одного из отколовшихся крыльев. Монстры разобрались с выжившими членами экипажа. Из-за небольшого наклона корпуса относительно земли, проход внутрь располагался примерно на уровне головы парня, что принудило его карабкаться вверх. Подросток ухватился руками за край и подтянулся, напрягая все свои мышцы. Желание поскорее закончить начатое и убраться подальше от опасных зон придавало уверенности и сил, но слегка усыпляло обычно чуткую и бдительную натуру Мартина.
С правой стороны располагалась кабина пилота, панель управления в которой изрезана острыми лезвиями, штурвал вырван с корнями, а сидения выпотрошены и сломаны. Одинокая и давно брошенная фуражка лежала на полу прямо в центре всего этого бардака. Следы борьбы и попытки сопротивления неминуемой гибели просто очевидны, Мартин наблюдал подобные ужасные “картины” по всему городу, и каждый раз было предельно ясно, что произошло. Левая же часть самолета представляла собой практически полностью пустое пространство, в конце которого располагались частично погруженные в воду военные ящики. По бокам находились сидения с застежками для пассажиров, а на полу – более дюжины сломанных автоматов, коих было в избытке по всему городу. Только сейчас Мартин обратил внимание на то, что корпус самолета, и без того разбитый при крушении, был очень плотно усеян вмятинами и дырами от пуль, а в воде рядом с ящиками блестели использованные гильзы.
“Весь экипаж был уничтожен еще в самом самолете, хоть они и пытались сопротивляться. Огнестрельное оружие абсолютно бесполезно”
Наконец, внимание Мартина приковали две пары ящиков в хвосте самолета. На них красовался знак взрывоопасности и большая надпись “anti-biological supplies”, написанная черными буквами. Там явно находилось что-то для борьбы с чудовищами.
“Бинго”
Не теряя времени, мальчик подошел к первому объекту, который был затоплен меньше остальных. Слегка поколебавшись, он все же решил аккуратно ступить в воду и пройти вглубь, чтобы иметь возможность притронуться к снабжению. Подросток взялся за край ящика обеими руками и потянул на себя, прикладывая лишь часть силы, ведь слишком резкий сдвиг мог вызвать ненужные громкие звуки. Груз оказался слишком тяжел и устойчив, никакие усилия не могли заставить его сдвинуться с места, юноша понял, что если продолжит упорствовать, то рискует наделать много шуму.
Небольшое тревожное чувство посетило одиночку, он понял, что снова находится один в замкнутом пространстве, откуда есть лишь один выход. Клаустрофобия стала вечной спутницей выжившего уже давно, и сейчас давала о себе знать. Пришлось вернуться к кабине пилота и окинуть взглядом окружение через разбитое лобовое стекло, однако, снаружи был виден только песок и одинокие здания вдалеке.
“Придется открывать груз прямо в воде. Надеюсь, я не испорчу ничего ценного внутри”
На поиск защелки понадобились считанные секунды, Мартин как можно аккуратнее открыл ее, и слабый щелчок, словно легкое постукивание пальцев о парту, раздался под водой, слишком тихий, чтобы обращать на него пристальное внимание. Парень, слегка поднапрягшись, поднял крышку, и в то же мгновение всю внутренность контейнера заполнила вода, обволакивая содержимое. Ящик, как оказалось, разделен на два отсека. В одном лежали плотные полиэтиленовые пакеты без каких-либо отверстий и с наклейками, предупреждающими о взрывоопасности. Во втором отсеке располагались металлические цепи с наручниками, похожими на полицейские, только гораздо больше. Их отличительной особенностью было то, что каждое звено цепи покрыто тонким резиновым слоем, а это мешало цепям звенеть при движении.
Не теряя времени и не пытаясь разобраться в находке, Мартин снял с себя портфель, начав аккуратно складывать в него мокрые вещи, сколько мог уместить. Черные пакеты словно наполнены песком, но в то же время внутри каждого находилось еще что-то маленькое и твердое, Мартин взял с собой лишь три, решив, что они все имеют одинаковое содержимое, а также четыре цепи, оставив при этом на месте все остальное. Закрыв портфель, одиночка поднял его и оценил вес. Все оказалось не так плохо, примерно на три килограмма тяжелее пустого.
