Ния.
Орус.
За эти сумасшедшие несколько суток моя жизнь круто менялась миллион раз на триста шестьдесят градусов, точно хамелеон изменял свой окрас, прыгая с одного яркого цветка на другой. А слезы из глаз лились чаще, чем за всю мою жизнь. И я не преувеличивала, а преуменьшала. Голова раскалывалась и отказывалась соображать. Я просто сидела дома, уставившись в одну точку, пока Вар в очередной раз заваривал какой-то супер успокоительный чай.
Чай.
Будто он мог чем-то помочь, когда я задыхалась от нехватки шоколадно-цитрусового запаха прямо рядом со мной.
Могло ли вообще хоть что-то починить меня, точно разбитый вдребезги, после жуткой аварии, мотоцикл? Мог бы кто-то заменить внутри испорченные шестеренки, болтики, гайки на новые? Поменять заржавевшие от боли и слез детали на другие?! Это вообще было в чьих-либо силах?
А может, нужно просто переставить что-то местами или выбросить ненужные запчасти, которые мешали работе всего моего движка?! Сердце, к примеру.
Я снова взглянула на последнюю татуировку Хиро. Теперь она казалась слишком символичной. Возможно только время теперь – мой лучший лекарь.
А Юн…
Прекрасно понимая, что теперь, когда проблема с Сианом, хоть и, скорее всего, временно, была решена, а Мирэй позволил мне видеться с Юном негласно, я могла позвонить ему, сказать об этом и встретиться в любой точке Эзарии, не опасаясь больше последствий. Все, чего я хотела – снова оказаться в его горячих объятиях, ощутить прикосновение его страстных и требовательных губ, хотела чувствовать его всем телом, раствориться в нем, забывая обо всем на свете. Я отчаянно в этом нуждалась.
🎵 Broken – Palaye Royale
Но почему тогда этого не делала? Почему мне до сих пор было страшно?
Я подняла левую руку и снова посмотрела выше запястья с тыльной стороны на татуировку Хиро. Теперь это напоминание о нем на всю жизнь останется со мной. Напоминание о том, какой жестокой может быть цена ошибки. Я была даже рада, что у меня хоть что-то от него осталось. И теперь жалела, что его татуировок было всего четыре на моем теле и больше их уже не станет никогда… Слезы хлынули моментально. Черт. Даже попрощаться с ним не смогла. А последнее, что я ему сказала…
"Добрых снов, Хиро! Увидимся на сеансе!"
И эта фраза теперь будто повисла в воздухе, застряв во времени и пространстве между мирами. Мы больше не увидимся. Этому не суждено больше было случиться.
Никогда.
Я потеряла друга. Больше, чем друга. Он был близок и дорог мне. И это все случилось по моей вине. Как я могла позволить себе снова быть счастливой после всего, что произошло?
Дни летели и от меня осталась только тень.
Оболочка.
Днём я спала, принимая перед этим большее количество своих капель снотворного, чем раньше, а по ночам кричала в подушку, пытаясь скрыть от всех свое горе.
Мое сознание сопротивлялось как могло, а затем просто начало тонуть в какой-то пелене, из которой я не находила выхода.
Я все реже появлялась на базе. А потом и вовсе забросила тренировки. Знала, что все вокруг переживали. Но не могла справиться с огромной дырой внутри моего сердца.
Не знаю, сколько точно прошло времени. Две, три недели? Месяц?!
В очередное унылое утро я проснулась от того, что Вар сидел у меня на краешке кровати легонько расталкивая:
– Вар!?
– Доброе утро, малышка!
– Ты чего тут?! – я глянула на электронные синие циферки часов – так рано. – Что-то случилось?
– Случилось. Давай быстренько в душ и надень что-нибудь удобное. Прокатимся кое-куда. Я жду внизу.
– Ничего не поняла. Вар! Я нику…
Этот загадочно-сумасшедший засранец прижал свой указательный палец к моим губам, не дав нормально возразить, другой рукой указал на дверь в ванной, а затем выскочил и ничего не объяснил. Я еле сползла с кровати в разбито-отвратном состоянии. Но все же освежилась в прохладном душе, надела джинсы и черную майку, уже внизу перед выходом обула кроссовки и зачем-то напялила черную бейсболку. Вар уже стоял и ждал меня за воротами в машине. Это как-то…
Слишком было подозрительно, а главное – ни черта не понятно.
Как только я села на переднее сиденье Доджа, он резко ударил по газам:
– А теперь рассказывай.
– Все узнаешь, Ния. Терпение.
– Вар. Нет у меня никакого терпения. И не было никогда, ты же знаешь.
– Все равно не скажу. Хоть пытай. Но тебе понравится. Надеюсь…
Я нервно скрестила руки на груди, надула губы и сдвинула козырек кепки ниже на глаза. Сползла по сиденью вниз и больше не проронила демонстративно ни слова.
– Ния?
Вот теперь сам с собой поговори, Вариус!
– Ния!?
Угу.
– Малышка, не дуйся. Просто знай, что это все для тебя…
Ладно.
Я сдалась. Без боя.
– Неужели так трудно сказать, куда мы и зачем?
– Если скажу – ты не поедешь…
– Замечательно. Как будто у меня есть выбор? Ты не заметил, что я УЖЕ еду?
Мы подъехали к заправке на самой границе в Орусе. Вар протянул мне пару бумажных купюр:
– Малышка, возьмешь нам по кофейку?
– Мгм.
Я вышла из машины и направилась в магазин при заправочной станции. Кофе и правда не помешал бы. В животе заурчало от предвкушения вкусного горячего напитка. В последнее время я так мало ела, что мой вес приблизился к критической отметке, спортзал и тренировки тоже были благополучно заброшены, а все мышцы ныли от нехватки нагрузки.
Оплатив горячие бодрящие напитки, я взяла два стакана на подставке и отправилась к выходу.
А когда открыла дверь магазина чтоб выйти, просто охренела от происходящего:
Вар ударил по газам и с пробуксовкой стартанул с места, оставив после себя только клубы белого дыма и запах жженой резины.
Я стояла, открывая и закрывая рот, с чертовым кофе в руках, потому что слова на ум приходили только неприличные.
И как это, понимать, твою мать, ВАРИУС?!
"Офигенный сюрприз, ничего не скажешь"– только и успело пролететь у меня в голове…
Юн.
Фиросс.
Свои самые серьезные и страшные ошибки и поступки люди чаще всего совершали в состоянии отчаяния, когда не видели для себя иного выхода. Когда не было выбора и времени на раздумья. Когда обстоятельства душили так, что не получалось сделать вдох. Не было возможности принять свой выбор и определить правильный ли он или это всего лишь иллюзия верного пути.
Моей ошибкой было то, что я никак не мог вырвать Нию из жестких объятий нашей сраной гнилой системы и понятия не имел, как сделать так, чтобы она больше никогда в жизни не подвергала себя опасности.
В порыве неконтролируемого гнева я готов был избавить Джея от большей части мебели и предметов интерьера в ЕГО доме, оставляя после себя творческий минимализм. Дизайнер из меня, прямо скажем, был никудышный. Мое здравомыслие в такие моменты куда-то пропадало, уступая место внутреннему зверю, который время от времени должен был выйти погулять. При другом раскладе, боюсь, разрушения могли бы быть гораздо более катастрофическими.
Я прекрасно понимал, что ее последние слова, сказанные мне в порыве отчаяния, не имели ничего общего с действительностью. За это время успел изучить ее достаточно для того, чтобы понять, насколько самоотверженной была эта девушка, которая думала обо всех вокруг, кроме себя. Ее слова были жёсткими, но ранили не настолько, насколько ей, возможно, хотелось бы. Может, лишь в первые две минуты, пока не включился мой мозг. Эта малышка всегда думала о себе в последнюю очередь. Но я сразу же поставил себя на ее место, прекрасно понимая, что, вероятнее всего, поступил бы точно также по отношению к ней, лишь бы защитить. Разница была лишь в том, что ей хотелось спасти всех, а я был законченным эгоистом и мне было срать на всех, кроме нее. Пусть хоть весь мир обратится в пепел, лишь бы она была жива, дышала и смотрела на меня своими хрустально-голубыми пленительными глазами.
🎵 Hand Me Down – Citizen Soldier
Без нее каждый день был невыносимым. Днём я постоянно отвлекал себя изнурительными тренировками, делами клана и распределением бойцов по точкам и заданиям. А вечером и ночью буквально сходил с ума. Но должен был дать ей время справиться с потерей друга и оплакать его. Я не звонил ей, но каждый день писал и спрашивал, как она. Сначала Ния отвечала коротко и сухо, односложно, а потом совсем перестала. Уже две недели даже на сообщения не было ответа. И я не винил ее за это. Мы оба знали цену нашим отношениям, но все равно сделали шаг друг к другу. Теперь слишком поздно было поворачивать назад.
Время.
Ей нужно было гребаное время, чтоб прийти в себя.
Иногда, для того чтобы увидеть свет, нужно погрузиться в кромешную тьму, на самое дно бездны. Из своего мрака, я и не выглядывал все восемь лет, пока не появилась она. Но снова и снова готов был нырнуть с головой во мрак, лишь бы ее свет никогда не исчез из этого мира. А теперь этот свет нужен был ей самой и меня дико бесило, что я не был рядом с ней в этот момент, не мог протянуть руку, обнять и снова нагло солгать, что все будет хорошо. Подставить ей ладони, чтоб она могла наполнить их своей болью, а я мог разделить с ней эту боль. Хоть немного избавить ее тяжёлые мысли от страданий, облегчить терзания и чувство вины, которое вероятно накрывало ее с головой. Она вряд ли осознавала, что ее вины не было и грамма во всем произошедшем.
Спустя самых долгих три недели в моей жизни, я был страшно удивлен звонку Крэя:
– Дело есть. – желания с ним общаться не было совершенно, но я выслушал его, вдруг он скажет что-то о Ние.
– Выкладывай.
– У тебя есть уютное место, куда можно уехать на пару дней, так, чтобы было тихо и безлюдно?
Я охренел.
– А ТЫ НОМЕРОМ СЛУЧАЙНО НЕ ОШИБСЯ, УРОД?
– НУ ТЫ И КРЕТИН ВСЕ-ТАКИ, КЭСИДО! ЕСЛИ БЫ НЕ НИЯ, Я БЫ ХЕР ТЕБЕ ПОЗВОНИЛ!
Услышав ее имя, я сбавил обороты.
– Что с ней? Она в порядке?!
– Она не в порядке, из-за того, что угасает с каждым днём. А я хочу выдернуть ее из этого состояния. И как ты понимаешь, к сожалению, без тебя это не выйдет.
– Есть план?
– Да, представь себе. Но придется стиснуть зубы и координировать наши действия.
– Не вопрос. Согласен.
Мне кажется я и с главой Дрэгун был готов сотрудничать, если бы мне сказали, что это хоть как-то поможет Ние.
– Так, что насчёт места? У меня есть дом в Виридисе в лесу. Но тогда нужно встретиться заранее, чтоб я отдал тебе ключи.
– Не надо. Есть вариант получше, там же.
– Хорошо. Тогда жди звонка. Я скажу точное время куда и во сколько подъехать завтра и забрать ее.
– А что Ван? Слежки за вами не будет?
– Слежки пока вообще не будет. Сиан в клинике, принудительно, благодаря Ние и ее отчаянной смелости. – С ее храбрым сердцем я уже давно был знаком, эта малышка не переставала меня поражать.
– Даже так… Понял тебя. На связи.
Признаться честно, я был удивлен тому, что Ния мне ни слова не написала об этом. Но я ее не винил. После того, что произошло, даже я не мог понять, что теперь творилось у нее в голове. Я уже готов был сбросить вызов, но этот говнюк решил продолжить вдруг разговор:
– Кэсидо!?
– Крэй?
– Разобьешь ей сердце, я вырву тебе твое через глотку или через зад – это как пойдет! Не заставляй меня пожалеть о своем решении.
– Сказал бы ты мне это полгода назад, уже отправился бы в путешествие в черном полиэтиленовом мешке по сточным канавам. Но я сам вырву себе сердце, если сделаю больно ей. Поэтому хорош играть в дружка-защитника и трындеть попусту.
