– Прекрасное завершение прекрасного дня… – саркастично заявила я, разглядывая остатки магической арены.
Не Колизей, конечно, из каменного тут только обрушившиеся от времени выступы скал. Из деревянного – вековые деревья и покосившийся домик, в котором могла бы жить Баба-яга, но буду я.
– Ареной это называлось весьма условно, – пояснил магистр, словно оправдываясь. – Природная местность с массой укрытий для тварей. В древние времена тут проходили бои.
– А домик? – Я указала на лачужку без окон и дверей, ушедшую стенами в землю.
– Смотрителя. Кто-то же должен был присматривать за монстрами между соревнованиями. Судя по документам того времени, он был кем-то вроде егеря в этом месте. Ты, кстати, можешь выпустить здесь нимурна.
Но я помотала головой.
Кот явно был против, судя по дрожащему тельцу, ему было холодно.
– Это безопасно, обычные звери сюда не забредают – инстинктивно обходят холм до сих пор. А монстры, наоборот, не могут уйти. Свободно перемещаться здесь разрешено только людям. – Стефаниус подошел ближе к лачужке, заглянул внутрь. Цокнул языком. Звук вышел совсем уж безнадежным, – Пожалуй, я натяну над поляной временный погодный купол, хотя бы защитит от дождя и ветра.
Я подошла ближе, перешагивая через остатки того, что некогда являлось дверным проемом, осмотрелась по сторонам – стены, потолок, которого, впрочем, уже и не осталось. Как и половины крыши.
Дерево стен почернело от времени, было проедено насекомыми и плесенью. Земляной пол засыпан вековой грязью и листвой.
Более-менее прилично, если это слово вообще подходило, выглядели только остатки печи-камина, чья труба гордо уходила в высь затянутого мглою неба…
– Что ж, в хорошую погоду я смогу изучать звезды, – оптимистично заявила я. – Могло быть хуже.
Судя по вытаращенным глазам Стефаниуса, куда уж хуже?
– Я напомню, что ты все еще можешь отказаться от этой затеи, – произнес он. – Нимурн того не стоит.
Я посмотрела в кошачьи глаза, в которых отражалась ночь и безнадежность. Потому что, даже если я выпущу его на этом холме, из которого он не сможет выбраться, здесь он будет обречен.
Околеет от холода, да и голод не тетка – что ему тут есть? Стефаниус не просто так сказал, что обычные звери сюда не заходят. Ни мышки тебе, ни кролика. Если я правильно поняла, мне понадобится для его прокорма много молока и мяса.
– Нужно что-то решить с твоей обувью, – напомнил магистр. – У тебя же был чемодан.
– Он остался на поляне, где проходило занятие у профессора Харлинга, – ответила я. – Но нормальной обуви там все равно не было. Я проверяла. Мишель явно не думал, что я окажусь в лесу.
– Я попрошу кого-нибудь выделить тебе что-то подходящее на первое время. Наверняка у профессора Зелень найдутся варианты, а до тех пор… – Он еще раз обвел взглядом развалины, в которых собирался меня оставить, и кажется, сам был растерян от подобного расклада. – Купол послужит крышей и стенами… нужно еще что-то придумать с мебелью.
Я выдохнула. Первая растерянность начала проходить.
Для начала стоило бы убраться. Вымести листву, а затем уже думать об остальном. Наверное, я могла бы попросить что-то для чистки…
– И нужно тебя покормить! – уже обрадованнее, чем следовало, заявил Стефаниус, словно его осенило. – Пожалуй, позову профессора Зелень на помощь. Она женщина, она сообразит, что тебе нужнее.
– Мне бы… – Я даже рот открыть не успела, как старикан смылся в портале, и свою фразу я договаривала уже в пустоту: – Веник.
Что ж. Ладно.
И без помощи справимся.
Я опустила кота на пол, и тот тут же возмущенно запротестовал, просясь обратно на ручки.
– Нет, – строго ответила я. – Вначале уборка, потом согревающие объятия. Имей совесть! В конце концов, это спасая тебя, я оказалась тут! Так что терпи.