“Куда проще, чем я себе представлял”
Подойдя к выходу, юноша слегка выглянул наружу, щуря глаза от прямого солнечного света, а потом аккуратно спустился вниз, приземляясь двумя ногами на песок. Не отходя далеко от “стальной птицы”, Мартин осмотрел окрестность и ощутил тихое, непонятное и тревожное шуршание где-то рядом.
В нескольких десятках метров от парня практически бесшумно и абсолютно бесцельно бродила, повернутая к нему спиной, коричнево-розовая крупная фигура. Взгляд намертво прилип к безобразному чудовищу, ноги присохли к земле, сердце издало громкий звук, похожий на стук молотка. Вроде как обычное человеческое тело нездорово-темного оттенка с огромными, покрытыми блестящей слизью розоватыми пятнами по всей поверхности, словно от химических ожогов. Большой горб на спине, из-за которого создание ковыляло согнувшись, кроваво-красные щупальца, свисающие изо рта и большая острая клешня, больше похожая на лезвие, вместо обыкновенной правой руки. Монстр не издавал звуков, не проявлял видимой агрессии и не видел человека рядом, он просто шел своей дорогой, оставляя необыкновенные следы на песке.
Мартин поймал себя на мысли, что задыхается, несмотря на очень частое и громкое… дыхание. Никаких попыток убежать, ни единого шанса спрятаться. Парень безвольно замер на месте, в ужасе наблюдая за живым кошмаром, впервые видя его на таком близком расстоянии. Ни единого движения, но сковывающий ужас и осознание простой истины – это конец, он уже никогда не вернется домой живым.
Чудовище остановилось на месте, замерев буквально на секунду, после чего резко повернуло голову в сторону жертвы и пронзило Мартина ярко-оранжевыми немигающими глазами. Ни вопля, ни грозного шипения, ни рычания, только первый безмолвный шаг в сторону куска мяса.
Этот шаг произвел эффект выстрела из пистолета, призывающего к действию. Не осознавая, что происходит вокруг, подросток мгновенно развернулся к созданию спиной и одним рывком добежал до воды, целиком погружаясь в реку. Он почувствовал, как кто-то схватил его за ногу и потянул ко дну, вгрызаясь зубами в плоть. Боль в стопе спровоцировала судрогу и не позволяла держаться на плаву, выживший всеми силами старался ухватиться хоть за что-то, почувствовать дно под ногами, но тяжелый груз и прицепившееся чудовище тянули его вниз, в бесконечную пустоту и темноту. Сознание покидало выжившего, он не мог вскрикнуть и позвать на помощь, которую все равно не дождешься в мертвом городе, оставалось лишь беспомощно умирать.
Из последних сил мальчик открыл под водой глаза и посмотрел вниз на свои ноги. Он увидел мутную воду, никто не держался за него, стопа была целой, а вокруг наблюдалась однотонная картина. Разыгравшееся воображение и страх сами придумали боль и чуть не стали причиной его утопления. Осознав это, Мартин начал усердно перебирать ногами и выплыл к свету, на поверхность. Вобрав по всплытию в легкие столько воздуха, сколько можно, одиночка ощутил прилив сил. Тяжелый портфель и плотная одежда не позволяли спокойно плыть, но, прикладывая немалые усилия, подростку удалось удержать голову над водой и осмотреться вокруг в поисках угрозы. Кроме него в реке больше никого не было. Отвратительное чудовище стояло на берегу, сверля жертву пронзительным взглядом и слегка покачиваясь из стороны в сторону. Оно даже не пыталось войти в реку.
“Ты не умеешь плавать”
Мартин ощутил облегчение, но лишь на секунду, так как понял, что вернуться на берег у него не выйдет, а вечно держаться на плаву в реке невозможно. Парень уставился на отвратительное создание и внимательно оценил его внешний вид на близком расстоянии. Сразу нельзя было сказать, как они избавляются от людей, не оставляя после себя ни тел, ни крови, ни даже одежды, но зато никаких сомнений не оставалось в предназначении лезвия на правой руке – вскрытие дверей и техники. Оно было даже не металлическим, а органическим, скорее всего костяным, но при этом достаточно острым, чтобы резать металл. Создание было отдаленно похоже на человека, но при этом имело и черты животного. Две треугольные дыры на месте носа то расширялись, то сужались, глаза ни разу не закрылись веками, а рот не мог издавать никаких звуков из за отсутствия нижней челюсти, вместо которой свисали три кровавых отростка, словно сосиски на развесе.