– Надеюсь, мне никогда не придется повторять тебе твои же слова. На связи.
Я тут же бросился к Джею. Он что-то отчаянно жевал на кухне, сидя за столом в полноразмерных наушниках. Знаю, что это было нагло, но я их снес с него на лету:
– Помнишь, ты рассказывал, что тебе в наследство достался домик у озера в Виридисе? В который мы, к слову, так ни разу и не съездили забухать.
– Кэсидо! Ты меня заикой когда-нибудь сделаешь! Ну и…?!
– Мне срочно нужна его геолокация. Открой карту.
– Че задумал опять? Зачем тебе? – Джей округлил свои глаза почти до размеров оправы очков.
– В налоговую тебя, блин, сдать хочу! Ну не тупи, мегамозг свой включи.
– Аааааа, ой… – покраснел блин.
Ну хоть доходило до него относительно быстро.
– Я все ещё жду.
Он засуетился и открыл телефон:
– Вот. Здесь все просто. Правда дорогу бывает размывает от дождей. Я сам там сто лет не был. И пылища наверняка тоже вековая. И вообще, только Трем Богам известно, какой там беспорядок.
– Не страшно, курс "Домохозяин года"я прошел давно, пока с тобой тусуюсь восемь лет. Сегодня сгоняю и гляну чё там и как. Что там рядом? Домов много?
– Да, нет. Там дом, причал, озеро. Все в лучших традициях Виридиса. В этом поселке они все обособленно стоят друг от друга. В том-то и кайф покупки такого дома.
– Отлично. Скинь мне в сообщении локацию и гони ключи.
– Юн… она вышла на связь? – уже серьёзным тоном спросил Фрейли.
– Нет.
– И как ты тогда собираешься её туда пригласить?
– На связь вышел кое-то другой… Надеюсь, план сработает. Останется только уговорить ее сесть в машину. Благо, опыт уже есть. Но ее упрямство…
– Ну, так вы друг друга стоите.
– Ой, не начинай, Фрейли!
– О чем я и говорю.
– Все, я уехал!
Утро.
Юн.
Фиросс/Виридис.
Пока все шло в пределах плана, без задержек. С Варом мы созванивались также, исключительно в рамках этой авантюры.
– Готов, Кэсидо?
– Да.
– Через десять минут на заправке. Не раньше, не позже.
– Принял.
– Кэсидо.
– Ну что ещё?
– Ради Трёх Богов, покорми ее. Она скоро просвечиваться будет!
– Понял. – я не показал беспокойства, но мое сердце запрыгало как безумное, подкидывая все варианты, которыми Ния себя мучила все это время.
Разминувшись с Крэем на выезде заправки, мы обменялись взглядами, он кивнул и поднял большой палец вверх. А это значило, что на девяносто девять процентов план удался.
Визжа покрышками от резкого заноса, я подъехал прямо к выходу из магазина, где Ния застыла с двумя стаканчиками кофе в руках, ошарашенно глядя на меня. Наклонившись, я открыл ей дверь и крикнул:
– Садись, малышка!
– Юн! Какого черта ты здесь делаешь? – Она была, мягко говоря, удивлена.
"Вариус, сраный гений!"– эта мысль всего на секунду мелькнула в голове.
– И я рад тебя видеть, моя маленькая Фурия. Только не заставляй меня выходить из машины и усаживать в нее.
– Да мы это вроде уже проходили…
– Ничего, значит, повторим и закрепим материал. Знаешь сама, что не отстану.
– Удивительно.
– Что именно?
– То, что вы ЗАОДНО с Варом. Что я пропустила за эти дни?
– Многое. Садись.
– Черт, Юн! – Она зарычала, но все же сдалась и села, поставив кофе себе на коленки и закрыв дверь – Ну… села. Что дальше?
– А дальше, пей свой кофе, мне давай мой, включай любимую музыку и наслаждайся поездкой.
Я взял у нее один стакан с кофе, быстро выпил, так как он был уже полуостывшим – пока мы спорили, и резко вдавив в пол педаль акселератора, сорвался с места, разве что, не задрав Форд на задние колеса.
– Ну, раскрывай карты. Что вы задумали и когда успели снюхаться? – ее любопытству просто не было предела.
– Так, если раскрою – будет не интересно. – Я повернулся к ней и улыбнулся.
Поверить до сих пор не мог, что она была рядом, на расстоянии вытянутой руки. Так хотелось стиснуть ее в объятьях и вцепиться в ее сладкие губы.
– Тогда остаётся музыка. Иначе мое богатое воображение накидает мне самые фантастические варианты. "Бринги"подойдут? – она наконец улыбнулась, а вот глаз ее я не мог разглядеть из-за козырька кепки.
– Мне зайдёт всё, что ты любишь. Музыкальный вкус у тебя отменный. К тому же, я доверяю с закрытыми глазами тебе. И… Ния, сними уже эту чертову бейсболку. Пожалуйста. Я хочу увидеть твои глаза.
Эта упрямая бесячая и любимая маньячка только сильнее натянула ее почти что на нос. Специально. Я прыснул, провоцируя ее на обратные действия:
– Не сомневался, что именно так ты и сделаешь.
– Только не говори, что слишком хорошо меня знаешь.
– Ты сама это сказала.
Она как-то несмело, но все же сняла этот определенно лишний аксессуар, я аккуратно обхватил правой рукой ее подбородок и развернул лицом к себе. На ее и без того бледной коже определенно отразились все эти дни переживаний, слез и напряжения. Мои любимые щечки, которые слегка розовели, когда она смущалась – немного впали, скулы стали острее, как и ключицы, она сильно похудела за это время. Благо, это было поправимо. Я забил холодильник едой до отказа на два дня.
Она наконец устремила свой взгляд на меня. Ее чистые, почти лазурные глаза, оказались на одном уровне с моими. Черт… Я в них всегда тонул. Взгляд малышки Нии манил меня, словно бескрайний океан, от которого невозможно было оторваться.
– Юн… я… так скучала… – ее глаза заблестели, но слезинки удержались внутри, я обхватил ее левую руку, переплетая наши пальцы.
– Я тоже. Безумно. Нестерпимо. Невозможно.
🎵Never Too Late – RADIO TAPOK
Оставшийся путь мы так и ехали держась за руки. И даже этого касания хватило, чтоб я наконец почувствовал любимую ледяную кожу, ощутил присутствие Нии и понял, насколько она мне жизненно была необходима.
Сайкс трек за треком исполнял потрясающие драйвовые хиты своим экстремально-надрывным голосом, а мы наконец въехали в Виридис.
Здесь дороги сильно отличались от каменных джунглей, к которым мы привыкли. Ния завороженно смотрела в окно, рассматривая густую зелень и лесные массивы:
– Ты была здесь хоть раз?
– Нет. Никогда. У Вара где-то здесь есть домик. Точнее, когда-то мы втроем с ним и Ченом участвовали в его покупке, но так как в нем удалось побывать только Вариусу, мы решили, что и дом в большей степени принадлежит ему. А вместе мы так ни разу туда и не приехали. Я тебе уже говорила, что в основном…– Я прекрасно помнил, о чем она рассказывала мне и снова подумал о том, что обещал показать ей все самые красивые места Эзарии.
Этот поселок – одно из них. Здесь не замечаешь, как течет время, забываешь о том кто ты, погружаясь и растворяясь в моменте.
– Мимо пролетала. Помню.– Я не дал ей договорить и продолжил ее же фразу.
– Точно… Вся моя жизнь куда-то мимо пролетала, Юн… Пока не сбила одного наглого и безумно очаровательного засранца, который перевернул мою жизнь и внес в нее свои нескромные коррективы.
В ответ я тепло улыбнулся и сжал чуть сильнее ее руку. Мне хотелось забрать всю ее боль, хотелось снова разжечь в ней искру, которая почти потухла в ее чистых глазах. Я хотел, чтоб она поняла, что все ещё возможно преодолеть, если мы будем вместе. Пока ты не упал и не разбился, все ещё возможны любые маневры.
Мы почти приехали, а я лишь надеялся на то, что она поверит мне, что позволит себе расслабиться и отпустить все плохое.
Ния.
Виридис.
Юн сказал, что мы подъезжаем, а я все глазела по сторонам, не понимая, как раньше не видела этой красоты и не побывала здесь. Это же просто рай какой-то.
В основном довольствовалась всегда своими любимыми руинами амфитеатра. А теперь и это место однозначно нужно внести в список любимых. Столько зелени. Мне уже хотелось выскочить из машины и вдохнуть этот лесной воздух полной грудью. Мы будто не в другую точку патрии приехали, а на другую планету попали.
Мне ведь это не приснилось сейчас?
Хотя нет. Точно не приснилось. Снились мне всегда только кошмары. О таких красивых снах я могла только мечтать. Но самое главное, что в этом слишком реальном сне был ОН. Мой Юн. Мой дьявольски притягательный и самый родной в этом мире хищник.
Мы словно заново пытались балансировать на лезвии острой бритвы, держась за руки. И вроде бы логичней было расцепить наши пальцы, но мы цеплялись снова, не позволяя упасть друг другу в адскую пасть системы, в которой погрязли.
Мое присутствие в его жизни делало его уязвимым. Я знала это с того самого дня, когда впервые позволила ему прикоснуться к моим губам. Но мы зашли так далеко с тех пор, что дороги назад просто не было. Я обманывала сама себя каждый раз, думая о том, что в силах отказаться от него. Если его не будет рядом, мне станет всё равно, дышу я или нет, все станет белым, безжизненным, бесцветным и в конце концов сломает меня. Он был нужен мне как воздух и вода. Нужен его яркий черный цвет в моей жизни. Юн наконец подарил мне тот самый важный и нужный темный оттенок, которого мне так не хватало, без которого я никогда не стала бы собой и не почувствовала вкус свободы в полной мере.
Машина остановилась, а я даже не поняла этого, все эти деревья, лес, будто параллельная реальность в противовес Орусу, в котором я провела всю свою жизнь в основном.
– Приехали, принцесса. – Юн заглянул мне прямо в глаза и улыбнулся.
Я вышла из машины, чтоб рассмотреть поближе это невозможно прекрасное место. Мы остановились между двух холмов, за которыми особо ничего не было видно, кроме густо посаженных деревьев. Как я поняла, нам ещё нужно было куда-то идти. Я перебирала в голове возможные варианты, мне почему-то представлялась какая-нибудь полянка с фиолетовыми необычными цветами, которые я любила рассматривать у руин. Или лесной деревянный домик, в котором мечтала всегда побывать, но так и не получилось.
Все ещё не верила глазам и не знала, кого благодарить за эту возможность. Но скорее всего – обоих заговорщиков.
Юн взял меня за руку и притянул к себе, вскользь коснувшись губ. И меня пробила дрожь, будто молния ударила прямо в сердце. Наконец я могла коснуться его. Боги, только сейчас поняла, как невозможно и ужасно скучала. Каждая минута была невыносимой. Только пока он находился рядом, мне казалось, что я могла вынести и выдержать что угодно.
Мы падали с того самого момента, как решили не отказываться друг от друга, в затяжном полете, застряв в невесомости, между небом и землёй. Но у меня было полное ощущение того, что падали мы совсем не вниз, а ВВЕРХ. Потому что он окрылял меня настолько, что мне хотелось взлететь каждый раз, когда его видела.
– Ну что, малышка, готова к небольшому уикенду?
– Что?! Уикенду?! – Я на автомате повторила за ним, хотя прекрасно расслышала с первого раза.
– Именно. Только ты, я и девственная природа. На два дня.
– Юн… – Мозгом понимала, что Сиан не помеха, а Вар скорее всего объяснит мое отсутствие Мирэю…
Но как поверить в это? У нас ведь не может быть все настолько просто?
Никогда не было.
– Идём. Все самое интересное не здесь, Ния.
Сжимая сильнее его пальцы в ладони, я послушно следовала за ним по лесной тропинке.
Минут через пять мы вышли к небольшой поляне и вот тут мои глаза заслезились от увиденного. Слева простиралось небольшое озеро потрясающего голубовато-зеленого оттенка и к нему выходил деревянный причал. Сердце забилось сильней. Вглубь леса дальше уходила узенькая тропа и тонула в густых зарослях зеленых кустарников и высоких хвойных деревьев. А от лесного запаха и количества кислорода кружилась голова.
