Питер Брейгель (венок восьмистиший)
«Средневековый дантист вырывает зубы клещами…»
Средневековый дантист вырывает зубы клещами.
Пациент вспоминает грехи и картины ада.
Лица невинных девушек, усыпанные прыщами,
сияют от счастья – их ждет на небе награда.
Звуки органа слышны из открытых дверей собора.
К ратуше едет всадник – искры из-под копыта.
Бог видит все и не отводит взора.
Средневековая прачка, согнувшись, стоит у корыта.
«Средневековая прачка, согнувшись, стоит у корыта…»
Средневековая прачка, согнувшись, стоит у корыта.
Все, что ни делаешь, лучше делать согбенно.
Это особенность средневекового быта.
То же и в наши дни, говоря откровенно.
В каждом веке есть место средневековью.
Так писал Ежи Лец. Идет процессия со свечами.
Средневековая ненависть прикидывается любовью.
Средневековая девка торгует средневековыми овощами.
«Средневековая девка торгует средневековыми овощами…»
Средневековая девка торгует средневековыми овощами,
репа напоминает огромные женские груди.
Капустные кочаны обернутся жидкими щами.
Немножко подгнили – но покупают люди.
Морковки как фаллосы – стыдно потрогать рукою.
Редька как наша жизнь – горька, черна, неумыта.
Лук растет головою в землю. В земле есть место покою.
Томаты, картофель отсутствуют – Америка не открыта.