Мартин отвернулся от угрозы и кое-как подплыл к хвосту самолета, вцепившись руками за его самый дальний край, чудовище совершило несколько шагов вдоль берега, чтобы быть как можно ближе к жертве. Одиночка позволил себе отдышаться, не обращая внимание на монстра.
“У меня нет выхода”
Рука потянулась в наружный карман куртки за пистолетом, дабы покончить со страданиями, но к огромному ужасу, мальчик не обнаружил там ничего. Пистолет остался дома на тумбочке.
“Нет, нет, нет, ну как так-то?!”
Легкая смерть оказалась недоступным вариантом. Промокшая одежда так и тянула ко дну, поэтому выживший решил снять портфель и ловкими движениями освободился от проблемной куртки, почувствовав при этом большую легкость. После подросток увидел что-то, прицепившееся к хвосту самолета и плавающее на поверхности совсем недалеко от себя. Легонько толкнув зеленый мешок, Мартин понял, что это труп военного, утонувшего рядом с берегом и оставшегося дрейфовать у хвоста. Синяя кожа разбухла, волосы напоминали старый мокрый веник, вены четко выделялись на бледном теле, Мартин как можно скорее отвел взгляд. Этот человек когда-то находился в такой же ситуации, но в конце концов окончательно ослаб и умер, так и не решившись выйти на берег к тварям. Головокружение и тошнота выбивали из выжившего остатки сознания, ему необходимо было всеми силами сохранять бодрость в воде. Парень в кои-то веки позволил себе крикнуть во все горло, выплескивая наружу всю боль, горечь и ярость, скопившуюся внутри за месяцы одиночества и страха:
– Я ненавижу вас всех, ублюдки!
Теперь нет смысла сдерживаться или вести себя тихо, пытаться не привлекать внимание. Он соблюдал гробовую тишину дни напролет, а сейчас высвободил наружу эмоции, смог насладиться громогласным криком. Мартин никогда не выйдет на берег, и смерть – это лишь вопрос нескольких часов, пока силы окончательно не покинут его. Громкий звук привлек внимание новых особей, уже через считанные секунды на горизонте стали заметны новые силуэты, движущиеся в сторону нарушителя священного молчания.
Лучи солнца прорывались сквозь тучи, заливая мягким светом территорию вокруг единственного живого человека. Мартин посмотрел в небо, пытаясь в последний раз в жизни насладиться теплом.
Глава 6: Истощение
Мышцы ослабевали в ледяной воде, пока Мартин прикладывал все силы, чтобы не потерять сознание и не утонуть; с каждой минутой это становилось все сложнее. На берегу собралось уже пять чудовищ, которые отличались друг от друга лишь формой пятен на безобразном теле, а новые твари спешили с разных сторон, стягиваясь к источнику шума. Они полностью игнорировали друг друга, практически не шевелились, сверля взглядом одну точку – свою жертву.
“Как же холодно”
Волны становились сильнее, держать голову над поверхностью не всегда получалось, оттого вода попадала в глаза и рот. Отвратительный речной привкус был последним, что мальчик ощутит перед смертью. С трудом повернув голову в сторону берега, подросток увидел скопище чудовищ, не собирающихся выпускать загнанную крысу.
“Совсем не таким я представлял конец этого кошмара. Я чувствовал себя особенным, раз смог пережить апокалипсис, погубивший всех остальных, а на самом деле я лишь очередная жертва катастрофы, бесполезно оттягивавшая неизбежный исход”
Возникло желание отпустить хвост самолета, полностью расслабиться, перестать чувствовать эту усталость, не ощущать себя столь беспомощным, потерянным. Мокрые уставшие пальцы начали ослабевать, теряя хватку, Мартин смирился с судьбой. В последний раз в жизни он наслаждается светом, журчанием реки и бесконечностью космоса. Каково было удивление, когда парень увидел на фоне безмолвного синего полотна, усеянного облаками, стремительно приближающуюся птицу. Большой и невероятно быстрый ястреб сделал круг над утопающим и приземлился на выступающий из воды кончик хвоста самолета, чтобы быть чуть выше уровня глаз парня.
“Но в городе не осталось птиц, тем более ястребов”
Еще два глаза направились в сторону юноши, гордая птица сосредоточила на человеке все внимание.