Но справа…
Я замерла.
И готова была расплакаться, как маленькая девочка, а потом винить себя за эту слабость.
Справа стоял деревянный небольшой уютный домик, о каком я всегда мечтала. Не о трехэтажном особняке, а именно о таком, скромном, маленьком. Без надзирателей, без пафоса и люстры в гостиной, которая стоила дороже любого моего мотоцикла. Боги, мое сердце выписывало внутри какие-то безумные прыжки, причем, которые я исполняла на трамплинах – даже в пыль не попадали. Я металась внутри, не зная куда пойти сначала. Но ноги сами понесли меня к причалу.
С наслаждением пройдясь по деревянным доскам, я подошла к самому краю, буквально растворяясь в этом моменте. Первая мысль была о том, как бы здорово было прогулятться по настилу босиком, почувствовать рельефную поверхность дерева и отбросить все ненужные мысли, наслаждаясь бесконечно потрясающим видом.
Полной грудью вдохнув чистый воздух, я расправила руки, словно крылья. Каждая клеточка моего организма наполнялась невероятным чувством спокойствия и насыщения чем-то слишком приятным. Юн подошел ко мне сзади и нежно, но крепко обнял, отодвинул прядь волос от щеки и прошептал:
– Как тебе вид?!
– Еще спрашиваешь?! Здесь всё идеально! Мне кажется, что я сплю. Не верю, что может быть ещё что-то прекраснее.
– А так!?.... – он развернул мою голову за подбородок, притянул к своим губам и наконец жадно поцеловал.
Боги. Я так дрожала в его руках, от того как сильно скучала по его прикосновениям, горячему дыханию, обжигающим рукам на моей коже. Низ живота заполнило тянущее приятное ощущение, но спешить не хотелось.
У нас наконец было ВРЕМЯ. Которого так всегда не хватало. Оторвавшись нехотя от его губ, я шепотом ответила на его вопрос:
– Так… Даже СЛИШКОМ…
Юн обхватил меня ещё крепче и мне казалось, что затрещали все косточки, тем не менее, я не хотела чтоб он расслабил руки, потому что, наконец осознала, что это не сон. У меня перехватило дыхание. А когда снова смогла дышать и мое лихорадочно бьющееся сердце слегка успокоилось, я кивнула в сторону идеально прозрачной водной глади озера.
– У него есть название?!
– Фунду.
– Странное, но красивое. Оно что-то означает?
– Понятия не имею, возможно.
– Не важно, все равно чудесное и озеро и название… Мне кажется можно целую вечность вот так стоять и смотреть на него. И не надоест.
Несколько минут мы утопали в объятьях друг друга, наслаждаясь тишиной, умиротворением и моментом абсолютного счастья. После долгой разлуки, каждая секунда рядом – словно разряд тока по всему телу и глоток свежего воздуха. Нам наконец не нужно было скрываться или прятаться и каждую минуту бояться, что кто-то из клана увидит нас вместе. Можно было просто без оглядки насладиться друг другом. Я нарушила тишину, поглаживая его руки, которые он сцепил у меня под грудью, опершись подбородком о мою макушку.
– Юн, мне тебя так не хватало… Я до смерти соскучилась… – И это была чистая правда.
Мне казалось, что одно только его прикосновение способно было излечить все мои раны на сердце и забрать разом всю боль.
– Я тоже, малышка… Только давай договоримся: хотя бы на ближайшие двое суток отбросить все грустные мысли и просто насладиться каждым моментом?
– Звучит потрясающе. Ну что ж, тогда рассказывай, какие у нас планы на сегодня?!
– А! Ты же не в курсе еще, да?! – Я слегка пихнула его локтем, – у меня на самом деле подготовлен и написан целый сценарий, – и развернулась к нему. – Я целые сутки его сочинял. Ты должна оценить!
Вот она – одна из моих любимейших лукавых улыбок на его лице, открывающая его чуть заостренные и немного удлиненные клыки.
– Даже так? И в каком жанре будет кино? – Я улыбнулась в ответ. – Посвятишь меня в свой сценарий?!
– Ну, для начала мы можем осмотреть дом и разжечь камин, чтобы стало немного уютнее и теплее к вечеру. Ночами здесь очень холодно.
– СТОП! Что-о-о?! Здесь есть КАМИН?! – Моему восторгу, удивлению и восхищению, не было предела. – Настоящий?! В смысле, с дровами?!
Вот это была действительно – мечта. Юн поднял меня, словно пушинку на руки, обхватив за талию, и рассмеялся:
– Такая смешная, Ния, конечно настоящий! И там не только камин… – Он приподнял в улыбке уголок губ и прищурил глаз, с этого ракурса так забавно и необычно было смотреть на его лицо. – Похоже, мне придется выкупить этот дом у нашего айтишного друга. Так ты дослушаешь план действий или после стоп-слова "камин"можно уже не продолжать?
К щекам прилила кровь и я зачем-то закусила губу, только потом вспомнив, как на него действовала эта моя непроизвольная мимика. Он опустил меня чуть ниже, прямо к своему лицу и слегка прикусил мою губу своим острым клыком, потянув на себя:
– Ты же помнишь, да, что со мной происходит, когда ты так делаешь?! Мне не нужно повторять?!
Я отстранилась и поцеловала его в нос легонько:
– СЦЕНАРИЙ. Сначала мне необходимо выслушать твой сногсшибательный, остросюжетный план. Итак, мы разжигаем камин. И…?
– И, бежим к причалу с дикими криками, снимаем нахрен всю одежду на ходу, прыгая в озеро! Оно холодное, но это весело. Я проверял! – Он ехидно ухмыльнулся. – Дальше идём в лес, либо греться к твоему камину, как пойдет. На ужин приготовлю тебе что-нибудь особенное. Можем прогуляться по ночным тропинкам, в поисках приключений на задницу и диких зверей. А можем всю ночь заниматься сексом… Но у меня есть и пару тузов в рукаве, о которых тебе не обязательно знать сейчас.
Он так смотрел на меня, а я думала только о том, что хотелось раствориться в нем без остатка:
– Ты основательно все продумал, Юн… И правда звучит, как идеальный план.
– У меня даже есть ещё один. Запасной.
– Озвучь. Интересно.
– Холодильник забит вискарем до отказа, можем просто нахерачиться и смотреть какую-нибудь романтично-сопливо-унылую дичь на ноуте, укутавшись в несколько пледов…
"Несколько пледов"
Боги, я начинала привыкать к такой заботе.
Забота Юна.
Особенная.
"Ния и несколько пледов"– всегда где-то рядышком, неразлучно.
Я еле сдержала смех.
– Гхэгхмм… – Я громко прочистила горло, – вискарь и плед – это конечно шикарно, Юн. Но первый вариант мне больше нравится. Там программа насыщенней.
– Ага-а! Ты явно повелась на купание голышом в озере!?! – Он выглядел слишком довольным и буквально расплывался в своей лукавой улыбке.
– Это вот как раз вряд ли…
– Ты, видимо, забыла, что я умею убеждать.
Он резко подхватил меня на руки и отнес к дому.
Я наконец смогла рассмотреть деревянный домик снаружи: почти всю крышу покрывал густой и зеленый плющ, его вьющиеся веточки гирляндами свисали к карнизу и немного закрывали окна. Дом будто вырастал из детских волшебных сказок, но был такой реальный.
Поставив меня на пороге, Юн сделал шаг и потянул за ручку, пригласительно вскинул ладонь, позволяя мне войти первой. Тяжёлая деревянная дверь со скрипом распахнулась:
– Добро пожаловать, госпожа, Райс. Будьте как дома.
– Благодарю, господин Кэсидо.
Мое щедрое и выдающееся воображение тут же нарисовало безумно реалистичную картину нашего, к сожалению, совсем нереального будущего. Там где нам удалось купить себе похожий домик и создать свой отдельный уютный уголок, в котором были только мы, не опасаясь, что в него может кто-то ворваться и разрушить. Глупо было даже надеяться на такое с моей стороны. Такое обычное и даже возможно банальное желание, о котором простые эзарийцы едва ли мечтали, казалось мне почти фантастическим в нашем случае.
Я отбросила и плохое, и хорошее, отвлекая себя открывшимся интерьером дома.
Внутри он был ещё прекраснее и уютнее. Мой взгляд моментально оказался прикован к камину, который Юн принялся разжигать. Слева от него стоял небольшой уютный диванчик, обтянутый тканью приятного песочного оттенка. На полу, прямо перед очагом, лежал ковер из искусственного меха нежно-молочного цвета. И по его виду у меня появилось ощущение, что он появился здесь совсем недавно:
– Юн, а ты здесь бывал раньше?!
Вчера впервые. Так что я не успел сам до конца изучить эту деревянную берлогу. Поэтому можешь смело пройтись по комнатам, их здесь немного.
"И слава всем Богам, Юн!"
Я чуть не сказала это вслух.
– Здесь все так и было или…?
– Не совсем, я вчера сделал несколько рейсов, чтоб привезти некоторые вещи, вот, ковер этот к примеру… – Ага, моя дедукция пока ещё не давала сбоев, – продукты, в общем, по мелочи, но этих мелочей оказалось слишком много.
– Похоже, ты как следует подготовился. А если бы я не согласилась ехать?
– Я бы связал тебя и привез в багажнике. Без вариантов, моя маленькая Фурия.
– Самоуверенно.
– Ну так. – Фирменная ухмылка не сходила с его лица.
На кухню я предусмотрительно не пошла. Не самое любимое место, в целом. Пройдя чуть дальше по коридору, по приятно скрипучему под ногами деревянному полу, я обнаружила дверь в ванную комнату. Она тоже была совсем небольшой и уютной. Сама ванна оказалась самой обычной, на ажурных ножках под старину, а рядышком висела ёмкость с водонагревателем. Чистые кремовые полотенца аккуратно были развешаны на стене и сложены на деревянной полочке.
Я вернулась, прошла ещё немного дальше и открыла дверь, на этот раз – в спальню. Здесь также интерьер не отличался изысканностью, но это и привлекало больше всего. Внутри я просто ликовала от этого дома. Если бы только время позволило, могла бы часами рассматривать совершенно обычные деревянные стены, такой же деревянный пол вместе с потолком и восхищаться этим всем так, будто передо мной находился как минимум бриллиант в сто карат. А самая обычная, ничем не примечательная лампа в черной кованой оправе вместо люстры, казалась произведением искусства.
Я обратила внимание на кровать. Прямо посередине на ней в стопочку были сложены несколько теплых пледов. Пропустив смешок, не стала сильно задерживаться, уверена, у меня ещё будет возможность рассмотреть все детали комнат чуть позже. Я вышла обратно в коридор. Меня привлекла дверь с витражной вставкой в виде желто-зеленого листочка в самом конце. Дернув за ручку я вышла…
На террасу.
И вот теперь это стало официально самым желанным и идеальным местом в моей жизни. Я застыла, не зная куда мне лучше смотреть: на потрясающий и уютный деревянный столик с двумя огромными, не менее комфортными плетеными креслами по бокам от него, или на вид, который открывался с этой стороны дома. Отчетливо слышалось пение птиц в лесу, будто их специально рассадили на ветки перед моим приездом. Я даже не могла вспомнить, слышала ли когда-нибудь вживую эти звуки?! Только если сидя на развалинах амфитеатра, но готова поклясться, что там вообще птицы не пели, либо я не замечала. Это было каким-то удивительным и отдельным наслаждением.
На широких деревянных перегородках были расставлены кашпо с цветами, а прямо посередине стоял огромный куст ночного жасмина. Судя по тому, что я читала в эзарийских хрониках о нем, эти маленькие белые цветы, похожие на звёздочки, богиня Нэйя любила вплетать в свои волосы, наслаждаясь их ароматом. Но делала она это исключительно по ночам, потому что днём цветы прятали свои бутоны и их было практически незаметно. Отсюда и пошло его название – ночной эзарийский жасмин, а религиозные эзарийцы называли его цветком Нэйи. Я так любила этот запах, что скупала буквально все духи с их ароматом и наконец нашла свои идеальные. Что ж, придется дождаться ночи и цветения этого потрясающего растения. Нужно будет спросить у Юна, откуда оно здесь взялось.
