Да… Действительно пятница тринадцатое! Что могло понадобиться службе Защиты королевства в нашем доме? Вот уж с кем мы никогда не пересекались. Среди наших заказчиков, правда, были достаточно высокопоставленные люди. Банкиры, к примеру. Или торговцы. Уж кто-кто, а они готовы были платить любые деньги за охранные системы, в которых отец был мастер.
Морган, и не думая подходить к двери, внимательно смотрел на меня.
– Ты чего ждешь? – удивилась я. – Пока дверь вынесут? Арестуют нас за противодействие? Открывай!
– В подвале есть потайной ход.
– И что с того?
– Уходи им. Немедленно. Где шкатулка с драгоценностями и векселями банка, знаешь. Я их задержу.
Еще один удар, и мы чуть не попадали с ног.
– Ты спятил?! Я не собираюсь подобной глупостью развлекать службу безопасности, Морган. Они все равно меня поймают, и ты это знаешь. Открывай!
– Алекс!
– Морган! Ради всех оборотней, в королевстве живущих, открой дверь!
Дворецкий нехотя кивнул, и дверь распахнулась. На пороге, горя янтарными глазами, стояли оборотни.
Волки. В ярости, но еще не в истинном обличье. Что ж, и на том спасибо. Волосы вздыбились на затылке, лица вытянулись. Еще мгновение – и по дому будет носиться дикая стая.
Волки – дорогостоящие охранники, детективы, военные. Не лисы, конечно, но деньги тоже считать умеют, а потому бесплатно работать не станут. И не псы. Те могут и за идею, особенно если преданы кому-то по-настоящему.
Кто-то из наших «гостей» зарычал, и я вздрогнула. Уютный просторный холл осиротевшего неделю назад дома Марлоу вдруг показался маленьким, беззащитным. Стало не по себе. Без отца больше нет этого чувства. Теплого чувства абсолютной защищенности родного дома…
Раздался шум. Мне показалось, я слышу тяжелые, гулкие шаги на крыльце. Оборотни развернулись к двери и почтительно поклонились, на пороге нашего дома появился…
ОН.
…
Высокий, широкоплечий, мощный. Породистый профиль, такие хорошо смотрятся на старинных монетах. Золотые, чуть вьющиеся волосы откинуты назад, в ярко-зеленых глазах сияет превосходство над презренным миром. Мужчина окинул взглядом присутствующих. Медленно, лениво, словно хищник перед прыжком, он принялся стягивать с кисти перчатку.
Я заметила перстень с алым камнем, и, стараясь не привлекать внимания, потянулась к силовым плетениям. Артефакт широкого профиля. На создание такого не один год уйдет. Что там? Ага… Распознает яды, негативное воздействие других артефактов, поддерживает силы в случае опасности. В общем, целый охранный комплекс. Интересно…
Аристократ явно знал толк в артефактах. Мастер Бертрам. Работу его Дома не спутаешь с кем-то другим. И сделана она на совесть.
В душе шевельнулась ревность. Мастер Бертрам был прямым конкурентом отца. Питер Марлоу его не любил, хотя никогда не говорил об этом впрямую. Как-то обмолвился, что сильный артефактор – не значит порядочный человек. Речь шла о Бертраме.
Конечно, явившийся в наш дом аристократ не в ответе за то, чьими артефактами пользуется в личных целях, но… Почему-то чувство неприязни усилилось. Особенно после того, как взгляд упал на трость. Атакующий артефакт. Почерк неизвестный. Вряд ли этот шедевр был создан у нас в королевстве. И уж точно не в нашем городе Хомерсетте. Тут я знаю все Дома. Знаю почерк каждого мастера!
Уделив внимание артефактам, я перевела взгляд на лицо нашего «гостя». Мужчиной залюбовалась бы любая девушка. Трудно найти ту, чье сердце не остановится от одного лишь взгляда! Особенно если несчастная жертва не в курсе, кто такие оборотни-львы.
Львы… Избранные, сильные повелители нашего мира. Жестокие и беспощадные.
Я, Морган и экономка стояли, не шевелясь и почти не дыша, будто околдованные.
– Мне нужен Питер Марлоу. Старший артефактор Дома Марлоу, – раздался голос, от которого вздрогнули, очнувшись, все присутствующие.