– Не смей здесь умирать, – щелкая клювом, проговорил хищник.
– Юплер? – удивленно уточнил одиночка. – Что это за образ?
– Нашел время поражаться моему внешнему виду, – с упреком проговорила птица. – Я вообще всегда неотразим, если ты не заметил.
– Почему ты не дома?
– Ты не должен сдаваться, я здесь, чтобы напомнить тебе об этом. Не заставляй меня повторять сказанное. Борись за свою жизнь, никчемный ты кусок мяса! Противоположный берег свободен от чудовищ.
– Тут больше пятисот метров, я не смогу!
– Сможешь, ленивая тварь! Ты отлично умеешь плавать, я знаю это. Соберись и двигай давай, пока у тебя еще есть силы!
Колебание исчезло за секунду, после того как парень осознал, что есть реальный шанс спастись.
“И как я сам не догадался до этого?”
– Я переплыву эту реку только для того, чтобы засунуть тебе эти оскорбления обратно в глотку, – пообещал Мартин, высвобождая ярость.
– Вот это совсем другой настрой, – одобрил Юплер. – Давай скорее, я за тобой следом.
Остался лишь последний важный момент – парень обернулся в сторону безмолвных чудовищ и с презрением показал им средний палец, после чего оттолкнулся ногами от самолета, начиная заплыв через реку. Все шло довольно легко благодаря второму дыханию, подросток усердно работал и не чувствовал усталости, даже плотный рюкзак на спине не ощущался и не мешал движению. Контролируя дыхание и не глядя по сторонам, Мартин боролся с весьма слабым течением, стараясь сохранять курс. Он стремительно сокращал расстояние до цели. Это был длинный заплыв, напомнивший подростку все его давние занятия по плаванию, которые так пригодились в этот момент. Спустя много времени, Мартин потерял счет и потратил значительную часть сил, дыхание все же сбилось, парень решил слегка сбавить темп, чтобы глянуть остаток пути. К ужасу, противоположный берег по ощущениям оказался столь же далеко, что и раньше, и в этот момент промелькнула смертельная мысль:
“Мне не хватит сил”
Не желая быть подавленным этим криком разума, Мартин сразу же возобновил движение, вкладывая силы в каждый рывок. Желание выжить заставляло стремиться вперед, даже когда тяжелый рюкзак стал ощутимо давить и заметно стеснять движения рук. Вода и длинные мокрые волосы все время лезли в глаза, отвлекая внимание, мешая четко видеть путь. Вскоре исчезли и посторонние мысли, просто не осталось сил, чтобы отвлекаться на них, Мартин сосредоточил все внимание на препятствии, на усилиях, что он прикладывает.
Ястреб летел прямо над его головой, он был так беззаботен, так спокоен и уверен в том, что преодолеет реку, он являлся символом надежды и путеводителем для уставшего человека. Мартин уже чувствовал, что выдохся, но продолжал плыть по инерции, повторяя зацикленное движение вновь и вновь, без каких-либо мыслей, без попыток остановиться, подумать. Так продолжалось до тех пор, пока одна особо высокая волна не попала прямо ему в рот. Вода проникла до самого горла. Закашлявшись, одиночка снизил скорость, и тяжелый груз на спине сразу же потянул его ко дну.
“Черт, нет! Я не сдохну тут!”
Отхаркиваясь от неприятного привкуса, Мартин рывком поднялся на поверхность и продолжил движение в привычном ритме, подкрепляя яростью каждый новый порыв. Только с ее помощью мальчик все еще продолжал путь, вкладывая всю ненависть, все презрение к этому миру.
“Ненавижу монстров! Ненавижу свою слабость! Ненавижу этот мир!”
Совсем истощившись, парень понял, что берег уже близок, осталось лишь выжать из себя все до последнего. Было невыносимо тяжело: глаза болели от воды, мышцы ныли и отказывались слушаться, холод сковывал, легкие готовы были просто вырваться наружу через рот, а чертов рюкзак с ценным грузом обещал стать главной причиной смерти, он давил словно гиря.
Ястреб уже долетел до берега и уселся на песок, ожидая прибытия друга, но было поздно, Мартин окончательно ослаб, будучи уже так близко к цели. Руки опустились, тело стремительно пошло ко дну, а сам мальчик закрыл глаза и расслабился, он больше не мог плыть.
