Любить голубей совершенно не за что. И в этом Фаина Григорьевна убедилась, когда бело-зеленая капля упала с неба на рукав ее дорогого коричневого жакета и окончательно испортила настроение. Жалкий район, пошлые рекламные вывески, грязные пятиэтажки, фонарные столбы, заляпанные объявлениями, ярко-крикливые магазинчики и люди «не того сорта» – вот с чем приходится сталкиваться иногда… И это ее Москва! Замечательно, бесподобно…
Фаина Григорьевна скривила губы, достала платок, прижала его к носу, вдохнула аромат любимых духов и огляделась. Да, именно в подобном месте должен жить человек, абсолютно лишенный принципов, а ей нужен именно такой. Без сомнения. Это упростит очень многое, а деньги… Деньги поставят жирную печать на договоре. Фаина Григорьевна улыбнулась, чувствуя себя всемогущей и непобедимой. Она вытерла омерзительную голубиную кляксу, без сожаления выбросила платок в мусорное ведро и вынула из лаковой театральной сумочки небольшой лист бумаги, аккуратно сложенный пополам. Раскрыла его и в который раз прочитала номер телефона, написанный торопливо, будто тот, кто его давал, сомневался в правильности своего решения, и адрес, выведенный уже ее рукой, – твердо, с нажимом.
– Глупости, – надменно произнесла Фаина Григорьевна. – Чем хуже, тем лучше.
Она прошла мимо автобусной остановки и ларька с прессой, свернула в арку и направилась к нужному дому. Настроение постепенно улучшалось – госпожа Удача уже давно должна была стать союзницей, и, кажется, этот день наступил…
Фаина Григорьевна остановилась около подъезда, поправила волосы, окрашенные на висках сединой, с удовольствием отметила, как играет солнце в драгоценных камнях ее колец, и посмотрела на часы. Без пяти пять. Приятно быть безупречно точной, безукоризненной и непогрешимой, все же мир по-прежнему держится на тех же китах, что и раньше, а не на вседозволенности и пагубных страстях. Страстях, выдуманных писаками и лоботрясами! Страстях, столь удобно используемых некоторыми женщинами в своих целях.
Коробочка домофона, вырванная из двери, уныло висела на проводах, что могло вызвать очередной приступ раздражения, но Фаина Григорьевна лишь дернула плечом и повторила:
– Чем хуже, тем лучше.