О! Какой это был голос. Низкий, властный и какой-то… рычащий, что ли?
– Что? – я первой смогла заставить себя говорить. – Отец… Он…
– Питер Марлоу будет арестован по подозрению в государственной измене и покушении на Его Величество!
– Что?! Вы с ума сошли! – вырвалось у меня прежде, чем я успела сообразить, кому я это говорю.
– Прикуси язык, юноша, – послышалось сзади.
Я обернулась. Волки рассыпались по дому так, чтобы в случае чего скрутить любого из нас. Прикрывают своего драгоценного начальника, не иначе.
– Где Питер Марлоу?
Мужчина смотрел на меня. Взгляд полыхал изумрудным огнем, от золотой шевелюры сыпались искры, пальцы сжались в кулак. Этот взгляд… Сила. Не знаю как, но оборотень заставлял подчиняться, как будто у него был мощный артефакт в рукаве, но я знала, что не было. Я бы почувствовала. Хотелось упасть на колени, хотелось отдать ненавистному оборотню все, что попросит, молить о пощаде, руки целовать… Воздействие было сильным, но я устояла. Выпрямилась. Посмотрела в зеленые глаза без страха, сохраняя независимость и способность возразить.
– Мертв, – плюнула в посетителя каркающим, словно у подбитой вороны, голосом.
Я смогла. Я не расплакалась. Питер Марлоу гордился бы мной.
Повисла долгая, мучительная пауза.
Аристократ обратился в столб. Безмолвный и неподвижный. Оборотень был настолько ошарашен, растерян и сбит с толку, что даже стал похож на человека. По крайней мере, мне так показалось. На мгновение.
Мы молча стояли, уставившись друг на друга, а у меня нитка серебряная в подвале недотянута, белошвейки ждут артефакт до заката! Дом Марлоу еще никогда не подводил заказчика, не подведет и на этот раз.
– Давайте еще раз. С самого начала, – к мужчине вновь вернулось самообладание. – Что с Питером Марлоу?
– Он умер, – повторила я этому плохо слышащему, мало понимающему существу.
Можете не поверить, но почтения в моем голосе было меньше, чем у тетушки Ниметрии шансов выдать Александру Марлоу замуж за своего сыночка…
– Когда это случилось?
– Семь дней назад.
– Причина смерти?
– Остановка сердца… Внезапно.
Голос дрогнул, а в душе проснулась злость. Я не отвела взгляд, хотя прекрасно знала, что должна была. Оборотень вправе засчитать подобную дерзость как вызов, и тогда не жди от зверя милосердия.
Оборотень молчал, зло сверкая глазами. Отлично! Это что гнев? На отца? За то, что посмел умереть, не дав обвинить себя в государственной измене? Судя по тому, как скрипнули челюсти в тишине, аристократ прочитал в моих глазах насмешку.
– Сварр, – приказал он, отводя глаза. – Этих троих – в допросные. Кто умер, когда и почему разберемся в управлении. Дом перерыть сверху донизу. Все, что найдете: документы, артефакты – ко мне в кабинет.
Вот тут я не выдержала, рассмеялась. Артефакты вынести из дома артефактора?! Оборотни, вы серьезно? Ну что ж… Вперед! Отряд силовиков, следователей и экспертов – если таковые, конечно, имеются – придется отскребать от стен не один день. И не важно, чьи подпаленные шкуры это будут: львиные или волчьи! Перед Смертью все равны…
– Выполнять, – еще жестче приказал оборотень. – Кое-кому пора преподать урок вежливости…
Лев сжал кулаки, а я лишь пожала плечами.
– Но… – начал Морган.
Не знаю, хотел ли дворецкий предупредить, что в этом доме опасно для здоровья так развлекаться, или просто возмутиться, бедный Морган не успел ни того, ни другого. Его скрутили, заломив руки и пригнув голову вниз.
– Не смейте! – закричала я, почувствовав, как боль пронзает тело.
Волки схватили за загривок и тряхнули, словно щенка.
– Что вы делаете? – побледнела госпожа Клай. – По какому праву?
– Вы проследуете сами или…? – обратился к ней седой оборотень.