– Вот ты где? – Я вздрогнула от низкого бархатного голоса, успев погрузиться в атмосферу леса с головой. – Прогуляемся?
– Это по сценарию?
– Конечно. Но если пожелаешь, – он придвинулся вплотную ко мне и наклонился к моим губам, еле касаясь, – мы можем отклониться от сюжета прямо сейчас… – Он так сильно прижался ко мне всем телом, что, казалось, мои щеки леденели снаружи и одновременно пылали изнутри.
Этот мурлычащий шепот.
Черт.
Я либо заледенею окончательно, либо сгорю от его жара когда-нибудь. Едва сдерживала себя, чтоб не сорвать с него одежду, мне пришлось заставить себя слегка отстраниться.
– Нет уж, – стараясь не поддаваться его гипнозу, громко выпалила и улыбнулась, – давай пока по сценарию.
– Тогда идём, принцесса.
Мы вышли вдоль узенькой тропинки и решили прогуляться вокруг озера. От свежего воздуха, перенасыщенного кислородом кружилась голова. Юн крепко держал меня за руку. Я и сама боялась отпустить его. Мне каждую секунду казалось, что если отпущу – он снова исчезнет из моей жизни.
– Это невероятное место, мне кажется, что я могла бы остаться здесь жить и ни на минуту не пожалела бы об этом.
– Ну, только один минус все же есть…
– Это какой же?
– Здесь нет трамплинов и гоночных треков. – Я громко хохотнула.
– О, ну за этим я бы ездила на базу. Не проблема.
– Тогда да, действительно было бы идеально. Кстати, почему именно мотоциклы, Ния? Откуда появилась в тебе такая безумная страсть к ним?
– Ты, возможно, меня посчитаешь сумасшедшей после ответа на твой вопрос.
– Ну, немного безумия еще никому не навредило.
– Тебе сократить рассказ до минимума? Или с самого начала и во всех подробностях?
– Конечно, с самого начала! Спрашиваешь!? Хочу знать абсолютно все о тебе и как можно подробнее. – Я улыбнулась и крепче сжала его ладонь.
– Всё началось с одиннадцати лет, когда я впервые увидела, как проходят соревнования. Мы с… – Я хотела сказать дядей, но осеклась и не стала, – …с семьей приехали на соревнования по мотофристайлу и… Я влюбилась. С первых секунд. С первых мгновений. С первого взгляда, звука, маневра. Окончательно и бесповоротно. Влюбилась в запах жженной резины, бензина и моторного масла, в невероятные трюки, в мощь, которая скрывалась в каждом двухколесном монстре, наконец во всю эту нереальную атмосферу. Больше ни дня не прошло с того момента, чтоб я не думала об этом. И я начала ежедневно и ежечасно буквально ныть и просить мотоцикл, любой, просто, чтоб он был. И в итоге победила. – Я широко улыбнулась. – В силу своего возраста, я могла только тренироваться на площадке с инструктором, для меня подобрали сначала малокубатурный мотоцикл, более менее подходящий по росту. Питбайк, если точнее. Сначала именно мой рост был огромным препятствием на пути к мечте, но я научилась справляться и с этой проблемой. Уже к пятнадцати, я гоняла так, что ни у кого не оставалось сомнений в моих навыках. И дядя, – черт, все же сказала это, но Юн даже бровью не повел и я продолжила, – мне дал карт-бланш на мое передвижение по городу на мотоцикле. Меня никто не трогал. Ну разве что, ему приходили автоматически штрафы за превышение скорости. Я стала искать площадки с трамплинами. Их оказалось не так много в Орусе. Мне приходилось тяжело поначалу. Парни смеялись надо мной и постоянно подшучивали… Ну типо такого: "Эй, милашка, ты не заблудилась?"– Я специально изменила голос на более грубый и театрально сдвинула брови, – или: "Красотка, ты хоть знаешь с какой стороны ручка газа у этого коня?"– Юн нахмурился. – Но самыми обидными были вовсе не шутки. А когда кто-то из них подходил и на полном серьезе говорил, что мне здесь не место. Что этот спорт не для девушек и я обречена на провал. Вот тогда – злилась. Очень сильно злилась. Я всегда знала, что именно там МОЁ место. Не видела себя больше нигде. Пропадала на тренировках, посвящая им абсолютно всё своё свободное время. Мне казалось, что образование получала где-то между отработкой "Поцелуя смерти"и разбором вэшки на запчасти. К семнадцати, я уже могла выполнить практически любой известный трюк. Этот путь не был легким, я много падала и сломала наверное всё, что можно было сломать в своем теле… Но, благодаря моей уникальной способности к регенерации, о которой ты уже знаешь, я очень быстро возвращалась в строй. Те несколько секунд на трассе или на треке – я могу побыть собой. Это мой вид наркотика. Я уже не представляю себя без него. Это сложно объяснить, но думаю, что именно ты меня поймешь, как никто другой. – Я взглянула на него, он кивнул и молча улыбнулся. – Гонки и соревнования буквально поглощают меня, я не вижу никого и ничего перед собой в такие моменты, полностью растворяясь в мире скорости и трюков. Нужно ли говорить, что сейчас надо мной уже никто не шутит? – Я сделала театральную паузу. – Ну разве что, один наглый засранец, который мне как-то сказал "продать мот и купить очки". – Я метнула в Юна укоризненный взгляд, он хохотнул в кулак.
– Гхмгхм… Надеюсь, этот наглый и довольно дерзкий тип уже взял свои слова обратно?
– Ты знаешь, тоже вот на это очень надеюсь. Иначе мне пришлось бы его переехать. – Я выделила последнее слово, отправляя нас обоих в прошлое к нашему знакомству.
Теперь уже мы оба смеялись.
– Ния, я уже говорил тебе, что ты невероятная?
– Не помню… возможно.
– Ты удивительная, неповторимая, немного безумная и самая желанная… Твоя история достойна уважения. Не каждый мужчина способен на такое. И то, что ты безупречна за рулем мотоцикла – неоспоримый факт, маленькая Фурия.
– Юн… – я покраснела от такого количества приятных слов в свой адрес.
– И это далеко не всё. Я готов бесконечно говорить о твоих достоинствах. И поверь, вижу и замечаю каждое.
– Ты все же переоцениваешь меня…
– Скорее, недооцениваю.
Юн обхватил мою ладонь и легонько поцеловал костяшки пальцев, мы медленно обошли озеро и вернулись к причалу. А когда подошли к деревянному настилу, он тут же стянул с себя футболку и бросил прямо на берегу, затем обувь и брюки. Я ошарашенно молчала.
"Он серьезно насчет купания?!"
Странно, но свою перчатку он снимать не стал. Юн улыбнулся мне слегка, загадочно подмигнул и разбежавшись нырнул рыбкой в озеро.
Я подошла к краю причала и застыла в ожидании, пока он вынырнет. Его голова наконец появилась над поверхностью кристально чистой воды в нескольких метрах от меня и он швырнул что-то на берег… это были…
Плавки?!
– Юн! Я думала, ты шутишь! – мое изумление сложно было переоценить.
– Давай прыгай ко мне, малышка!
– Ты серьёзно? Неееет… Холодно! – Я рассмеялась.
– Ну же, Ния! Живем один раз! Этого может больше не повториться, ДАВАЙ!
– Ты сумасшедший, знаешь это? – Он действительно умел убеждать.
Черт, я почти решилась на это безумие.
Меня вообще легко было уговорить на все, что было связано с адреналином и безрассудностью. Удивительно.
Иногда, люди тратили годы на то, чтобы принять одно, казалось бы, простое решение, а вот на то, чтоб совершить какую-нибудь глупость, уходило не больше минуты.
– Уже завтра этот день превратится в наши воспоминания, малышка! А вот КАКИМИ они будут – решать тебе! Здесь и сейчас!
– Черт, Юн! Мне на тебя холодно смотреть, не то что нырять туда!
Но с другой стороны, если бы мы ни разу в своей жизни не приняли ни одного такого сумасбродного, безбашенного, безумного решения, эта жизнь была бы нестерпимо скучной и серой.
– Думал, ты у меня смелая! А ты самая настоящая трусиха! – Ну понятно, этот хитросделанный сексуальный засранец решил сменить тактику.
Ведь разве не из таких ярких воспоминаний мы потом и составляем список лучшего, что произошло с нами в этой жизни?
– Это запрещенный прием! И ты это прекрасно знаешь. – Я сняла майку и он присвистнул, – Но ты прав в одном: если я этого не сделаю – буду жалеть!
Кроссовки и джинсы отправились к майке и я застыла перед разбегом, оставшись в одном нижнем белье.
– Давай, принцесса, прыгай!
Глубокий вдох.
Я разбежалась и с громким всплеском и миллионом брызг, в отличие от бесшумно вошедшего в воду Юна, ворвалась в эту ледяную гладь. Вынырнула почти рядом с ним. И застучала зубами, окинув взглядом этого засранца, которого, похоже, вообще не беспокоил холод.
– Тв-во-ою м-ма-ать… К-ка-а-ак же х-хо-о-ло-од-но-о! – Меня просто нереально трясло, весь мой энтузиазм куда-то резко испарился.
– Потерпи, сейчас привыкнешь и согреешься. Иди ко мне… – Юн подплыл еще ближе, обхватив меня руками за талию.
– Юн… – Я выдохнула его имя прямо ему в губы, – ты всё таки п-пс-сих…
– Как скажешь, принцесса. – Поразительно, но его тело в такой ледяной воде, все равно оставалось горячим, как и его дыхание, он не дрожал.
Ни капли.
Неужели ему никогда не бывает холодно?
– Ты совсем не обижаешься, когда я так называю тебя?!
– Поверь, меня и похуже в этой жизни называли. А из твоих уст и вовсе любое слово звучит как комплимент, я ведь уже говорил тебе об этом.
– Д-да… Точно… Говорил… – с улыбкой на лице, я мысленно вернулась к нашим встречам у руин амфитеатра.
Юн притянул меня ещё ближе к себе, жадно вцепившись в мои губы своими, лаская руками мое дрожащее ледяное тело. Мне казалось, что если я до этого и была холодной, то теперь вполне могла заставить замерзнуть и укрыть коркой льда это прекрасное озеро, с не менее прекрасным названием – Фунду.
Лишь на минуту Юн оторвался от моих ледяных губ, чтобы своими горячими вымостить пламенную дорожку от моей скулы к шее и обратно к моим приоткрытым, дрожащим от удовольствия и холода, губам. Он будто каждый раз обжигал меня своими страстными поцелуями, но я снова и снова хотела их ощутить на своем лице, шее, груди, на каждом сантиметре своего тела, даже если бы они оставляли на нем ожоги. Я совершенно точно ощущала между своих ног твердость в его паху, но слегка отстранилась от него, потому что в моей голове тоже появился маленький сценарий. Юн, видимо, уловив мое настроение попытался снова вернуться к своим планам:
– Так, а почему у нас не по сюжету всё? Ммм?! – он сдвинул брови и нахмурился.
Я приподняла бровь и почти перестала дрожать, немного согреваясь от его тела:
– Как это не по сюжету? Вроде купание входило в твой сценарий, разве нет?!
– Ага, только ма-а-аленькая деталь, – он прищурился, – купание по сценарию – голышом! А на тебе по-моему парочка лишних вещей?
Я прижалась к его теплому телу в леденющей воде и обхватила ногами вокруг живота, приподнимаясь выше, чтоб оказаться на одном уровне с его лицом.
– Юн, пощади, я и так сейчас околею тут от холода! – Я взмолилась, а он одарил теплой улыбкой и дыханием, подхватив меня на руки и прижав к себе.
– Все, все, я схожу за вещами и полотенцами, заболеешь еще. Выплывай потихоньку, я быстро.
Нужно будет ему все же как-нибудь намекнуть, что я не болею простудными заболеваниями. Совсем.
Он нырнул и уже через несколько секунд был почти у берега. Я крикнула ему вслед:
– А мы разве не пойдем греться к камину?!
Он вышел из воды по пояс, повернув только шею в мою сторону:
– Успеешь ещё к своему камину, Ния. Ты совсем забыла про наш сценарий?! А то мне начинает казаться, что не мы с тобой в нем главные герои, а камин с дровами.