“Так обидно. Я почти сделал это, я почти выжил”
Опустившись совсем не глубоко под воду, подросток почувствовал ногами дно.
“Я уже на мелководье, практически на берегу?”
Оттолкнувшись от поверхности, парень в один счет снова оказался над водой и использовал этот недолгий отдых, чтобы сделать всего пару гребков и достать до того места, где он мог идти по дну без риска утонуть.
“Я выжил. Я переплыл эту реку!”
Вцепившись руками в теплый песок, Мартин на коленях отползал подальше от пролива, стараясь сдерживать кашель и тихо выплевывая порции воды. Все тело дрожало, легкие никак не могли насытиться кислородом, а бинты на лице окончательно размякли и сползли вниз. Нащупав рукой мокрую белую ткань, парень стянул ее с лица и дотронулся дрожащей, испачканной в песке рукой до открывшейся кожи. Он ощутил множество засохших порезов и раскисших в воде ран, а также разорванную плоть, не успевшую зажить. Подросток позволил себе упасть на берег без чувств и закрыть глаза, прекратив всякое движение, только грудь расширялась и сужалась, пытаясь восстановить в норму все еще тяжелое дыхание.
“Как много шуму я издал, выползая на берег? За мной придут и сюда?”
Прошло несколько минут, а Мартин все еще лежал, наслаждаясь спокойствием, но, в то же время, готовясь к смерти. Он был уверен – подобная вылазка из реки сопровождалась достаточным количеством звуков, чтобы привлечь местных обитателей. Однако ничего вокруг не менялось. С трудом сдержанные кашель, стоны и дыхание все же стоили того, они позволили выжить. Подросток подумал, что было бы неплохо поспать, но подсознание перебило эту мысль:
– Я горжусь тобой, Мартин, – послышался голос прямо в голове. – Ты молодец.
– Спасибо, что дал мне силы, друг, – ответил парень, не раскрывая глаз. – Давай просто пойдем домой.
– Конечно, конечно. Тут недалеко осталось, ты только держись.
Оттолкнувшись от земли, выживший перевернулся на спину. Руки не сгибались, а одежда вся испачкалась в песке и издавала приглушенные неприятные хлюпающие звуки. Аккуратно выскользнув из шлеек портфеля, Мартин в первую очередь снял ботинки, так как бинты на подошвах размякли и не могли больше обеспечивать защиту от шума. Обувь осталась на берегу, после чего парень аккуратно выжал каждую штанину и рукава, чтобы капли не создавали еще больше звуков. Вновь накинув на плечи рюкзак, он поднялся на ноги. Коленки сразу начали самопроизвольно подгибаться, а уставшие мышцы ныли от боли. Возникло желание добраться до дома, ни разу не упав.
– Мартин, не теряйся, останься со мной, – продолжил говорить Юплер. – Давай идти, только тихо.
– Я в порядке, – глядя в одну точку стеклянными глазами и слегка шатаясь на месте, ответил парень. – Только никуда не исчезай, пожалуйста.
– Обещаю, – отозвался друг. – Давай, Мартин, шагай.
Слегка прихрамывая, юноша прошел еще дальше от злополучной реки, оставляя мокрые следы на песке. Влажные волосы вобрали в себя грязь и мешали обзору, опускаясь на глаза. Парень не смотрел по сторонам, ему все равно не хватило бы сил спрятаться от тварей. Он просто ковылял вперед, покидая пляж и стараясь сохранять равновесие.
Идти по дороге стало сложнее, от каждого прикосновения к асфальту, стопы, по какой-то причине, отвечали болью.
“Ноги сейчас отвалятся. Почему же так больно?”
Случайно подвернувшаяся по пути лавка на автобусной остановке приковала внимание. Одиночка захотел сесть на нее и расслабиться хоть на пару минут.
– Нет, Мартин, – возразил Юплер. – Иди дальше, не останавливайся.
– Я не могу больше, – простонал подросток, опираясь руками на колени. – Мне нужно отдохнуть.
– Шагай дальше, – приказал внутренний голос. – Если ты сядешь здесь, то заснешь, и уже не проснешься никогда.
Стиснув зубы, парень проковылял мимо скамейки, с трудом оставляя ее позади.
– Видишь? Это не так сложно. Ты сможешь.
– Да что ты говоришь?! – вложив боль в слова, мысленно ответил Мартин. – Не сложно? Трепать языком и ничего не делать – вот это несложно.