Я вышла из домишки и пошла к ближайшим кустам ломать ветки на импровизированный веник.
Грязь сама себя не выметет.
Не имея часов, я могла только предполагать, сколько времени потратила на то, что только очень смелый мог назвать уборкой. Потому что, даже когда я вымела последний замшелый лист наружу, дом нельзя было назвать чистым. По нему плакала влажная тряпка и бригада плотников.
– Теперь бы еще огонь развести, чтобы все это сжечь, – оглядывая кучу, буркнула я, вспоминая, как это делали древние люди, и в пустоту леса крикнула: – Могли бы хотя бы заклинанию какому-нибудь огненному обучить!
Лес молчал, а вот кот рядом чихнул, и из пасти его вырвались искры.
Я вытаращилась на сфинкса.
– Ты же вылез из вулкана, – заговорщически начала я, ведь у меня родилась идея, и почему бы не попытаться. – Ну-ка, Лысяша, чихни еще разочек, вот на эту кучу!
Глаза у кота округлились.
– Лысяша, – подтвердила я. – У приличного кота должна быть кличка, а то так и будут величать «оно», «монстр», «чудище», привыкай. И чихай уже давай! А то замерзнем.
Последнее явно возымело действие, потому что кот отчаянно мерз. Как и я.
Купол, натянутый магистром, безусловно давал защиту от дождя и ветра, но температура от этого вокруг выше не становилась.
– Пчи! – послушно издал мой карманный монстр, и листва вспыхнула, будто коробок спичек, и зачадила.
Я обрадованно захлопала в ладоши.
Никогда не думала, что буду так радоваться костру.
– Отлично, Лысый! – похвалила я. – А теперь еще разочек на бис, только с печью! Сейчас наберу веток, и попробуем разжечь огонь там. Какие-никакие стены, а в доме остались.
Пока куча с листвой чадила, я радостно бегала по поляне и собирала хворост, который складывала на очаг в камине.
– Лысяш, поджигай! – скомандовала я, и кот с готовностью вычихал еще сноп искр.
Пусть не с первого раза, но огонь взялся за ветки.
И вскоре я и кот грелись в разрушенном доме у древнего очага.
– Что ж, могло быть хуже, – рассуждала вслух я. – Я могла бы и умереть в своем мире. А так сижу тут с тобой возле огня, в тепле. Да, грязная, и мне бы не помешал душ, но это такие мелочи, если задуматься. С едой тоже разберемся, – продолжала настраивать я себя на позитив. – В конце концов точно знаю, где тут коровник, и завтра добуду тебе молока.
Кот явно был согласен с ходом моих мыслей и утвердительно урчал.
Внезапно со стороны улицы что-то хлопнуло, будто взорвалось.
От неожиданности я вздрогнула, а в следующий миг уже мчалась наружу.
Там посреди полянки стояла уже знакомая женщина в белой мантии, та самая, которая спасла меня из плена в загоне. В одной руке она держала ведро. Опять.
Интересно, она с ним вообще расстается?
Во второй – коробку.
Женщина хмуро оглядела поляну, разведенный мною костер, и стоило мне выйти на поляну – меня.
– Интересно, почему я так и подумала, что все проблемы из-за тебя, когда Стефаниус сказал, что у нас появился укротитель монстров, – произнесла она.
Помня, что моя старая знакомая не терпит громких звуков, я тихо ответила:
– Здравствуйте. Я не хотела влипать в неприятности, так вышло.
– У переселенцев всегда так. Не хотели, но вышло, – пробурчала женщина, ставя ведро на землю и наконец представляясь: – Профессор Инесса Зелень, твой куратор на первом году обучения. Показывай своего монстра, я ему еды принесла.
Из-за моей спины, потершись о ноги, показался кот.
– Ну и мерзкий же, – прокомментировала профессор. – Хотя и мелкий… Его собратья столько молока уничтожили. Убила бы…
– Нельзя! – Я подхватила кота на руки, не давая в обиду, и крепко прижала к себе. – Он же лапушка.