Я хмыкнула и улыбнулась. Он явно недооценивал значимость камина в своем сюжете.
Юн вышел из воды почти полностью и естественные ритмы моего сердца резко пустились вскачь. Что ж, я не могла оторвать взгляд от его чересчур сексуальной задницы.
Факт.
Из-за густо насаженных высоких деревьев темнело здесь определенно раньше, чем в Орусе. Пока я доплыла и вышла на берег возле причала, Юн уже вернулся с полотенцем, вещами и… пледом. На нем была простая черная борцовка, свободные спортивные черные штаны и кроссовки, я даже не удивилась, что они тоже были далеко не белыми.
– Переодевайся и пойдем, принцесса.
– Куда?
– Узнаешь.
Меня все еще трясло от холода. Я обмоталась полотенцем и сняла мокрое белье.
– Давай сюда, отнесу в дом, пока переоденешься.
Я слегка смутилась, но отдала ему мокрые вещи. Он собрал и свою одежду с причала, в которой приехал. Когда он ушел, я быстренько вытерлась насухо, выжала еще раз мокрые волосы, которые сохнуть будут теперь чуть ли не до завтрашнего утра, если не высушить феном, а затем подняла свои джинсы, футболку и кроссовки. Юн почти бегом вернулся ко мне, накинул плед на мои плечи, взял за руку, переплетая наши пальцы и потянул за собой:
– Так куда, ты сказал, мы идём?
– Не говорил. Твой прием на мне не сработает, Ния. Узнаешь.
Я чуть не топнула ногой от досады, он всегда все держал под контролем, а перехитрить его было практически невозможно. Мне оставалось только сгорать от своего неуемного любопытства. Спустя минут десять мы вышли на небольшую поляну. Почти стемнело и было довольно сложно что-то разглядеть. Юн достал из кармана зажигалку и поджег небольшую кучку веток прямо посреди этой поляны.
– Ты их здесь заранее сложил?
– Ага. Сейчас будем греться у костра. В этом особая романтика, так ведь?
– Наверное…
– Что значит, наверное?– он округлил глаза и приподнял брови – Ты когда-нибудь сидела у костра? Что вообще может быть лучше этого?
– Вообще-то нет, Юн. Не сидела. Ни разу…
Он взглянул на меня с таким удивлением, что мне почти стало стыдно за это упущение в своей жизни.
Но где мне было его жечь? Во дворе своего дома? В приюте? На базе? Я как-то даже не думала о таком никогда. Что это ещё за развлечение такое – разжигать костер? Для чего? Что в нем такого?
– Мда… Ния… Не думал я, что ты так много упустила в своей жизни…
– Эй! Я… – он не дал мне выругаться и резко впился в мои губы своими.
Уже через секунду я забыла, что вообще хотела сказать.
– Мне до безумия приятно, моя маленькая Фурия, что некоторые вещи у тебя происходят впервые именно со мной.
– Только не некоторые, а многие.
– Точно…
Костер все сильнее разгорался, а Юн подкидывал в него постепенно больше дров, которые были намного крупнее тех, что лежали в этой кучке изначально. Не знаю зачем, но я решила поведать Юну великую тайну моей любви к огню:
– Ты знаешь, а я ведь очень люблю на самом деле огонь… Дома я почти каждый вечер зажигаю много свечей в гостиной и на кухне когда ужинаю. Не люблю свет от ламп. Пламя от свечи мне кажется более живым и настоящим. Становится намного уютнее. Не могу объяснить, наверное, этой тяги…
– О, я тебя прекрасно понимаю, принцесса. Я вообще в детстве постоянно сбегал из приюта в лес, только ради того, чтоб развести костер и посидеть около него до тех пор, пока он не погаснет.
Юн сел прямо на траву у костра и усадил меня спиной к себе на бедра, обнимая за плечи. Мелкая дрожь приятной волной пробила все тело от прикосновения к его горячей груди. Мне безумно хотелось вцепиться в его губы и целовать их всю ночь. Все эти прогулки, купания… Казались мучительной пыткой для нас обоих, но в то же время невероятно приятно было вот так проводить это время вместе. Мы будто попали вдвоем в абсолютно другой мир. Параллельный. Где не было места войне между нашими кланами. Ненависти, убийствам, жестокости. Здесь были только мы.
Юн достал что-то из своего кармана и вложил мне в ладонь.
Горький шоколад.
Моя улыбка растянулась до ушей. Я скучала за этими вкуснейшими маленькими черными квадратиками, и тут же развернула, отправив в рот кусочек, медленно рассасывая на языке, растягивая удовольствие.
– Ммм, мне их очень не хватало, Юн.
– А мне не хватало другого сорта моего горького и самого вкусного шоколада… – Его ладонь скользнула между моих ног по внутренней стороне бедра и я тут же их сжала от накатывающей волны возбуждения.
– Юн… это по сценарию?!
– Боги, Ния! Может, к черту уже этот грёбаный сценарий?!
– Я хочу досмотреть твое кино до конца… – Он убрал руку и снова обнял меня, сильнее прижимая к себе, а я мысленно уже успела пожалеть о сказанном.
Я безумно хотела его. Нет, отчаянно, нестерпимо. Хотела так сильно, что не могла уже думать ни о чем другом.
– В следующий раз я перепишу сраный сценарий и мы начнем с самого вкусного…
– Не сомневаюсь. – Я выставила ладони ближе к костру.
Огонь приятно согревал и даже покалывал руки. Он будто завораживал и манил к себе. А костер… Это и правда было магическим зрелищем. Кажется, я могла бы бесконечно смотреть на него, наслаждаясь горячими объятиями Юна. Слушать, как приятно потрескивали в огне дрова, а искорки поднимались прямиком в ночное небо, кружась в потрясающем танце. Это были новые ощущения и эмоции, но я уже любила их всем сердцем. Мне вдруг стало интересно узнать о его детстве.
– Ты помнишь своих родителей? Во сколько лет ты попал в приют?
– Тут особо и рассказывать нечего. Отец погиб в автокатастрофе когда мне было пять, а свою мать я и вовсе не знал и никогда не видел. Братьев и сестер у меня не было. Этот кулон в форме клыка, – он поддел пальцами обе цепочки на своей шее, – и подвеска в виде древней эзарийский руны – все что от него осталось. Ну а потом приют. Он, кстати, находился совсем рядом с Виридисом.
– Мне жаль, Юн…
– Не стоит, малышка. Не нужно жалеть о прошлом, ведь каждый шаг, каждое событие в нем привели меня к тебе.
Я повернула к нему шею и прижалась сильнее к его груди, он нежно гладил меня по влажным волосам.
– А ты? Помнишь своих родителей?
– Нет, сколько себя помню, только приют. До столицы я находилась в одном из приютов на нейтральной территории, а потом нас вместе с Варом перевели в интернат Оруса. Я понятия не имею, кем были мои родители и почему отказались от меня…
– Мне жаль, что ты не знала их, но я рад, что этот путь привел ТЕБЯ ко мне…
Я почти согрелась в его руках и мне хотелось провести здесь всю ночь. Костер понемногу затухал, расправившись со всеми поленьями, оставляя от них лишь угольки, и Юн вдруг потянул к нему свою правую ладонь. Я ошеломленно смотрела на его кисть и на пламя, не веря своим глазам. Огненные языки будто тянулись к его руке, в каком-то невероятном и фантастическом танце, хотя до этого ветер устремлял их в совершенно противоположную сторону.
– Юн, ты видел это?!
– Что именно?!
– Пламя! Оно будто отреагировало на твое движение. Поднеси вторую ладонь к костру…
Он выставил вторую кисть раскрыв ладонь и пламя от костра потянулось к ней тоже.
– Мда… странно.
– Может, тебе поэтому холод нипочём? Тебя любит огонь…
– Ты знаешь, мне важно чтоб кое-кто другой меня любил и по сценарию костер должен был уже догореть! А вот я наоборот – сгораю от нетерпения. Хочу вцепиться в твои губы и целовать БЕСКОНЕЧНО! И не спрашивай меня про сценарий. Я только что переписал его. Идём.
Юн так легко обхватил меня за талию и поднял к себе на руки, что я и ответить ничего не успела. Но он был чертовски прав, ни один закат и рассвет, волшебство костра, магия леса и озера не сравнится с желанием которое росло внутри меня каждую минуту все сильнее.
Вернувшись в дом, я прямо с порога заявила:
– Надеюсь, ты захватил с собой парочку черных рубашек, потому что я иду в душ. Я вся пропахла костром твоим.
– Мне нравится твой запах, Ния.
– Ну нет, я все равно иду в душ.
Он улыбнулся:
– Иди, принесу тебе твою рубашку.
Когда я вышла из ванной, любимая черная рубашка уже висела около двери на крючке. Я быстро надела ее и направилась в гостиную.
– Надеюсь, ты меня дождешься принцесса, я быстро.
– Юн, погоди. Скажи, ну чисто случайно, возможно, здесь есть свечи?
– Случайно есть, на кухне в шкафах или ящиках, где-то определенно были. По крайней мере, вчера видел несколько.
– Ладно, поищу.
Когда я вошла в гостиную, с удивлением обнаружила, что Юн успел развести огонь в камине, поэтому свет включать и не требовалось. От него исходило такое приятное, уютное и живое тепло.
Я все-таки нашла несколько свечей в шкафу и расставила их на деревянном столике у дивана и одну поставила на подоконник.
И хотя, у камина стоял уютный мягкий диванчик, я не удержалась от желания сесть именно на пол. Постепенно согреваясь у камина, я завороженно смотрела на огонь. Его приятное потрескивание только добавляло уюта и чего-то волшебного вечерней обстановке. Будто мы перенесли костер из леса с собой и снова эта магия огня была рядом с нами.
Юн вышел из ванной, подкинул в очаг побольше дров и присел рядышком со мной прямо на мягкий и пушистый ковер, оперевшись спиной о диван.
Его плечи заметно расслабились. В тусклом свете огня четко очерченные линии его идеальных скул и подбородка будто смягчались и становились нежнее.
Угольно-черные волосы, все еще немного влажные, тоненькими черными нитями спадали чуть выше ключиц, а полотенце, непростительно низко повязанное вокруг бедер, будоражило все мое сознание и воображение. Мое тело, будто покалывали тысячи микро иголочек.
Я обратила внимание на его левую руку: он наконец не спешил надеть свою перчатку. Здесь были только мы. А это означало, что Юн научился мне доверять настолько, что в его неизменном аксессуаре не было необходимости и я была этому безмерно рада. Потому что его левая рука, как и все остальное его тело, было для меня безупречным. Со всеми его изъянами, жуткими шрамами, увечьями и ожогами, Юн был совершенным для меня, я любила и принимала каждую мельчайшую его частичку, каждую клеточку его организма.
🎵 Slow – ASSA Amanati x Roniit
Не отрывая от него пристального взгляда я придвинулась к нему с левой стороны и обхватила его кисть, мягко перебирая своими пальцами, поглаживая одновременно его тыльную и внешнюю сторону ладони, передвигаясь выше, нежно лаская и поглаживая каждый его шрам, почти как в тот день, когда он впервые снял свою перчатку передо мной, но сейчас я это делала намного смелее и увереннее.
Я ощутимо провела ладонью по черной пластине, вставленной в его руку, не зная, почувствует ли он хоть что-то в этом месте. Притянув к губам его истерзанную руку, я поцеловала каждый палец, каждую костяшку на ней и каждый шрам. Мне так хотелось, чтобы он больше никогда не надевал эту перчатку, чтоб он принял себя. Потому что я приняла его именно таким ещё в тот день у обрыва, когда он впервые мне доверился. Юн издал какой-то мурлыкающий, слишком приятный звук, прикрыл веки и немного откинул голову назад. И когда он это сделал, во мне возникло дикое желание поцеловать его именно в то место на шее, где отчётливо выделялся его кадык.
Я почему-то только сейчас поняла, что все это время в основном Юн покрывал абсолютно все мое тело своими горячими поцелуями, а я… Мне безумно хотелось сделать тоже самое с ним и увидеть его реакцию на мои поцелуи. Я перекинула через него ногу, словно через любимый мотоцикл и оказалась верхом на его бедрах, так было легче дотянуться до моей цели. Юн поднял голову и раскрыл глаза:
– Ния…
– Тшшшш… – я прижала свой большой палец к его губам, чуть приподнялась, обхватывая в кулак его волосы на затылке и слегка потянула назад, чтобы он вернулся в то же положение, в котором находился несколько секунд назад. Он послушно подчинился. – Верни все как было и закрой глаза, Юн… Настал мой черед создать свой сюжет для этой ночи.