– К сожалению, я больше ничего не могу, но я забочусь о тебе, Мартин. Ты дорог мне!
Слезы сами навернулись на глаза, а походка ускорилась. Юноша чувствовал, что скоро не сможет сдерживать эмоции. Горький ком застрял в горле, сильно давя на грудную клетку и причиняя болезненный дискомфорт, совсем скоро Мартин перешел на аккуратный бег, избивая ноги о твердый асфальт и терпя боль от порезов. Носки порвались, стопы начали кровоточить, оставляя капли алой жидкости на дороге за мальчиком.
Гостиница показалась из-за ближайшего поворота, совершив последний рывок, Мартин преодолел остаток пути и оказался в спасительном холле. В этот самый момент эмоции взяли верх – упав на колени на длинный красный ковер, выживший стиснул кулаки до боли в пальцах и издал абсолютно безмолвный крик, дав волю слезам. Невероятно сложно сохранять полную тишину из-за страха смерти, когда внутри тебя все горит и разрушается душа. Желание крикнуть во всю силу было просто невыносимо, подросток зажал в зубах мокрый свитер, пытаясь взять себя в руки, совладать с горем.
Остаток сил покинул организм, и вместе с ним внезапно и быстро ушла злость, все эмоции, весь ужас. Осталась только чудовищная усталость и печаль. Слезы все еще вытекали из глаз на абсолютно спокойном лице.
Мартин смог стянуть с себя свитер со штанами, вытащить из рюкзака один промокший мешок с непонятным содержимым и использовать его как подушку, заворачивая край ковра, накрываясь им в попытке согреться. Он почувствовал прикосновение чего-то приятного и мягкого к животу – Юплер принял образ пушистого котенка, свернулся клубочком рядом со своим другом. От его присутствия стало теплее, спокойнее.
Одиночка позволил себе легкую улыбку, но лишь ненадолго; прошлое вновь давало знать о себе, и воспоминания начались с прощупывания длинного и ровного шрама на указательном пальце правой руки.
***
Парень никогда не жаловался на свою жизнь в старом городе, хоть она и была далеко не идеальной последнее время. В школе практически все начали презирать мальчика за его стремление быть в одиночестве, за нелюдимость. У него сложилась не самая лучшая репутация, и, как позднее стало ясно, именно из-за нее он потерпел неудачу на любовном фронте.
Жизнь не пестрела особыми красками, не была сильно разнообразной последнее время, походила скорее на зацикленную череду одинаковых скучных дней, без конца сменяющих друг друга. Мартин желал, чтобы произошло что-то необычное, хоть какое-то изменение. Как оказалось – своих желаний стоит бояться…
– Толкай на меня сильнее, сынок, – попросил отец, удерживая над лестницей тяжелый шкаф, который был вытащен прямиком из комнаты подростка.
Парень выполнил указание, приложил все усилия и зацепился пальцем за торчащий из лестничных перил гвоздь, содравший ему кожу.
– Ай! – вскрикнул мальчик, отпуская от неожиданности край шкафа.
Массивная конструкция с грохотом упала на ступеньки, теряя одну дверцу и давя на отца Мартина всем своим немаленьким весом, но тот смог удержать мебель от дальнейшего скатывания вниз и аккуратно перевел в устойчивое состояние.
– Прости, – сквозь стиснутые от боли зубы произнес подросток, держась второй рукой за кровоточащую рану.
– Не страшно, Мартин, – заверил отец и, оставив груз, подошел к сыну. – Покажи.
Парень убрал руку и протянул папе палец с длинным и ювелирно ровным разрывом, быстро выплескивающим струйки крови в разные стороны.
– Да, ты и впрямь толкнул со всей силы. Пойдем, такой глубокий порез нельзя оставлять необработанным.
Отец прекрасно знал, что нужно делать в сложных ситуациях. Он так просто решал все проблемы, возвращая жизнь в привычное русло, что Мартин постоянно поражался его опыту и разумности во всех вопросах, хотел в будущем стать таким же, всегда брал пример. Сидя на краешке стиральной машины, ребенок наблюдал, как отец промывает рану какой-то жгучей жидкостью и перебинтовывает палец.
– Нам обязательно уезжать отсюда? – не в первый раз спросил парень грустным голосом. – От этого одни проблемы.
