– Мисс Дуглас, у вас к этому талант! – одобрительно заметил Анджело, блокируя выпад Кенди своей рапирой.
– Вы мне льстите, синьор Анджело, – ответила она с улыбкой. – Однако теперь я вспомнила, как наслаждалась уроками фехтования в детстве, с кузеном, и как приятна мне физическая активность.
Анджело сделал серию легких, дразнящих выпадов.
– Ваша юбка отлично подходит для таких упражнений. Впрочем, некоторые дамы, мои постоянные посетительницы, надевают бриджи и тоже очень ими довольны!
– Бриджи? – удивилась Кенди, довольно неуклюже отбивая удар преподавателя.
Но ведь это мужская одежда! – была ее первая мысль. А вторая – впрочем, это, должно быть, и вправду очень удобно.
– Я бы с радостью познакомилась с кем-нибудь из ваших постоянных посетительниц.
– Как правило, они приходят по средам с утра, и… – Анджело вдруг остановился и нахмурился, прислушиваясь к шуму, доносившемуся из главного зала. – Прошу меня извинить. Кажется, чей-то энтузиазм вышел за пределы допустимого.
Кенди последовала за ним – и ахнула, увидев происходящее в зале. Лукас отчаянно отбивался от яростно нападавшего на него незнакомца, на лице которого читалась жажда убийства. Оба дрались не рапирами, а тяжелыми боевыми саблями – смертоносными, без защитных колпачков на концах.
Остальные посетители академии окружили сражавшихся: одним было явно не по себе, другие же откровенно наслаждались опасным зрелищем. Анджело колебался, видимо, прикидывая, как остановить вышедшую из-под контроля схватку.
Коренастый незнакомец полоснул Лукаса по плечу, и сквозь разрез на белой рубашке проступила кровь. Кенди ахнула и инстинктивно рванулась вперед, но на плечо ей легла чья-то сильная рука. Симон.
– Не отвлекайте его, – сказал он негромко. – Это может быть фатально. Лукас – первоклассно владеет холодным оружием и сейчас пытается закончить бой так, чтобы не произошло убийства.
– Но кто-то должен это остановить! – возразила она и попыталась стряхнуть его руку.
Быть может, если между ними встанет женщина, оба отступят? Или порубят ее на куски… Но нельзя же просто стоять и смотреть!
Симон ее не отпускал – а в следующие несколько мгновений Лукасу действительно удалось все закончить. Стремительным движением, за которым Кенди не смогла уследить, он отбил саблю противника вниз и в сторону, а сам рванулся вперед и, повернув свое оружие рукоятью вперед, нанес врагу мощный удар навершием в челюсть. Послышался треск, противник выронил саблю, зашатался и рухнул на пол.
Лукас обвел собравшихся вокруг взглядом сверкавших аквамариновых глаз и провозгласил:
– Согласно дуэльному кодексу, спорный вопрос решается поединком при свидетелях. Моя победа над этим Патриком свидетельствует, что правда на моей стороне. Кто-нибудь еще хочет попробовать меня убить, не зная фактов?
– Я! – послышался хриплый голос увечного, сидевшего в кресле у стены, исхудавшими руками сжимая костыли. – И факты я знаю!
– Сомневаюсь, – немного мягче сказал Лукас. – Если все-таки объясните, почему так жаждете моей смерти, я готов это с вами обсудить.
Годфри плюнул в его сторону, но не попал – сидел слишком далеко. Лукас пожал плечами.
– Я не могу опровергнуть обвинения, которых никто не выдвигает. Если захотите поговорить откровенно – я готов, а если нет – оставьте, черт возьми, меня в покое!
Симон отпустил наконец Кенди. Тут же протиснувшись сквозь толпу зрителей, она подбежала к Лукасу.
– Позволь взглянуть на твою рану!
– Пустяки, просто царапина.
– И все же…
Она уже готова была к нему прикоснуться, когда за спиной послышался шепот:
– Развратница Деншир? Нечего сказать, отличная компания для труса, нарушившего свое слово!
В прошлом Кенди делала вид, что не слышит подобных комментариев, но больше притворяться не желала. Развернувшись на каблуках, она жестко заявила:
– Вы же, сэр, ничего обо мне не знаете!
– Да неужели? – с сальной ухмылкой отозвался мужчина.