Я приблизилась максимально близко к его шее и обозначила языком дорожку от его впадинки между ключицами к кадыку, вернулась обратно и слегка подула на оставленный только что ледяной и влажный след. Его тело моментально покрылось мурашками, он сглотнул и этот бугорок снова дернулся, а я наконец сделала то что хотела, обхватила губами этот соблазнительный холмик на его шее и жадно поцеловала, дойдя своими губами до линий его подбородка, слушая его уже отнюдь не спокойное дыхание. Я опустилась ниже к его потрясающим и слишком привлекательным ключицам – еще одно место на его теле, которое всегда вызывало во мне трепет. Наконец отпустила все свое стеснение и позволила себе прикасаться к его телу там, где только хотела. И он мне позволял.
Я оставила ледяную тропинку из своих поцелуев на каждой косточке его выделяющейся острой ключицы, Юн обеими руками сдвинул вверх края моей рубашки и стиснул мои ягодицы в своих горячих руках до приятной боли, а я издала слабый, еле слышный стон. Он снова открыл глаза, я уселась ниже, прямо туда, где под его полотенцем было абсолютно ясно, что он уже сгорал от желания. Но сегодня ему придется потерпеть, пока я не поцелую все, что хотела и упустила за все то время, что мы вместе. И я воспользуюсь в полной мере этими моментами рядом с ним.
От ключиц я перешла ниже к его твердой как камень груди, отчетливо ощущая его учащенное биение сердца, я повернулась ухом к его торчащему соску и потерялась о него, словно кошка. Его гладкая идеальная грудь возбуждала меня не меньше чем все остальное, я обхватила губами светло-коричневую симпатичную выпуклость. Юн тут же ответил мне хриплым низким стоном. А я не могла оторваться, от его древесно-цитрусового запаха, вперемешку с горьким шоколадом, снова и снова посасывала, зализывала и целовала его торчащий и твердый маленький сосочек. Все тоже самое я медленно проделала со вторым.
Потом спустилась ещё ниже… туда, где все еще оставался розовым его шрам от ранения, во время облавы нашего клана, в сердце кольнуло и я заглушила эту боль, нежно целуя этот шрам. Я всем телом медленно двигалась вниз, чтобы мне было удобнее целовать его везде, где только пожелаю.
Затем сдвинулась ещё ниже по телу Юна уже настолько, что вместо моих бедер, он гладил меня по затылку и волосам. Бросив на него короткий взгляд я поняла, что он все это время наблюдал за мной. Продолжая покрывать низ его живота поцелуями, я не удержалась и спросила полушепотом:
– Почему ты так смотришь?!
– Хочу видеть тебя малышка.... Видеть, слышать, ощущать…, Чтобы не упустить ни одной минуты рядом с тобой.
Я немного смутилась, но мне так хотелось продолжить то, что начала, будто заново изучая его. И наконец, добралась до ещё одной части тела, которая сводила меня с ума – его выделяющиеся костяшки, тугие рельефные мышцы на бедрах, крупные жилки и венки рядом, и V-образная прокачанная линия паха, которая привлекала меня ничуть не меньше, чем V-образный движок моего харлея, возможно даже больше. А когда я жадно прижалась губами к этим выступам, в опасной близости от топорщагося края полотенца, Юн издал громкий стон, вперемешку с рыком, сжимая в своей руке мои волосы на затылке. Подняла глаза на своего плотоядного хищника, а он все же прикрыл свои от удовольствия. Я наслаждалась его вожделением, возбуждением, истомой, его голосом и вздрагиваниями от моих действий, его телом, покрывающимся мурашками в который раз от моих ледяных прикосновений.
Этот наркотик был несравнимо лучше самой высокой скорости, трюков и трамплинов, доставляя в мозг не меньше жгучего адреналина. Несмело и медленно отодвинула вниз полотенце с его бедер, оно явно было лишним. Мое дыхание разогналось и участилось за секунду и забилось в красной зоне, черт, я впервые смогла рассмотреть его тело так близко и в таких подробностях. Все его естество выражало огромное желание. А мне было страшно сделать что-то не так, но не могла отказать в новом удовольствии ни себе ни ему.
Но всего на секунду мой взгляд упал на переднюю часть правого бедра. Света от камина было достаточно, чтобы увидеть огромный шрам до самого колена. Я разволновалась и посмотрела на Юна. Он открыл глаза и совершенно спокойно покачал головой, дав понять, что для этого совсем не время. В ответ я молча кивнула.
Нежно дотронувшись до его нескромного достоинства, я провела рукой по всей длине, слегка сжимая в кулак, снова услышав его сладкий стон. Мне нужен был этот стон, как подтверждение того, что я все делала правильно. А я наконец-то позволила себе бесстыдно и жадно рассматривать и трогать все его тело, целовать каждую его часть, без смущения и робости, потому что этот человек стал для меня самым желанным и родным на свете. Кожа здесь была такой бархатистой и настолько нежной, что хотелось касаться ее снова и снова.
Я подняла голову, продолжая свои движения рукой и посмотрела на него, Юн открыл глаза и в них мелькнул огонек от камина, всего на секунду задержала взгляд на этом огненном танце в его зрачках, а затем не удержалась и закусила нижнюю губу, только на этот раз не машинально, а специально. По его телу прокатилась волна дрожи и он полушепотом произнес мое имя с привкусом бархатного, обволакивающего и самого любимого на свете горького шоколада:
– Ния…
Все ещё глядя ему в глаза, я опустила голову и прошлась легкими нежными поцелуями по всей длине от головки члена до самого основания. Целуя каждую выступающую венку, каждый миллиметр, мне хотелось повторять это снова и снова. А когда медленно провела по нему своим холодным языком, Юн содрогнулся и весь покрылся мурашками, подавшись немного мне навстречу. Мне приносило огромное удовольствие уже только то, как его тело и мышцы напрягались и дрожали, как его губы сжимались, а затем выпускали протяжные стоны, которые сменялись то мурчанием, то диким, почти утробным рычанием.
Он прикрыл глаза, а я наклонилась и обхватила губами его головку, Юн впервые издал такой громкий и глубокий стон и немного выгнулся от накатившей истомы. Я двигалась медленно, лаская руками его бедра и низ живота, скользя по соблазнительным кубикам его пресса. Все его тело слегка задрожало и в очередной раз покрылось мурашками, а я получала от этого настоящее удовольствие Я так ярко ощущала, как каждая его мышца под моими руками напрягалась. Повторяя свои движения губами снова и снова, но немного быстрее, я наслаждалась его прерывистым дыханием и звуками, которые он издавал. Признавшись мысленно самой себе в том, что мне нравилось это чувство контроля над его телом, я жадно облизала его головку.
До этого момента каждый раз я была полностью в его власти, а теперь мы будто поменялись местами. Мои губы то ускоряли движения, то замедляли, а он так по-разному реагировал абсолютно на каждое мое действие. И я получала от этих новых эмоций и ощущений не меньшее наслаждение. Мне нравилось наблюдать за его яркими эмоциями.
Поглаживая мои плечи одной рукой, он заботливо заправил часть моих выбившихся длинных волос за ухо, а большим пальцем левой руки скользнул по моей щеке, очерчивая скулу:
– Я долго так не выдержу, принцесса…
Я отстранилась от его горячей твердой плоти всего на секунду чтоб ответить:
– Тогда сделай это для меня… – Мне оставалось только надеяться, что он понял мой намек и то, что я хотела дойти до конца вместе с ним в этом удовольствии.
Мне хотелось этого безумно и мое сердце забилось сильнее, когда я снова обхватила его губами, уже намного увереннее продолжая наслаждаться его солоноватым вкусом и новыми эмоциями. Юн сначала нежно шептал мое имя, а я буквально чувствовала, как он пульсирует все сильнее у меня во рту. Черт, я хотела почувствовать как он кончает. И через секунду ощутила это в полной мере вместе с криком моего имени на его губах. Он сделал ещё пару движений бедрами навстречу моим губам, а затем притянул меня к себе за плечи и поцеловал меня так горячо и неистово. Боги, я сходила с ума от всего происходящего и мне было мало. Когда наконец мы смогли оторваться друг от друга, Юн прошептал мне на ухо:
– Ты – Богиня, знаешь об этом?! Изумительная, фантастическая… Я иногда не верю, что ты реальна…
– Бесконечно люблю тебя…
– Мы должны кое-что продолжить принцесса….
Он скользнул рукой между моих бедер и его палец легко оказался внутри меня. От дикого возбуждения, которое меня уже переполняло, мне хотелось кричать. Юн убрал руку и хрипло произнес прямо мне в губы:
– Прости, что тебе пришлось меня немножко подождать…
Он приподнял меня за талию, усаживая на себя и оказался во мне в одно движение, я выдала достаточно громкий стон в ответ на его действия.
Ну как же я скучала по нему и его телу.
Дернув руками на мне рубашку, несколько пуговиц которой разлетелись в разные стороны, он приспустил ее вниз по моим плечам, оголяя мою грудь. А затем медленно обвел большими пальцами вокруг моих затвердевших сосков. Я ахнула, когда он вцепился в них зубами, а затем стал посасывать и целовать.
Юн сидел оперевшись спиной о диван, сжимая мои ягодицы в своих горячих руках, помогая мне приподниматься на его бедрах и задавая темп нам обоим. Он наклонился ко мне, жадно припадая к моим губам, его горячее дыхание на моей ледяной коже доводило до исступления. Мой жук-Голиаф сходил с ума внутри живота, не успокаиваясь ни на минуту. Обхватив мое лицо обеими руками, немного замедляясь, Юн прошептал, глядя прямо мне в глаза:
– Я не хочу чтобы это заканчивалось, малышка…
Я еле смогла ответить, потому что меня снова и снова накрывало волной удовольствия:
– Мы всегда… Можем начать сначала… – Я понимала, что долго тоже не выдержу, что с каждым его движением во мне, была близка к заветной разрядке.
Наши тела сплетались в единое целое, как и наше сбивчивое дыхание, порывистое, одно на двоих.
Страсть, неистовство, пылкое безумие, мы оба взмокли от продолжительности и импульсивности наших движений. У меня больше не было сил ждать, Я посмотрела на него, а он, кажется, и не думал закрывать глаза:
– Юн… – мне достаточно было прошептать его имя, чтобы он все понял.
Приподняв меня, сделав всего одно ловкое движение, я оказалась на спине под ним. Он ускорился, точно моя Zэдка, изголодавшаяся по бешеной скорости. Каждый удар его бедер, каждое его движение во мне было настойчивее и резче предыдущего, все быстрее и быстрее, будто мы находились на гоночном треке, но в этой гонке мы оба оказались победителями. Он крепче и сильнее вжимался в меня всем телом, а от нарастающего наслаждения у меня сводило ноги и кружилась голова.
С моих губ наконец вырвался вожделенный крик со стоном и выдохом. Эндорфины хаотично перемещались по всему моему телу. А через секунду я услышала и его приятный и глубокий низкий стон напополам с хриплым рычанием. Он накрыл мои губы своими и задержался внутри меня на несколько приятных секунд, продолжая бесконечно покрывать поцелуями мое лицо и шею, а затем нежно целовал в губы, будто не мог никак насытиться нашими поцелуями. Наконец он словно без сил рухнул рядом со мной на спину.
Мы лежали так непростительно долго, беззаботно. Нам не нужно было никуда бежать, что-то придумывать, переживать что нас поймают или… О самом плохом больше думать не хотелось. Мы принадлежали сами себе, друг другу на эти два дня и это было истинным счастьем. Я ловила каждое мгновение в этом волшебном месте, наслаждаясь им.
– Принцесса… Кажется, у меня по сценарию был еще ужин…
– К черту… Пусть он подождет до завтрака, я никуда не хочу отпускать тебя…
– А я тебя и не отпущу.