– Сынок, я понимаю, как неприятны могут быть столь серьезные перемены, – ответил отец. – Ты идешь на большие жертвы ради нашей семьи, оставляя позади значимую часть своей жизни, и я очень тебе благодарен за это, но пойми, изменения – это не всегда плохо. Самое сложное – привыкнуть к чему-то новому, а когда это произойдет, ты поймешь, что жизнь стала лучше, появилось больше возможностей. В новом городе у меня будет другая работа, мы сможем позволить себе лучшую жизнь, дом на берегу океана. Ты найдешь новых знакомых, повидаешь интересные места, познаешь массу удивительных вещей, а каждые каникулы будешь приезжать сюда, к Люциусу. Ну и самое главное – мы все будем вместе, несмотря ни на что.
Слова звучали так уверенно, проникновенно, они успокаивали мальчика, но небольшое чувство тревоги всегда оставалось – боязнь неизвестного.
– Я все равно не хочу уезжать, папа, – честно признался Мартин.
– Я тоже, – отец закончил перевязку раны. – Я тоже боюсь новой жизни, мне также как и тебе больно расставаться с друзьями и домом, но ведь ты со мной, а остальное не так важно.
Папа заключил свое чадо в крепких объятиях, придавая самое большое спокойствие в мире.
– Ты отдохни пока. Придет дядя Альф и поможет мне донести мебель.
С этими словами он вышел из ванной для телефонного разговора, оставив мальчика наедине со своими мыслями.
“Да уж, папа, для меня важно не только то, что мы все вместе”
Перестав рассматривать аккуратную перевязь, Мартин спрыгнул со стиральной машины и прошел в свою комнату. Уже сейчас она выглядела непривычно и неуютно, совсем не так как раньше, словно пострадавшая от набега варварского племени: половина вещей вынесена, игрушки, обычно расставленные аккуратно и по системе, свалены кучами в коробки, и везде теперь заметны пыльные места, ранее скрытые от глаз мебелью.
Жалкое зрелище. Уже нельзя прилечь на кровать и помечтать что-то интересное, нельзя посидеть за компьютером в своем любимом месте, не построишь из конструктора огромный город, занимающий половину пола. Мартин терпеть не мог даже легкую перестановку вещей, нарушающую привычный и столь необходимый уют, а сейчас он лицезрел изменение всей своей жизни; ничто уже не будет как прежде.
“Когда-нибудь я вернусь сюда, буду жить самостоятельно в этом доме и никогда не стану ничего менять”
– Мартин, к тебе гость, – крикнул из коридора отец.
Гостем мог быть только один человек, и торопливые шаги этого человека уже через мгновение послышались в коридоре, а еще через секунду Люциус ворвался в комнату, застыв с удивленным лицом у самого ее входа. Глаза друга метались из стороны в сторону, не в силах принять происходящее, и, наконец, остановились на Мартине.
– Ты уезжаешь?! – даже не пытаясь скрыть удивление, спросил Люциус. – Но как так?
– Мне и самому это не очень нравится, – ответил парень, опираясь руками на подоконник и опуская голову. – Но это решение принимал не я.
– Нам надо еще столько сделать вместе. Ты говорил, что у нас много времени, что некуда спешить, что впереди еще столько… – в растерянности лепетал друг.
– Я ошибся.
Ком подкатывал к горлу от осознания, что это их последний разговор вживую на очень долгое время.
– Может, ты все же останешься? – беспомощно задал глупый вопрос Люциус.
– Слушай, я буду приезжать на каникулы и проводить с тобой все свободное время, мы сможем созваниваться, переписываться…
– Это все равно будет уже не тем, что раньше, – подвел итог друг. – Ты только не забывай меня, Мартин. У меня никогда не будет друга лучше, чем ты, и никакое время и расстояние этого не изменит.
– Ты тоже мой лучший друг, и так будет всегда. Пока у меня еще есть время, не хочешь прогуляться на улице?