Кенди сжала кулаки… и вдруг осознала, что в руке у нее по-прежнему тренировочная рапира, с которой она упражнялась. Не раздумывая, она подняла оружие и направила грубияну в грудь.
Тот ахнул и хотел было отступить, но толпа невольно загородила ему проход.
– Когда муж – игрок и гулена – хочет избавиться от жены, при этом прикарманив ее наследство, найдется ли способ лучше, чем очернить ее доброе имя? – сладким голоском поинтересовалась Кенди. – Так ведь?
– Э-э… ну, наверное, да… – пробубнил Годфри, не сводя глаз с рапиры, нацеленной ему в сердце.
Кончик оружия хоть и был прикрыт защитным колпачком, но, если его снять, вполне можно нанести серьезное ранение.
– Тогда подумайте об этом. – Она надавила рапирой ему на грудь ровно настолько, чтобы он ощутил опасность, а затем опустила оружие и повернулась к нему спиной.
Толпа постепенно рассеялась, оставив Кенди со спутниками. Симон уже снял шейный платок и принялся умело перевязывать руку кузену.
Патрик застонал, заворочался на полу, и кто-то помог ему подняться и усадил рядом с Годфри. Подняв глаза, он увидел Симона – и вдруг воскликнул:
– Полковник Дюваль? Герой Ватерлоо? Почему вы помогаете этому… этому подлецу?
– Лукаса Мандевиля я знаю всю жизнь, – заявил Симон таким голосом, который мог бы остановить целый кавалерийский отряд на полном скаку. – И никогда не встречал человека более достойного и щепетильного в вопросах чести. Я опираюсь на личное знакомство, вы – на сведения из чужих уст. Не будьте так легковерны, сэр!
Патрик побагровел, но промолчал.
Беседу прервал Генри Анджело:
– Мисс Дуглас, полковник Дюваль, лорд Фокстон, зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет.
Все трое последовали за хозяином академии к двери, что находилась в дальнем конце главного зала.
– Прошу прощения, синьор Анджело, – заговорил Лукас, – что невольно стал причиной беспорядка. Больше этого не повторится.
– Причиной беспорядка были вовсе не вы! – проворчал Анджело, открывая нижний ящик стола, где хранился большой пакет, набитый бинтами и другими средствами первой помощи. – Давайте-ка займемся порезом у вас на плече.
Лукас явно смутился, но расслабился, когда Симон сказал:
– Давайте об этом позабочусь я. На войне мне не раз приходилось этим заниматься.
Анджело налил воды в небольшую миску и поставил ее рядом с пакетом. Пока Симон разматывал пропитанный кровью шейный платок и промывал рану, Лукас спросил:
– Вы не знаете, кто такой этот Годфри и за что он так жаждет меня покарать?
Анджело нахмурился:
– Годфри, младший из братьев Роджерс, и самый любимый: все его очень оберегают. Патрик, тот, что напал на вас, – старший, бывший кавалерийский офицер. Сам Годфри служил прапорщиком в Королевском флоте и был захвачен в плен французами, потом, кажется, при попытке к бегству, был серьезно ранен и вернулся домой калекой.
– Не помню его, хотя мы могли встречаться в каком-то из лагерей для военнопленных. – Лукас втянул воздух сквозь стиснутые зубы, когда Симон принялся обрабатывать рану джином, потом продолжил: – Не знаю, почему он решил, что я виновен в его увечье, но, видимо, какая-то причина есть. Хотел бы я узнать это, но наедине, без братьев, жаждущих выпустить мне кишки.
– Если Роджерсы не научатся держать себя в руках, в академии больше не появятся, – заявил Анджело. – Я с ними поговорю, а всех вас надеюсь еще не раз здесь увидеть.
Симон наложил на рану повязку и помог Лукасу надеть сюртук. Теперь, прикрыв одеждой пятна крови, он выглядел вполне нормально.
Кенди глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, и напомнила:
– Значит, синьор Анджело, в среду утром. Буду очень рада познакомиться с вашими постоянными посетительницами.
Когда все трое вышли на улицу, Симон спросил:
– Кенди, не хочешь с нами пообедать? Сегодня утром я послал записку лорду Киркленду с просьбой о встрече. Если повезет, он примет нас уже сегодня.
– Да, спасибо. Буду очень рада.
Садясь в экипаж, Кенди думала о том, как круто изменилась ее жизнь: после нескольких месяцев паралича пустилась вскачь – да так, что не остановить.