Профессора Зелень словно передернуло, впрочем, она придвинула ведро ко мне ближе.
– Это твоему чудовищу. До утра хватит. А завтра придешь за новой порцией.
Я ушам своим не поверила.
В ведре было по меньшей мере литров десять молока, но уже все осознавший кот вырвался из моих рук и, перевесившись через каемку ведра, жадно лакал содержимое.
То исчезало на глазах, будто пылесосом затягивало.
Через минуту кот сыто отрыгнул и шмякнулся лысым брюхом наземь. Даже вылизываться сил не осталось.
За всем этим неодобрительно наблюдала Зелень.
– Перевод продукта, – покачала головой она. – Но кто знает, может, и выйдет толк. А это тебе.
Она протянула коробку.
– Хватит на первое время, дальше сама что-нибудь придумаешь. У меня, знаешь ли, не универмаг для падающих в коровник переселенок.
– Спасибо, – поблагодарила я, даже не веря своему счастью.
Что-то подсказывало: хоть профессор Зелень вся из себя такая суровая, но в душе добрая и понимающая.
– Завтра жду тебя утром на занятия, – произнесла она, уже делая знакомые мне пассы руками и явно собираясь уйти в портал. – Без монстра, и не опаздывать.
– А где? Подождите, я же ничего тут не знаю, – остановила ее я.
– Третий холм, – ответила Зелень. – Туда, куда ты сегодня вышла из портала.
Я потрясла головой, местные явно были не в курсе, что не все понимают в географии острова так же хорошо, как они.
– А какой из них третий, если это шестой? Объясните, пожалуйста, – взмолилась я.
Профессор взмахнула рукой, закрывая портал, понимая, что так быстро от меня не отделаться.
Новым пассом она соткала прямо в воздухе карту острова – неправильной формы, но все же напоминающего круг с рваными краями.
– Это академия, – женщина ткнула в сердце острова. – Ровно по центру. Дальше представь привычный тебе циферблат из двенадцати часов. От академии ровно на полдень – вулкан, из жерла которого вылез твой друг. Дальше на час дня – первый холм, затем по кругу – второй, третий и так далее. Твой шестой. Понятно?
Я кивнула.
– Чтобы добраться до завтрашних занятий, у тебя два варианта: либо идти до центра острова к академии, либо через пятый и четвертый холм. Выбирай любой удобный маршрут. Доходчиво?
Я снова кивнула, кроме одного нюанса. Я понятия не имела, какой вариант удобный, пока не попробую или не спрошу.
– И какой удобный? – робко поинтересовалась я. – Или какой короче?
– Короче и удобнее – разные вещи, – философски заметила Зелень. – Иди через академию. А то кто знает, кто еще к тебе прицепится по пути через пятый и четвертый.
Женщина вновь покосилась на кота. Я намек поняла и вывод сделала.
– И да, – закончила она, ну очень тактично намекнув: – В овраге между седьмым и шестым есть ручей, насколько помню, он вытекает из глубин острова, и достаточно теплый, чтобы в нем можно было умыться. Пользуйся.
Я поблагодарила и за этот совет.
На этом Зелень окончательно решила, что наше общение на сегодня закончено, открыла портал и ушла.
Я же принялась распаковывать выданную мне коробку.
С облегчением обнаружила там два яблока, плед, носки, мыло, расческу, зубную щетку, а главное, дождевик и пару красных резиновых сапожек. С еще большим удивлением я прочла уже на самой обуви вполне земное клеймо еще советских времен «11 руб. 50 коп».
– Однако, – нахмурилась я, делая вывод: – Значит, не все вещи здесь из этого мира. Иначе как тут оказалось подобное?
Впрочем, разбираться с нюансами я собиралась позже. Сейчас меня вдохновляла только одна перспектива – умыться в ручье.
Теперь, когда с географией стало понятно чуть больше, ориентируясь на торчащую верхушку вулкана, который, похоже, был виден из любой части острова, я вычислила, где находится академия, а следовательно, и соседний седьмой холм, в ту сторону и пошла.