Белые лилии памятью тлеют на снежном насте.
Легион возвратится в родные промерзшие земли.
Между всполохов битв пламя жизни в глазах угаснет,
И нас нежно окутает холодом лютой метели.
Моя кровь окропила бы всю чистоту этих фьордов,
Я сердце отдал бы за то, чтоб принять эту стужу.
И меж полей брани, как по небесной хорде,
Мы долго скитались, устав не слагать оружий.
Не помни, родная, не пой нам печальной саги.
Я что-то пытался увидеть в этих краях,
Но я даже не знаю, где наши тела закопали.
Небо дышит туманом на вересковых полях.
Где-то там потерялась любовь на холодных скалах.
Только сердце остынет где-нибудь точно не там.
И сколько бы саг ты земле о нас ни рассказала,
Все равно здесь колосья отхлещут по нашим щитам.
Под тягостным трупом мечты
Забей, здесь вся наша кровь разлилась акварелью.
Слилась в никуда, став участью сточных канав.
Пищевая цепочка, а мы в ней голодные звенья.
Я сросся со стенами клетки, все растеряв.
Отхаркнута с легких, стекает венозная щелочь.
И с рук все не смоешь, их до конца опустив.
Эхом дождей крик утопших попросит помощь,
И мы потеряем друг друга, в туманы себя отпустив.
Скажи, увидим ли мы за забором бездонное море?
Мое тело распятым лежит на кресте баррикад.
В бесконечной войне, бесконечной войне с собою
Я погибшим остался, в числе этих многих ребят.
Я знал имена их, и знал, что у нас мало шансов.
Когда нет ничего, у себя оставался лишь ты.
Ничего нас не ждет, мы за это хотели драться.
И поднимемся ль снова под тягостным трупом мечты?