Не знаю, как так вышло, но до спальни ни он, ни я так и не дошли, мы уснули прямо так возле камина. Это удивительно, но к нам обоим в эту ночь не приходили кошмары и она показалась мне самой чудесной из всех за всю мою жизнь.
Если нам и предстояло впереди потерять друг друга, погрязнуть в войне между нашими кланами окончательно или даже погибнуть, то я могла с уверенностью сказать, что эти счастливые моменты, проведенные рядом, миллион раз стоили того риска, на который мы пошли друг для друга.
Проснулась от того, что в доме стало значительно прохладнее, камин почти потух. Но я была заботливо укрыта несколькими тёплыми пледами. И подумала, что это были абсолютно все одеяла, что находились в доме.
Он специально просыпался среди ночи, чтоб принести их сюда и укрыть меня? Поддерживал огонь в очаге, чтоб тот не потух до утра?
– Доброе утро, мото-принцесса, – я услышала этот приятный, хищный хриплый спросонья, полушепот у самого уха и по телу моментально пробежали мириады мурашек. – Сейчас разожгу огонь и станет потеплее. Прости, я слишком крепко уснул и не заметил, когда он погас.
– Юн… А ведь действительно – самое доброе утро… Утро, когда мне не нужно спешить в столицу, утро когда у нас впереди ещё целый день и одна ночь… Но потом…– Юн резко приложил свой большой палец к моим губам, не дав договорить.
– Стоп. Ния, родная моя, давай без "НО"и "ПОТОМ"у нас есть еще как минимум сутки, чтоб насладиться каждым моментом.
– Ты прав, прости… – я прикоснулась нежно к его губам и еле выпустила из своих объятий.
Юн обмотавшись какой-то простынью, даже не знаю, когда она успела здесь появиться, принялся разжигать огонь. Перед камином вообще творилось что-то непонятное, как будто здесь торнадо прошелся. Я мысленно вернулась в прошлую ночь…
– Я быстро в душ, а потом – завтрак.
– Ага. – Я заглянула под одеяло, и глазами пыталась найти свою рубашку, которая по идее должна была оставаться на мне… Или нет?!
Мне совершенно точно нужна была ванна и одежда, хоть какая-нибудь. Я последовала примеру Юна и укутавшись в один из теплых пледов пошла исследовать спальню. Окинув взглядом кровать, почему-то подумала, что за все это время она нам ни разу не пригодилась чтобы… Гхм… Я вспомнила слова Юна, когда мы были на крыше "Скайхолл"– "…ты ведь понимаешь, что мне совсем не нужна кровать, чтобы любить тебя…"
Я закусила губу, вспоминая эту ночь, которая была слишком безумной и прекрасной.
Открыв створки шкафа, в очередной раз убедилась, насколько Юн все предусмотрел. На полке стояли уже знакомые пакеты с бельем и одеждой для меня… я взяла в руки оба и вернулась в коридор. С удивлением обнаружила Юна на кухне, он уже мастерил какой-то завтрак в одних плавках.
Боги.
Мне стало стыдно в этот момент. Нет, совсем не от того, что этот сексуальный засранец готовил в одних трусах. А от того, что он ГОТОВИЛ. На его месте должна быть, наверное, я? Хотя с другой стороны, почему – должна? Я никогда не претендовала на номинацию в категории "кулинарные таланты", не любила и не умела готовить. А судя по виду Юна, ему этот творческий процесс даже нравился. Из меня выйдет просто потрясающий наблюдатель и дегустатор.
Де-факто.
Давай бегом в ванну и за стол! Новые щетки и паста лежат возле раковины. – Он выглядел таким бодрым и….
Счастливым?!
Уверена, что выглядела также. Я наконец поняла, что именно нам обоим нужно было для счастья. А ведь совсем не много: простая жизнь, в уютном маленьком доме, пара мотоциклов под окном, пасмурная, иногда дождливая погода и КАМИН. Этот треск огня в нем, завораживал, мои безудержные мысли разлетались куда-то, освобождая голову. И становилось так… легко и свободно. Я не хотела даже думать о том, что уже через сутки это все превратится в воспоминания. Юн как всегда оказался прав – ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС. То что будет нашим воспоминанием завтра – нужно сотворить уже сегодня, жадно хватая каждый момент и оставляя его ярким отпечатком в нашей памяти, так же, как бернаут оставлял на асфальте насыщенный черный след от сожженных покрышек.
Когда я вышла из душа, одевшись в удобный черно-белый спортивный костюм, на столе уже ждал завтрак, невероятно опьяняющий запах кофе, а МОЙ ЮН, уже сидел напротив и улыбался.
– Давай скорее, принцесса, остынет все!
Открыто улыбнувшись всей этой картине в ответ, я молча уселась на деревянный стул. Он показался мне таким простым, грубо и небрежно сделанным, но для меня – снова идеальным. Здесь все казалось таким. Мне не хотелось покидать это место.
На тарелки были разложены аппетитные горячие бутерброды, ягоды и фрукты. Просто потрясающе, лучше чем в кафе у Энти по утрам. А главное – Юн, он был здесь, рядом, на расстоянии вытянутой руки. И я могла прикоснуться к нему когда захочу. Не спеша мы покончили с завтраком и выйдя из-за стола, сплелись в объятьях, будто не видели друг друга уже целую вечность.
Эта утренняя идиллия отодвинула на задний план абсолютно все остальные мысли. Нам не нужно было ничего говорить друг другу. Но нас прервал звонок, это был телефон Юна, потому что мой благополучно остался дома. Он ответил:
– Слушаю. – я была близко и услышала, как кто-то громко выругался, Юн передал мне гаджет и слегка нахмурился.
И я уже поняла, КТО звонил.
Так интересно было наблюдать за тем, как они, скрипя зубами, пытались взаимодействовать, для того чтоб я могла наконец почувствовать себя счастливой.
– Это тебя, маленькая Фурия.
– Ния, как ты?! Все хорошо? – Такой взволнованный и родной голос.
– Даже слишком. Спасибо, Вар, знаю, что без тебя, ничего не вышло бы…
– Ничего не знаю, я здесь не при чем! – Он рассмеялся и я вместе с ним. – Ладно, тогда не буду мешать, главное, что услышал тебя, отдыхай. До завтра!
– До завтра…
Мой взгляд упал на переднюю сторону правого бедра моего хищника. Пока я разговаривала с Варом, Юн, скрестив руки на груди стоял передо мной на расстоянии вытянутой руки, облокотившись о столешницу. Этой ночью я впервые увидела огромный жуткий шрам, почти на всю ширину и длиной от основания до колена. Прижав руку к его ноге, я провела по нему пальцами, неотрывно разглядывая. Этот шрам… Я даже представить боялась, в каких муках он получил его. Ему будто просто вырезали кусок кожи вместе с мясом. Я подняла глаза на Юна, который внимательно следил за моей реакцией. Ночью мы решили не говорить об этом, но я не могла просто промолчать и дальше.
– Юн… Этот шрам… Его ты тоже получил ТОГДА?… – Я сильно сжала пальцы на его левой руке и была уверена, что он понял мой вопрос.
Он подхватил меня под ягодицы на руки и прижал к себе, я обвила его бедра ногами.
– Да, малышка. Но тебе ни к чему подробности. Надеюсь, он тебя не пугает.
– Никоим образом… Просто… Если ты решишь все рассказать, я выслушаю.
– Знаю. Но не нужно. Я, кстати, все думал, может все же воспользоваться твоим советом и сделать на его месте татуировку, но понятия не имею, какую. Так что… пока так…
Татуировку.
Это слово теперь навсегда будет возвращать меня к Хиро…
Вся безмятежность и беззаботность последних суток вдруг рухнула. Мое сердце и душу заволокла вуаль скорби и печали. Но в то же время я была не в праве вываливать свои страдающие внутренности на него. После всего, что случилось, он выглядел таким счастливым, таким… окрыленным. Юн заслуживал большего, чем двое суток счастья. Я вновь собрала себя по крупицам и постаралась не показать своих переживаний.
– Если тебе все же придет в голову эскиз тату, обязательно поделись, иначе я сгорю от любопытства.
Он рассмеялся и поцеловал меня в нос:
– Ния, я даже не сомневаюсь, что твой миниатюрный симпатичный носик захочет выяснить все и сразу.
Мне в голову будто ударом молнии пришла вдруг идея и я не могла не поделиться этим с Юном:
– Кстати о татуировках, я хотела спросить, нет ли у тебя знакомого мастера, надежного и обладающего талантом исполнить на теле любой каприз?
– Хочешь новую тату, принцесса?
– На самом деле, не то чтобы новую… – Я протянула ему левую руку с последней татуировкой Хиро. – Хочу вот здесь рядышком набить его имя… Если ты конечно не будешь против…
– Не буду. – Он погладил мое запястье и снова привлек меня в свои объятия. – Есть у меня один знакомый мастер. Паук. Он довольно эксцентричен, но свою работу знает превосходно.
– Паук?
– Ага. Потом поймешь, откуда это прозвище. Его зовут Кассель Хаук. Но те, кто знаком с ним близко, зовут его либо Касс, либо Паук. Вроде как его фамилия в переводе с древне-эзарийского, как раз и означает "паук". Но он и правда, тот ещё арахноид по жизни, так что не удивительно.
– Надеюсь, не ядовитый?
– Нет, он безобидный, если найти к нему свой подход.
– Оу. Звучит конечно…
– Я тебя познакомлю с ним, как только будешь готова.
– Спасибо.
– Мы поедем к нему вместе, я тебя не оставлю одну в его паутине, не переживай.
Вот теперь во мне прибавилось уверенности.
Юн наверное уже автоматически потянулся к своей кожаной перчатке, но я обхватила его левую руку, слегка сжимая:
– Не надевай ее, пожалуйста… Здесь только мы, и я хочу видеть тебя, твои руки… Всего тебя.
– Ния, я просто… Думал, тебе неприятно смотреть на это каждый раз… – Он поднял руку и кивнул на ее тыльную сторону, там где была вставлена черная пластина.
Я поднесла его ладонь к своим губам, целуя каждый сантиметр:
– Ты, кажется, плохо меня услышал… Ни в первый раз, ни сейчас мне не было неприятно, я одинаково люблю каждый участок твоего тела и хочу, чтобы ты хотя бы наедине со мной не надевал свою перчатку. Если конечно тебе самому это не принесет неудобств.
– Ния… я… Это много значит для меня.
Я встала на носочки и потянула его к себе за шею, нежно лаская его губы своими, а затем прошептала ему прямо на ухо, притянув ещё ближе к себе:
– Хочу тебя…. БЕСКОНЕЧНО… – Его пульсирующая и затвердевшая плоть, упирающаяся в мой живот, моментально откликнулась на мои слова.
К слову, ни спальней ни кроватью мы снова так и не воспользовались.
Прекрасное начало дня. Но мне вдруг стало не по себе от недосказанности и я все же добавила немного горечи в это утро. Знаю, что обещала ему не вспоминать и не думать о том что произошло, пока мы здесь, но…
– Юн?!
– Да, малышка?!
– Я должна попросить прощения, знаю, что обещала, но я не могу сделать вид, что ничего не было… Те слова, что я тогда тебе сказала… – Он не дал мне договорить, прижав палец к моим губам.
– Ния, даже не думай, я все прекрасно понял ещё в тот день. Если кто и должен просить прощения, то это я. Поэтому давай просто пойдем дальше.
– У нас нет будущего, Юн. И нет шансов. Ты готов обменять свою жизнь и судьбу на неизвестное количество дней, проведенных вместе?
– За каждый из этих дней я готов убить или умереть.
И я прекрасно понимала, что он не шутил. Потому что желала того же. И была готова на все, ради таких вот минут вместе.
Он нежно поцеловал меня и я поняла, что нам действительно необходимо отпустить это все и попытаться снова удержаться на хрупком стеклянном покрытии и не упасть.
– Тут ещё одна небольшая проблема… Те таблетки… про которые я тебе говорила. У меня нет их с собой… А мне нужно выпить в ближайшие сутки одну капсулу.
– Понял. Нет проблем, принцесса, диктуй название, я съезжу в ближайшую аптеку и привезу.
Мне не хотелось его отпускать, но это была маленькая необходимость. Он моментально отреагировал на мою просьбу и уехал.