***
Уже вечером того же дня, Мартин смотрел через окно самолета на свой родной город последний раз в жизни, и внешне он был абсолютно спокоен, разве что слегка угрюм, зато внутри рушился целый мир, и металась из стороны в сторону душа, не находя себе спокойного места. Земля сдвинулась и очень скоро начала проваливаться вниз, исчезая постепенно из виду. Люди, здания, дороги, все это становилось меньше и дальше, а впереди – лишь ясное небо с белоснежными облаками, сулящими лучшее будущее. В этот самый момент, вступая в бой с ностальгией, тоской и страхом, в разум вторглось новое удивительное чувство. Оно было еще очень слабым, но уже четко сформированным и понятным – любопытство, интерес к неизвестному. Какой будет его новая жизнь, как выглядит незнакомый город, насколько удобна его комната, кем будут новые знакомые? Чем больше Мартин думал об этом, тем более прекрасной становилась картина. Теперь все станет иначе, и это шанс изменить жизнь в лучшую сторону.
“Отец был прав. Изменения – это не всегда плохо”
– Попробуй поспать, – обратилась к Мартину мама, сидя на соседнем сидении. – По приезду нас ждет много дел и впечатлений, отдохни перед ними.
Парень вставил наушники от плеера в уши, включил песню “Enter Sandman” и закрыл глаза. Несмотря ни на что, сейчас он чувствовал спокойствие и хрупкую уверенность в том, что все пройдет отлично.
По какой-то причине, мальчик решил, что путешествие в другой мир займет огромное количество времени, и он был сильно удивлен, когда не успел даже толком выспаться, перед заходом самолета на посадку.
– Добро пожаловать в Ванкувер, – произнес приятный женский голос. – Не забывайте свой багаж в аэропорту.
“Какое же это прекрасное место”
Таковы были первые мысли Мартина после выхода из аэропорта. Высокие здания, совмещение живой природы и городской структуры, горы, так и манящие к себе взгляд, множественные величественные мосты, яхты в реке, приятный теплый климат, огромное разнообразие всевозможных разноцветных вывесок и мигающих огней, а также океан где-то вдалеке, простирающийся до самого горизонта. Направляясь в такси к первому месту назначения, Мартин раскрывал рот от всякого нового вида за окном, наслаждался многообразием пейзажей, каждый из которых можно хоть вешать на стену в аккуратной и изысканной рамке.
– Смотри, не проглоти наш новый дом, – шутливо произнесла мать, сидя рядом с несколькими сумками.
– Я и не думал, что этот город в реальности… такой насыщенный, – признался Мартин. – Чувствую себя очень маленьким и незначительным.
– Это пройдет, – заверил таксист, внезапно подав голос с характерно выраженным акцентом неизвестного Мартину происхождения. – Я тоже, приехав первый раз, чувствовал себя мелким, а сейчас знаю город как свои пять пальцев. Он не такой уж и огромный.
– Ну, в сравнении с тем местом, откуда мы прилетели, Ванкувер довольно велик, – заметил отец. – Придется привыкать к новому ритму.
– Поверь мне, вы быстро привыкнете, – с огромной долей уверенности произнес водитель. – Гораздо сложнее свыкнуться с таким разным… как это слово называется? Короче народов много в городе.
– Контингентом, – подсказал Мартин, не отводя взгляда от окна.
– О, а ты умные слова знаешь, – похвалил таксист. – Умный ребенок.
“Еще и значение этих слов знаю”
У отца завязался длинный диалог с водителем о городе, а парень больше не подавал голоса, ему глубоко безразличны поднятые темы, да и новые знакомства он не любил, в отличие от его отца, который обожал поболтать.
Машина заехала в китайский квартал, но не стала сильно в него углубляться, а подвезла пассажиров к гостинице на окраине. Папа быстро рассчитался и призвал семью выходить.
– Что мы здесь делаем? – задал вопрос Мартин, помогая выгружать чемоданы из багажника.
– Здесь мы будем жить какое-то время, пока не разрешится вопрос с квартирой, – ответил отец.
– Что? – разочарование в голосе подростка было просто невозможно скрыть. – Почему ты не говорил мне об этом?
– Ты не спрашивал, – с легкой усмешкой ответил отец. – Да и к тому же таким образом я избежал длинного спора о том, почему необходимо поступить именно так. Не волнуйся, сынок, это максимум на пару месяцев.
– Это подстава, – нахмурившись, выпалил парень.
– В самом натуральном виде, – с еще большей усмешкой ответил отец. – Слушай, если бы я сказал об этом раньше, то завязал бы спор, сейчас его не будет, поздно уже. Давай так – после заселения мы прогуляемся по городу, и я куплю тебе все, что ты пожелаешь, в разумных пределах, конечно.