Спала я замечательно! Несмотря на то, что этот мужчина… Гордей, загрёб меня своими лапищами. Думала не усну, но выключилась практически сразу, даже не помню сколько я пролежала, боясь сделать вдох.
Просыпалась одна, но вторая сторона кровати ещё хранила его тепло, я с удовольствием потянулась. Улыбалась, как глупая. Да что со мной?
Соскреблась с кровати и надела футболку, которую он мне давал. Она висела на спинке кресла. Моих вещей нигде не было видно, поэтому я натянула на себя эту футболку. Она прекрасно закрывала мои стратегические места до середины бедра. Всё ж с мужчиной такого роста и комплекции хорошо жить, всегда можно носить его футболки как платьишко.
Вышла из комнаты, снова улавливая запахи. Он мясо жарит? С утра пораньше? Пришла на кухню, так и есть. Гордей, обжаривал стейки с обеих сторон на двух сковородах. Управлялся, будто не директор нефтяной компании, а кулинар с телешоу.
И всё у него так слажено получалось!
– Ты какой прожарки любишь стейк? – снова каким-то образом понял, что я уже здесь.
– Наверное, хорошо прожаренный. Никогда не ела стейки. А мясо люблю любое жареное, особенно шашлык.
– Значит, вечером устроим барбекю.
Какое барбекю, разве могу я веселиться, когда мои родные ищут мне на дне реки? Разгон от хорошего настроения до вселенской тоски за три секунды.
– Ты чего нос повесила? Сегодня можно будет снять повязку, на ночь снова обработаю, а пока у тебя всё хорошо заживает.
– Да? Ты говорил, что придет врач.
– Говорил, значит, придет. Он в курсе.
Пауза затянулась. Он тем временем снял сковороду с плиты и прямо так поставил на стол. Никакой сервировки! Со сковороды есть? Нет, смотрю полез за тарелками. Не такой уж дикарь.
– Расскажешь, что тебе приснилось? – так проницательно посмотрел на меня, а я стушевалась.
– Да ничего такого. Просто, видимо, нервы…
– Аль. – голос-то какой вкрадчивый. – Выкладывай.
–Женщина с белыми волосами и… – он нахмурился, а я осеклась. Что не так?
– И?
– Она смотрела на меня такими же белыми глазами.
– Больше она тебе не приснится.
– Ты так уверенно говоришь.
– Да, потому что буду спать с тобой.
Наш странный разговор прервал гудок с улицы. Машина? Я ошалело глянула на него. – Что мне делать? Прятаться? Или?
– Спокойнее, это док. Приготовишь кофе? Я его встречу.
Он вышел, а я выглянула в окно. На кухне оно выходило как раз на крыльцо.
У чёрного джипа стоял молодой мужчина, беловолосый и слишком худой. Рядом с Гордеем смотрелся, как тростиночка с дубом. Опять меня потянуло на сравнения.
Они о чем-то говорили минут пять. Мужчина даже жестикулировал, что-то недовольно высказывал Гордею. Кто это такой вообще?
– Аля, это док. – представил нас друг другу Гордей. – Ты можешь ему доверять. Иди ко мне.
Гордей подозвал меня, усадил к себе на колени, а я послушалась. Мысленно я пыталась сопротивляться своему желанию, но в итоге все равно сделала, как он просил. Почему я готова ему подчиняться? Нет, мне удобно и даже очень, но это совсем не свойственное мне поведение.
Гордей провел руками по моим плечам, вверх-вниз, я ощутила как от его рук становилось горячее, глаза медленно закрывались.
Очнулась я уже в спальне. Лежала поверх покрывала, бережно укрытая тонким пледом.
В доме стояла тишина, накинув на плечи, я вышла к гостиной. Никого не было. Вспомнив, для чего прибывал док, я ринулась в ванную к зеркалу. Так и есть: швы сняты, и сам шрам выглядел тоньше. Это как? Повязку заменили на тонкую и пропитанную какой мазью.
– Аль?
Гордея нашла в кладовой, он чинил какую-то полку. По нему и не скажешь, что владелец нефтяного бизнеса, не кичится обычной мужской работой, запросто может разделать зайца, приготовить его и накормить женщину. Конечно, просилось слово "свою", но я даже в мыслях боялась допускать это местоимение. Так же нельзя, так не бывает. Ну какой он «мой»? Просто обстоятельства так сложились.
– Это… Так разве бывает? Почему так быстро заживают швы?
Позже мы сидели возле небольшого костра, рядом жарились шашлыки с умопомрачительным ароматом, Док, как называл его Гордей, пил зеленый чай. У меня бы какой-то травяной чай. Гордей называл травы, из которых он состоит, я кроме шафрана ничего знакомого не услышала.
С того времени, как я проснулась, прошло часа два. Гордей объяснил мой внезапный сон слабостью и действием мази. Всё-таки они намазали на мою рану это средство. И, надо сказать, оно отлично заживляет.
– Хм, еще не то увидишь. – усмехнулся Док.
– Алекс. – предупредительно отозвался Гордей.
– Отойдем? Не для нежных ушек – шутливо поклонился Док и оба они пошли в сторону леса.
Что между ними происходит и что за провалы у меня в памяти?
Я что, действительно, отрубилась спать прямо во время осмотра? Это очень странно!
Я хочу вывести на разговор Гордея, но делать этого при постороннем не хочу.
Мясо на мангале пришлось спасать мне, пока мужчины секретничали, я уже успела слопать один шампур шашлыка.
– Вкусно? – со спины меня обняли горячие руки. Гордей сначала провел рукой по бёдрам, как бы пробуя грани дозволенного. Ишь какой! Переместила его руки на талию, но отодвигаться не стала.
– Очень. А где Док?
– Алекс, уехал, важные дела в городе.
– Покормишь? – посмотрел в мои глаза, во взгляде его желтые искорки. Завораживающе.
Я взяла шампур с ароматными кусочками и, облизнув губы, поднесла к нему.
– Соблазняешь.
– Я? Да ни за что! – кокетливо улыбаюсь и сама откусываю прямо с шампура. Мы так и едим по очереди, не спуская друг с друга взгляда.
– Гордей..?
– Мм? – мы уже доели шашлык, но никуда не отходим, так и стоим, очень близко друг к другу. Он так действует на меня. Словно я тысячу лет его знаю.
– Ты не считаешь это странным, что я буквально отключилась во время перевязки?
– Скоро все пройдёт. – шепчет мне на ухо. – Ты так сладко пахнешь, девочка моя.
У меня от его нежности ноги подкашиваются. Никогда не замечала в себе такого. Чтобы я так плыла от слов парня? Да никогда! А тут… Словно маслице растекаюсь.
Молодец, Аля! Даю себе мысленную оплеуху. Ни выяснила ничего, зато повелась на него. Но самое главное, я чувствую себя рядом с ним так, словно это самое безопасное место на Земле. И безотчетно верю во всё. Хотя понимаю, что что-то не так! Да всё не так!
– Алевтина. – моё полное имя в его исполнении звучит почти интимно, а мне оно никогда не нравилось.