Пока его не было, я взяла плед и спустилась к причалу, усевшись на деревянный настил у озера, болтала ногами и всматривалась в безмятежную водную гладь.
Сегодня с самого утра было пасмурно. Этот потрясающий запах – приближающейся грозы, никогда и ни с чем невозможно перепутать. Мягкий теплый ветерок постепенно перерастал в сильный, забираясь прямо под одежду, точно напоминая о той самой нашей первой ночи у обрыва. Слегка запрокинув назад голову, я оперлась ладонями позади себя о деревянное покрытие и подставила лицо ветру с первыми капельками дождя.
Спустя час Юн вернулся, а мне это время без него показалось целой вечностью.
Юн.
Виридис.
Я, похоже, стал привыкать к ее дикой и необычной любви к дождю и честно говоря, сам в нем находил нечто притягательное, но больше все же любил наблюдать за ее эмоциями в такие моменты. Между ней и дождем всегда существовала незримая удивительная связь, будто синтез ее энергии с грозой. И за этим можно было наблюдать часами.
Ния просто до одури была совершенна, а все ее шрамы, особенности и неестественно ледяная шелково-белоснежная кожа, удивительные глаза, будто созданные самой вселенной, синеве которых уступало небо и океан, делали ее еще более идеальной и недосягаемой. Она была непостижимой, фантастической и самой желанной.
Меня не покидало ощущение того, что эта девушка просто не могла вот так влюбиться в такого как я. В чем-то здесь был подвох? Что она могла разглядеть во мне?! Я был потерян, разбит, заблудился среди собственных демонов – кровожадный монстр, потерявшийся в своем же сознании и меня все это устраивало до встречи с ней. Для чего она протянула мне свою ладонь, выдернув из собственной тьмы?
Рядом с ней даже воздух казался другим.
Понятия не имел, как это работало, но мы будто уравновешивали друг друга.
Она склеивала по кусочкам мрачный и темный калейдоскоп моей души воедино, расставляя внутри все цвета по своим местам. А я добавлял своей темноты в ее светлую душу и похоже, ей это было также необходимо. Это как если бы она или я все это время пытались ездить на мотоцикле на одном колесе, чиркая по асфальту железом, не имея возможности развивать скорость. И только теперь мы мчались на запредельной скорости на двух колесах и ничто не могло помешать нам взлететь по трамплину вверх.
Мы снова долго гуляли по лесным тропинкам, сидели обнявшись у причала, а вернувшись в дом, разожгли камин и Ния предложила посидеть немного на террасе, ей не терпелось что-то мне показать. Ее любимая музыка доносилась из гостиной даже сюда. Она составила в моем телефоне небольшой плейлист со своими песнями и я включил их через колонку. Хотя, предпочел бы слышать только ее забавное мурлыканье, когда она старалась незаметно подпевать. Я сел в кресло и поманил ее за собой на руки, обнимая за талию. Ния уютно устроила голову у меня на груди.
– Как тебе здесь, принцесса?
– Это потрясающий дом. Но знаешь чего тут не хватает?
– Чего же?
– Огромного окна в пол. В гостиной. Чтобы можно было устроиться на нем вдвоем на широком подоконнике, укутаться в теплый плед и смотреть на озеро Фунду часами.
– Ну, думаю, это поправимая деталь.
Она вдруг резко подпрыгнула, вскочив на ноги, с каким-то безумным возгласом. Я испугался, что с ней что-то случилось.
– Вот! Смотри! СМОТРИ! Я ЖЕ ЗНАЛА, ЧТО ЭТО ОН! ЗНАЛА!
– БОГИ, Ния! Ещё раз так напугаешь и мне, возможно, потребуется искусственное дыхание рот в рот… – Я действительно сделал тяжелый вдох и выдох, – или прямой массаж сердца…
– Гхм. Ну прости-и-и. Просто, этот момент… Я так боялась его упустить. Этот жасмин и правда распускается только по ночам. И я впервые в жизни увидела, как это происходит! Это же прекрасно! Разве нет?!
Ее искренний восторг от происходящего заставил меня широко улыбнуться, мне хотелось прямо сейчас посадить ее в машину и показать все на свете самые красивые уголки нашей Эзарии, только бы снова увидеть этот блеск в ее глазах.
– Не прекраснее, чем МОЙ любимый ночной и слегка безумный жасмин по имени Ния Райс.
– Юн!
– М?!
– Откуда он здесь появился?! Тоже ты привез?
– Неа. Я даже не заходил на террасу, когда готовил дом к твоему приезду… Понятия не имею, откуда он тут взялся и как вообще не засох. Живучий, скотина… Потому что Фрейли сюда тоже не заглядывал по его словам давненько.
– Ну, должно быть, когда здесь идут дожди часть влаги попадает в горшок и ему этого вполне хватает. Потому что земля в нем влажная, а дождь только что прошел…
– Возможно…
– Юн, подойди…
Я прищурился и улыбнулся слегка. Меня всегда покоряли ее эмоции – такие чистые, прозрачные как слеза, искренние и неподдельные.
– Мне и отсюда все видно, принцесса.
– Ну пожалуйста.
Я присел на корточки рядом с ней у цветочного горшка. Ния не унималась:
– Понюхай, что напоминает?!
Я наклонился к цветкам и глубоко вздохнул аромат.
– Тебя?! Пахнет также, как и ты. Не хватает только лёгкого аромата бензина и верхних ноток моторного масла, с небольшим дизельным шлейфом.
Она толкнула меня в бок, а потом рассмеялась и подыграла мне, как всегда:
– О, да. Это и правда мой самый любимый аромат, Юн.
Я сорвал один цветок и переплел с прядью ее волос за ушком.
Ния поднялась на ноги, а я следом за ней. В тусклом свете от единственной лампы освещающей террасу ее лицо было таким нежным и будто сияло изнутри.
Моя маленькая Фурия смотрела не просто мне в глаза, она направляла свой взгляд прямиком в мою обнаженную душу и только ей я позволю увидеть меня целиком, таким какой я есть, потому что именно она раскрыла мое сердце, душу и разум, словно провода, оголяя которые, наружу рвался чистый электрический разряд.
Я укутал ее плечи пледом и мы сели обратно в кресло. Ния вдруг спросила:
– Можно задам тебе не совсем приятный вопрос?!
– Тебе все можно, ты же знаешь.
– О девушках, которые были у тебя до меня…
– Не было у меня никого до тебя, принцесса.
– Что-то мало верится… – Она подняла голову и посмотрела на меня вполоборота, недоверчиво прищурив правый глаз.
Как мне объяснить ей?! Все, что я испытывал с ней, к ней, внутри нее… Было действительно впервые. Первый поцелуй и такой трепет, от которого хотелось кричать от переполняющих эмоций, первый секс, от которого напрочь снесло голову, потому что до нее я не испытывал ничего подобного, сколько не пытался. Первые прикосновения, первый танец, все эти мелкие разряды, которые хаотично передвигались по всему телу, когда она касалась ледяными губами каждого сантиметра моей кожи. Она была первой, кто увидел и прикоснулся к моей искалеченной руке, гладила и целовала каждый уродливый шрам на ней, каждый ожог, каждую впадинку, не боялась прикоснуться к пластине, и просила снять перчатку, когда мы занимались любовью. Она была первой девушкой, с которой мне хотелось уснуть до утра, прижимаясь к ней всем телом и не отпускать никогда. А то, что она творила со мной прошлой ночью, ее несмелые, неопытные, но такие чувственные движения губами, обхватывающими мой член, ее ласки, поцелуи, которые не упустили из виду ни один участок моего тела… Я будто побывал в другом мире, другом измерении, в параллельной вселенной, которая принадлежала только нам. От одних лишь воспоминаний можно было снова и снова достигнуть оргазма. Ни одна ночь до встречи с Нией не попадала в сравнение. Поэтому да – у меня никого не было до нее. Возможно фактически и физически это было не так. Но для меня важно было совсем другое.
– Ния, до тебя был просто секс…
– Ооо… Ясно. А со мной тогда, что?!
– С тобой – БЕСКОНЕЧНОСТЬ.... Я понятия не имею, как объяснить тебе это… Ты ведь знаешь, что я не целовал никого до нашего с тобой первого поцелуя в клубе?!
– Как это?! Ты же сказал, что.... Как можно не целовать во время....
– Я разделял для себя эти понятия. У меня было всего два правила в сексе: никого не целовать и не позволять целовать себя в губы.
– Никогда?
– НИКОГДА. Чему я безумно рад теперь. Потому что ты единственная, кто нарушил оба моих правила, причем в один день.
– И откуда взялось твое правило?!
– Ну, по сути я решил это в тот же вечер, когда случился мой первый секс. Я рассказывал тебе уже. Она потянулась к моим губам, но мне отчего-то стало противно. Страшно представить, что или кто побывал у нее во рту до меня.
– О. Ясно. То есть, кто или что побывало у нее между ног, тебя совсем не беспокоило?! – Ния буквально припечатала меня своим ответом и острым язычком.
– Резонно. Практически удар ниже пояса. Но к счастью, для таких вещей придумали презервативы, которых всегда было полно в мужской раздевалке. А вот для губ таких штуковин не изобрели пока что. Но это скорее, к счастью. Я несказанно рад тому, что целовал только тебя.
– Ого. Да я злостная нарушительница просто… С ума сойти. Почему ты никогда не говорил мне об этом?
– Потому что это неважно… Для чего тебе мои загоны? Важно то, что ты рядом и то, что я ни за что не отпущу тебя и никому не отдам. Никогда.
– Важно. Для меня все важно, что связано с тобой. Какие у тебя ещё правила были?!
– Теперь у меня только одно правило – бесконечно быть рядом с тобой.
– Похоже, со мной у тебя тоже кое-что произошло впервые, Юн Кэсидо….
– И я готов пополнять этот список с тобой БЕСКОНЕЧНО, моя любимая госпожа Райс.
Она слегка смутилась, а я сильнее прижал ее к себе и скользнул губами к ее уху:
– Почему ты вообще об этом спросила?!
Она не отвечала. Я поцеловал ее в висок и скользнул губами к щеке, пока она собиралась с мыслями.
– Ну, просто… У тебя ведь явно огромный опыт, Юн. Мне хотелось понять, вдруг я что-то делаю неправильно? Вдруг какие-то мои действия не доставляют тебе удовольствия… А может, и вовсе наоборот…
Я охренел. И поспешил ее уверить в обратном.
– Боги, Ния… И в какой момент тебе так показалось? Когда я громко стонал от удовольствия, так что все дикие звери в радиусе ста километров разбежались в ужасе или когда готов был кончить несколько раз только от одного твоего прикосновения губами к моему члену?
– Юн! – она резко развернулась ко мне лицом, выражая миллион эмоций одновременно: от смущения до возмущения.
– ЧТО?! Ты сама вывела меня на откровенный разговор, малышка. И я честен с тобой. Если тебе и теперь будет мало моих ответов, я могу ещё подкинуть.
– О нет, спасибо… Мне, пожалуй, вполне достаточно твоих аргументов.
– Давай-ка ещё покажу тебе парочку прямо сейчас, чтобы больше ты ни в чем не сомневалась. А ты постарайся не закрывать свои прекрасные глазки и понаблюдать за моими эмоциями.
Я приподнял ее и развернул к себе уже всем корпусом, ее сладкие губы тут же вцепились в мои, она медленно раскачивались на моих бедрах. Свежий лесной ветер приятно холодил кожу. Ее тело покрылось мурашками, а я снова боролся с диким желанием укутать ее и раздеть одновременно.
Как-то она сказала, что желает чтобы я всегда оставался собой рядом с ней. Сначала думал, что это невозможно в принципе, потому что с самой нашей первой встречи она меняла меня. Но потом я чётко осознал, что как раз только рядом с ней я и был собой, она не изменила меня, она показала мне мою истинную суть, вывернула мою душу наизнанку и выявила все, что я прятал в себе. Возможно, и я смог что-то в ней изменить, но мне бы не хотелось влиять на нее, на ее действия, поступки и решения. Я только мог встать рядом и принять ее выбор и если он будет ошибочным, ошибусь вместе с ней, если она оступится, подставлю ей руку, если будет падать – поймаю.
Каким бы ни было наше будущее, я не представлял его без нее.