Белый как снег. Это ж сколько ему лет? А может… Я присмотрелась: алые огоньки в глазах. Альбинос! Надо же… Они так редки в наших краях…
– Это просто разбойничье нападение какое-то, – выпрямила спину бесстрашная экономка. – Вы нарушаете наши права. И…
– У вас нет прав, – равнодушно отозвался аристократ. – Дело государственной важности.
– Любопытно, – раздался от порога грудной, мурлыкающий голос. – А как Его Величество отреагирует на подобные заявления от главы службы королевской безопасности? И как на подобное нападение посмотрят главы других домов? Думаю, артефакторы не очень-то обрадуются подобному беспределу.
– Ариадна… – аристократ обернулся.
Зеленые глаза оборотня сузились.
На пороге стояла госпожа Рэнберг – адвокат Дома Марлоу. Я вдруг поняла, что эти двое как две капли воды похожи друг на друга. Гордая посадка головы, манера держаться. Зеленые глаза, густые золотые волосы. Я, конечно, знала, что поверенная нашего Дома – львица, но что из настолько знатного рода…
– Брат, – насмешливо склонила голову госпожа Рэнберг.
– Сестра.
«Что?.. Ариадна – сестра вот этого вот? Целого главы службы безопасности короля?» – мысли заметались в голове. А в глазах безопасника на мгновение мелькнула боль. Может, показалось? Нет. Точно нет! Интересно…»
– Ваша светлость, – сухим, безразличным тоном начала госпожа Рэнберг, – я заявляю решительный протест. Вы нарушаете права уважаемых граждан королевства.
При каждом слове Ариадны оборотень морщился, как будто у него невыносимо болела голова.
Я посмотрела на торжествующие лица слуг. Морган и госпожа Клай, похоже, воспряли духом.
– Порочите доброе имя артефактора Питера Марлоу, – продолжала чеканить слова адвокат, не сводя глаз с брата. – И можете быть уверены, записи вашего проникновения в дом уже отправлены в полицейский участок, прокуратуру, а также приемную Его Величества, с просьбой разобраться в правомочности ваших действий. Кроме того…
– Ариадна, – прорычал глава. – Дело более чем серьезное.
– Кроме того, – женщина сделала вид, что не слышит. – Копии документов отправлены в коллегию поверенных на случай, если со мной или моими клиентами что-нибудь случится. Вынуждена также предупредить, второй пакет копий ждет своего часа. Стоит мне активировать артефакт, – женщина, улыбаясь, показала мужчине тыльную сторону ладони, на которой мерцал лунный камень, – и материалы уйдут во все центральные газеты королевства.
– Ариадна, неужели ты думаешь, что я способен…
– Ваша преданность короне безгранична. В этом я как раз не сомневаюсь.
Что-то прорвалось сквозь тщательно транслируемое всем нам безразличие в голосе Ариадны Рэнберг. Что-то, отчего вдруг стало холодно, несмотря на жарко пылающий камин.
– Вы не имеете права записывать действия службы безопасности. – Устало проговорил оборотень, поднеся ладонь к глазам.
– Запись велась автоматически. Все претензии к Питеру Марлоу.
– Удачно умершему артефактору?
– Не смейте! – закричала я, изо всех сил дернувшись от волка, который меня удерживал.
Слезы вдруг выплеснулись наружу. Как же не хотелось их показывать! Но я ничего не могла с собой поделать, они текли по щекам, застревали в горле. Я плакала. Плакала при всех. На глазах у аристократов, волков, родных сердцу Моргана и Клай, на глазах у стен нашего дома. Дома, который я поклялась защищать до последнего вздоха на каменных ступенях фамильного склепа! Как же так… Возьми себя в руки, Алекс Марлоу! Возьми…
– Не смейте порочить доброе имя отца! Слышите? Не смейте…
– Доброе имя! – зарычал лев, подскакивая ко мне. – Доброе имя?!
– Отойди от Алекс, – услышала я слова адвоката перед тем, как утонуть в бешенстве зеленых глаз.
– Отойти?! Этот ваш Питер Марлоу сделал артефакт, который должен был лишить Его Величество возможности обернуться во время завтрашней церемонии. Тебе объяснить, к чему бы это привело?!