Даже у психически здоровых людей отношения с соседями зачастую складываются непростые. Что уж говорить про наших пациентов: зловредные соседи воздействуют на них особыми лучами, травят газом, колдуют, строят заговоры – спокойно сосуществовать нет никакой возможности. И ладно, если злодей один…
Алексею Петровичу (пусть его зовут так) в соседи достались милиционер (этажом выше) и врач (этажом ниже). Несколько лет они ничем своего дурного к нему отношения не выдавали, напротив – даже здоровались и улыбались при встрече. Не иначе, усыпляли бдительность. Провести этот трюк мог кого угодно, но только не его, человека старой закалки. Вон, Михаил Сергеич однажды бдительность уже потерял. А следом Советский Союз и кресло президента. Поэтому, выйдя на пенсию, Алексей Петрович все освободившееся время посвятил сканированию окружающего пространства на предмет латентных недоброжелателей и мимикрировавших врагов. Ведь не может у хорошего человека таковых не быть.
Соседи с момента его выхода на пенсию продержались три года. Не выдавали себя ни словом, ни делом. Что само по себе было еще подозрительнее. А однажды вечером до Алексея Петровича донесся резкий неприятный запах. В принципе, так мог пахнуть обычный жареный лук, но были в этом запахе очень подозрительные нотки. Луковая шелуха – вот оно что! И что-то химическое… а! Соляная кислота! Точно! Теперь все сомнения отпали: соседка снизу сбросила маску доброжелательности и перешла в газовую атаку. Ох, и сердце что-то прихватило – явно действие отравляющего газа… Вот что значит медик: все со знанием дела и так, что комар носа не подточит.
Сосед сверху присоединился к «веселью» неделей позже. В туалете и ванной таинственным образом стали появляться какие-то странные крошки и пылинки. Не иначе как из вентиляции. Явно со злым умыслом. Вначале Алексей Петрович не мог понять, в чем конкретно умысел заключался (в том, что он имел место, сомнений не было!), но слабеющая потенция и затрудненное мочеиспускание дали ответ: сосед сверху решил нанести удар по самому заветному.
В СЭС пробы воздуха, закатанные в банки, а также образцы пыли и крошек, собранные в пакетики, принимать отказались. Сговор – догадался Алексей Петрович. К его чести сказать, он не опустился до ответных мелких пакостей. Он сходил к соседям и попытался добрым словом разбудить в них совесть. Домой вернулся огорченный и с пополнившимся словарным запасом. Нет, какова наглость – заявлять, что ему надо к психиатру!
А через месяц сосед сверху предпринял массированную химическую атаку, умело замаскировав ее под потоп. Только сверху лилась не просто вода – туда явно добавили кислоту (облезла краска в ванной) и мышьяк (нездоровилось потом неделю). Возможно, еще что-то радиоактивное (с потенцией было нехорошо, но точно удостовериться не на ком). Материальный ущерб, конечно, возместили, но проводить спектральный анализ образцов снова отказались. И ничего странного: сговор, масштабный сговор. Еще сантехники, сволочи, бинокль сперли, как теперь двор просматривать? Раньше глянул – и сразу видно, кто чем занимается, кто чего замышляет. Даже временами слышно, кто чего говорит. Говорят, правда, в основном гадости и в основном про него, но хоть врага в лицо знаешь. Хорошо, противогаз не нашли.
Сердце стало побаливать чаще – не иначе, соседка снизу опять химичила – и Алексей Петрович пошел на прием к терапевту. Вернувшись домой, тут же засел за письмо в прокуратуру. Это ж надо! Мало того, что доктор не может отличить отравление кислотой и луковой шелухой от возрастных изменений коронарных сосудов, так еще и усомнился в здравом уме пациента! К психиатру? Алексей Петрович прекрасно помнил, кто его туда уже пытался послать! Дальше терпеть решительно невозможно! В этом городе сговорились все! Ну, ничего, где надо – разберутся. Эх, то-то тюрьмы переполнятся!
Что удивительно, на прием к психиатру он все же пришел. Собрав все свое мужество и подготовившись к самому худшему. Почему? Дело в том, что и прокуратура, и уролог (враги врагами, а о себе позаботиться все же надо) отказались даже разговаривать, пока он не покажется в психоневрологический диспансер. Не президенту же писать. Доктор был корректен, на стационарном лечении не настаивал, хотя и обмолвился – мол, нервы бы подлечить неплохо, от нервов и сердечко может пошаливать, и потенция с думами о судьбах Родины обычно не дружит. Сошлись на дневном стационаре: говорят, у них там можно всех специалистов пройти в процессе лечения. А после обеда – домой, пока эти соседи совсем не распоясались. Да и двор надо держать под контролем, вот только бинокль бы у сантехников обратно реквизировать…
Старшая дочь заявила, что тоже хочет стать врачом. Ничего, впереди еще много времени, чтобы ее отговорить.